Я нахожу взглядом сначала Альдону, потом Ладу. Звездочки одеты в армейский камуфляж, глаза горят. Рядом выстроилась подтанцовка. Тоже “бьют копытом” в нетерпении. - Давайте отмашку, я тоже готов… Глава 6 После концерта ненадолго заезжаем в гостиницу - у нас не больше часа, чтобы привести себя в порядок, поужинать и забрать свои вещи из номера. Впереди аэропорт и ночной перелет в Сан-Франциско. Это музыканты могут позволить себе 1300 километров с комфортом проехать в прекрасном автобусе с эмблемой “Red Stars”, а у нас со звездочками уже завтра в полдень важное интервью на местной радиостанции, и еще куча других дел до вечера. Львова в сотый раз проверяет кофры с нашей одеждой, в которой мы проведем завтрашний день, дает последние наставления Светику, которая летит вместе с нами и за все это отвечает. Сама Татьяна Леонидовна остается паковать вешала со сценическими костюмами в один из огромных трейлеров - эту важную миссию она никогда и никому не доверит. - Светуль, только ради бога не забудь проследить, чтобы утром вся одежда была отглажена! Прямо вызывай в номер сотрудников гостиницы, и обязательно сама иди с ними, чтобы они там чего-нибудь не испортили. - Татьян, успокойся. Ну, не в первый же раз. Я за всем присмотрю, обещаю! - наша гример и по совместительству парикмахер, прощаясь, тепло обнимается со Львовой и успокаивающе гладит ее по плечу. Альдона насмешливо фыркает, наблюдая из окна машины, как мило воркует между собой эта парочка вечных соперниц. Но их соперничество распространяется исключительно на Леху - во всем, что касается работы, они союзницы. И стоит Мамонту пропасть с радаров, как между женщинами тут же воцаряется мир и спокойствие. Вот и на этих гастролях они работают на удивление слаженно, Светик у Татьяны Леонидовны первая помощница, и все свободное время она проводит в костюмерной, помогая модельеру с нашими сценическими костюмами, которых день ото дня становится все больше и больше… …Вот казалось бы… Устал так, что растекся медузой в кресле самолета, и даже пошевелиться не могу. Тут бы и провалиться мне в спасительный сон, как в глубокий черный омут. А вот нет… Мозг продолжает работать, снова и снова переваривая прошедший концерт. И чувствую, что пока не прокручу в памяти все до конца - не засну. До сих пор в ушах стоит рев огромной арены, а в глазах возбужденные лица зрителей. Как мы выбирались со стадиона - это отдельная история… Думал, что наш огромный автобус никогда не покинет стоянку, даже полицейское оцепление не сильно помогло. Уезжали бы в лимузине, точно не выбрались оттуда без потерь! Так что пришлось копам вмешаться, чтобы утихомирить самых буйных фанатов. И счастье, что наш ночной отлет в Сан-Франциско удалось сохранить в тайне от прессы и фанатов, машины подъехали прямо к трапу самолета. Снова переключаюсь на концерт… …Тишина. Зрители затаили дыхание после Summer Moved On. Раздается тревожный вой военных сирен, и темноту арены разрезают сполохи прожекторов, которые мечутся по сцене, и по трибунам. Звучат первые аккорды «You're in the Army Now», и арена взрывается криками одобрения. Нашу песню уже хорошо знают в Америке, за два месяца она даже успела войти в горячую десятку. Что вовсе не мудрено - мало того, что на MTV постоянно этот клип крутят, так еще и сама антивоенная тема для американцев крайне болезненная. Вьетнам закончился для США больше пяти лет назад, и обязательную военную службу отменили тогда же, но память о вьетнамской войне для американцев – это незаживающая рана. Шутка ли - 60 000 убитых и пропавших без вести! А сколько ветеранов вернулось с этой безумной войны покалеченными и физически, и морально? Так что антивоенные настроения в Штатах сильны до сих пор. И фильм Копполы “Апокалипсис сегодня” - яркое тому подтверждение. Он уже собрал кучу кинонаград, включая Золотую пальмовую ветвь в Каннах, а еще больше этот фильм соберет в начале следующего 1980 года - три Золотых глобуса и два Оскара. На экране начинается трансляция клипа, на сцену выбегают «солдаты» в камуфляже и шустро выстраиваются в две ровные шеренги. На них пятнистые штаны, высокие берцы и футболки цвета хаки, на груди солдатские жетоны, на головах