- И что? Она же не заколдовала его и не напоила любовным зельем! – не сдавалась я. - Сидни, Вон тебя очень любил. Ты не представляешь себе, что с ним было до появления Лорен, - жестко возразил отец. – Нельзя судить его сурово за то, что парень попытался начать жизнь заново. - Пытался, начал… Да-да, понятно, - я чувствовала, что опять начинаю злиться. - Слушай, папа, ты же не женился после предательства мамы, не женился ни тогда, ни до сих пор! Да и не убил маму до сих пор, хотя возможностей было миллион. Я уверена, у тебя на неё бы рука не поднялась. - Поднялась бы и поднимется, но только в одном случае, и я его уже озвучивал, - в голосе папы послышались металлические нотки. - Если Ирина станет угрозой твоей жизни, я её убью. И, возможно, уйду после этого в тяжелейший запой. Может быть, на долгие годы. Так что, Сидни, не суди Вона сурово. У него сейчас не лучшие времена. Я глубоко вздохнула. Перед глазами проносились дни прошлой жизни, наше недолгое, но такое сильное счастье с Воном, наши совместные мечты. Вспомнилось, что перед моей «смертью» мы как раз забронировали места в отеле в Санта-Барбаре, где он собирался сделать мне предложение - я знала, потому что случайно услышала, как он обсуждал это с лучшим другом… А теперь папа говорит, что Вон убил жену, решив, что она виновата в моей смерти. Может, и виновата, кто теперь скажет! Но в любом случае никто не торопил его с женитьбой на этой женщине. Никто не заставлял прыгать к ней в постель, быть с ней счастливым. Ведь они были счастливы вместе. Возможно, даже больше, чем мы были счастливы с ним… - Сидни, - голос папы прервал мои вьетнамские флэшбеки. – А твоя мать знала, что ты - это ты? Я кивнула. - Знала - и не сказала, - констатировал он. - Вот стерва. Почему-то мне показалось, что это прозвучало, как комплимент. - Впрочем, ты от неё недалеко ушла. Никогда бы не подумал, что окажусь последним, кому ты доверишься, и уж точно бы в страшном сне не приснилось, что моя дочь по доброй воле свяжется с Сарком, - сказал отец. - А вот дочь Ирины Деревко, подозреваю, может и не такое. - Не тебе меня судить, - отрезала я и окончательно освободилась из его объятий. - Ты не знаешь, через что я прошла за этот год, не знаешь, каково мне было, и ни малейшего представления не имеешь, что сделал для меня и моей защиты этот человек. Так что, очень тебя прошу, давай закроем эту тему. Больше никаких тайн, но мои отношения с Джулианом касаются только меня и Джулиана, нравится тебе это или нет. Папа усмехнулся. - Знаешь, Сидни, я всегда считал, что Майкл Вон тебя не достоин. Слабоват он был в коленках, что ли, мальчишка-бойскаут. То, что мне придётся выдавать тебя замуж за Сарка, конечно, неслабый поворот. Но у этого хотя бы характер есть. И вкус в ювелирных изделиях, что тоже не лишнее. Мистер Сарк, Вы можете подойти к нам, не стесняйтесь. Всё это время Джулиан стоял поодаль и периодически курил. Сейчас он подошёл к нам, и мне сразу же стало легко и радостно. Как ему удаётся так влиять на моё настроение?.. - Была бы моя воля, мистер Сарк, я бы засадил Вас за решетку, - сказал папа, буравя Джулиана взглядом, полным недоверия. - Но интересы моей дочери для меня превыше всего, что ж с этим поделать. Вы доказали, что чего-то стоите, раз Сидни связалась с Вами, будучи в своём уме. В общем, бог с вами обоими, будьте счастливы. Но учти, Сарк, если ты ее обидишь, я буду очень рад возможности свернуть тебе шею. - Думаю, до этого не дойдет, мистер Бристоу, - улыбнулся Сарк. - Поживём-увидим, - подмигнул папа и хлопнул его по плечу. Двое самых главных мужчин моей жизни, кажется, договорились попробовать друг другу понравиться. Неужто свершилось? Неужели, нам повезёт, и мой папа не убьёт моего мужа, а мне всё-таки не придётся воспитывать ребёнка в одиночку?.. - Поживём-увидим, - эхом откликнулась я. Поживём. Ещё поживём, и желательно, чтобы больше никаких тайн. Крайне желательно. Глава 23. Игра окончена После воссоединения отцов и детей в семействе Бристоу наша жизнь стала течь в другом русле. Так как Джек был категорически против идеи лишний раз подвергать вновь обретённую живую дочь опасности, Сид теперь участвовала в операциях по уничтожению Гарантии и захвату её руководителей только на уровне