Она, ни слова не говоря, убрала звук. – Мне очень жаль, что ты видела эту сцену. Она молча пожала плечами. – Не знаю, что сказать… наверное, есть лучшие способы выяснять отношения. – Есть или нет – не знаю. Знаю только одно – я умру, если стану такой, как вы. И что на это скажешь? Он потянулся погладить ее по щеке, но она отодвинулась. Взгляд остановился на брошюре рядом с подушкой. «Гринпис». Он вопросительно посмотрел на нее. – Я записалась, – почти не разжимая губ, сказала она. – Оказывается, есть взрослые, которые думают не только о себе самих. – Вот оно что… И о чем там говорят, в этом «Гринписе»? Холодный, почти презрительный взгляд. – Они не говорят. Они делают. В том-то и фишка. – Ну что ж… Наверное, это правильно. Но вся эта история… я и Ребекка. Скоро все будет лучше. Обещаю. И если ты хочешь поговорить – в любой момент. – Поговорить? – сухой смешок. – Вы оба психи. Жалею, что не осталась у тети в Москве… Чтобы вы оставили меня в покое. Том нахмурился. А что, если она права? Даже если сейчас взвинчена и говорит вещи, о которых потом сама пожалеет? Может быть, ей и в самом деле было бы лучше в России… Короткий фанфарный сигнал – пришла эсэмэска. От Гелас. – Потом поговорим, – грустно произнес Том и встал. Не успел он закрыть за собой дверь, музыка опять зазвучала на полную мощность. От низких мощных басов завибрировала стена. Инфразвук. «Привет, Том! Можем поговорить?» Странно. Он посмотрел на часы. Девять вечера. Впервые Гелас звонила в нерабочее время. Он прошел в гостиную, сел в кресло и позвонил. Она ответила после первого же сигнала, будто сидела с мобильником в руке и ждала его звонка. – Извини, что беспокою так поздно. – Ничего страшного. – Кое-что случилось. Голос серьезный и печальный. – Кнут. Аврора звонила десять минут назад. Вот оно что. Значит, что-то серьезное. Он вспомнил, как корчился шеф от боли. Как выступили на лбу капли пота. Если быть честным, Том сразу понял, что это никакой не кишечный грипп, но почему-то гнал от себя эту мысль. Элементы пазла медленно, но неумолимо вставали на места. Кнут… Кнут, который хотел отменить важную встречу, чтобы поговорить с ним о Ребекке. Кнут, который неизвестно откуда знал, что Ксения и раньше приворовывала… Слова Ребекки: «…если тебе не станет лучше». Как она внезапно начала срывать с себя одежду, будто осознала, что праздник отменяется. Даже если все это правда, ему не хотелось верить в эту правду. – Кнут в Каролинском госпитале. Они пока не знают, что с ним, но все выглядит очень серьезно. Сонни Бромма, пригород Стокгольма, январь 2014 Сонни открыл пятую банку пива, опустился на диван и включил телевизор. Молодая женщина показывала новое приспособление для тренинга – пружинящая палка с гантелями на обоих концах. Неестественно белые зубы, груди, похожие на закрепленные на рифленой доске теннисные мячи. «Эта штука помогла мне похудеть на двадцать килограммов», – заверила красотка и повернулась к камере спиной. Оператор произвел наезд на ее мускулистую попу. Сонни щелкнул пультом и сделал большой глоток. Мебели почти никакой: диван, телевизор и кучи книг на полу. Он всегда любил читать. Большинство сотрудников СЭПО не разделяли его увлечения. Предпочитали фитнес-залы и Netflix. Пищевые добавки. Пиво по пятницам. Залы для банди. Образование нынче не в цене. Ему попался на глаза старый томик «Анны Карениной». Он улыбнулся. Если бы ему предложили назвать лучший в мире роман о любви, он, не колеблясь, назвал бы «Каренину». Русский он выучил сам. Сначала на вечерних курсах в Народном университете, а потом – полгода в