военные кепи. Они застывают с каменными лицами, широко расставив ноги и заложив руки за спину. Это все очень узнаваемо для публики, хоть форма на наших артистах и не повторяет один в один американскую. Мы с музыкантами скромно стоим в глубине сцены – в этом номере у нас лишь вокал. Фоном для артистов служат наши тяжи в хаки, которые стоят по двое у края сцены с муляжами автоматов в руках. Сценка с «сержантом» с хлыстом в руках и с мелким «солдатиком» в конце колонны вызывает одобрительный свист и смех зрителей – уж больно узнаваем образ жесткого солдафона с закатанными рукавами и зеркальными «авиаторами» на каменном лице, именно так сержантов здесь в фильмах и изображают. После его резкого свистка солдаты начинают маршировать на месте, слаженно перестраиваясь в колонну, а потом переходя на бег на месте. Снова свисток – солдаты дружно падают на сцену и отжимаются. Новый свисток, и солдаты синхронным движением рук наносят черные полосы маскировки на свои лица, а потом мгновенно рассыпаются по краю сцены, пригибаясь и припадая на одно колено. Прикладывают руку к глазам козырьком, поводя головой из стороны в сторону, будто высматривают в огромном зале затаившегося противника. Затем дружно вскидывают руки в характерном жесте, словно держат в них пистолеты и берут на мушку воображаемого врага. Под крик сержанта «stand up and fight!» солдаты вскакивают и выстраиваются в колонну по двое. Строевым шагом они маршируют по подиуму, замирая с приподнятой ногой на каждом слове «now», делая полшага назад и затем, продолжая маршировать вперед. У маршировки сложный рисунок, но у ребят она получается уже безупречно, и выглядит это очень эффектно. В конце подиума солдаты снова припадают на колено, и козырьком приставляют руку к глазам. Воображаемый враг снова берется на мушку. На последних аккордах все солдаты возвращаются на сцену, вспыхивает свет, и они синхронно стягивают с себя кепи. По арене разносятся восхищенные крики, потому что у большинства из солдат по плечам рассыпаются длинные волосы. Поняв, что перед ними не только парни, но и девушки, зрители долго не отпускают артистов, награждая их одобрительными криками, свистом и аплодисментами. Следующую песню "Take On Me" я снова пою без звездочек, успев перед этим сменить за кулисами коричневую куртку в нашивках, на черный «пилот». С черными высокими сапогами она тоже смотрится вполне неплохо. Тем более, что я опять оседлал свою Хонду и изображаю поездку на байке, время от времени пригибаясь к рулю. В мою сторону направлен мощный вентилятор, который ерошит волосы и от которого распахиваются полы куртки, так что из зала это выглядит вполне правдоподобно. В Сиэтле эту забойную песню зрители встречают более благожелательно, чем в Японии, но такого дикого восторга как «The Final Countdown» и «You're in the Army Now», она все равно не вызывает. Пока… Собрав заслуженные аплодисменты, я, наконец, сваливаю за кулисы, чтобы уступить место Альдоне. Сейчас настает ее звездный час с "Still loving you". На ходу чмокаю подругу в щечку, на мое пожелание “ни пуха, ни пера”, она привычно отмахивается от меня, посылая к черту. Но мыслями уже вся на сцене - до сих пор страшно переживает, когда приходится выступать одной, без нас с Ладой. И чего переживать - в первый раз что ли? Черный смокинг, надетый прямо на голое тело в сочетании с высоким конским хвостом и алой помадой выглядят просто шикарно! Высоченные шпильки добавляют роста и так стройной звездочке. Свет на арене снова гаснет, раздаются первые аккорды "Still loving you", и Альдона резко выдохнув, решительно отправляется на сцену. Концертный вариант этой песни длится больше семи минут, а с аплодисментами будет еще дольше. За это время я вполне успеваю по-быстрому ополоснуться и полностью переодеться для следующей песни - «I Want It That Way», которую мы исполняем вместе с рижанами. Облачившись в брюки-бананы и белую футболку, шнурую высокие кроссовки, придавая им немного небрежный вид. Завершаю модный лук стеганым жилетом а-ля “Назад в будущее”, и бегу за кулисы. Там уже собрались все наши, наблюдая за выступлением Альдоны. Я тоже еще успеваю застать, как она произносит свое последнее "...still