координации, прослушки и скачивания данных со взломанных серверов. Поначалу это вызвало бурю протестов с её стороны, но довольно быстро Сидни смирилась. Мне было не отделаться от чувства, что здесь кроется какой-то подвох: чтобы неугомонная Бристоу послушно сложила ручки под давлением отца и будущего мужа и просто уселась на стульчике ждать, пока мужчины отомстят её обидчикам? Да чёрта с два. Нет, конечно, Джек Бристоу умеет убеждать в формате "против лома нет приёма", но Сидни всегда была последней, на кого действовали его методы. А тут - сама покорность. С чего бы это вдруг? Впрочем, разбираться в причинах такого необычного поведения Сидни мне было некогда. Джек, ставший моим непосредственным напарником в операциях, не давал времени не то, что предаться глубинному мыслительному процессу - лишний раз перекурить. Мне было не привыкать к такому ритму, и отчасти я даже радовался: мне выпала уникальная возможность получше узнать легенду шпионажа и по совместительству будущего тестя, перенять его опыт. Конечно, профессионализм Джека Бристоу и раньше не вызывал у меня никаких сомнений. Хочется верить, что и мои способности в работе тоже произвели на него впечатление. Так или иначе, наш вынужденный тандем принёс результаты - не прошло и месяца, как все лидеры Гарантии оказались в наших руках. Некоторые отправились общаться с Всевышним - конечно, долгой и познавательной дорогой боли, пыток и страданий, а некоторых мы сдали ЦРУ, обрекая на существование за железными засовами далеко не самых комфортных камер. В совместной работе с Джеком были и другие плюсы помимо очевидной результативности. Я привык к его рассудительности и внешней холодности, за которой, как выяснилось, скрывалась очень характерная для меня самого эмоциональность. Например, когда тебе в руки попается гад, стоявший за пытками, скажем, твоей любимой женщины или дочери, эта особенность натуры очень кстати. Можно представить, что его тело - полотно, а твои руки с какими-нибудь интересными предметами в них - кисти художника, пишущие самую лучшую картину в своей жизни. А вопли, которые издает этот вонючий кусок мяса - симфонический саундтрек, ласкающий слух. После создания одного из таких произведений искусства на материале руководителя Гарантии мы с Джеком даже сходили в бар обмыть свое творение. И тут обнаружилась ещё одна славная черта мистера Бристоу, характерная для меня самого - оличное чувство юмора. В тот вечер после четвертого или пятого виски по счёту Джек спросил у меня, как Сидни восприняла информацию о Воне и его жене. Я вздохнул и залпом опустошил свой бокал. Это были не самые приятные для меня воспоминания. По правде сказать, одна из тех страниц, которую я бы предпочёл полностью стереть из памяти. После той встречи на троих, когда Джек узнал о том, что Сидни всё помнит, а Сидни, в свою очередь, узнала, что её бывший собственноручно пристрелил жену, домой мы ехали молча. Сид была задумчива, я понимал причину по-своему и предпочитал не озвучивать её вслух. Не мог отделаться от мысли, что она думает об агенте Воне и его моргающих глазах хорошего верного пёсика, только что опрокинувшего твою любимую вазу и совершенно не понимающего, за что хозяин его ругает. Я терпеть не мог собак. Этот вечно грустный взгляд и виляющий хвостик, если что-то натворили, квинтэссенция любви в лицо, но повернёшься спиной - нападут, куснут за ляжку так, что мало не покажется. И главное, это чёртово тявканье по любому поводу, и чем меньше собака, тем противнее она тявкает. Как истеричная женщина, у которой для любой ситуации найдётся порция неконструктивного верещания и насилия над твоими ушами. Я, конечно, был предвзят, потому что никогда не любил собак. Но ничего не мог поделать с тем, что агент Майкл Вон отчаянно напоминал мне именно это животное своими щенячьими глазками и манерой гадить исподтишка в полной уверенности, что его потом простят и опять покормят вкусненьким. Сидни заговорила первая. - Не думай, я вовсе не хочу повернуть время вспять. Так уж сложилась жизнь. Нас развела жизнь, мы оба попытались забыть и пойти дальше, мне это удалось, а ему нет. Если он и вспоминает обо мне, то только потому что брак не оправдал его ожиданий… Видимо, я слишком красноречиво молчал. Сейчас, видимо, нужно