– Ты не понимаешь. – Мы пересекли тренировочную площадку, а затем внутренний двор. По дороге нам везде встречались демоны. И лишь добравшись до коридора, в котором находилась моя комната, я пробормотала «спасибо». Эзра целовал меня, и мы были так увлечены друг другом, что совершенно не заметили бы Аризу и ее друзей, не окажись там Аарванда. Я даже воображать себе не хотела, что с нами сделали бы демоны. В конце концов они как раз искали развлечений. – Пожалуйста, – через силу выдавил из себя он. – Не понимаю, о чем он думает. Вега больше его не отпустит, – добавил он, хотя я ни о чем не спрашивала. – Он сам принял такое решение и знал о последствиях. А своим поведением он лишь вселяет в тебя бессмысленные надежды. – Так она может с ним развестись? – Естественно, даже мы, демоны, настолько прогрессивны. Но для нее он был единственным шансом в принципе выйти замуж. – Она невероятно красива и дочь князя. Могла бы заполучить себе в мужья кого угодно. И ведь очевидно, что она сама решила никому не говорить, что все еще способна перевоплощаться. Аарванд вздохнул: – Да, но крайне редко. Ни один уважающий себя демон не женится на такой женщине. Вероятность, что дети, рожденные от такого союза, вообще не смогут превращаться, примерно восемьдесят процентов. Альтаир всегда старался держать этот изъян в тайне, однако у него ничего не получилось. – Ты поэтому ее не захотел? – Мне внезапно стало жаль Вегу. Я знала, каково это, когда ты вынуждена жить без какой-то важной части себя. Для меня таковой являлась магия, а для нее – ее вторая форма. – Это Альтаиру принадлежала идея предложить ее Эзре в качестве жены. Так она – цитирую: «хоть на что-то сгодилась». Понимаешь? – Он так и сказал? Но она же не виновата! – Конечно нет. Мать давала ей в детстве неочищенный самарий, – объяснил Аарванд. Тогда, когда все еще считали, что эта штука защищает. Но изъян есть изъян. Кто виноват, уже никого не интересует. – Почему ты мне об этом рассказываешь? – Мы остановились перед моей комнатой. Он придвинулся ближе ко мне: – Чтобы ты больше не надеялась. Она его не отпустит, и у них будет ребенок. Я прикусила щеки изнутри. – Ребенок, которого Эзра не хотел. Возможно, ты даже присутствовал, когда они консумировали этот брак. Поверить не могу, что Регулюс прислал свидетелей. Так унизительно и по-варварски! – в ярости выплюнула я. На лице Аарванда сначала отразилось сочувствие, а затем – цинизм. – Так и есть, вот только это ничего не меняет. Эзра для тебя потерян. Он будет любить своего ребенка, и ты это знаешь. Конечно, будет и никогда не использует его, как Альтаир использовал свою дочь. Я сделала глубокий вдох. Бесполезно продолжать с ним дискуссию на эту тему. – Почему ты не отдал Регулюсу Вуаль? – резковато сменила я предмет разговора. – А ты как думаешь? – Он выгнул бровь. – Не потому, что ты меня об этом попросила, а потому, что для меня она ценна не меньше, чем для верховного короля. Дождусь подходящего момента и докажу ему свою верность. А сейчас я пошел развлекаться с его дочерью. Его лицо словно превратилось в маску. Невозможно сказать, какие слова произнесены всерьез, а какие – нет. – Будь осторожна в мое отсутствие. – Он развернулся. – Кстати, меня там не было, – процедил он, прежде чем уйти. – Даже у меня есть границы. – Я знаю, – прошептала я, не уверенная, слышал ли он еще мои слова. Позже ночью я стояла у окна. Весь вечер лил дождь, смывая пепел и его вездесущий запах. Я сильно перегнулась через подоконник и втянула полные легкие прохладного воздуха. Уснуть не удавалось. Не после того, что сегодня произошло. Аарванд остался там, чтобы держать нас в поле зрения или даже чтобы защитить? Абсолютно неважно, какая причина им двигала, теперь у него есть еще кое-что против меня. С учетом того, что ему известно о Вуали, я еще больше стала зависеть от его милости. Лунные тени скользили по двору замка, лесу и реке. Какой-то шум заставил меня вскинуть взгляд, и я вздрогнула. Даже в неясном свете я отчетливо различила очертания в небе. Над крепостью парили два дракона. Они широко расправили крылья и словно зависли в воздухе. Затем более крупный сделал петлю и выдохнул струю огня в небосвод. Тот, что поменьше, ввинтился ввысь и оставил след из мерцающих звезд. И хотя это должно было внушать ужас, выглядело просто потрясающе. Под конец я слышала только хлопанье крыльев и видела удаляющиеся силуэты. Хотела бы я уметь летать. Хотела бы оставить этот дворец, долину и Керис далеко позади. Моя убежденность в том, что однажды у меня появится нормальная жизнь, таяла день ото дня. Но если я прекращу верить, что мы сможем спастись, значит, все кончено. Необходимо найти другой артефакт. Безумием будет идти к богиням в одиночку, но я не могла рисковать, чтобы Аарванду достался еще один магический предмет. Я заплачу любую цену, чтобы вытащить отсюда своих сестер и Эзру, даже заключу сделку с богинями и возьму на себя обязательства перед ними. * * * – Где Эме? Стоя у окна, как и очень часто в последние дни, я смотрела на пустое небо. Маэль подошла ко мне: – До сих пор с этим избалованным маленьким чудовищем? – Лучше