— И я с ним порвала, — добавила тихо, опасаясь, что нас могут услышать, — аккурат перед похищением. — Поругались? — спросила с надеждой. — Я назвала его переходником к чему-то действительно важному. Ну или типа того. — Вот же… — поморщилась Лиза. — Ага, — брякнула, скривившись. — Дело — труба. Её лицо вдруг сделалось похожим на камень. Как будто статуя, высеченная из мрамора. Спокойная, решительная, в глазах холод. — Я поставлю ему условие, — сказала стальным тоном, — точнее, сделаю предложение, от которого он не сможет отказаться. Не переживай, ты выйдешь отсюда. — Это крайняя мера, — сказала осторожно, — давай подумаем, как выбраться обеим. Она слабо улыбнулась и кивнула, тут же отведя взгляд, совершенно не веря в то, что выход есть, а я села поудобнее и осмотрелась. Во-первых, было светло: под потолком висела одинокая лампочка на толстом проводе. Лена была лишена и этого. Во-вторых, присутствовал стол. Парень явно внёс коррективы в это скромное жилище, чтобы Лизе было комфортнее. И позаботился не только о её досуге (приличная стопка разноцветных журналов и несколько книг, разбросанных как попало), но и о полноценном питании (фрукты, сладости, еда из ресторана). А ещё — столовые приборы. Ложка, вилка, нож. Хороший, с деревянной ручкой, зазубринами и острым кончиком, приготовлен специально для стейка, оставшегося нетронутым. — Ты не могла бы разрезать стяжки? — попросила ненавязчиво. — Точно, — поморщилась, тут же поднимаясь. План родился мгновенно и был совершенно идиотским, но альтернатива для нас обеих манила ещё меньше и, едва сверху послышались шаги, я крепко схватилась за рукоятку ножа. Будет только одна попытка. Конечно, нечего было и мечтать, что он высунет, ну, скажем, голову (парень до сих пор наивно полагает, что можно остаться инкогнито, купаясь в «Саше»), но и руки с телефоном, чтобы сделать снимок, было достаточно. Именно на это и был расчёт, на самом деле. Я замахнулась в то же мгновение, как открылась крышка люка, вложив в этот бросок всю силу, что у меня была, и тут же кинулась к стоящей со сцепленными в замок руками (возле поднятой на две ножки и приставленной к стене кровати) Лизе. По отборному мату и упавшему на пол телефону поняла, что в цель всё-таки попала, ухватилась за ножку кровати, чувствуя, как Лиза выталкивает мою ногу, и практически взлетела наверх, что крайне не понравилось мужчине, ухватившемуся за нож. — Не вытаскивай! — взвизгнула, увидев, что попала в запястье, но он всё равно это сделал. Кровь хлынула из раны, здоровой рукой он полез за спину, но дожидаться, когда он меня пристрелит, я не стала, толкнув его в люк. Лиза взвизгнула, парень ударился о ножки кровати, упал и затих, а я свесилась сверху, морщась от досады. — Он… — пробормотала побелевшими губами Лиза. — Да чёрт его знает… — буркнула, вновь спускаясь по кровати. Нащупала пульс на шее и выдохнула с облегчением: — Жив. Оторвала лоскут от простыни, порвав ткань вилкой, перетянула рану на руке и подошла к кровати, сцепив руки и скомандовав: — Валим! — Ага! — обрадовалась Лиза, бросила беглый взгляд на парня и состроила такую жалостливую мордочку, что я поняла совершенно отчётливо — не валим. — Да ну как же я его тут… одного… вдруг умрёт, а? Он же всё это из-за меня… Я поморщилась и наклонилась над парнем, шаря по его карманам. Нашла ключи от машины и вернулась к кровати, попросив: — Подсади. Лиза покивала со стоящими в глазах слезами, вновь помогла мне выбраться и почти продержалась до того момента, как я вышла из комнаты, прежде чем разреветься в голос. — Лучше бы ты умер! — услышала сквозь всхлипы и провела одной рукой по другой, прогоняя волну колючих мурашек. Медленно спустилась вниз, оглядывая скромное убранство крепкого бревенчатого дома, не знающего хозяйской руки, переполненная необъяснимой обидой за человека, пытающегося меня убить. У входа увидела свою сумку, нашла телефон, увидев пропущенный от Брагина, и сунула его в карман, отправившись дальше. Вернулась с аптечкой и свесилась из люка, спросив удивлённо: — А ты чего ревёшь-то? — А ты чего тут? — хлюпнула носом Лиза, вытирая слёзы, льющиеся сплошным