– Там так и сказано? Про поющую пещеру? – Не факт. Она так же может оказаться «кричащей», «визжащей» или «звуковой». С этим словом проблема – оно не имеет однозначной трактовки. – А «шепчущая»? – уточнил дракон. – Вполне сойдет. – Так. – Амадо заложил руки за спину и начал рассуждать вслух: – Я не знаю, кому эта записка предназначалась, но подозреваю, что речь идет об одном труднодоступном местечке, расположенном, кстати, не так уж далеко отсюда. – Если получатель – длинноухий принц, то, вероятнее всего, второй вестник до него добрался и информацию передал. Хотелось бы мне заглянуть на этот холм и оттаскать беглеца за длинные серебристые патлы. Чтоб неповадно было стрелами в кого ни попадя тыкать, – хищно оскалился Стефан. – Знаешь, я бы даже помогла. – Да, вот так вот, я тоже умею сердиться. – Надменный тип: в лицо мне улыбался, а потом в спину ударил. – Тогда занимайте очередь, у меня к его высочеству тоже гора вопросов накопилась. – Амадо размял плечи, явно планируя взлет, но уже с пассажирами на спине. – И ему придется ответить на все! Глава 32 Вылет, однако, слегка задержался. Стефан настоял на том, чтобы я поела и поспала хотя бы пару часов. Все попытки сопротивления были безжалостно подавлены, после того как Пауль выразительно намекнул, что «чует» мою усталость. Я сдалась, не столько потому, что была согласна, сколько из опасений снова вычерпать до дна накопленную энергию. После полуночи мы поднялись в небо. Амадо настоял на том, чтобы летели мы в темноте: меньше глаз, ушей и разговоров. Порталы тоже забраковали – их легко отследить. Странно, но в этот раз думать о небе и радости полета не получилось абсолютно. То ли разум оказался переполнен впечатлениями, то ли я стала привыкать. Чистый детский восторг от того, что мы несемся грозной тенью между сияющих белизной клочьев облаков, уступил место спокойному созерцанию. Буйные леса, изрезанные многочисленными речушками, плавно проплывали под нами и таяли в полумраке. Огромные крылья равномерно рассекали теплый воздух, и я с радостью вдыхала насыщенный ароматами цветов и трав запах южной ночи. Пауль, похоже, прекрасно чувствовал себя на драконьих шипах, потому храбро забрался по могучей шее к самой голове. Амадо даже хвостом не повел. – Все в порядке? – поинтересовалась я. – Не мешает? – Он легкий, – мысленно отозвался дракон. – И ему интересно, ребенок почти. Пусть смотрит. Ты отдыхай, еще несколько часов лететь. – А не упаду? Он только недовольно фыркнул в ответ, обдав нас клубами дыма. Вскоре усталость действительно затянула меня в неспокойный сон. В нем я покачивалась в лодке посреди огромного бушующего моря и искала потерянное, вот только никак не могла понять, что именно. Проснулась я от прикосновения Стефана. – Уже близко, снижаемся. Вампир помог мне спуститься на землю, но все равно я тихонько застонала: тело закоченело в одной позе и повиноваться не желало. – Точно хочешь продолжать путешествие? – А то! Вот сейчас оторву уши этому дрянному эльфу – и сразу полегчает. – Лена, у вас в мире что, принято части тела отрывать за преступления? – поинтересовался вампир совершенно невинным тоном. – Нет, ты не подумай, что я осуждаю, любопытно с точки зрения обмена опытом и понимания межкультурных различий. Я высвободила ногу из захвата особо цепкого вьюнка и пояснила. – В древности бывало, сейчас так, оборот словесный остался. – Простор для фантазии, однако, открывает. – Ты еще мало знаешь: у нас жены «пилят» мужей, начальство подчиненным «мозг выклевывает», занудные клиенты могут «плешь проесть», а дедлайн – вообще душу из тела вынимает. – Куда мир катится! Страх, да и только. – Тихо вы, – обернулся к нам дракон. – Уже совсем близко. К заветному холму пришлось красться, пригибаясь и замирая на месте, чтобы не спугнуть коварного противника. Дракон шел первым, за ним Стефан, а мы с Паулем замыкали шествие. С каждым шагом Амадо становился все серьезнее и в конце концов махнул рукой вампиру: – Ничего не понимаю. Ни единого сигнального заклинания, или я ослеп. Ты что-то видишь? – Только сдерживающие барьеры. Многослойные. – Это плохо? – Хорошо же им, видят магию, чувствуют ее, а я тут одна цветочками и травками любуюсь. – Если ты прячешься, опасаясь погони, то ради какой бездны ставить самому себе заграждения от побега? Если только ты не… Амадо