Слово она мучила минут пять, пока за плечом не раздалось тихое: – Героический, госпожа ассара. Это слово читается именно так. «Эпос о похождениях славного мага Люмфира и его друга Аххара» – сложное чтение для новичка. Хотите, принесу вам попроще? Юля хотела. После того как охрана не поленилась и попросила Третьего вернуть уснувшую ассару в постель, она стала более благожелательна к невидимкам. Подумаешь, невидимые, работа у них такая – ненавязчиво охранять. Вот бы еще научиться смотреть сквозь щиты – и она полностью смирится с их пребыванием рядом. А потом пришел незнакомый придворный и объявил, что его величество готов принять госпожу ассару. Сердце екнуло, в голове вихрем промчались мысли о неэтичных подарках, и на душе стало тревожно. Юля даже в окно глянула – нет ли на горизонте калкалоса. Не то чтобы она планировала сбежать, но путь отступления лишним не бывает. Пришлось срочно вызывать служанку и переодеваться. Юля и так бы пошла, но невидимки отсоветовали. Ее взяли под опеку – ненавязчиво, но плотно. И было непонятно: то ли мстили таким образом за ночную прогулку, то ли пытались всеми силами предотвратить новую… С другой стороны, Четвертый куда-то исчез, Третьего отвлекать от государственных дел выбором платья было неловко, так что помощь невидимок – «Вы же не хотите опозорить Шестого домашним нарядом на аудиенции?» – пришлась кстати. Они и служанку пригнали, и вызнали, сколько времени у нее на подготовку. Оказалось, дворцовый этикет подразумевал пару часов на чистку перьев, а мгновенный вызов был равноценен аресту. Юля как раз и собралась отправиться не мешкая – к аресту, ага. А тут два часа моральной подготовки и тонкий намек, что ареста не будет. Совенок обеспокоенно предлагал составить компанию, но девушка запретила. Во-первых, занятия, во-вторых, она справится сама. Не станет его величество вредить сыну и высылать ассару из дворца. Максимум нервы потреплет, а это пережить уже можно. Ровно через два часа за ней явился все тот же придворный. Сначала знакомым маршрутом они двинулись из башни принцев, потом порталом до зимнего сада со стеклянной крышей, а дальше снова на своих двоих, потому как личные покои его величества, где ей будет оказана честь знакомства, тоже являлись свободной зоной от портальных перемещений. Неудобно, зато длительные переходы по дворцовым коридорам не располагали к введению в женскую моду высоких каблуков, чему Юля была несказанно рада. У нее мелькнула мысль – надо бы попросить Шестого организовать экскурсию. Раньше она не хотела этого делать из боязни столкнуться с птичником, но теперь, когда это проблема птичника – избегать столкновений с ассарой, прогулка обещала быть занятной… Вот освоит Юля грамоту, чтобы читать со скоростью первоклассника, и отправится изучать дворец. Около высоких дверей с орнаментом, изображавшим вальшгасов, они притормозили. Мужчина жестом указал, что ей туда, и с поклоном удалился. «Вот и приплыли, Юлечка, – подумала девушка, потянув на себя тяжелую дверь. – Что там: развлечения братцев? Или нотации Третьего? Нет, тут все серьезнее…» Это был кабинет. Просторный, со столь любимыми здесь панорамными окнами, с рабочим столом, уютным уголком с парой кресел и диваном, внушительным столом для заседаний в центре и гигантской картой Асмаса на стене. Мужчина в комнате был один, и Юля сомневаться не стала. – Ваше величество, – присела она в неуклюжем реверансе и только потом сообразила, что надо было поклониться, прижав правую ладонь к левой груди. Тупица! – Послушного вам огня, госпожа ассара, – едва заметно склонил голову король и снова повернулся к окну. Неплохо они так обменялись приветствиями своих миров. Юля замерла в нерешительности – никаких распоряжений спина его величества не отдавала, и девушке стало любопытно – что такого интересного узрел за окном Рельгар Тафар Ангальский, правитель Асмаса, Единственный из восьми, к которому, со слов Совенка, следовало обращаться исключительно «ваше величество» или, на худой конец, «Отец огня» или «Повелитель». Она подошла и встала рядом. Вид был знакомым: на город и озеро, вот только из ее окна был доступен лишь кусок воды, часть крыш и парк по берегу. Из кабинета озеро было видно целиком, как и лежащий за ним город. И следовательно, они сейчас где-то в верхней центральной части дворца. – Зима в этом году ранняя. Уже не помню, когда так же рано шел снег, – недовольно проговорил мужчина. За окном действительно кружили редкие снежинки, небо было затянуто серыми тучами. Впрочем, снег таял, не долетая до земли. – А вы представьте сугробы, метель и такой холод, что можно отморозить пальцы, если выйти на улицу без перчаток. Поверьте, ваша зима покажется вам милой и теплой, – выпалила Юля на одном дыхании и замерла, это самое дыхание