потоком. — Ну так я это… врач. Вроде как, — спустилась по кровати вниз, открыла аптечку и поморщилась: — Не густо. Намочила стерильную салфетку, промыла рану на голове, перебинтовала, сменила повязку на руке и села на пол рядом с ними. Смущало лишь одно: когда я шарила по карманам парня, никакого пистолета у него не было. В его заднем кармане лежал лишь носовой платок. — Спасибо, — сказал парень тихо, не открывая глаз. Лиза всхлипнула и начала гладить его по волосам и груди, невнятно причитая, а я протянула озадаченно: — Как же ты докатился до такого? — Нищета, — слабо хмыкнул в ответ. — И любовь, — открыл глаза, уставившись на мою шею, поморщился и посмотрел в глаза. — Прости. Я рад, что у меня не получилось. Уже едут? — Кто? — спросила с тяжёлым вздохом. — Полиция, — презрительно ухмыльнулся в ответ. — Не, сами поедем, — отозвалась вяло. — Как голова? Встать сможешь? — Ты реально думаешь, что если я выберусь отсюда не в наручниках, то сам поеду сдаваться? — он округлил глаза, глядя на меня, как на идиотку, а я состроила рожицу: — Поедешь туда, куда я скажу, если не хочешь сесть за три убийства. Как и Лиза, за соучастие. Морщится, соображает, уставившись в потолок. — А тебе это зачем? Я тебя убить пытался. — Кто старое помянет… — пробормотала ворчливо, поднимаясь и отряхиваясь. — Поехали, пока один старый лис вертолёты в воздух не поднял. Он только выглядит умиротворённым, а по факту — тот ещё паникёр. — Я не поеду в участок, прости, — ответил сурово и осторожно сел. — Мы с Лизой уедем. У тебя есть телефон, сеть тут ловит, не пропадёшь. — Какой участок, Артём? — поморщилась в ответ, протягивая ему руку. — Рыбу поедем ловить. В мутном пруду… — с каждой фразой он всё сильнее недоумевал, но объяснить ему всё, поделиться догадками, я не могла. — Просто поверь, это в твоих интересах. Брагину я позвонила от машины, по громкой: — Глеб Борисович, Вам спец задание. — Майя! — выдохнул криминалист нервно. — Я поседел! — Ага, лет пятнадцать назад… — проворчала в ответ. — Где ты?! — воскликнул, не обратив внимания на мою подколку. — Да чёрт знает… но выдвигаюсь на базу. Как и Вы. И захватите коробку с медикаментами из шкафа. — Нижний замок не открою, Майя, — вздохнул понуро. — У всех с ним проблемы, — хмыкнула, подмигнув Артёму. — Ключи для Вашего удобства оставили в кустах у лаборатории, справа от входа. Артём тихо хохотнул и покачал головой, а я протянула ему ключи от машины и построила маршрут в навигаторе, плюхнувшись на переднее сиденье рядом с водителем. — Лиз, давай ты, — вздохнул Артём. — А то я опять какую-нибудь ерунду выкину… Забавно, но до базы отдыха мы доехали минут за пятнадцать: совсем близко. Если бы за рулём был опытный водитель, добрались бы за десять. Я зашла в главное здание и смогла растормошить сонного администратора, сняв ещё один домик. Устроила Лизу с Артёмом и пошла к Третьякову, пытаясь выровнять дыхание и унять сердцебиение, но оно лишь усилилось на подходе, когда я услышала голос отца. — Я всё-таки выскажу ей своё мнение, — сказал он твёрдо. Я подошла чуть ближе и сквозь ветки увидела идеалистическую картину — расселись на двух туристических стульях со спинками рядом с домиком, ноги вытянули и с загадочными лицами в даль смотрят. — Не надо, дядь Петь, — ответил Третьяков тихо, — я даже не знаю, что завтра будет. Да и… выбор сделан. Я своими глазами видел. — Этот хлыст мне не нравится, — заявил папа резко. — Такой весь из себя деловой, — и передразнил Кирилла: — Я быстро понял, Пётр Сергеевич, — Дима хохотнул, а папа фыркнул пренебрежительно: — Не нашего полёта птица. А ты… разберёшься, Дим. Разберёшься, что бы там ни было. — Разобрался уже… — ответил недовольно. — Ну, с такой харей женишок из тебя так себе, — хохотнул отец. — Но не переживай, в крайнем случае, Иришка возьмёт. Третьяков засмеялся, охая. — Дядь Петь, не смешите, болит всё. — Так в этом и смысл! — фыркнул папа возмущённо и похлопал его по плечу. — За что… — скривился Третьяков, а папа нахмурился: — За то, что влез в какое-то дерьмо. — Влез… — пробормотал Дима. — Я в него нырнул, дядь Петь. Но, если подумать, не жалею.