что-то сказать, но мне было нечего ответить. Сама мысль, что я оказался прав, и Сидни накрыло на размышления не о предательстве ЦРУ, а о бывшем, не добавляла мне хорошего настроения и желания вести светскую беседу. - Я всё-таки не понимаю, как он мог её убить! – воскликнула она. – Это так странно, Джулиан! Да, она работала на Гарантию, но это же не значит, что она лично меня пытала и ответственна за мою смерть. Как минимум, это стоило выяснить, прежде чем убивать... Разве нет? - Да, я бы вначале допросил, - сухо согласился я. - Так ты думаешь, что он сорвал на ней своё недовольство их отношениями? Хотел избавиться, и подвернулся отличный повод? Но тогда он злодей и маньяк с очень коварным мышлением. Я не верю, что он такой. Мы всё-таки долго были вместе. Да, Вон бывал импульсивным и непоследовательным, и когда им завладевали эмоции, он не думал о других людях, которые могут пострадать от его действий - такое бывало. Но продуманная жестокость? Нет, это точно не к нему. Понимаешь? Я молча кивнул, не сводя пристального взгляда с дороги. Как будто там мог выскочить тираннозавр или что похуже. Хотя лучше бы выскочил, чем этот разговор. - Я думаю, что, скорее всего, это из-за меня, - со вздохом продолжала Сидни. - Не нахожу других объяснений. Вот только... Что же с ним такое приключилось, что он обвинил жену в том, что меня не стало? Как думаешь? Ах, я ещё и думать должен что-то по этому поводу! Чудесно, просто чудесно. Дело начало пахнуть откровенным сюрреализмом, если моя девушка - невеста, между прочим! - всерьёз предлагала мне поставить себя на место её бывшего, чтобы понять, чем он руководствовался, пристрелив собственную жену. - Джулиан? Всё в порядке? - рука Сидни легла на моё плечо. Нет, она явно издевается. - Дорогая, я ничего не думаю по поводу мотивации агента Вона, потому что я не он, - как можно спокойнее ответил я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. - Если тебе действительно так важно понять, что им двигало в этой ситуации, стоит спросить у него. Никто другой в мире не сообщит тебе эту информацию. - Значит, ты поймёшь, да? - теперь она явно обрадовалась. Что я должен был понять?! Я всё-таки на мгновение отвлёкся от дороги. Сидни сияла. - Какой ты у меня чудесный и мудрый! - она провела рукой по моей щеке. - Я так боялась, поймёшь ли ты моё желание его увидеть... Ах вот оно что. Не успел я сказать и слова, как меня поблагодарили за чуткость и доверие. Мне следовало возразить, может быть, даже раскричаться, заявить, что нет, я ничего не понимаю и не собираюсь понимать, какого чёрта она хочет увидеться с бывшим, который столько раз её предавал и отступался, а если она всё решила, то зачем ей моё на это благословение. Но я промолчал и чувствовал себя очень глупо. Глупее почувствовал себя лишь когда пересказал эту историю отцу Сидни. Он, впрочем, ничего фатального не увидел ни в моём рассказе, ни в желании своей дочери увидеть бывшего. - Послушай, Сарк, - сказал Джек, - ты же взрослый и разумный человек. Ты прекрасно знаешь, что от прошлого можно либо бежать, либо посмотреть ему в глаза, чтобы извлечь урок и окончательно распрощаться. Сидни хочет честно отпустить свои переживания и переживания Вона, расставить все точки над «i». У неё есть вопросы к человеку, которого она много лет любила - да, любила, и не надо на меня так смотреть, это ни для кого не секрет, включая тебя. Она заслуживает получить ответы, показать ему, себе и тебе, что их история осталось где-то за бортом. - Показать - мне? - переспросил я. - Да, тебе. Если бы она не хотела показать это тебе, вообще бы не стала озвучивать своё намерение встретиться с агентом Воном, - усмехнулся Джек. - Поверь мне, я свою дочь знаю хорошо. Последнее, что она любит делать - это с кем-либо советоваться и обсуждать свои действия. Особенно по части отношений с мужчинами. Если Сидни решила, что ей нужно увидеться и поговорить с Воном - значит, это важно. Если она ставит тебя об этом в известность - значит, ей очень важен ты и твои чувства. Не дури и помоги ей в этом. Окажи ей то доверие, за которое она уже тебя поблагодарила. Пусть встречается с Воном, а ты закрой для себя эту тему, и - очень тебя прошу - не устраивай за ней слежку. Не подслушивай