На самом деле меня в Северной Корее обманывали три раза, и все три раза это был кто-то из Чагандо. К счастью, в конце концов я получала свои деньги назад, но их поимка и возвращение денег занимали много времени и усилий. С тех пор я стала с большей осторожностью относиться к людям из провинции Чагандо. Конечно, не каждый из Чагандо является жуликом, но я ничего не могу с собой поделать и подозреваю всех из Чагандо и имею о них невысокое мнение. В-третьих, люди из провинции Хванхэ. Это самые невинные, наивные люди в Северной Корее. Есть одна легендарная история. Во время японской оккупации, когда несколько людей из Хванхэ были схвачены и перевозились японским полицейским, когда он заснул по пути, они не осмелились бежать. Вместо этого они пытались разбудить его, говоря: «Господин полицейский, мы не прибудем вовремя. Пожалуйста, проснитесь». Затем, люди из провинций Хамгён (северной и южной). Женщины их Хамгён обычно более грубые и агрессивные, чем в других регионах. Думаю, это хорошие качества для женщин для выживания в этом мире. Но из-за характера женщин из Хамгён люди не хотят с ними связываться. В моем родном городе у нас была соседка из Хамгён. Ее не любили, потому что она была громкой и все делала по-своему. Когда она почувствовала, что люди ее избегают, она постаралась изменить свое поведение, и к ней стали относиться лучше. Но все же большинство женщин из Хамгён становились хорошими домохозяйками, так как были выносливы и усердно работали для поддержки своих семей. Наконец, люди из провинции Янгандо. Провинция Янгандо – самая капиталистическая в Северной Корее. Там все имеет цену. Люди в Янгандо, должно быть, к этому привыкли, но для людей из других регионов эта капиталистическая культура кажется бессердечной. Удивительно, но люди из Янгандо – самые щедрые. Именно в Янгандо поселялось большинство котчжеби, бездомных детей, бродивших в поисках еды, потому что тамошние люди охотно давали им больше еды из великодушия. Из-за очень холодной погоды в Янгандо она не является идеальным местом для сельского хозяйства или выращивания фруктов. Но эти котчжеби все равно направляются в Янгандо, потому что тамошние люди жертвуют больше всего. В других провинциях и регионах, когда котчжеби крадут еду, люди чаще всего гонятся за ними, бьют их и отбирают еду. Но в Янгандо они так не делают. Чаще всего они добровольно их кормят. Моя мать даже приглашала котчжеби в наш дом и предлагала им пообедать с нами. Она также делилась с ними нашей праздничной едой. Один из них позже зашел в наш дом и поблагодарил нас. Он сказал, что перестал выпрашивать еду, начал выполнять мелкие поручения и даже завел семью. До этого я не понимала, почему мама приглашала котчжеби пообедать с нами за столом. Но после встречи с этим парнем я изменила мнение и осознала, что мама поступала правильно и даже изменила жизнь человека. На что похожи северокорейские поезда? Д.Т.: Вероятно, самое длинное путешествие на поезде в Корее – Сеул – Пусан, поездка, которую можно совершить примерно за три часа на скором поезде KTX. Но, как объясняет Чже Сон Ли, поездка на примерно такое же расстояние в Северной Корее занимает 24 часа. И это если все работает по плану, чего чаще всего не бывает. Чже Сон Ли: Прежде всего, мало кто может позволить себе поездку на поезде исключительно для отдыха. Железнодорожные билеты стоят дорого для большинства. Также есть другие препятствия: вам нужно получить разрешение для путешествия из одного города в другой. Вам не позволено просто сесть на поезд и поехать в другой город, чтобы посмотреть достопримечательности или потому, что вам захотелось это сделать. Сначала надо получить разрешение. Это требует много (действительно много) усилий, а если вы запрашиваете разрешение на путешествие в Пхеньян или города рядом с китайской границей, придется заплатить много денег в виде взяток чиновникам. Большинство людей едет в другие города на свадьбы родственников, живущих в других частях страны. Но иногда люди лгут о целях поездки. Правительство с большей вероятностью даст разрешение, если вы заявите, что цель вашей поездки – посетить свадьбу родственника. Но взятка все равно требуется. Северных корейцев, путешествующих на поездах, можно разделить на категории. Самая многочисленная – торговцы, затем люди, едущие в командировки, а потом путешественники. Но только то, что у вас есть разрешение, не обязательно означает, что вы можете купить билет на поезд. В Северной Корее ограниченное число мест, которые можно купить по цене, установленной правительством. Например, доступно 20 мест, правительственные чиновники берут половину из них и отдают тем людям, которых знают. Из оставшихся 5–7 мест берут перекупщики с целью продать их знакомым. И теперь для всех остальных остается лишь 3–5 билетов. Людей, пытающихся купить билеты, всегда больше, чем доступных билетов. Некоторые переплачивают, чтобы добыть билет. Вы должны щедро вознаградить перекупщика, но даже это почти невозможно, если только вы не хорошо знакомы с работающими в билетной кассе. Проще говоря, для того чтобы сесть на поезд, требуется много денег, усилий и связей. Правда, некоторые умудряются обходиться без разрешения или билета – они просто дают взятку правительственным чиновникам на поезде, набив карманы наличными. Подкуп этих людей – самый беспроблемный способ путешествия. Как бы там ни было, люди, работающие на поезде, регулярно меняются во время каждой поездки. Так что вам придется платить новому работнику каждый раз после прихода новой смены. Это стоит больше денег, но гарантирует комфорт в пути. Обычно таким способом путешествуют торговцы. Торговцы обычно везут с собой нелегальные товары, такие как наркотики, так что им приходится давать взятки. В свою очередь, их безопасность гарантирована во время всей поездки. Так как большинство проводников запрашивает много, обычные путешественники получают разрешения и билеты стандартным путем. Насколько я помню, люди не получали определенное место вплоть до 2000 года. Так что если у вас был билет, вы могли занять любое доступное место в порядке живой очереди. Поэтому как только прибывал поезд, пассажиры неслись занять лучшие места. В окна влезало больше, чем входило в двери. Окна начинали трескаться, так как многие пытались влезть в них, не выпуская из рук большие чемоданы. Летом все прекрасно и без окон. Но зимой руки и ноги мерзнут, так как в Северной Корее температура воздуха опускается значительно ниже нуля. Люди часто теряли свои вещи, и обычно северокорейцы с крепким телосложением занимали в поезде лучшие места. К счастью, закрепленные места означают, что теперь не будет поездов без окон. Когда я была маленькой, я поехала на поезде со своими дядьями. До этой поездки я никогда не знала, как тяжело сторожить свое место и вещи в поезде. Благодаря моим дядьям мы смогли получить хорошие места. Но четверо взрослых должны были по очереди охранять наши вещи, пока один из нас пользовался туалетом. Поездка на поезде из Хесана в Пхеньян обычно занимает 23 часа 50 минут, если поезд отправляется по расписанию. Но из-за перебоев с электричеством она может длиться три-четыре дня, а иногда занять и до семи-десяти дней. Однажды поезд, выехавший из Хесана, добирался до Пхеньяна целых 20 дней. Так как пассажиры поезда вынуждены проводить много времени вместе, в результате они становятся действительно хорошими друзьями. Часто в поезде люди становятся друзьями на всю жизнь. В Северной Корее нет нормальной банковской системы, так что большинство людей все время держит при себе наличные. Но из-за задержек деньги у людей часто заканчиваются еще до того, как они доберутся до места назначения. Поэтому люди берут с собой ланчбоксы. Зимой они берут как можно больше ланчбоксов, но летом еда довольно быстро портится. Пассажирам приходится выходить на остановках и пополнять запасы. Рестораны и киоски рядом со станциями часто назначают завышенную цену, так что можно легко остаться без денег. Если кто-нибудь однажды пропускает прием пищи, он притворяется, что не голоден. Но если он голодает два или больше дней подряд, то начинает смотреть на людей, когда они едят. И вы почувствуете желание поделиться с ним едой. Кроме того, находясь в поезде несколько дней без душа, человек начинает выглядеть как бомж. Через четыре или пять дней в поезде вы не отличите пассажира от котчжеби (бездомного ребенка). В начале пути в поезде много воды. Но по пути к месту назначения вода заканчивается, так что люди могут умыться, только когда поезд ненадолго