— То… гда… ка-а-ак?.. Ясинэ постучала ногтем о стенку пиалы. — Вех и манцинелла. Волк прошептал что-то нечленораздельное, впившись в Ясинэ взглядом. Его губы уже начали светлеть, белесый треугольник очертил носогубные складки и подбородок. Испарина скользнула по лбу и скрылась в черных волосах. — Помогите! — закричала Ясинэ, задрав голову. — Помощь! Помощь! Волк смотрел на нее, не отрываясь. Полупрозрачные чешуйки едва заметно засеребрились на висках, стали иными руки — два больших пальца и три обычных. — Пожалуйста! На помощь! — кричала Ясинэ. Рядом послышался топот стражи. — Прощай, — усмехнулась Ясинэ, сняла с пояса волка нож и спрятала его под платьем. Шатер спустя мгновение наполнился волками в доспехах. — Лекаря, — Ясинэ расплакалась и принялась трясти своего господина за плечи. — Помогите… Ее тут же оттащили от тела и выпихнули из шатра, чтобы не путалась под ногами. И во всеобщей суматохе Ясинэ скрылась в покоях вассала императора, чтобы забрать паука, а после — в лесах округа Волков. *** Ясинэ положила танто Евы рядом с бо и отошла на полшага. Да, сомнений быть не могло — оба оружия либо принадлежали Еве, либо были сделаны ею. Но если учесть, что Ева не рождалась мужчиной, последнее — вещь вряд ли реальная. С другой стороны, кузнец, выковавший танто, не какой-то древний неизвестный мастер, он жив прямо сейчас. Возможно, он просто взял сталь с артефакта и «создал» нож. Стоило его найти и обо всем расспросить. Взяв танто, Ясинэ вынула его из ножен и приблизила к глазам. Тут должно быть клеймо, определенно оно обязано тут быть. Повертев танто, она нашла отличительный знак на навершии рукояти — утопленную медвежью лапу. И больше ничего. — Замурчательно просто. Округ Медведя, наверняка. Вот только живых хамелеонов еще несколько десятков, и первейшая задача — выследить их. Потом — все остальное. Потом — то, что прикажет Сакерд. А Ева всего одна… — Ясинэ? Тут же раздался стук в дверь. — Ты там? Кайл. И судя по голосу, чем-то безумно довольный. Ясинэ сдвинула немного створку двери, разрешая войти. — Как ты узнал, что я вернулась с задания? — Да я не знал, — пожал плечами Кайл и заключил ее в объятья. — Я хотел оставить тебе лекарства, но мне куно сказали, что ты здесь. — Нашел, что дарить девушке, — рассмеялась Ясинэ, целуя Кайла. — Ну это вместо кепеля. Ты говорила, что он тебе надоел на вкус и запах, — он положил на полку рядом с оружием мешочек, тут же звенькнувший склянками. — А ты уверен? — прищурилась Ясинэ. — Это же не какое-нибудь лекарство от мигрени, которое если не сработает — Мари просто прикончит одну из куно, не более… — Да, да, и еще раз да, — улыбнулся Кайл, прижимая Ясинэ к стене. — С каких пор ты не веришь в мой гениальный ум? — Верю-верю, — промурчала Ясинэ Кайлу на ухо. — Я… скучала по тебе. — Я больше. — Нет, я! #13. Сила — это боль. Черпай до дна — Мари, стой! — Ясинэ выставила перед собой руку, второй хватаясь за бо в поисках опоры. Сиамская жрица выпрямилась и опустила катану, искоса глянула на Ясинэ, наклонив голову, пряднула ушами. Огонь стек с ее меча и растворился в воздухе. Ясинэ качнулась вместе с посохом и рухнула на колени. Закрыла рот рукой и, стремительно подорвавшись, убежала. Нырнула в галерею подземных ходов и по коридорам пустилась бегом к каменным ваннам и уборным. Лапы несли сами, пока желудок норовил вывернуться наизнанку в очередном спазме. Тяжелые деревянные двери мерзко лязгнули, и в ответ на этот пакостный звук заболели виски — пронзительно. Ясинэ рухнула на подкошенных ногах и, судорожно нашарив рядом ведро, вырвала. Облегчение пришло мгновенно, только пульсировало в висках. Следом накатила слабость, и Ясинэ распласталась на ледяном каменном полу. Тело дрожало и вместе с тем — горело изнутри. Прохлада камней отрезвляюще успокаивала, и Ясинэ задрала полы боевого кимоно, прильнув кожей к плитам. Лишь бы урвать еще хоть немного холода. За спиной послышалось клацанье когтей, на пороге замерла Мари. Но у Ясинэ не было никаких сил подняться или хотя бы голову повернуть. Казалось, только поднимись, как желудок снова вывернет. И без того неприятные запахи крохотной комнатушки уборной усилятся запахом желудочного сока и недопереваренного миндаля. Этот запах останется в носу, будто поселившись в нем. А во рту снова будет мерзко кислый вкус, вяжущий язык. — Думаю, ты знаешь, что с этим делать, — Мари поставила возле Ясинэ два горшка и ушла. Ясинэ обвела их взглядом и глубоко вздохнула. Чего уж тут не знать… В одном пшеница, в другом ячмень. И неделя на простой, казалось бы, вопрос… Ясинэ с усилием перевернулась на спину и опустила руку в низ живота. Вжала ладонь в ткань так, чтобы чувствовать биение сердца. И жизней в жалком теле. Двенадцати жизней. *** Коридоры лабораторий императора были совершенно пусты. Учебный год миновал, опустошив лекционные и тренировочные залы, библиотеки и учебные классы, столовые и лаборатории. Только из самой дальней двери сочился теплый свет масляных ламп, так похожий на солнечный. Пламя горело иначе, чем сияли кристаллы. Кайл говорил, этот свет не искажал цвета химических реакций… И только он брал с собой лампу в кабинет. Ясинэ постучала костяшками пальцев по дверному проему и после удивленного «Да?» распахнула дверь. Кайл сидел на деревянном стуле спиной к выходу и что-то увлеченно строчил пером с осьминожьими чернилами. Ясинэ подошла ближе и заглянула через плечо. Снова какие-то непонятные формулы и уравнения, кривые зарисовки и просто рисунки на полях — водовороты, звезды и собственные же подписи. — Я, наверное, давно не приходил, и ты решила наведаться сама? — с усмешкой бросил Кайл, отрываясь от своей бесконечной писанины. — Я подумала, что ты должен знать, когда твои лекарства не срабатывают так, как требуется, — Ясинэ поджала губы, дожидаясь, когда Кайл обернется. — Не понял, — он подвинул стул и повернулся к ней лицом. — Твоя замена кепелю дала осечку. — И как ты об этом у… — Кайл запнулся, увидев, как изогнулась левая бровь Ясинэ. — Скажи, что шутишь. — Несмешная шутка, тебе не кажется? Мне вот не смешно. Кайл пожевал губами, смеряя Ясинэ с ног до головы. Как будто в трех слоях кимоно можно было хоть что-то разглядеть. Да и без них-то было невозможно, разглядывай нагишом хоть сутки напролет. — А ты пробовала тот тест с горшками? — На мне два плетения, Кайл. И двенадцать жизней. Еще над горшками корячиться предлагаешь?