этот разговор из-за угла и не ставь на неё жучок во время утреннего секса перед этой встречей. Чёрт побери, он меня раскусил. Я всерьёз думал и о жучке, и о том, чтобы незаметно увязаться следом и следить за ними так же, как сама Сидни следила за нашей встречей с Джеком. Определённо, мы все трое были одного поля ягодами. - По глазам вижу, что попал в точку, - вновь усмехнулся мой будущий тесть и допил виски. - Пора расходиться. Возвращайся к моей дочери, не дури и больше сегодня не пей. Завтра у нас важный день. Свидание со старым другом. Джек Бристоу оплатил выпивку, кивнул мне на прощание и покинул бар. Несмотря на его тон, не терпящий возражений, которым были сказаны последние слова, и полное ощущение, что неповиновение приказу будет караться пулей в лоб, я заказал себе ещё виски. Не то, чтобы мне хотелось - скорее, сыграл дух противоречия. Что я ему, мальчик?! А ей кто, подружка, с которой можно обсудить бывших?! Что они оба вообще о себе думают?! У меня вообще есть выбор, или я должен слепо подчиниться воле семейства Бристоу, где одна хочет благословения на встречу с бывшим, а другой - чтобы я не пил, потому что завтра на работу?! Да пошли они оба, вот что. Завтра важный день, как же. Да сейчас сплошняком важные дни. Уничтожение Гарантии, вслед за этим - обнародование нашего с Сидни «назначения» в ЦРУ как агентов по незаконным операциям. Да, только встречи с агентом Воном тут не хватает. Утром нам предстоит заглянуть в гости к Маккенасу Коулу. Со всеми шестью частями кода доступа к серверу Гарантии, который находится в штабе и контролируется лично "старым другом". Мы с Джеком сработаем слаженно и чётко, с его прикрытием я без проблем проникну в здание и доберусь до Коула, перебив или обманув его людей - зависит оттого, нужен ли я им ещё живым и верным Гарантии, или есть приказ на моё уничтожение. - Вам ещё нужен старина Джек? - спросил меня бармен. Я оторопело на него уставился, не поняв вопроса. - Ну, в смысле виски, - пояснил тот. - Сэр, моя смена заканчивается, и я бы хотел вас рассчитать. Будете повторять Джек Дэниэлс? Точно, мы же пили Джек Дэниэлс. Я и забыл. Махнул рукой бармену: да, можно обновить бокал, а потом рассчитывать. Но сам крепко задумался. А действительно, нужен ли мне Джек? Джек Бристоу? Да, формально три части кода у него, а три - у меня, но я не был бы собой, если бы не скопировал и те части, которые раздобыл лично Джек. Об заклад бьюсь, он сделал то же самое с моими тремя кусочками пазла, в этом мы вряд ли отличаемся. Но во мне есть то, чем этот офицер ЦРУ никогда не обзаведётся при всём желании, каким бы высококлассным профи ни был. Я преступник и класть хотел на любые договорённости. Поэтому вопреки блестящему плану Джека Бристоу я отправился в Гарантию сейчас, а не утром. Один, а не вместе. Впрочем, вполне вероятно, что не отчитывай он меня как маленького мальчика и не выпей я ещё пару бокалов виски из духа противоречия, мне бы и не пришла в голову блестящая идея сделать всё самому. Так или иначе, в здание я проник легко. Вырубил пару охранников, отключил нужные камеры наблюдения - плёвое дело, разминка для стажёра. В кабинете Маккенаса горел свет. Я это предполагал, этот человек любил засиживаться в штабе до глухой ночи. Иногда мне казалось, что он там и ночует, как следует заложив за воротник. Если я прав, и он сейчас расслаблен алкоголем, это мне только на руку. Я сам, оказавшись перед заветной дверью, как будто полностью протрезвел. Именно здесь началась вся эта история. Сидни-Джулия, Маккенас Коул и Джулиан Сарк, вынужденно объединенные работой на организацию под названием Гарантия. Что ж, сегодня в рядах основных действующих лиц поубавится. Была не была. Я открыл дверь и решительно вошёл внутрь. Маккенас был один. - Ну что, Сарк? – начал он, опустив приветствие. – Хочешь продолжить сотрудничество? Сейчас это будет очень даже вовремя, и я готов тебя простить, малыш, если ты с этим пожаловал. Ты с этим пожаловал? Он издевательски осклабился. С Коулом и его дурацкой манерой вести диалог было сложно понять, он в данный момент издевается или паясничает, скрывая нервозность. Сейчас проверим. - Да так, - улыбнулся я, - решил навестить старого приятеля и передать привет от наших общих знакомых.