МАСКА ЗВЕРЯ «Подстрелят, как зайца. От этих — не уйти. Эти — из-под земли достанут…» Автоматная очередь была короткой, но в перепуганном сознании Сергея она звучала вновь и вновь. Наверное, в моменты крайней опасности в человеке пробуждается что-то древнее. Нюх, скорость, ловкость, смекалка. Все то, из чего складывается инстинкт самосохранения. В такие минуты с человеком часто происходит то, что психологи называют инсайтом: короткая вспышка — и найден выход из безнадежной ситуации. Озарило: «Детский мир»! Там толпа, там дети, там стрелять не станут. Лишь бы добраться, лишь бы успеть, тут совсем рядом. Рвани, Сергей! Ничего не подозревавшие прохожие сновали взад-вперед со своими тяжелыми сумками. Через дорогу — рынок, кругом гастрономы. Люди отоваривались после рабочего дня, и невдомек им было, что в соседнем переулке только что оборвались чьи-то жизни. И что парень, стремительно выскочивший из-за угла, подозревается в ограблении и двойном убийстве. Они только недовольно шарахались в стороны, когда он пробегал мимо, даже не приглядываясь к нему. А если б кому-то и вздумалось приглядеться — ничего особенного в глаза бы не бросилось. Парень как парень. Ну, шатен. Довольно высокий, примерно метр восемьдесят пять. Из особых примет — разве что усы… Да мало ли их таких, усатых. А РУОПовцы с собакой уже неслись по его следу. — Разойдись, опасно! — кричали они, и народ испуганно освобождал им путь. Грачев не останавливался, и теперь уже прохожие провожали его внимательными, недобрыми взглядами. И, наверное, его темные усы уже казались им зловещими. Но вот и высветились огромные стекла «Детского мира». Сколько раз они заходили сюда с Катей и Ванечкой. Ванечка! Как же Ванечка? Но надо было сейчас думать о спасении собственной жизни, и Грачев нырнул в сутолоку магазина. Коляски, игрушки, пинетки, пеленки… Все мелькало, все смешивалось. Продавцы, покупатели, взрослые, дети… Не больно-то здесь разбежишься. Успеть бы протиснуться. Сергей оглянулся. Следом за ним ворвался краснощекий РУОПовец. Правда, теперь, после падения и пробежки, он уже таким самоуверенным не выглядел. Вокруг краснощекого возникло замешательство: кто-то в страхе отпрянул, отшатнулся — а это в толчее вызывает цепную реакцию толчков. Кто-то, наоборот, пытался поглазеть на преследователя, подтягивался к нему поближе. В основном, это были, конечно, пацаны. Один — маленький, серьезный — схватился за блестящий ствол автомата: — Дядь, это настоящий? Он на батарейках? Ма! Я тоже такой хочу. — Хорошо, хорошо, деточка, купим, — оттаскивала его бледная мама. Короче, оперативник попал в людскую пробку. — Разойдись! — пытался скомандовать он, как делал это на улице. Не тут-то было. Покупатели, может, и послушались бы его, да расходиться в узких проходах между прилавками было попросту некуда. Все это было на руку Сергею. Он уже проталкивался к центру зала, боясь сделать лишнее резкое движение, чтобы не переключить всеобщее внимание с РУОПовца на себя. Шагнул к прилавку с игрушками. Стараясь унять учащенное дыхание, попросил продавщицу: — Покажите вон ту маску, пожалуйста. Резиновую. С клыками. Девица смерила его оценивающим взглядом. — Маску? Она дорогая. — Ничего. Покажите. Она нехотя подала ему маску, и Сергей натянул на себя резиновую личину страшилища. Не удержался — глянул через плечо. Сквозь прорези маски увидел: краснощекий уже совсем рядом. Приблизился. Посмотрел на Сергея едва ли не в упор, но не узнал: был зациклен на поисках усатого, а клыкастые его не интересовали. А может, продавщица отвлекла. Кокетливо улыбнулась красавцу в серой форме и спросила: — Что-нибудь желаете? — Служба! — бросил тот на ходу и удалился от прилавка, коснувшись рукавом пуховика Сергея. — Вот это мужчина! — мечтательно протянула девушка, провожая его взглядом. Сергей перевел дух: кажется, пронесло. — Ну что, будете брать маску? — Нет, спасибо. Она и вправду дорогая. Девушка хихикнула. — А зря. Вам идет. — Благодарю за комплимент. Сергей двинулся ко второму выходу из «Детского мира», но… * * * «Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела», — как прав был отец, частенько повторявший эту поговорку. Во вторую дверь — как раз ту, к которой направлялся Грачев, — входил гигант, приятель краснощекого. Он был с овчаркой. Тут уж началась полнейшая кутерьма. Пес выглядел свирепо и рвался с поводка в гущу толпы. Покупатели зароптали: — Совсем оборзели! — Куда без намордника? — Здесь дети, а не зоопарк! А маленькая девчонка, очень, видно, смелая, подскочила к собаке и крикнула ей в самое ухо: — Гав-гав! Оперативник растерялся: сражаться с бандитами — одно дело, а с младенцами — совсем другое. Сергея притиснули к стенду с косметикой. Он сжался, с ужасом ожидая, что животное учует его запах. Овчарка и правда сделала рывок в его сторону. Но это движение так напугало всех окружающих, что люди дружно шарахнулись от животного и… стеклянный стенд рухнул. С десяток фигурных флаконов разбилось. По магазину пополз одуряющий аромат «Тройного одеколона», смешанного с «Шанелью» и «Красной Москвой». Овчарка завертела головой. Такой пытки ее тонкий нюх вынести не мог. Гигант умолял уже, а не командовал: — Искать! Искать! Собака послушалась, но искать решила подальше от ударной волны ароматов. Перед Сергеем мелькнул ее хвост. Животное было умным и хорошо выдрессированным. Оно метнулось к прилавку с игрушками, где Грачев находился минуту назад.