loving you", и замирает в перекрестке лучей нескольких софитов. Последние аккорды смолкают, и на трибунах несколько секунд царит оглушительная тишина, а затем арена взрывается восторженными аплодисментами и мужским ревом. Мы за кулисами выдыхаем, довольные реакцией американской публики. Вот не зря сольная песня Альдоны до сих пор в горячей десятке Билборда..! …Обидно, что на фоне всех исполненных песен, "Take On Me" как-то потерялась, она даже в двадцатку горячих хитов пока не входит. Срочно нужен клип, для ее полноценной раскрутки, я даже не сомневаюсь, что эта песня еще возьмет свое. Но… раньше будущей весны ждать его совершенно бесполезно, потому что павильонные съемки мы с Ладой сможем начать не раньше декабря, а то и вообще в январе. А затем предстоит долгий и кропотливый монтаж, чтобы собрать воедино анимацию, трюки на байке и кадры обычной съемки. Сколько это все займет времени - пока даже непонятно. Надеюсь, к маю управимся. К тому же у MTV сейчас еще нет продуманной системы награждения, сам канал пока работает практически в тестовом режиме. Так зачем спешить? Подождем немного и заберем потом все награды, что есть. Все равно этот клип долго еще никто не сможет переплюнуть. Можно только догадываться, сколько наград соберет улучшенная версия клипа, если даже первоначальная в 86-м году получила сразу шесть наград: «Лучшая режиссура», «Лучший новый исполнитель на видео», «Лучшее концептуальное видео», «Лучшее экспериментальное видео», «Лучшие спецэффекты» и «Выбор зрителя». Сейчас у нас в приоритете съемки другого клипа - «Last Christmas», который кровь из носа, но должен быть запущен в ротацию на MTV не позднее 15 декабря, а еще лучше успеть до 10-го. А у нас пока только сценарий написан. Даже не вся одежда к съемкам пошита - часть тканей для стильных пальто и курток нужно будет купить здесь, в США. Потому что в Союзе сейчас такого с огнем не найти, при наличии любого блата и связей. И горнолыжный курорт для съемок еще не выбран, Шахназаров как раз сейчас мотается по всей стране в поисках подходящей натуры, чтобы к нашему возвращению в Москву предложить на выбор два-три варианта. За это я переживаю больше всего, фуникулер в клипе должен выглядеть не хуже, чем за границей. А у нас в СССР есть сейчас такой? Вот то-то оно… Чую, по-любому будет Домбай - других локаций такого уровня нет. ***** В соседнее кресло плюхается Альдона. - Не спишь? - Не сплю. Никак после концерта не отойду. - Вот и меня до сих пор всю трясет! - Снежная Королева передергивает плечами - Может, по снотворному? - Не надо. Завтра будем весь день квелыми, а у нас дел до хрена. И вот вроде уже не новички: был же Уэмбли, Будокан, Космос в Москве с Дассеном… Чего же так вштырило-то?! - Другая публика - начала загибать пальцы подруга - огромная сцена, все время норовишь в “слепое аудио-пятно” залезть. Да еще эта дурацкая история с Ладой. Все на нервах: а вдруг сорвется концерт? Кстати, я заметила в вип-зоне фэбээровцев. Представляешь?! Пришли упыри, не постеснялись. - Мы же сами им билеты отправили с Сергеем Сергеевичем… Я поудобнее развернулся в кресле, покрутил шеей, свел лопатки, расправляя затекшую спину. Массажист Андрей наскоро промял мне воротниковую зону, и повышенный тонус мышц снял, но как снимешь тонус в мозгах? Хм… Только сексом. И никак иначе. Задумчиво посмотрел на Альдону и как бы ненароком положил руку на девичье колено. Благо у ее джинсовой юбки длина очень правильная, едва до колен и доходит. Правда, узковата немного, но это не беда… Снежная Королева, не замечая мой призывный взгляд и мои нахальные поползновения, в негодовании перечисляла дальше: - А сценические костюмы? То в поту плаваешь от жара, идущего от софитов, то где-нибудь режет или жмет. И туфли на шпильках - это же ад кромешный! Альдона, наконец, почувствовала мою ладонь у себя под юбкой и с подозрением уставилась на меня - Эй, ты что задумал?! - Любовь моя, а… не уединиться ли нам…? - Э…?! - Альдона явно выпадает в осадок от такого предложения, но интерес к нему проявляет - А как ты себе это представляешь?! - Ты разве не слышала об американском “изобретении”? - я деланно удивляюсь, оглядываю спящий салон самолета, и