Со слегка смущенным видом Аарванд почесал затылок: – По величине. Я покачала головой. – И в результате ничего не обнаружил? – Почти все здесь – это предания из древних времен. Истории об историях – в самых разных вариациях. И парочка научных трактатов. – Гламорган любит истории. Или, если говорить точнее, богини любят истории. Во всяком случае, когда мы там были, рассказывали некоторые. – Почему? Я спустила ноги с кровати. Ступни коснулись холодного пола. – Думаю, это напоминает им о прошлом. О временах, когда люди еще верили в них. Пока эти сказания не забыты, не забыты и они сами. – Так это своего рода дань? – Он склонил голову набок. – Интересно. Может, тот, кто жил в этой комнате, пытался таким образом выбраться отсюда? – Вероятно, он пожелал все эти книги, но так и не прочел вслух нужную. Печально думать об этом – навсегда остаться одному. – Его тут уже нет. И мы не знаем, что случилось, а у тебя как минимум есть компания, – сухо ответил он и встал. – Какие истории вы уже рассказывали? – О Гвионе и как он стал первым демоном. А когда хотели сбежать, Эме говорила о Моргане и Гиомаре. Как он ее предал. – Не очень красивая легенда. Готов поспорить, что Морриган не любит, когда ей об этом напоминают. Ничего удивительного, что она натравила на вас пожирателей магии. Как насчет истории про Ланселота и Элейну? – Опять о разбитом сердце. А ничего с битвами и морем крови тебе в голову не приходит? – Приходит. И даже много. Как тебе Камланская битва или истории о Дикой Охоте? – В Камланской битве Мордред убил короля Артура. Аарванд кивнул, и его взгляд затуманился, словно он перенесся в далекое прошлое. – Ты же на ней не присутствовал, да? Вы, демоны, ведь не целую вечность живете. Вы смертные, как и мы. – Конечно, смертные, – заверил меня он. – Ты сама видела мою кровь. Если бы не ты, я бы умер. – Да, умер бы. Но и без ранений продолжительность жизни у вас такая же, как у людей? – не успокаивалась я. Он улыбнулся: – Да. – Ладно. Потому что в какой-то момент ты принял такой вид, будто сам видел то сражение. – Это сражение предзнаменовало конец, – тихо произнес он. – Артур возвращался из Франции. Где хоть и одержал над нами победу, но понес и огромные потери. А когда вернулся домой, трон короля оказался занят его собственным сыном. В битве на Камлане пали Артур и сам Мордред, а его сыновей убили Ланселот и Борс. Бессмысленное убийство. – Мордред был магом, и Мерлин напророчил ему, что однажды тот сядет на трон Артура. Почему он тогда просто не дождался, пока его отец умрет? В его жилах еще текла кровь демонов? – Естественно, но очень мало. Мордред ненавидел нас и не простил Мерлину, что он позволил нам уйти на Керис. Избалованный и алчущий власти. – Качества многих мужчин. Аарванд поднял бровь. – Не спорь. И тобой разве не жажда власти управляет? Тебе же известно, что то, что делает Регулюс, неправильно. То, что он делает с нами. – Мне известно? – Он встал и расслабленной походкой подошел к кровати, где сидела я. – С чего ты взяла? – Почему ты хотел, чтобы Маррок до такой степени меня разозлил, что я смогу высвобождать свою магию без заклинаний? – задала я встречный вопрос. Он сел рядом со мной. – Потому что хотел выяснить, насколько реально сильна твоя магия. Потому что хотел узнать, как мы можем использовать твою магию с пользой для себя. – Он ткнул меня в нос указательным пальцем, а потом вдруг отвел мне волосы назад, открывая шею. – Что, впрочем, не означает, что я хотел, чтобы Маррок тебя укусил. И за это он поплатится. Я судорожно отодвинулась от него. – Не надо. – Облокотившись на изголовье кровати, я укуталась в одеяло. – В конце концов, он делал лишь то, что ты ему приказал. Мгновение он помолчал, однако в глазах вновь вспыхнуло пламя. – Такого я ему не приказывал. Исходящее