останавливается на станции. Очень большое облегчение, если на станции есть раковина. Если нет, придется покупать бутылку воды. Когда у людей заканчиваются деньги, они продают что-нибудь из своих вещей другим пассажирам (но в этом случае они получают только пятую часть настоящей цены). Или иногда они занимают деньги у другого пассажира. Но никогда нельзя знать, вернут вам позже деньги или нет. Конечно, есть плохие люди, которые не отдают долг. Но некоторые чувствуют себя настолько благодарными, что возвращают больше. Если вы таким образом подружились, то эта дружба обычно длится долго. Часть 5 Внешний мир В сердце мифа КНДР лежит идея, что мир за пределами Кореи – страшное, варварское, не заслуживающее доверия место. Основной общественный договор между Ким Ир Сеном и народом заключался в том, что в ответ на абсолютную преданность он гарантирует еду на столе и защиту от всех этих страшных иностранцев, в особенности японцев и американцев. Это продукт корейской истории, истории раздела Советским Союзом и США, японской колонизации и китайского главенства. Конечно, Корея не единственная маленькая страна, притесняемая большими странами. Но и в Северной, и в Южной Корее правительства считают очень важным обыгрывать эти факты. Даже когда Корея еще была монархией, страна обладала репутацией «затворнического королевства». В то время как в конце XIX века Япония вовсю модернизировалась и торговала, Корея пыталась замкнуться. Это не помогло Корее не потерять свой суверенитет и не попасть под власть Японии в 1910 году, так как страна была плохо вооружена, а также внутренне разобщена. Но дух изоляционизма остался, и, кажется, руководители Северной Кореи думают, что изоляционизм плюс насильственно насаждаемое единение (и ядерное оружие) сохранят страну исключительно корейским островком. Сегодня выехать из Северной Кореи можно только в том случае, если у вас есть разрешение. Разрешения выдаются только элите или тем, у кого достаточно денег, чтобы при помощи взятки освободить себе путь. Режим относится к тем, кто уехал и не вернулся, как к предателям, и сурово наказывает оставшихся членов семьи. Но те, кто чего-то лишены, становятся более любопытными. Судя по неудержимому спросу на зарубежное телевидение, музыку и фильмы, северные корейцы очень интересуются тем, что происходит за границей. Что думают северные корейцы, когда видят в своей стране иностранцев? Д.Т.: По моему собственному опыту, в главных районах Пхеньяна люди не очень-то удивляются, когда видят иностранцев. По сеульским стандартам, там не так много туристов, но по сравнению с тем, что было 10 лет назад, сейчас довольно легко увидеть не корейское лицо в Пхеньяне. С другой стороны, когда нашей группе из пяти человек разрешили пробежаться по городу без гидов, довольно много людей смотрело на нас с большим удивлением! В других местах люди точно изумленно уставятся на вас. Но это не означает, что вы им не нравитесь. Это больше из любопытства. Чжэ Ён Ким: Легко забыть о размерах Северной Кореи. Восприятие людьми иностранцев очень отличается, в зависимости от того, из какой части страны они родом. В прошлом усилия пропаганды были чрезвычайно успешными в промывании мозгов большинству северных корейцев, создании недоверия и подозрительности в адрес иностранных туристов. Нас убеждали, что иностранцы – настоящая угроза национальной безопасности, и большинство из нас никогда в жизни не видело иностранца. Отсутствие иностранцев казалось подтверждением продолжающейся защиты правительством своего народа: даже сама идея встречи с иностранцем наполняла некоторых страхом! Но я росла рядом с китайской границей, поэтому на то, чтобы осознать, что вся эта информация была ложью, у меня ушло не так много времени. Китайцы часто приезжали в Северную Корею по делам или другим причинам, и я помню, что, когда я была маленькой, меня потрясла встреча с китайскими туристами. Я хвасталась этим в школе, а мои друзья не знали, что сказать. Но во внутренних районах все по-другому. Один из моих северокорейских друзей, живущий в Южной Корее, до сих пор чувствует неловкость, знакомясь с иностранцами, и часто воспринимает их как угрозу, потому что жители его региона были слишком долго изолированы. Этот образ мыслей остается неизменным у некоторых