В дверной проеме появился Максим с двумя фужерами с красным вином. – Не заскучала? Почему ты вся в саже? «Ну же, Госпожа Импровизация, выручай!» Джулия собралась с мыслями. – Да, вот сумку взяла, все рассыпала… О твою печку испачкалась. Люблю еду из печки, пахнет детством, которого у меня не было. Но пару раз в деревне у бабушки по отцу я отдыхала… – Она не топится. Я сначала загорелся идеей иметь печку, а потом у рабочих возникли какие-то сложности, я и забросил это дело. Печки класть – надо быть специалистом. Хозяйки-то в доме нет, – пожаловался Максим. – Я налил вино в подвале, не стал нести сюда пыльную бутылку. Ничего? – Конечно! – кивнула она. «Таблеточки-то уже растворил, мерзавец? Где же твоя неземная влюбленность в меня? Так дрожишь за свою шкуру, что готов рискнуть моим здоровьем? Растворить транквилизаторы в алкоголе – и я могу передать привет Мерилин Монро!» – Давай выпьем за встречу! Чтобы не в последний раз! – предложил Максим. – Последнего раза не надо! – согласилась Джулия и залпом выпила вино, демонстративно, со стуком ставя пустой фужер на стол. А что делать? По-другому было нельзя. «Ой, извините, я в курсе, что меня хотят отравить или усыпить. Поэтому ты сейчас отвернись, а я вылью это вино куда-нибудь». – Можно мне в туалет? – спросила Джульетта. – Да, конечно, по коридору налево. Она дошла до туалета, закрылась и посмотрела на себя в овальное зеркало. Выглядела она хорошо, вот только в глазах плескался испуг. «А что вы хотите? – мысленно обратилась она к несуществующим зрителям. – Не дай вам бог ходить в такие гости, вот сейчас придется сделать то, что неприлично делать на людях». Она включила посильнее воду, чтобы ее не услышали, обняла унитаз и засунула в горло два пальца с длинными ногтями. Когда красное вино, а заодно и кофе покинули ее желудок, Джульетта вытерла выступившие слезы. И первой пришедшей в голову мыслью почему-то снова была мысль о Мирославе. «Вот ведь все-таки каков подлец! Девушка сигнализирует ему, что находится в опасности аж три раза! А ему хоть бы что! Наверное, решил, что я ломаю комедию. Ладно бы был просто мужчиной, а то гордо называется частным детективом, и никакого чутья, никакой смекалки! Ой, как же мне плохо! Тошнота теперь не отпускает, положить столько снотворного! А что если часть все-таки впиталась, и я засну на руках у этого монстра? Что они тут устроили в подвале? Идиоты! Скорее всего, что-то незаконное… Неужели наркотики? Нет уж, я не полезу разбираться, вот выйду отсюда живой и натравлю милицию! Если выйду, конечно…» Джулия умыла лицо и снова посмотрела на себя. «Кого я хочу обмануть? Ведь знал о том, что я страдаю бессонницей, и мы действительно страдали от нее вместе, только один человек – мой любовник. Моя единственная, настоящая любовь, перевернувшая и мою жизнь, и мое создание – Вересов Олег Дмитриевич, известный режиссер, в прошлом публицист. И вот у меня возникает вопрос – какого черта? Неужели и он здесь? Обычно он не общался с такими людьми, как Максим, но в последнее время я вдруг ощутила, что ничего в людях и не понимаю… Да и голос его не узнала, но он был изменен по этой трубе, да и не видела и не слышала я Олега уже лет шесть. Мы специально не появлялись на всяких мероприятиях вместе. Ох, нехорошо расстались, очень нехорошо… До меня доходили слухи, что Олег во всем винит меня… И в своих последних режиссерских неудачах, и в инфаркте… И вот он здесь? Прячется в подвале и с охотой подсовывает таблетки, чтобы усыпить меня без объяснения причин, как бешеную собаку. Бред какой-то… Ладно, пойду, а то мой граф Дракула заждался… Интересно, как действуют эти таблетки, да еще в такой дозе? Хотя… что бы я ни сделала, Максим поверит, сам-то он их не пробовал», – протерла бумажным полотенцем лицо Джулия и вернулась на кухню с весьма опечаленным видом. – Что случилось? – забеспокоился оператор негостеприимного дома. – Да что-то как-то качает… устала я. Съемки, до тебя добиралась, нервничала, выпила… Просто устала… – вполне правдоподобно пояснила она. – Так пойдем, я покажу тебе твою комнату, отдохнешь… – Пойдем, – не стала долго ломаться Джулия, демонстративно зевнув. Максим провел ее уже