– Покурите, парни, – сказал им Кларк. – Вы здесь лишние. Солдаты покосились на Холлиса, ухмыльнулись и один за другим вышли. Холлис прекрасно разгадал суть их ухмылки. Он был одет в новенькую, с иголочки форму, чисто выбрит, по-особенному подтянут и тем самым разительно отличался от всех прочих, кто сейчас был на базе, исключая, разумеется, телохранителей. Солдаты, несомненно, приняли Холлиса за какого-то штабного ферта, прибывшего допрашивать сержанта в связи с его побегом из вьетконговского плена, оттого и ухмылялись. Те, кто на передовой линии, всегда с презрением относятся к тем, кто в штабах. Это правило существовало всегда – во все времена и во всех армиях. Но Холлису, конечно, было не до солдат и не до их презрения. Сейчас его интересовал только Кларк и то, что он намерен ему сказать. – Виски не хотите? – спросил Кларк у Холлиса. – Дрянь, конечно, виски, но ничего другого нет. Ну так налить? – Благодарю, – отказался Холлис. – И вам не советую тоже. Разговор у нас будет серьезный… Кларк хмыкнул и отставил начатую бутылку в сторону. – Спрашивайте, – сказал он. – Меня интересуют четыре основных момента, – сказал Холлис. – Первый – это обстоятельства вашего пленения. Второй – как с вами обходились в плену. С кем вы общались, кто вас допрашивал, какие вопросы вам задавали… Третий – как вам удалось сбежать. И четвертый – что вы хотели мне сказать. Вы говорили, что у вас есть какие-то важные сведения. Откуда они у вас? О чем они? Кларк ответил не сразу. Пауза в разговоре длилась довольно-таки долго, и он ее преднамеренно выдерживал. Кларку надо было понять, как ему действовать дальше. Никакого особенного плана в отношении Холлиса он так и не придумал, да и как его можно было придумать? Тут почти все зависело от того, что представляет собой Холлис, как он поведет разговор, что конкретно станет спрашивать. Нет, кое-какие приготовления к встрече с Холлисом Кларк все-таки сделал. Во-первых, не стал бриться и изо всех сил постарался казаться заспанным, а во-вторых, решил сыграть роль полупьяного. На самом же деле он почти не пил, лишь несколько раз прополоскал рот дрянным виски, чтобы от него разило как можно сильнее. Для чего он все это сделал? Во всем этом, по мнению Кларка, имелся особый расчет и таилась особенная хитрость. Пускай этот Холлис примет Кларка за туповатого, недалекого парня. Для чего? Ну как же: с туповатым собеседником в какой-то мере общаться куда проще, чем с умным. Что ж, пускай оно так и будет. Пускай роли в этом спектакле будут распределены именно так. Сыграем эту комедию по заранее распределенным ролям! А там будет видно. Во всяком случае, для Кларка эта комедия в каком-то смысле будет последней… Разговор с часовыми у центральных ворот и пускание в небо двух ракет – красной и белой – все это также было частью той самой комедии. Кларк прекрасно помнил, что он обещал ловким русским парням запустить в небо две ракеты – белую и красную, когда на базу прибудет Холлис. И вот – Холлис прибыл, а Кларк – запустил ракеты. Пока что он не сфальшивил в своей роли. А дальше – поглядим. – Обстоятельства пленения, говорите? – отозвался наконец Кларк. – Да какие там обстоятельства… Все получилось очень просто. Получили от вас приказ, нацепили на себя маскарадную одежду, в положенное время вышли… И угодили в засаду. Хорошее они выбрали место для засады… Толковое, все по-умному, что и говорить… Раз – и они уже перед нами! А мы ни туда, ни сюда. – Что значит – хорошее место для засады? Чем именно оно примечательно? – спросил Холлис. – Что значит – хорошее место для засады? – повторил вопрос Кларк. – То и значит. Раз – и они уже перед нами. Со всех сторон. А нам и деваться некуда. А точнее и сказать-то трудно. Чтобы сказать точнее, что значит хорошее место для засады, нужно увидеть его собственными глазами. Оно тут недалеко, каких-нибудь полчаса ходьбы. В конце дороги. Значит, вот она дорога, а уж дальше начинаются сплошные джунгли. Там-то они нас и подловили… – То есть вы считаете, что место для засады они выбрали не случайно? – уточнил Холлис. – Похоже, что так оно и есть, – кивнул Кларк. – Хорошее местечко… Можете взглянуть сами, если есть такое желание. Не сейчас, конечно, не на ночь глядя. Ночь, знаете ли, это вьетконговское время. Мы-то если ночью выходим, то только когда специально для этого подготовимся. А без подготовки – это к черту в зубы… А сейчас какая подготовка? Солдат осталось на базе всего ничего. Тут бы базу удержать, тут уж не до вылазок. А завтра с утра почему бы и нет? Если, конечно, пожелаете. Днем оно безопаснее… И