задержав. Вот хотела держать рот на замке – ни слова без позволения, лишь ответы на вопросы. И пожалуйста… Стрессовая болтливость. Отец, помнится, смеялся, что если Юля встретится с маньяком, то просто заболтает его от страха. – Сугробы? – хмыкнул его величество без тени раздражения, и девушка тихонько выдохнула – пронесло. – Видел такие на материке, на севере. Вы правы – сущее бедствие для страны. Юля могла бы поспорить, что иссушающая жара – не меньшее бедствие, но не стала. Их разговор напоминал встречу англичан, которые говорят о погоде всегда и везде, а ей хотелось бы перейти к чему-то конкретному, например к Совенку. – Все ли вас устраивает, госпожа ассара? – Король соизволил наконец обратить внимание на гостью, повернулся, и на Юлю обрушился тяжелый, придавливающий взгляд истинного монарха. Девушка ощутила, как голова сама склоняется вниз, тело желает принять верноподданническую позу, а еще лучше страусом – голову в пол, дабы не лицезреть короля. Юля стиснула – до зубовного скрежета – челюсти и осталась стоять с прямой спиной, взгляд и тот не отвела. «Ты привыкнешь, – уговаривала она себя, – подумаешь, всего лишь король. У нас перед президентом спину не гнут, так чем король лучше?» Внешность у его величества была знакомой: как будто смешали Третьего с Четвертым, добавили прожитых лет, прорезали морщинки на коже, утомили государственными заботами глаза и чуть опустили уголки губ. – Благодарю, – выдавила из себя Юля, и дышать стало чуточку легче, а мысли из спиногнутых вернулись в деловое русло. – Чего мне не хватает, так это информации. Хочется узнать о вашем мире все и сразу, но, увы, это невозможно. Его величество ответил благосклонным кивком и тут же с королевской руки предложил решение: – Вижу, вы переживаете о том, что не можете учить Альгара лично. Напрасно. Одно ваше присутствие положительно влияет на моего сына. Его учитель отмечает активность на уроках, быстрое усвоение материала и более высокие, чем раньше, результаты тестов. Но я понимаю, о чем вы говорите, и попрошу Первого прислать настойку, стимулирующую память. В свое время мой сын страдал тем же самым, пытаясь за один год освоить программу нескольких курсов. Последняя разработка вышла настолько удачной, что я сам иногда ею пользуюсь. Из побочного – головная боль, но Четвертый поможет вам с ней справиться. Юля засомневалась, что творчество Первого отзовется на земном организме только головняком, но кто она такая, чтобы спорить с королем? Уж точно не самоубийца. – Спасибо, было бы кстати. Голова сама дернулась вниз, взгляд уткнулся в пол. Решительно этот мужчина действовал на нее как завуч на проштрафившуюся школоту. И это при том, что встреча проходила в положительном ключе. Страшно представить, каков его величество в гневе. – Хорошо, – кивнул Рельгар и перешел к следующему пункту допроса, то есть программы встречи в верхах: – Вы блокируете связь с моим сыном? Из вопроса можно было сделать неутешительный вывод: его величество в курсе проблемы впадения ассары в детство и, скорее всего, знает о полете на калкалосе – пропустить иллюминацию дворца было сложно. Вряд ли было что-то еще, чего он не знал… А как иначе – столько лет на троне. – Все хорошо, я справлюсь, – пообещала Юля. Главное – верить самой, а там уж как получится… Пусть все считают, что с калкалосом она сбежала под воздействием детских эмоций Совенка. Сама-то она знала, что с ящером у них сложились приятельские отношения. И отправилась она с ним в полет сугубо добровольно. Это как прыжок с парашютом. Лениво думаешь – было бы здорово, а тут подруливает самолет, инструктор улыбается как родной и парашют протягивает, и неудобно уже отказаться, опять же мечта… – Не сомневаюсь, – многообещающе подтвердил его величество, и в Юлиных мыслях инструктора увели в наручниках невидимки, самолет зарулили на штрафстоянку, а парашют торжественно сжег Четвертый. Беда… И вроде бы об основном поговорили, но недосказанность липкой паутиной повисла в воздухе. – Считаете меня плохим отцом? – вдруг спросил король, а его взгляд сделался испытующе острым. – Не знаю, я отцом никогда не была, мне не с чем сравнивать, – честно призналась Юля. Его величество хмыкнул, но морщину на лбу разгладил. – Смотрю на вас и завидую. Мне бы такую ассару в детстве, – взгляд сделался хищным, – может, и не совершил бы столько ошибок. Вот это новость, удивилась девушка. Она тут о своих дуростях переживает, а оказывается, его величеству тоже есть о чем сожалеть… – Я не хотел корону, – Рельгар заложил руки за спину, покачался с пятки на носок, – но отказаться невозможно – выбор огня священен. С первой женой мы были счастливы долгие годы, я ждал, что она примет судьбу и останется верна, но она ушла сразу после ритуала. А после… – его величество скривил