известным коридором, они поднялись по деревянной лестнице на второй этаж. Он открыл дверь в первую комнату слева. – Даже твой дом не посмотрела… Что-то совсем сил нет, завтра наверняка… – снова зевнула она. – Я разбужу тебя, кофе будет на подносе, – пообещал Максим. – Белье чистое, и если нужна будет ванная, то придется спуститься на первый этаж. Спокойной ночи, – пытливо посмотрел он в ее уже закрывающиеся глаза. – Разберемся… – зевнула она и пошла к кровати, на ходу пытаясь расстегнуть молнию на платье. – Да что же это такое, – пискнула она и завалилась на кровать поверх покрывала прямо в платье и туфлях. Сама себе она поставила оценку «отлично». «Главное, теперь не выдать себя!» – сжала губы Джульетта. Тихо открылась дверь, и в комнате послышались негромкие голоса. – Спит? – спросил женский голос. – Оля, тихо… – прошептал Максим. – Да можно из пушки палить, она не проснется, – откликнулся мужской голос. И Джулия сказала спасибо, что у нее на руках нет волос, а то бы они сейчас все встали дыбом. Голос принадлежал Олегу Дмитриевичу, собственной персоной. Джульетта чуть не закричала, закусила губу – она должна была сыграть эту роль до конца. Рядом с ней кто-то сел. – Я так давно ее не видел… – мягко сказал Олег Дмитриевич. – Она все так же прекрасна… Волосы все такие же шелковистые и мягкие. Эта женщина словно законсервировалась, совсем не изменилась… Джульетта ощутила прикосновение рук Олега к своим волосам, а потом к руке и спине. Она порадовалась, что недавно прочистила желудок, иначе бы ее вырвало прямо сейчас. «Что он меня щупает? Какое имеет право?! Никогда не думала, что мне будут так неприятны его прикосновения… Когда-то я таяла, как мороженое в его руках…» – Я сейчас расплачусь! – пискнула Ольга. – Встреча двух влюбленных! – Я любил ее и до сих пор еще люблю! – гаркнул Олег, но Джульетту эти слова вовсе не обрадовали. – Может, и в своем фильме снимешь? – хохотнула Ольга. – Ее нельзя не любить, – встрял Максим. – Это не женщина, это – мечта. Он присел перед кроватью и снял с Джулии туфли. – А теперь раздень ее, и сделаем компрометирующие фотографии! – разозлилась Ольга. – Вы вообще зачем пришли? Валите отсюда! – сказал Максим. – Я хотел ее увидеть, – вздохнул Олег Дмитриевич. – А я тоже зашла посмотреть на звезду в реальности! – фыркнула Оля. – Ну и как? – Фигура ничего, лица не вижу, – ответила Оля. – Вам пора, – снова сказал Максим. – И не дай бог, что с ней случится. – Да ничего с ней не будет! – заверил Олег Дмитриевич. – А мы можем продолжить работу, раз она не проснется до утра. – Нет уж! Вы только слюни пускаете по поводу красоты этой девки, и я так работать не могу. Я поеду домой! И Джулия услышала, как простучали каблуки на выход. В комнате остались двое мужчин. Сама Джулия тоже не могла решить, хотела бы она, чтобы Олег ушел и оставил ее наедине с Максимом, или нет? – Я тоже поеду? – полувопрос-полуутверждение в задумчивости выдал известный режиссер. – Поезжай… Я сообщу, когда соберемся… – Надеюсь, обойдется без глупостей? – Ты о Джулии? – уточнил Максим. – Да. – Обижаешь… Я ее не трону, ты же меня знаешь. – Поэтому и спрашиваю. Ты на многое способен, жеребец. – Мечту не втаптывают в грязь… Должно же остаться хоть одно светлое пятно… – Ладно, поверю… О, Ольга отъехала. – Нет, мне кажется, это кто-то приехал, – возразил Максим. – Кто? Ты еще кого-то ждешь? – сразу же напрягся Олег. – Клянусь, никого. Не знаю, что сегодня случилось… Проходной двор какой-то. И тут в доме Максима раздались крики: – Эй! Есть кто? Макс! – Это Димка, – расслабился Максим. – Наш человек. Дима, иди сюда! – Твоя местная охрана – отмороженные подростки? – фыркнул Олег. – Ничего смешного. Из них классные дозорные. Муха не пролетит, голову любому снесут, а плачу копейки. Для них это приличный заработок, – понизив голос, сообщил оператор. Джулия поняла, что явился молодой парень, который не очень любезно объяснил ей, где находится дом под номером пятьдесят. Она вообще в данной непростой ситуации почему-то очень хорошо соображала. – Макс, дело есть! – выпалил влетевший в комнату парень. – Ой, ты не один… – Это Олег Дмитриевич, при нем можно говорить. Что случилось?