Санкт-Петербурге. Это было лучшее время в его жизни. Учить сложный, но невероятно богатый язык, бродить по фантастическим музеям, постигать загадочную и волнующую русскую культуру, просто гулять по одному из красивейших городов мира – впечатления, оставшиеся с ним навсегда. И, конечно, Ирина. Короткий, но бурный роман. Хотя он знал, что она вполне могла быть подосланным агентом. Сонни слышал множество таких историй: знойная красавица заманивает невинного шведа в сети КГБ. А в том, что КГБ за ним наблюдает, у него даже тени сомнения не было. Сонни закрыл глаза. Вызвать в памяти Ирину – никакого труда. Тонкие черты, сладковатый запах кожи на шее, маленькое родимое пятно в форме сердечка на левой груди. Воспоминания. Сладкие и в то же время болезненные. Внезапно пришла в голову мысль. Он открыл «Фейсбук» – недавно завел страницу и уже обзавелся двадцатью тремя друзьями. Ни больше, ни меньше – двадцать три. Через пару минут нашел. Имя, фамилия – все совпадало. Хотя на маленькой нечеткой фотографии трудно определить – она это или не она. Сонни задумался. Что, если послать ей сообщение? Он – свободный человек. Уже не секретный агент, которого могут пристыдить, что он-де кокетничает с русскими дамами. Не сразу, но решился. Короткий текст – она ли это? «Его» это Ирина или посторонняя женщина? И если «его», то как она поживает. Закрыл глаза, опять представил ее грудь и сам себя похвалил. Надо же – сам не знает, что его ждет, и находит силы думать о приятном. Похвальное самообладание. Уход с работы никак не входил в его планы. Собственно, это и не его стиль – принимать поспешные, непродуманные решения. Но пока он сидел и слушал злорадное бормотание Бёрье про этот идиотский МИР, что-то в нем произошло. Что-то сломалось. И что теперь будет? Ему шестьдесят четыре года. Шансы найти другую работу равны нулю. Кому нужен проштрафившийся сэповец со специализацией по России? Динозавр, которому не под силу пробежать сотню метров без одышки. Так же ветхозаветен, как эти книги на полу. Тарелки на стенах. Представлены почти все европейские страны. А поездку на Мальту, скорее всего, придется отменить. Просто из-за денег. У него нет средств на поездку. Без небольшой, но надежной зарплаты у него нет средств ни на что. Допил пиво и громко рыгнул. И в эту же секунду в мобильнике грянул «фатум» из Пятой Бетховена. Неизвестный номер. Наверное, какой-нибудь коммивояжер предлагает перезаключить договор на электричество. Или новый, до глупости выгодный абонемент на мобильную связь. Несколько секунд сомнений, и он нажал на кнопку. На другом конце говорили по-шведски, но с таким легко узнаваемым русским акцентом, что не надо быть экспертом по России. Представился как «друг». – У меня важная информация для вас и ваших коллег. Вы знаете Кнута Сведберга, генерального директора концерна «Свекрафт»? – Имя знаю. Но не более. Мелькнула мысль – не сказать ли, что он уже не сотрудник СЭПО? – Он очень неудобен для России. Его условие на разрешение прокладки «Западного потока», а именно сделать ответвление для Швеции, в Москве неприемлемо. Этот газопровод очень важен для русских. Да? Интересно, куда он клонит. Пока ничего нового. О том, что русские хотят тянуть свой газопровод, не предлагая ничего взамен, можно прочитать в любой газете. А Сонни читал газеты внимательно. Очень внимательно. – Кнута Сведберга отравили, – сказал неведомый информатор. – Он умрет мучительной смертью, и во всем мире нет врача, который смог бы ему помочь. – Отравили? Кто? Короткая пауза. – Послушайте, звоня вам, я очень рискую. Очень прошу не вычислять откуда.