в глазах Кларка зажегся хитрый огонек. Но Холлис, поглощенный собственными думами, не заметил этого огонька. – Ну а как именно я с парнями угодил в плен… – продолжил рассказ Кларк. – Тут ведь как получилось… Они-то, которые на нас напали, тоже были нечистью. О чем я вам уже докладывал. Конечно, тут растеряешься! Они – нечисть, и мы тоже вампиры. Мы-то вначале подумали, что это свои. Кричим им: «Черти, мы свои, не стреляйте!» Куда там… Стрельба со всех сторон началась! Я, конечно, стал отдавать положенные команды, да вот только… Вдруг кто-то сзади меня как жахнет по голове! Очнулся уже связанный. Кричу: «Кто вы такие, я сержант американской армии», зову моих парней на помощь… Какая там помощь? Где мои парни? Постреляли моих парней, как напуганных зайцев. Ну а меня и еще троих поставили на ноги и повели в джунгли. В плен, значит… – Кто повел? – спросил Холлис. – Вьетконговцы, кто же еще! – пожал плечами Кларк. – Да вот только в том-то и дело, что там были не только вьетконговцы, а и другие… – Какие другие? – спросил Холлис. – Что значит – другие? – Другие – это значит не вьетконговцы, – пояснил Кларк. – Совсем не похожие на вьетконговцев. А больше похожие на нас. Я у них спрашиваю – кто вы такие? Молчат. И только в плену все разъяснилось. Оказывается, это русские. – Русские? – переспросил Холлис, припомнив, что он уже предполагал, что вьетконговцам помогают русские. – Откуда они здесь взялись? – Представьте, я им задал примерно те же вопросы, – ухмыльнулся Кларк. – Но они отчего-то не пожелали на них отвечать… Наоборот, стали задавать всякие вопросы мне. Ну и, конечно, моим парням. Кто мы такие, сколько нас, где базируемся… Потом, конечно, стали спрашивать и об операции «Лунный свет». – Откуда они узнали про операцию? – спросил Холлис. Кларк ничего не ответил, взял бутылку, наполовину наполненную виски, поднес ее к глазам, посмотрел сквозь нее на свет, вздохнул и поставил обратно на стол. – Откуда узнали? – переспросил он. – Ну это понятно… Взяли-то нас в этих дурацких шкурах и с обезьяньими масками на рожах. Тут уж любой дурак догадается и начнет спрашивать… – И вы что же все им рассказали? – спросил Холлис. – Вы – это кто? – вяло спросил Кларк. – Лично я или мои солдаты? – И вы, и они. – Конечно, рассказали, – спокойно ответил Кларк. – Как не рассказать? Вы бы тоже рассказали, если бы вас спросили. Там, знаете ли, умеют спрашивать… – И что именно вы им рассказали? – Что знал, то и рассказал. – Про меня рассказали тоже? – Нет, – солгал Кларк. – Про вас не рассказывал. Они, конечно, спрашивали, но я выкрутился. Сказал, что мне отдавал приказы какой-то Джонсон. Вроде поверили. – Кто вас допрашивал? Вьетконговцы, русские? – Русские. – Сколько их было? – Допрашивали пятеро. Может, за дверью прятались и другие, но я их не видел. – Откуда вам известно, что они русские? – А то кто же еще? – удивленно спросил Кларк. – Русские и есть. Они мне сами об этом и сказали. – А может, они вам солгали? – Нет, – после некоторого раздумья убежденно произнес Кларк. – Не солгали. Русские и есть. Их, знаете ли, не перепутаешь ни с кем другим. Получив такую информацию, Холлис умолк и погрузился в размышления. Размышлять же было о чем. Значит, все-таки русские… И, похоже, они и вправду интересуются операцией «Лунный свет». Возможно, что они и прибыли во Вьетнам, чтобы разузнать об этой операции побольше. А коль побольше, то, следовательно, воспрепятствовать ей. Откуда они могли услышать об операции? Ну тут все просто: им о ней сказали вьетконговцы. У русских и у вьетконговцев постоянная и тесная связь – это факт общеизвестный. Вьетконговцы сообщили – русские прибыли. Возможно, их тут целый диверсионный отряд. И цель у них – помешать проведению операции «Лунный свет». Сорвать операцию, если называть вещи своими именами. На то они и русские, чтобы постоянно мешать, вставлять палки в колеса и путаться под ногами. Все-таки подтверждается предчувствие полковника Маккензи относительно третьей силы. И эта сила – русские. – Как вам удалось бежать из плена? – спросил Холлис. – А как вообще убегают из плена, вы не знаете? – усмехнулся Кларк. – Знаете, я все-таки выпью. Вы как хотите, а мне не помешает. Наоборот, взбодрит. Он опять взял бутылку с виски и сделал несколько глотков прямо из горлышка. – Ну и дрянь же! – поморщился он. – Разве можно такой гадостью поить американского солдата? По мне, вьетконговский арак намного лучше. Не пробовали? Напрасно. Уверяю, получите несравнимое удовольствие. Особенно если на дне бутылки свернулась спиралькой такая маленькая змейка… Ну