выпрямился во весь рост и, нарочито шумно проламываясь через ветви, направился вперед. Мы переглянулись, ничего не понимая, но устремились за ним. На открытую поляну у подножия холмика наша толпа вывалилась одновременно. – Глазам своим не верю! – ахнул вампир. – Жаль, нет с нами кого-то из «Королевского вестника»! Какой материал пропадает! – …не оказался сам в роли пленника, – закончил дракон. Аккурат между вершиной холма и темным входом в очередную пещеру висел в воздухе заключенный в прозрачную сферу коварный эльфийский принц. Лохматый, растерянный и совершенно беспомощный. При малейшем движении сфера крутилась на месте, отчего наш противник больше напоминал хомячка в беговом колесе, чем гордость и радость правящей семьи, третьего в очереди на венец и все тому подобное. Ушастик сначала обрадовался, потом рассмотрел меня, скривился и попятился, неведомым чудом удерживая равновесие. Затем, видимо решив, что мы – лучше неизвестности, заполошно взмахнул руками, показывая всеми доступными способами, чтобы его опустили на землю. Рот эльфа открывался беззвучно, хотя голову на отсечение дам, что он кричал во все горло. – Односторонняя звуковая проницаемость, вполне логично: сидишь, релаксируешь, птичек слушаешь, а на помощь позвать нельзя, – искренне восхитился Стефан. – Прелесть какая, а не заклятие, пожалуй, я бы забрал к себе в лабораторию для опытов, можно даже с пассажиром. – Так я тебе его и отдал, – мерзопакостно усмехнулся Амадо. – Газетчиков, конечно, прихватить никто не догадался, но вот сделать пару пространственных слепков вполне могу и сам. Для истории, так сказать, опять же, в священную рощу отправить в качестве подарка. Эльф, услышав эту фразу, побледнел как полотно. – Не дергайтесь, ваше светлейшество, – осклабился вампир и незаметно подмигнул Амадо. – А то слепок смажется и почтенная публика не оценит красоту вашей прически. Рука эльфа непроизвольно метнулась к растрепанным остаткам косы, сейчас больше напоминающей мочалку. – Как думаешь, дипломатическая служба замнет инцидент? – Им-то зачем? Не наследник же. И как, интересно, вы дошли до жизни такой? Дракон сделал несколько пассов – и сфера с громким хлопком лопнула. Принц плюхнулся лицом в траву. – Да как вы смеете? – возопил он. Голос от волнения сорвался на фальцет. – Я представитель дома светлых… – Скука, – перебил его Стефан, давя зевок. – Смертная, – добавил Амадо. – Предлагаю эту часть пропустить и переходить к самому интересному. Как ты там говорила, Лена, кто душу из тела вынимает? Дедлайн? Вот и отдадим его дедлайну. Очень надеюсь, что мне удалось сохранить серьезное лицо и не испортить мужчинам развлечение. Впрочем, мой ответ и не потребовался, а вот Пауль заинтересованно выглянул из высоких трав и в упор уставился на эльфа. Бедняга едва не затрясся. – Вы не станете! Не отдадите меня этому… дедлайну! – прошептал принц еле слышно и начал отползать в сторону, бросая умоляющие взгляды на Амадо. – Уговорите меня этого не делать. Например, рассказав, зачем вам похищать магию и стрелять в леди Хелен. Лицо эльфа перекосилось от праведного гнева. – Я не крал магию! И в леди не стрелял! Это все чудовищная ошибка! Меня подставили! – Ты ему веришь? – Стефан бросил взгляд, полный сомнений, на утопающего в травах принца. – Ни капельки. Врет и не краснеет. – Так он от страха белый. – Резонно. Ну что, начинаем? – Куда тянуть? Они оба обернулись к Паулю и уставились на него выжидательно. Осьминог удивленно хлопнул тремя глазами и сделал шаг вперед, явно не понимая, чего от него хотят. И тут принц не выдержал. – Заберите это от меня! Не дайте ему прикоснуться! Я все, все до последнего слова расскажу! – взвизгнул он тоненьким голосом. А затем начал каяться. – Я правда не покушался ни на леди Хелен, ни на кого-то другого! – скороговоркой выдал эльф. – Да, сознаюсь, что хотел слегка подпортить вам отбор в этом году, но чтобы воровать магию и убивать? Нет-нет! Мы планировали устроить с десяток неприятностей, пару скандалов, мелкие хищения, в целом – ничего смертельного. Потом шепнуть обо всем газетчикам, сделать так, чтобы самодовольные королевские рожи стали пунцовыми от стыда, и потребовать переноса следующего сезона в более приличное место. То есть к нам. – Мы? – Амадо уцепился за самую важную часть признания. – Это кто? Давайте-ка поименно.