– Сэр Ганимар, история, спору нет, достаточно необычна, однако меня смутно гложут несколько, если так можно выразиться, несоответствий. Пока мы с вами мучаемся ожиданием, не соблаговолите ли, так сказать, пролить свет… – Соблаговолю, – кивнул комиссар. Девушка на экране между тем свернула с одной безликой улочки Глостона на другую. Несколько камер показывали вид сверху, еще несколько с боков, а одна транслировала непосредственно поле зрения предполагаемой жертвы. – Мне, да и моим коллегам не совсем понятны мотивы нашего преступника, что им движет. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но сначала он поставляет суперсовременные импланты, которые могут использоваться только по прямому назначению, то есть для вживления в тело носителя. А затем убивает этого самого носителя, причем самым варварским способом. – Совершенно верно. – Но почему? В первом случае он, так сказать, способствует развитию человеко-машинных технологий, во втором же выступает ярым противником оных. – Маньяк! – решил внести свою лепту я. Местный инспектор оставил мою реплику без внимания, всем видом показывая, что ожидает ответа от Ганимара. Наш контрабандист вышел на связь с Хэмсвордом, сделка состоялась, толстяк вживил один из имплантов девушке-полицейской, и сейчас мы все дружно наблюдали за наживкой, ожидая, когда убийца проявит себя. – Возможно, в том, кого мы ищем, столкнулись два начала, – осторожно начал Ганимар, – алчность и неприятие человеко-машинных технологий, свойственных родному миру. – Возможно, – кивнул местный инспектор, – однако у нас вся планета, все жители имеют в своих телах те или иные кибернетические… э-э-э… штуки, не слишком ли велико поле для борьбы? – Маньяк! – Я снова поспешил с разъяснениями. – Смотрите. – Один из операторов указывал на экран, транслирующий изображение улицы позади девушки, в плохо освещенной подворотне мелькнула тень. – Чарльз, у нас есть там камера? – Инспектор весь напрягся, словно ищейка, которая взяла след. – Нет, сэр, – ответил один из техников, – но я пошлю микродрон. – Не стоит: неизвестно, каким оборудованием располагает наш убийца, можем спугнуть. Куда ведет этот двор? – Соединяется с другими, параллельно улице. – В таком случае, если это наш убийца, он может сопровождать жертву, постоянно оставаясь невидимым? – Точно так, инспектор. – Когда следующая подворотня? – Через двести двадцать метров… двести пятнадцать. – Разместите там заблаговременно камеры и парализующие дроны… да, и предупредите сотрудницу, она должна быть готова. – Уже сделано. – Инспектор, сэр, – произнес один из техников, – все равно не понимаю, как он вычисляет именно тех, кому поставлены его импланты. Перед вживлением мы тщательно проверили их. Как и уверял осведомитель, все чисто – ни вирусов, ни отслеживающих программ. – Поймаем – расспросим. Девушка между тем подходила к темному зеву подворотни, однако для нас он был не таким темным. Крупная фигура мужчины притаилась на границе света и тени, ожидая, когда жертва поравняется с ним. Едва это произошло, одним рывком мужчина кинулся на девушку, ну а дальше сработала техника. Дроны впрыснули в нападающего парализующий раствор, и преступник упал к ногам несостоявшейся жертвы. На посадочном поле космодрома дул ветер. Он развевал широкие полы непромокаемых пальто, которыми снабдила местная полиция меня и Ганимара. Пальто оказались очень кстати, ибо на континенте начался сезон дождей. Пока не сильных, моросящих, но местные уверяли, что довольно скоро они перерастут в настоящие ливни. К счастью или несчастью, мы этого уже не застанем, ибо наш путь лежал на Корнан, где меня ждал зал суда, а комиссара заслуженная награда. – Он вычислял их по запаху. Костагуанцы обладают повышенным обонянием. – В ожидании трапа Ганимар развлекал меня подробностями дела. – На импланты был нанесен специальный состав, кстати, поэтому местные техники ничего не обнаружили. Они искали компьютерные штуки, а здесь – химия. В соединении с человеческой кровью, то есть при вживлении в организм, тело носителя под воздействием состава начинало вырабатывать одорирующие вещества. Обычный человек не чувствовал их, но для нашего парня они были как следы на снегу. Он просто ждал у офиса Хэмсворда, когда кто-то выйдет. – Все это хорошо. – Было несколько необычно не