перехожу на шепот - Mile High Club, или Клуб высокой мили. - Не-ет. А что это? - Неофициальное объединение людей, занимавшихся любовью на борту летящего самолета. Золотой значок с крылышками - три и более раза, серебряный - два, бронзовый - один - вдохновенно вру я, продолжая поглаживать стройную ногу подруги - предлагаю вступить в их славные ряды. Альдону бросает в краску, но само предложение возмущения не вызывает. Она лишь снова недоуменно оглядывает полупустой салон. Ночные рейсы не пользуются большим спросом, в Америке и дневных с лихвой хватает - на популярных маршрутах они здесь летают чуть ли не с периодичностью рейсового автобуса. - Но где?! - Сейчас встаешь и идешь в правый туалет. Но не запираешься. Ждешь меня. Моя рука многообещающе продвинулась дальше по бедру. - Ты сейчас серьезно? - изумилась Альдона - Более чем. Главное не упасть и не загреметь во время воздушной ямы - мои губы коснулись уха девушки - Зато представляешь, какие у нас будут воспоминания? Звездочка колеблется не долго. Резко встает, одергивает юбку. Внимательно на меня смотрит: неужели я серьезно? Уверенно киваю ей: целиком и полностью. - Не струсишь…? Принимая мой вызов, Альдона усмехается, и сексуально покачивая бедрами, направляется в конец самолета. У меня мигом пересыхает во рту. Я уже готов, немедля, сорваться вслед за ней. Но… держусь. Мало ли, кто не спит из пассажиров, только дремлет или изображает сон. Надо все-таки чуток подождать. Наконец, встаю и, демонстративно потирая глаза, словно спросонья, иду по проходу в сторону туалета. А самого уже потряхивает в предвкушении - Виктор…? Селезнофф?! Пожилая американка с волосами голубыми, как у Мальвины, восторженно таращится на меня, а потом хватает за руку, прижимая ее к своей обвисшей груди - О, Боже!!! Внуки не поверят мне! О, нет! Я и сама не верю себе! Как такое может быть?! Блин… швабра старая, как же не вовремя ты очнулась! Сейчас всех пассажиров разбудит своими воплями. Хуже того - еще и мою охрану переполошит! Я выдавливаю из себя любезную улыбку и прикладываю палец к губам, вежливо призывая старушку заткнуться и не будить окружающих. Но куда там… у бабульки видимо бессонница, а тут вдруг такое бесплатное развлечение. Скрипя зубами приходится присесть рядом с ней и выслушать рассказ, какие замечательные у нее внуки и как они любят нашу группу. Из сумочки достается фото, на котором запечатлены два здоровых лба с абсолютно дебильными улыбками на загорелых лицах. Понятно… быстро от бабки не отделаться. А меня, между прочим, шикарная женщина ждет. И зная характер Альдоны, скоро ей ждать надоест, и тогда о сексе в стиле “высокой мили” можно будет забыть. - Мадам - ласково улыбаюсь я назойливой бабке - если вы сейчас позволите мне прогуляться до туалета, то после я с огромным удовольствием подарю презент для ваших чудных малышей! - Оу, Виктор…! Это так мило с вашей стороны! Пользуясь ее минутной заминкой, я галантно целую морщинистую руку и смываюсь, пока она еще чего-нибудь не придумала. Добравшись до заветной дверцы, оглядываюсь назад и вижу привставшего в кресле Вячеслава, собравшегося уже спасать меня от американской бабки. Машу ему рукой: “Отбой!”. - Ты куда пропал?! - шипит на меня Альдона - Я стою тут как дура, того и гляди кто-нибудь заявится… - Потом, потом, потом… - шепчу я ей на ухо, Закрывая задвижку и разворачивая красавицу лицом к стене. Мои локти то и дело задевают стенки туалетной кабинки - блин, что ж здесь так тесно-то…! Ловко задираю Алькину юбку и запускаю руку под джемпер, сжимая в ладони аппетитное полушарие ее груди. Второй в это время пытаюсь стащить вниз кружевные трусики, а потом расстегнуть молнию на своих джинсах. Самого уже изрядно потряхивает от возбуждения и мысли, что в любой момент нас могут здесь застукать. Вот скандал-то будет… Тут уже никакими сувенирами и билетами не отделаешься! - Зай, извини, если буду груб, но не до прелюдий…! - шепчу я наклоняя подругу и заставляя ее упереться руками о раковину. Но моя Ледышка и сама уже так распалилась, что трется о меня попкой и еле сдерживается, чтобы не застонать в голос. - Пристегните ремни - я целую девушку в шею - наш самолет готов ко взлету!