– Неужели это брошь? – Брошь. – Гордон отдал ключ от самого могущественного оружия на свете Фергусу и Берил? – недоверчиво спросила Стефани. – Зачем он это сделал? – А тебе бы пришло в голову искать его у них? Стефани задумалась и улыбнулась. – Гордон оставил им свою самую большую ценность, а они этого даже не поняли. – Это довольно забавно. – Да. – Теперь нам остаётся только забрать его. Стефани снова улыбнулась и кивнула, но через мгновение улыбка исчезла с её лица, и она яростно затрясла головой. – Я не буду этого делать. – Тебе придётся. – Нет. – Прости зайди к ним в гости… – Почему вы не можете вломиться к ним в дом? Вы же вломились в Склеп! – Это другое дело. – Да, там была сигнализация и вампиры, а теперь всё будет намного проще! – Порой в крайних мерах нет необходимости. – Здесь как раз необходимы крайние меры! – Валькирия… – Вы не можете заставить меня пойти к ним! – У нас нет выбора. – Но я никогда у них не была. Они что-нибудь заподозрят! – Работа детектива не всегда связана исключительно с пытками, убийствами и чудовищами. Иногда она может быть очень неприятной. – Но они мне не нравятся! – заныла Стефани. – Судьба мира может зависеть от того, сумеешь ли ты заставить себя навестить своих родственников. Стефани повернула голову, искоса глядя на Скалдаггери. – Может зависеть? – Валькирия… – Ладно, я пойду. – Молодец. Стефани скрестила руки на груди и ничего не ответила. – Теперь ты будешь дуться? – спросил детектив. – Да, – коротко ответила она. – Ладно. Глава 19 Эксперимент Косарь лежал, привязанный к столу. По прозрачным резиновым трубкам, пронзившим его кожу, бежала жидкость, стекая в бесшумное устройство позади стола. Всё ненужное удалялось, заменялось жидкой темнотой, отваром из смеси науки и колдовства. Лицо Косаря было ничем не примечательным и бесстрастным. Он перестал сопротивляться больше часа назад. Зелье начинало действовать. Серпин вышел на свет, и взгляд Косаря упал на него. Его глаза были остекленевшими, без свирепой ярости, которая сверкала в них, когда Полые Люди привели Косаря к нему и сняли с него шлем. Хотя Скалдаггери Плезант сбежал, Серпин получил нового пленника, и он знал, что собирается с ним сделать. Время пришло. Серпин поднял кинжал и позволил Косарю его увидеть. Никакой реакции. Ни настороженности, ни страха, ни узнавания. Этот человек, солдат, всю жизнь слепо подчинявшийся другим, теперь должен был умереть так же слепо и покорно. Жалкое существование. Серпин взял кинжал обеими руками, поднял его над головой и опустил. Лезвие вошло в грудь Косаря, и он умер. Серпин вытащил кинжал, вытер его и отложил в сторону. Если это сработает, будет необходимо кое-что изменить, кое-что улучшить. В конце концов, Косарь был всего лишь подопытным, всего лишь экспериментом. Если это сработает, ему придётся довести дело до совершенства. Это не займёт много времени. Самое большее – час. Серпин ждал рядом с трупом Косаря. На складе было тихо. Ему пришлось покинуть замок, но он был готов к этому. К тому же это ненадолго. Через несколько дней его враги будут мертвы, некому будет с ним сражаться, и у него будет всё, что нужно, чтобы привести в мир Безликих – то, что не удалось его прежнему господину Меволенту. Серпин нахмурился. Это игра света или Косарь действительно пошевелился? Он пригляделся, пытаясь разглядеть движение грудной клетки или какой-либо признак жизни. Нет, никаких признаков жизни. Серпин проверил пульс Косаря, но его не было. А потом Косарь открыл глаза. Глава 20 Семейное проклятие Стефани забралась в окно спальни и увидела, что её зеркальная копия сидит на кровати в темноте и ждёт. – Ты готова вернуться к своей жизни? – спросила она. Стефани, которой было немного не по себе из-за того, что приходилось разговаривать с самой собой, молча кивнула. Копия вернулась к зеркалу, вошла внутрь, повернулась и стала ждать. Стефани дотронулась до стекла, и в её мозг хлынули воспоминания целого дня. А отражение стало меняться. На нём появилась одежда, которая была на Стефани. А потом оно превратилось в обычное отражение в зеркале. На следующее утро Стефани проснулась, с ужасом ожидая того, что ей предстояло сделать. Она надела джинсы и футболку и уже собиралась было вызвать из зеркала свою двойняшку и приказать ей снова сыграть её роль, но передумала. Живое отражение её пугало. Стефани поняла, что не может больше откладывать, поэтому отправилась в дом тёти и постучала в дверь. Ярко светило солнце, пели птицы, и Стефани заставила себя улыбнуться, но открывшая дверь Кристал не улыбнулась в ответ. – Что тебе нужно? – подозрительно поинтересовалась кузина. – Просто решила зайти, – весело ответила Стефани. – Проверить, как вы поживаете. – У нас всё хорошо, – ответила Кристал. – У нас есть дурацкая машина и дурацкая лодка. А как твой дом? – Кристал, – сказала Стефани, – я знаю, что вы, наверное, сердитесь из-за наследства и всего остального, но я тоже не понимаю, почему мне всё это оставили. – Потому, что ты подлизывалась к нашему дядюшке, – насмешливо ответила Кристал. – Если бы мы знали, что надо всего лишь улыбаться и разговаривать с ним, мы бы тоже это делали. – Но я не знала… – Ты обманывала. – Я не обманывала. – У тебя было несправедливое преимущество. – Но откуда? Откуда я могла знать, что он умрёт? – Ты знала, – ответила Кристал. – Ты знала, что рано или поздно он умрёт, и стала втираться к нему в доверие пораньше, чтобы не оставить нам никаких шансов. – Ты вообще его любила?