видеть перед глазами постоянно всплывающих данных сети, разговаривать с человеком и не отфильтровывать кучу ссылок на его слова. – Но почему именно этих? Местный инспектор прав – вокруг полно потенциальных жертв с имплантами, убивай не хочу. Выходит, все-таки маньяк! Ганимар покачал головой, плотнее закутываясь в плащ: – Не маньяк, обычный… ладно, не совсем обычный коммерсант. Импланты, которые он продавал, достаточно дороги. Парень кое-как наскреб денег на первую партию, продал, заработал, а потом сообразил, что можно не покупать их втридорога на Цзине. Проще разжиться прямо здесь, на Артурии, вырезав их у клиентов и заново перепродав Хэмсворду. – А процессоры зачем разбивал? – Под маньяка подделывался. – М-да. От противоположного конца космодрома в нашу сторону двинулся трап, пока серый и бесформенный за пеленой дождя. Сейчас мы залезем внутрь, и он отвезет нас к звездолету… – Отпусти меня, а? – Что? – Комиссар даже прекратил поправлять плащ, который так и норовил распахнуться. – Мы столько пережили вместе, отпусти. Поймаешь в следующий раз. – Да как тебе в голову… – Тебе же нравится это – охотиться за мной. Думаю, не меньше, чем мне убегать от тебя. Зачем прекращать то, что обоим доставляет удовольствие. – Не буду я тебя отпускать!.. – Я пошел. – Стой! Даже не думай!.. Я развернулся и ушел в дождь». – М-да, – после продолжительного молчания выразил общее мнение старый рыцарь, – однако, занятная история. – Давайте спать, – не совсем довольно произнес Жан Элиасен. Так как предложение не встретило возражений, все принялись моститься на дне палатки. К неудовольствию Даниила, Лиз подползла к сэру Уилфреду, который с истинно рыцарской галантностью приобнял девушку. Глава 12 У ворот Терружена, как и в аналогичном месте Варосса, образовалась небольшая очередь, только в Вароссе она была внутри, из желающих покинуть город, а в Терружене – снаружи. И персонажи те же – горожане с пожитками, богатые и не очень, часто с семьями. В ворота для экипажей въезжали сани – от скоростных одноместных до роскошных домов на колесах. Среди последних вполне могли оказаться и те, которые привезли компанию спутников Даниила на Станцию. Надо сказать, сбегая в Терружен, вароссцы поступали весьма разумно. Несмотря на войну, да и на все войны, город торговцев никто не трогал. Могущественные торговые и финансовые дома, как правило, ссуживали токены обеим враждующим сторонам. Конечно, велик соблазн разграбить отделение банка, забрав себе всю наличность. Однако ни один крупный банк такого не спустит. А у банка есть средства, круглые, блестящие средства. А люди падки на золото, и на серебро, и на медь, в том числе и близкие люди, а также слуги, охрана и прочие приближенные. Что стоит, скажем, поваренку подсыпать в суп немного иной приправы. Или конюху подпоить лошадь, чтобы она понесла, или… много «или». Да и известных на весь мир наемных убийц Гимкании никто не отменял. Поэтому, несмотря на все войны и конфликты, Терружен не трогал никто и никогда. И скорее всего, не тронет. Страж у ворот – парень, худой и длинный, из-за чего форменная кожаная кираса болталась на нем как на вешалке, – окинул взглядом с прищуром сначала документы, а потом и всю компанию. Выделив сэра Уилфреда, как старшего, он заговорщицки подмигнул рыцарю левым глазом: – Впервые у нас? Есть где остановиться? – Э-э-э… нет, – слегка опешил от такой любезности рыцарь. Обычно стражи кричали и старались побыстрее пропихнуть очередь. – Рекомендую пансион «Вилла Юзя», это на Водяной улице, вам каждый укажет. Цены ничего и кормят прилично. – Стражник снова подмигнул. – Однако, благодарю, – кивнул рыцарь. – Тогда… проходите, проходите. – Страж заморгал часто обеими глазами, и Даниил понял – это у парня нервный тик. – А ты куда суешься! – Обладатель кирасы уже кричал на следующего в очереди – работягу в длинном тулупе и меховой шапке. – Сначала документы, а потом показывай, чего несешь! Даниил не без удивления отметил, что их даже не обыскали. Глава 13 – Погода-то о-го-го, в Пергаме, говорят, каждый день ливень, воды по колено, а в Фертер-Ланде вообще снег пошел! – Что там твой Ланд, кум мой на прошлой неделе с севера вернулся, так ему рассказывали, а тот человек знал человека, который сам видел, – в Малой Сыроватке шел дождь из лягушек! Два дня!