разве не красота – змея на дне бутылки с водкой?.. Вы спрашиваете, как мне удалось бежать из плена. Случайно. По-моему, из плена всегда убегают случайно. Повезло тебе, вот и сбежал. Считайте, что мне повезло. Нет, и вправду. До этого мы все вчетвером сидели в какой-то вонючей яме. Сверху, понятное дело, охрана. И вот вчера вечером, когда совсем уже стемнело, вдруг нас выводят из ямы. Куда, зачем? Да разве кто ответит? Ну, думаем, повели на расстрел. Я и крикнул парням: «Бегите!» Они и рванули, а я вслед за ними! Ох и палили же по нам вьетконговцы! Из тысячи стволов! Они шмаляют нам вдогонку, а мы бежим… Вот – убежали. Ну а к утру были уже на базе. Я вижу, вы мне не верите. Врет, мол, сержант Кларк. Ну, спросите тогда у моих парней – тех, кто бежал вместе со мной. Они подтвердят. Кларк умолк и вновь потянулся за бутылкой. Молчал и Холлис. Он получил ответы на все свои вопросы, и больше ему нечего было спрашивать у Кларка. А уж правду сказал ему этот сержант или соврал, этого не проверишь. Холлис почувствовал себя в тупике. Он не знал, что ему предпринять дальше. Было ясно, что предпринимать что-то нужно, непременно нужно, потому что где-то совсем неподалеку обосновались русские, которые, вероятнее всего, затем и прибыли, чтобы противодействовать проведению операции «Лунный свет», а следовательно, и персонально ему, Холлису. И этого допустить никак нельзя. Потому что если операция будет провалена, то в первую очередь спросят с него. Тот же полковник Маккензи и спросит – с него станется. Итак, надо что-то предпринимать. Но что именно? А вот что. Пока он, Холлис, находится на этой базе, ему необходимо собрать как можно больше сведений о русских. С сержантом он разговор закончил, теперь ему надо переговорить с теми тремя солдатами, которые попали вместе с сержантом в плен и вместе с ним оттуда бежали. Может, у них удастся выведать что-то такое, что по пьяной забывчивости или преднамеренно не сказал ему сержант. А завтра ему надо осмотреть место, где была устроена засада на сержанта и его солдат. Таким образом он хотя бы отчасти изучит тактику врага, то есть этих русских. Наверняка на этом месте они оставили какие-то следы. После боя всегда остаются следы. И по ним можно изучить тактику действий противника. А знать тактику врага – это отчасти знать намерения врага. Да и о самом враге таким образом можно добыть кое-какие сведения. Этому Холлиса учили в академии. Значит, так Холлис и сделает. Сейчас он поговорит с тремя солдатами, а завтра утром прикажет Кларку отвести его на то место, где русские устроили засаду. – Как зовут тех солдат, с которыми вы бежали из плена? – спросил он у Кларка. – Коллинг, Шуберт и Хоккеист, – ответил Кларк. – Что за странная фамилия – Хоккеист? – удивленно спросил Холлис. – Кличка, а не фамилия, – сказал Кларк. – У нас тут у всех клички. – Позовите этого Хоккеиста, – велел Холлис. – А сами ступайте отдыхать. Прошу вас больше не пить. Завтра вы понадобитесь мне трезвым и с ясным умом. – Слушаюсь! – Кларк согнулся в шутовском пьяном полупоклоне. – Разрешите удалиться? – Ступайте! – брезгливо сказал Холлис, махнув рукой. Кларк вывалился из помещения и перевел дух. Он чувствовал, что силы его на исходе. Не физические – они-то как раз были в норме, а внутренние. Вот их-то, внутренних сил, у Кларка почти и не осталось. Общаясь с Холлисом, он чувствовал, что еще немного – и он не выдержит, вскочит с места, вцепится в горло этому чистоплюю и задушит его, потому что он не только чистоплюй, что было бы еще терпимо, но еще и зверь. Подлый, беспощадный и при этом ощущающий себя едва ли не царем всех других зверей. Будучи, по своей сути, обыкновенным шакалом. Кларк глубоко вздохнул. Вечерний воздух произвел на него успокаивающее действие. Кларк приобрел возможность здраво рассуждать. Конечно, он не станет душить этого Холлиса. Черт с ним, это за Кларка сделают русские, которым он завтра утром сдаст Холлиса тепленьким. А вот интересно, что сейчас делают русские? Видели ли они те две ракеты – белую и красную, – которые Кларк запустил в небо для них? Конечно же, видели. Потому что здесь они, рядом. Их не видно и не слышно, но все равно они совсем близко. * * * Ну а что же в это самое время делали спецназовцы вместе с отрядом вьетнамцев? Они ждали. Их действительно не было видно и слышно, как спецназовцев, так и вьетнамских бойцов. Все они были людьми бывалыми, опытными и терпеливыми и готовы были, неслышимые и невидимые, находиться в своей засаде сколько угодно – лишь бы достичь желанной цели. И сейчас этой целью был для них Холлис.