северных корейцев из-за комбинированного влияния интенсивной пропаганды и абсолютного отсутствия контактов с иностранцами, когда они росли. Подобные вещи демонстрируют эффективность промывания мозгов северокорейской системой образования. Наше идеологизированное обучение с самого раннего возраста внушало нам, что зарубежные страны (особенно Соединенные Штаты) – причина того, что Северная Корея так бедна, все дело в санкциях. Поэтому те северокорейцы, которые получили только образование такого рода, чувствуют более сильное отвращение к иностранцам, чем те из нас, кто жил в приграничных районах. Дополнительный вопрос: как вы относитесь к небольшой, но устойчиво растущей индустрии международного туризма в КНДР? Д.Т.: Лично я уверен, что рост туризма в КНДР – очень позитивный сдвиг. Частые визиты иностранцев помогут улучшить отношение северокорейского народа к иностранцам, одновременно способствуя открытию и оживлению экономики. Северные корейцы прекрасно понимают, что их страна бедна. Они также знают, что иностранцы богаче, чем они. Так что они надеются, что жизнь улучшится благодаря взаимодействию с внешним миром. А туризм – один из способов это сделать. Многие северокорейцы хорошо знают, что в районах, где много иностранных туристов, таких как гора Кымгансан (хотя туризм из Южной Кореи прекратился в 2008 году), и, из более недавних, Расон, стандарты жизни выше. Несмотря на воздействие пропаганды, сегодня средний северный кореец не собирается приставать к иностранным туристам, что бы ни говорили слухи, которые доходят до некоторых иностранцев. Если бы я все еще был в Северной Корее, я бы верил, что растущий туризм поможет улучшить мою жизнь. Конечно, туризм не может прямо повлиять на широкие слои населения, но он повлияет на них косвенно, увеличивая количество рабочих мест и повышая общий доход страны. Понимаете, международный туризм помогает многим северным корейцам и способствует открытию страны. Я уверен, что северокорейцы в этом со мной согласятся. Мое личное мнение – расширение индустрии туризма сделает тяжелую жизнь северокорейского народа легче. Какие слухи о внешнем мире ходили в Северной Корее, когда вы там жили? Д.Т.: Как известно, правительственная пропаганда говорила северным корейцам, что «завидовать нечему», но сегодня граждане прекрасно понимают, что их страна очень бедна. Информация о богатстве Китая и Южной Кореи проникает в КНДР, но она неполная и недостоверная. В результате нельзя удивляться тому, что ходит много слухов о соседних странах, как о землях с молочными реками и кисельными берегами. Чжэ Ён Ким: Когда я жила в Северной Корее, ходило множество слухов о внешнем мире, обычно они касались того, насколько богаче остальной мир по сравнению с нами. Никто не знал, откуда пошли эти слухи, но они всегда вызывали у нас любопытство и желание узнать больше. Так как ближайший сосед – Китай, большая часть слухов, которые я слышала о внешнем мире, вращалась вокруг того, насколько там лучше жизнь. Нередко можно было услышать что-то вроде: «Китай настолько богат, что его даже сравнить нельзя с Северной Кореей» или «У китайцев по два автомобиля на семью, и все они живут в двухэтажных домах». Понятно, что владение автомобилем не распространено в КНДР, так что подобные вещи вызывали большой интерес. Мы также знали, что у китайцев были еда и одежда, которые казались невообразимыми для большинства северных корейцев. Был один особенно невероятный слух, что «китайские собаки иногда отказываются от еды, потому что они слишком сытые». Но эти истории были основаны не только на слухах, потому что многие из нас знали людей, на несколько месяцев отправлявшихся работать в Китай и возвращавшихся с таким количеством денег, которого хватало на то, чтобы несколько лет жить в Северной Корее как король. Но мы слышали не только хорошее. Мы также слышали и весьма страшные слухи о Китае. Один был о городе под названием Инь-Двецзи (ѕЗK/Человек-Свинья), где, по слухам, китайцы держали людей в свинарниках – как животных. Говорили, что, если ты случайно пересечешь границу, тебя отправят в этот город, а если ты туда попал, то никогда не вернешься. Я точно не знаю, откуда пошли эти россказни, но догадываюсь, что их все равно было недостаточно, чтобы остановить многих