от него тепло дотягивалось до меня, и мне пришлось собрать всю силу воли, чтобы не потянуться к ней в ответ. – Итак, какую историю все-таки будешь рассказывать? – Остановлюсь на Ланселоте и Элейне. – Ты помнишь наизусть все истории из сказаний о короле Артуре? – Большинство. Я изучал их в юности. – Само собой. Чем же еще тебе заниматься. Опять нахмуренный лоб. У этого мужчины абсолютно нет чувства юмора. – В Тинтагеле был учитель, который всегда заставлял нас снова и снова перечитывать легенды. Рано или поздно мне стало нравиться. Для нас эти предания – не легенды, так как все, что происходило тогда, привело к тому, что мы оказались в ссылке. Все началось в Тинтагеле, если можно так сказать. Если бы Утер Пендрагон в обличье Горлуа не провел ночь с Игрэйной, то Артур никогда не был бы зачат. – В наших легендах Мерлин наколдовал Утеру личину герцога Корнуолльского, но ведь в действительности Утер умел принимать любой облик, который только пожелает, не так ли? Он сам превратился в герцога. Тарон рассказывал мне, что некоторые демоны способны менять несколько форм. Аарванд кивнул. – Это сделал Утер. Он сходил с ума по Игрэйне. За это Мерлин позже наказал его, вынудив отдать ему ребенка. Он решил сам позаботиться об образовании Артура, который должен был стать королем древних богинь. – И все полетело в тартарары. А ты тоже так умеешь? Можешь выбрать себе другую человеческую внешность? Он вздохнул. – Конечно нет. Не бойся, что я превращусь в Эзру и проберусь в твою постель. Я задохнулась от возмущения. – Я бы заметила, – выдавила я. Развеселившись, он качнул головой: – Не заметила бы, – произнес он невероятно мягким голосом. Но прежде чем я успела возразить, продолжил: – Игрэйна считалась самой красивой женщиной своего времени. Утер не смог перед ней устоять, – сказал он. – И к тому же богини явно приложили руку к происходящему. Артур должен был родиться. Игрэйна выросла на Авалоне. И богини верили, что сын Утера и Игрэйны будет почитать старую веру. Гвиневру они не учли. – Нельзя вмешиваться в судьбы людей, кроме того, я не назвала бы Керис ссылкой. Вы получили прекрасные богатые земли. Вообще-то ведьмы и колдуны собирались забрать их себе. Вы сами позволили Регулюсу их уничтожить. – Мерлину стоило отдать их вам, – согласился Аарванд к моему удивлению. – Так мне рассказывать историю или нет? – раздраженно добавил он. – Или тебе хочется обсудить со мной вопрос, чьи жизни ценнее: одаренных или демонов? Я поджала губы. – Рассказывай давай. Я не могу ничего вспомнить. – Вероятно, из-за того, что ты постоянно витала в мыслях об Эзре, когда тебе их читали, – проворчал он, скривившись. Этот парень просто выводил меня из себя, но не дав мне ничего сказать, он начал: – Ланселот был самым отважным рыцарем Артура. Непобедимый в своей воинственности и не знающий границ в своей любви к Гвиневре. Словно черный как ночь бархат, его голос струился по воздуху, вызывая у меня мурашки по всему телу. Я приглушила огоньки свечей и улеглась поудобнее. Кажется, это место подарило мне передышку в жизни. – Рыцарь повстречался с королевой, когда она была совсем юной девушкой, задолго до Артура. Однажды она заблудилась в тумане между Авалоном и Гластонбери. Он влюбился в нее, а она в него. – Он ее спас, – вставила я. – Она заблудилась в тумане и никогда бы оттуда не выбралась. – На Авалоне богини обучали своих жриц. Сегодня никто больше не мог попасть на Авалон, «остров яблок». Даже ведьма. Остров исчез. – Вполне возможно. – Его голос стал жестче. – Но хороший поступок еще не делает мужчину героем. Ланселот был самовлюбленным нарциссом, который любил брать то, что ему не принадлежало. Я негодующе помотала головой. – Хочешь поспорить? – Нет. Как будто я бы когда-нибудь рискнула поставить под вопрос твои познания.