— Кто тебе его дал? — Мужчина по имени Кесслер. Но… — Снимок все еще у тебя? — Да. — Сколько ты еще пробудешь в Монреале? — Мне нужно слетать в Штаты на выходные, но… — Если я завтра же буду в Монреале, ты покажешь мне оригинал? — Да, Джейк… — Уже звоню в аэропорт. — Его голос дрожал. — Фотографию спрячь! В трубке послышались гудки. 4 Я уставилась на телефон. Что могло заинтересовать Джейка до такой степени, что он бросил все дела? Я положила фотографию на тетрадь перед собой. Если я права насчет стрелки, значит, тело вытянуто с севера на юг, а голова смотрит на восток. Руки скрещены на животе. Ноги полностью выпрямлены. Кроме легкого смещения тазовой и бедренной костей, анатомически все было идеально. По-моему, даже слишком. Коленные чашечки лежат ровнехонько, хотя обычно смещены. Что-то еще не так. Правая малоберцовая кость находилась внутри относительно правой большеберцовой кости. А должна была быть снаружи. Вывод: тело трогали. Интересно, археологи ошиблись или сделали это специально? Я поместила фотографию под микроскоп, уменьшила мощность и настроила оптоволоконную подсветку. На земле вокруг костей были следы. При увеличении я смогла различить как минимум два разных рисунка подошв. Вывод: при съемке присутствовал не один человек. Попытаемся установить пол скелета. Череп довольно большой, с квадратной челюстью. Хотя видна только правая часть таза, отчетливо вырисовывается узкая и глубокая седалищная вырезка. Вывод: скорее всего мужчина. Перейдем к возрасту. Верхние зубы все на месте. Нижние — не все, к тому же кривые. Тазовые кости соприкасаются спереди и выглядят гладкими и ровными. Вывод: молодой человек. Кажется. Отлично, Бреннан! Взрослый парень с плохими зубами и перемещенными костями. Думаю, именно так. — Теперь у нас хоть что-то есть, — передразнила я Райана. Стрелки часов показывали час сорок. Захотелось есть. Сняв халат, я выключила микроскоп и вымыла руки. У двери замешкалась. Вернувшись, забрала фотографию и засунула ее в ящик стола под папку. К трем часам я вообще запуталась в обломках головы Ферриса. Чем дальше, тем хуже. Человек может пустить себе пулю в лоб, в висок, в рот, в грудь. У него не получится застрелиться в спину или в затылок. В такой позе слишком сложно спустить курок, поэтому довольно просто отличить убийство от самоубийства. Пуля, попадая в кость, пробивает отверстие. На входе — скашивая края раны внутрь, а на выходе — наружу. Пуля вошла, пуля вышла, образовалась траектория. А в чем, собственно, проблема? Нужно выяснить, сам ли Авраам Феррис приставил пушку к своей голове или ему кто-то оказал такую услугу. Сложность была в том, что части головы убитого выглядели как пазл, высыпанный из коробки. Сначала я должна сложить его, чтобы иметь возможность исследовать края раны. После долгих стараний мне удалось обнаружить овальное отверстие позади правого уха Ферриса, около соединения теменной, затылочной и височной частей. Как это он умудрился? Держу пари, парню пришлось потрудиться. И тут возникла другая проблема. Отверстие оказалось скошено с обеих сторон. Ладно, это потом. В черепе размещается мозг и совсем небольшое количество жидкости. Собственно, все. Пуля, попадая в голову, влечет за собой ряд взаимосвязанных повреждений. Вначале мягкие ткани, покрывающие череп, разрушаются, появляется отверстие. Дальше пуля проходит через мозг, раздвигая в стороны серое вещество и образовывая пространство там, где его не должно быть. Внутричерепное давление растет, отчего кость начинает трескаться. Одновременно другие трещины расходятся лучами от первоначального отверстия. Если эти траектории пересекаются — бум! — часть черепа отламывается. Другой сценарий. От отверстия, из которого пуля уже вышла, также расходятся трещины. Как только эти трещины встречаются с теми, которые идут от входа, череп разламывается. А еще вот как может быть. Пуля, попавшая в мозг, обладает энергией, которая должна куда-то выходить. Естественно, через самые слабые места. В черепе это соединения костей или появившиеся от давления трещины. В итоге череп ломается еще до пересечения трещин, идущих от противоположных отверстий. Да, здесь есть над чем задуматься. Я собрала кусочки. Потребуются время и выдержка. И много клея. Вооружившись миской из нержавеющей стали, подносом и клеем, я один за другим склеивала кусочки. Затем поместила восстановленный фрагмент на поднос, чтобы он не распался и мог правильно высохнуть. В коридорах тем временем стихло, а за окнами потемнело. Звуковой сигнал возвестил о переходе лаборатории в ночной режим. Я продолжала работать — отбирая, манипулируя, склеивая, взвешивая. Вокруг царила мертвая тишина большого пустого здания. Когда подняла голову, было уже шесть двадцать. А я ни о чем не забыла? Райан! Он же будет у меня в семь!.. Подлетев к раковине, я поспешно вымыла руки, сорвала с себя халат, схватила вещи и выскочила вон. На улице шел дождь. Точнее, сыпалась какая-то ледяная крупа. Господи, только не это! Теперь буду грязная с ног до головы. Десять минут я отогревала замерзшее лобовое стекло, после чего полчаса ехала до дома, хотя обычно это занимает минут пятнадцать. Когда добралась, Райан уже подпирал стенку у моей двери. У его ног стояла сумка с продуктами. По закону подлости, если я случайно встречаю Эндрю Райана, то чаще всего выгляжу ужасно. А вот он выглядит как суперзвезда. Всегда. Сегодня Райан вырядился в короткую куртку, полосатый шерстяной шарф и потертые джинсы. Увидев меня с ноутбуком в одной руке и портфелем в другой, он улыбнулся и отлепился от стены. Мои щеки обветрились, волосы намокли и приклеились к лицу, тушь размазалась. — Участвовала в боях в грязи? — Там дождь. — Ты хотела сказать — грязь. Райан подошел, взял одной рукой ноутбук, второй поправил мне челку, которая превратилась в слипшийся ком. — Не поладила с гелем? — С клеем. Я вытащила ключи. Райан хотел было сострить, но не стал этого делать. Он поднял сумку и проследовал за мной в дом. — Чирик. — Чарли, мой мальчик, — позвал Райан. — Чирик, чирик, чирик, чирик! — Побудьте немного с Чарли наедине, — сказала я. — Мне нужно переодеться. — Атласные трусики… — Райан, я даже не вспомнила про них. За двадцать минут я приняла душ, высушила волосы и нанесла легкий макияж. Потом натянула розовые вельветовые штаны и облегающий топ. Брызнулась духами. Красных трусиков не оказалось, зато нашлись отличные стринги. Бледно-розовые, но не такие, как носили двадцать лет назад.