не говори так, чтобы никто тебя не услышал. Но да, она еще не возвращалась. – А ты тут чем занимаешься? – Смотрю в окно. – Зачем? – Не знаю. Дышу свежим воздухом. – Свежий воздух здесь бывает так же редко, как тринадцатая луна, – сказала Маэль. – Это просто чудо какое-то, что все демоны поголовно не болеют астмой. – Хм. – Я слушала ее лишь краем уха, так как высматривала обоих драконов, которых видела той ночью, однако на горизонте резвилась только пара-тройка птиц. Аарванда не было уже три дня, и я возобновила тренировки с Марроком. Он стал не таким безжалостным, как прежде, но спуску мне все равно не давал. А если я не упражнялась в зале, то бродила по замку. Браслет у меня на ноге совершенно не собирался отводить меня к Арианрод, и я постепенно начала задаваться вопросом, зачем она мне его дала. Я поискала в библиотеке какие-нибудь материалы об артефактах, но ничего не нашла, и передала Тарону еще одну записку для Эзры. Впрочем, без помощи Аарванда он, очевидно, понятия не имел, где нам встретиться, или не хотел опять подвергать меня опасности. – Пойдешь со мной к Эйдену? Сегодня я его уговорю прийти со мной в нашу комнату. Ему нужно принять ванну. – Ты что, чокнулась? Это же так опасно! – Да, но он плохо себя чувствует. И не хочет сказать правду. Я заметила по цвету его кожи и глазам. Он через слишком многое прошел. Эйден долго не продержится, если я ничего не предприму. Его тело уже давно сдалось бы, не будь так силен дух. Однако даже он почти достиг своего предела. – Она говорила с отчаянием, которого обычно в ней никогда не было. – Он ведь тебе небезразличен, не так ли? Почему ты не признаешь этого? Маэль пожала плечами. – Потому что это неважно. – Как вообще так случилось, что вы вдвоем стали проводить время вместе? – Я ходила с Эме в шато. Мы собирались поговорить с Климентом Токвилем. Приблизительно за полгода до нашего отъезда. Эйден даже не пустил нас к нему, ну, ты же сама знаешь, каким он всегда был. Надменный и высокомерный. Пару дней спустя я столкнулась с ним в Броселианде, когда собирала травы. Сначала он взбесился, что я отправилась одна, а потом извинился и даже мне помог. С того момента мы все чаще встречались в лесу. Во всяком случае некоторое время. Поначалу просто разговаривали. Он умеет быть весьма забавным, если захочет. Меня должно было насторожить, что на людях он продолжал меня игнорировать, как и прежде. Никто не знал, сколько времени мы проводили вместе. Однажды он впервые поцеловал меня, и это… – Она прокашлялась. – Это было по-другому, не так, как с парнями, с которыми я целовалась раньше. Казалось, что это что-то значило. – Но это не так? – Не для Эйдена. Без понятия, чего он от меня хотел. Я бы не удивилась, если бы он поспорил со своими дружками, что затащит меня в постель. – У Эйдена Токвиля не было дружков, – сухо напомнила ей я. – Ты поняла, что я имею в виду. Большего я ему не позволила. И слава богу. Потому что через день после того поцелуя я увидела, как он гуляет по деревне с другой девушкой. Они ели мороженое. И держались за ручки. Не то чтобы это был мой звездный час. Я проследила за ними, наблюдала, как он ее целует, а она оказалась определенно более открытой для его попыток сблизиться. – Она немного помолчала, но нетрудно было сообразить, как сильно ее до сих пор волновало то воспоминание. – Что же произошло потом? – аккуратно спросила я. Она повела плечом. – Я больше не ходила в лес или в какие-то другие места, где встречалась с ним. Я так филигранно вырезала его из своей жизни, как только могла. Он звонил нам, но я всегда бросала трубку. В тот вечер, когда он исчез, мы разговаривали в последний раз. Точнее сказать, мы ссорились, он поцеловал меня, а потом пропал. Я тут же поверила, что он смылся, когда мне стало об этом известно. Притом я хорошо его знала. Эйден не из тех, кто вот так запросто сбежал бы. Но я так злилась и обижалась на него. – И имела на это полное право. – Я похлопала ее по руке. – Я спущусь с тобой в темницу. Сестра улыбнулась: – Я делаю это не из-за угрызений совести, а потому что выполняю свой долг как целительница. – Естественно. А он до сих пор высокомерный, заносчивый и страшно неблагодарный. – Он до смерти напуган, – только и произнесла она. Мы не взяли с собой ничего, кроме маленького пузырька. – Раньше я всегда подкупала охранников самарием. Тут внутри снотворное. Они его примут и проспят до завтрашнего утра. Уже поздно, не думаю, что мы наткнемся на кого-то в коридорах. – А как насчет синих волков? Она отмахнулась: – Они надрессированы чуять магию. А говорить-то все равно не умеют. Караульные уже поджидали Маэль и осклабились при виде ее. – Снова принесла нам кое-что? – спросили они. – Иначе мы тебя к нему не впустим. Она протянула охранникам флакон, и те жадно в него вцепились. – Один ты это жрать не будешь, – зашипел один на другого. – Там хватит вам обоим, – примирительно сказала Маэль, и первый, хоть и с неохотой, все-таки передал второму бутылочку, после того как вылил часть жидкости себе в глотку. Доковыляв до своей каморки, он плюхнулся на стул. И при этом дебильно улыбался.