людей от перехода границы в Китай. Конечно, рассказы вращались и вокруг процветания в Южной Корее. Говорили, что в Южной Корее намного, намного чище, чем в Китае. Люди говорили: «Если ты едешь три дня на китайском поезде, твои носки становятся грязными. Но если ты проведешь даже целую неделю в южнокорейском поезде, твои носки останутся по-настоящему чистыми». Эти слухи о внешнем мире не были тем, о чем можно было свободно сплетничать с друзьями. Это потому, что если бы вы сказали что-то «неправильное» о внешнем мире, то могли бы быть наказаны за пропаганду несоциалистических веяний. В результате этими слухами делились только с близкими друзьями или в семье – с людьми, которым вы могли доверять. При этом мне всегда было непонятно, почему о внешнем мире можно было услышать столько историй. Благодаря всем услышанным мною историям можно было легко поверить, что жизнь будет полна роскошного комфорта, как только я уеду из Северной Кореи. Но когда я впервые пересекла границу, китайская реальность стала очевидна, и это сильно отличалось от того, что я себе представляла. Но можно с уверенностью сказать, что китайцы жили более богатой жизнью, чем мы. Если говорить о прибытии в Китай, для меня самым впечатляющим было то, как светло в городе ночью, и что люди могут смотреть телевизор 24 часа в сутки. В Северной Корее была серьезная нехватка электричества, и я могла смотреть телевизор только по выходным или праздникам. Поэтому нельзя описать словами, насколько я была восхищена тем, что можно пользоваться электричеством весь день и всю ночь. И поначалу каждый день в Китае казался мне праздничным, потому что у меня все время была возможность смотреть телевизор! В жизни в Северной Корее меня на самом деле удивляет еще одна вещь. Во всех странах, где я побывала, вы можете говорить все, что хотите. Но, вернувшись домой, мы, напротив, всегда должны использовать правильные слова, говоря о правительстве и нашем руководителе. Естественно, невозможно даже и помыслить о том, чтобы критиковать их публично. Когда я наконец попала в Южную Корею, я на самом деле была шокирована тем фактом, что можно говорить о президенте, не используя его официальный титул. И даже открыто говорить о нем плохо! Все это было для меня в новинку. Понимаете, когда я приехала в Китай, я в самом деле поспорила с местным другом, который говорил о Ким Чен Ире, не используя его официальный титул. Для меня это было настолько шокирующим, что я настаивала на том, что он должен всегда использовать официальный титул Ким Чен Ира, когда говорит о нашем «Уважаемом руководителе». Он просто посмеялся надо мной! Было много отличий между сплетнями, которые я слышала в Северной Корее, и реальностью жизни во внешнем мире. Конечно, в Южной Корее и Китае тоже было много бедных людей, так что неправильно думать, что в таких местах каждый будет наслаждаться роскошной жизнью. Иногда я скучаю по Северной Корее. Меня очень беспокоят мысли о родном городе и семье. В моих мыслях всегда на первом месте родители и любимый дом. Особенно во время праздников и дней рождения – я чувствую, что часть моего сердца пуста от такой тоски по моей семье. Думаю, что люди назовут это ностальгией. Я просто хочу, чтобы я могла вернуться домой после хорошего дня и поделиться с семьей новостями. Когда я встречаюсь с друзьями в Южной Корее, я скучаю по друзьям, оставшимся в Северной Корее, и тому времени, которое мы замечательно провели вместе. Я изо всех сил стараюсь сохранить воспоминания о своем родном городе, чтобы быть удовлетворенной своей нынешней жизнью в Южной Корее. Что люди, живущие рядом с границей, думают о Китае, когда смотрят на его яркие огни? Д.Т.: На корейской стороне границы между КНДР и Китаем есть места, расположенные так близко, что можно в буквальном смысле слова бросить камень и попасть в китайца на другой стороне. Люди даже торгуют с китайцами, отправляя корзины с товарами вплавь туда и обратно через реку Туманную, которая в некоторых местах невероятно узкая. Живущие в таких приграничных городах, как Хесан и Синыйджу, не могут не замечать, что те, кто на них смотрит, намного богаче, чем они. Они также замечают работающее круглые сутки электричество и не могут не желать, чтобы Северная Корея больше походила на Китай.