лицо, махнул рукой, – вы уже, наверное, знаете, жена выбирается советом, не мной. Юля слушала, затаив дыхание. Странный приступ откровенности настораживал. И почему их так расслабляет в ее присутствии? Что Седьмую, что короля… Впрочем, вряд ли это была истинная откровенность. Скорее всего, его величество доводил до сведения ассары то, что считал нужным, не рассчитывая на понимание или сочувствие. – С Шестой я решил поступить по-своему. Как видите, вышло плохо. А сын… Я хотел отпустить его сразу – подобрал приемную семью, которая собиралась переехать на материк, но сыновья отговорили. Упросили дать шанс, а потом я и сам к нему привязался. Не подходил, тайком – вором – наблюдал издалека. Не мог общаться с тем, чью мать я убил. Тянул до последнего и две недели назад подписал указ о высылке Альгара из дворца. Боюсь, мой сын как-то узнал об этом и потому сбежал в ваш мир. А там, в отчаянии, нашел ассару – продолжила Юля. Теперь понятно, что за странная решимость горела в глазах Совенка, когда она его встретила – ему нечего было терять. – Сегодня был издан новый указ. Вы официально объявлены ассарой шестого Столпа и матерью Альгара. – Что? От шока вопрос вышел далеким от вежливости, но его величество внимания на это не обратил. – Будь вы ассаром, проблем не возникло бы, но существование ассары наследника не прописано ни в одном протоколе. Потому до внесения изменений мать будет иметь больше прав в принятии решения, чем вы. Уверен, вам захочется что-нибудь поменять в дальнейшем, например наставника. Юля прищурилась, четко уловив посыл – долой халдеев, даешь бузу! И полномочиями даже наделили – прям как Купу Купыча Гениального[6]. И будет она теперь не просто ассарой, а еще и матерью Совенка. Если Юля правильно поняла местные устои, то мать жене не товарищ, в том смысле, что два эти понятия в семье его величества существуют параллельно. И можно надеяться, что никаких поползновений в ее сторону не будет. Впрочем, и надеяться бесполезно – мужику так приелись жены к седьмому забегу, что он до фавориток вряд ли доживает. – А кто до этого занимался подбором наставников для Совен… ой, простите, Альгара? Промелькнувшее выражение в глазах его величества показало, что оговорку он заметил и обязательно припомнит в свое время. – Пятая мать. – Хм, – Юля почесал кончик носа, – а где те, кто занимался воспитанием Третьего и Четвертого? Король ответил удивленным взглядом. – Если я не ошибаюсь, у них были одни и те же наставники. Но дальше Пятая их заменила для своего сына. Могу уточнить, чем они сейчас занимаются. Вы же хотите их вернуть? Юля улыбнулась – приятно вести разговор с тем, кто собаку съел на государственных переговорах и ловит мысль собеседника еще до ее озвучивания. – Вы правы. Времени, конечно, мало, но какой-то задел мы сделаем. Не хочу, чтобы Альгар ощущал себя худшим в академии. И, судя по одобрительному взгляду, в этом они с его величеством совпадали полностью. Слабый сын для правителя, от силы которого зависят жизни придворных, да и существование самого государства – когда эти вулканы еще уснут, – не просто головная боль, а самая настоящая беда. И пусть никто не рассчитывал, что мальчик получит корону – тут бы выжить после инициации и обучения в академии, – но престиж… Слабак – грязное пятно на репутации. И во власти Юли – хотелось на это надеяться – изменить расклад сил. – Вы не правы, Юлия Андреевна, – покачал головой его величество, – знания – хорошо, но в академии они не основное. Там моему сыну понадобятся мужество, сила воли и желание справиться с внутренним огнем. Вот в этом вы ему поможете, подчинив собственный дар. Хотя понимаю – человеку с Земли принять магию непросто. Что-то в его интонации царапнуло, и Юля спросила: – Вы были на Земле? – Доводилось, – подтвердил Рельгар. – Обязанность короля хотя бы единожды удостоить визитом миры, с которыми нас связывают портальные врата. Но ваш… – Он недовольно нахмурился, развернулся к окну, выдерживая паузу и, скорее всего, проглатывая матерные слова. А затем начал с истории: – Портал на Землю был проложен отступником Йеридом семьдесят шесть лет тому назад. Увы, преступная гениальность Йерида нам тогда дорого обошлась, а когда мы его прижали, отступник смог уйти, несмотря на блокировку врат. Ученые до сих пор не понимают, как ему удалось пробить пространство в немагический мир. Все, на что их хватило, – пройти по его следам. Тот город назывался Ленинград, и в то время у вас шла страшная война. Юля вспомнила стоящие в лесу у трассы на Шлиссельбург скрытые невидимостью врата. Она, Кайлес, Совенок, а еще чемоданы, сумки и куча барахла. С одной стороны – портал из Юлиной квартиры, с другой – врата в чужой мир и проносящиеся мимо легковушки, с гулом проходящие фуры. Занятный такой сюр…