Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 15 из 16 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Кстати, о вменяемости и невменяемости. Допустить отклонения в психике у Ильшата К., сожравшего троих собутыльников или бомжа из поселка Карчит, закусившего родной матерью, еще можно. Но чем объяснить случаи коллективного людоедства, о которых упоминалось выше? Нельзя же всерьез рассматривать версию, что трое или двое умственно неполноценных людей сбиваются в группы, чтобы вместе наслаждаться вкусом человеческого мяса? Может быть, это не болезнь в общепонимаемом смысле, а нечто другое, что еще требует изучения и осмысления? Как бы то ни было, случай Спесивцевых, не имеющий аналогов в послевоенной истории России, наверняка станет предметом тщательного исследования специалистов. Возможно, он заставит нас взглянуть на проблему шире, чем банальный случай многоэпизодного людоедства. И уж без сомнения Спесивцев станет для криминалистов таким же «эталоном мер», каким стал Чикатило. Но замечу, что какие бы подробности не появились в деле новокузнецкого маньяка, судить его будут за убийства. Так как уголовным кодексом России наказания за каннибализм не предусмотрены. ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ Вор, растратчик, грабитель, убийца – со стороны любой преступник может надеется на сочувствие и прощение. Причем не только близких родственников или себе подобных, но и общества, в котором живет. Так уж устроен человек – он стремится найти объяснение и понимание любых поступков, даже если они не укладываются в рамки морали и закона. Но можно ли здравым умом понять действия Чикатило, Головкина, Спесивцева? Кто станет им сочувствовать? Вот почему маньяки, садисты, людоеды, насильники-извращенцы оказываются изгоями повсюду – и среди правопослушных граждан, и в мире зарешеченном, там, где признают совсем иные законы. Кстати, о здравом уме. Заключения медиков о психической полноценности серийных убийц вызывают противоречивые чувства. Пример – результат обследования в институте Сербского Андрея Чикатило. Пожалуй, ни один преступник ни до, ни после него, не подвергался такому всестороннему психиатрическому изучению. Ростовским потрошителем занимались лучшие специалисты, элита нашей науки. Их вывод известен: Чикатило признан вменяемым. По существу, с таким диагнозом не согласиться нельзя. Чикатило идиотом не назовешь. Высшее образование, довольно обширные познания в литературе, осведомленность в общественной жизни, спорте, политике, умение поддерживать беседу, способность убеждать, логически мыслить и довольно четко прогнозировать развитие событий. Сейчас, зная о Чикатило всю подноготную, нелегко объективно представить, какое впечатление он производил на окружающих. Между тем, жена считала его заботливым мужем, рачительным хозяином, умным и незлобливым. Такого же мнения придерживались и другие родственники. Дочь говорила о нем, как о добром, мягком человеке, племянник считал его эрудированным, спокойным, порядочным… Скажете – сомнительные аргументы, да к тому же услышанные от близких, заинтересованных людей? Ну, во-первых, кто, как не родные люди могут дать нам самую точную характеристику. Что касается заинтересованности, то ее нет и в помине. Скорее, наоборот, родственники были подавлены и растеряны случившемся ничуть не меньше других. И выгораживать главу семейства им резона не было. Семья сменила фамилию, переехала в другой город, даже на свидания с подследственным ходила одна жена. А вот уж совсем сторонняя оценка личности Чикатило. Татьяна С., учившаяся с ним на филфаке Ростовского университета, вспоминала о сокурснике без неприязни (зная, кто он и чем прославился): «Скромный, легко ранимый, а потому сторонящийся шумных компаний, Андрей много времени проводил в библиотеке, любил расширять знания в заинтересовавших его вопросах. Впечатление у меня осталось скорее хорошее, чем никакое…». В 1984 году Чикатило ездил по работе в Москву. Как командировочному ему предоставили комнату в общежитии завода «Москабель». Комендант общежития Галина Л. также запомнила симпатичного, вежливого, начитанного мужчину. За период с 1978 по 1990 год семья Чикатило часто меняла место жительства, переезжала из одного города в другой. И каждый раз забитый и ничтожный человек не только устраивался с комфортом, получая служебную квартиру или дом, но и покупал флигелек или сарайчик для подсобных нужд. С жилищной проблемой, нудной и сложной (что еще труднее решить в нашей стране?), он справлялся с ловкостью, да еще и выгоду имел. В 1989 году, например, придумал хитрую комбинацию – фиктивно развелся с женой и получит дополнительную квартиру в Шахтах. Слабоумному такое умение адаптироваться и устраивать быт явно несвойственно. Думаю уже убедил, но хочется напомнить еще об одном загадочном качестве Чикатило. Двенадцать лет он совершал жуткие убийства. И по меньшей мере лет семь он был объектом интенсивного поиска всех без исключения оперативников, агентов и помощников милиции огромной страны. Его искали и не находили. А он рвал на части детей и женщин в Ростовской, Владимирской, Ленинградской, Свердловской, Московской областях, Краснодарском крае, в Узбекистане и на Украине, не особенно заботился о сокрытии следов (само собой получалось, как у зверя), легко обходил засады и ускользал из ловушек. Ведущие специалисты Ростовского областного психоневрологического диспансера и ВНИИ общей и судебной психиатрии имени Сербского Министерства здравоохранения РСФСР пришли к единодушному выводу: "… Чикатило А.Р. хроническим заболеванием не страдает, обнаруживает признаки психопатии мозаичного круга с сексуальными перверсиями, развившейся на органически неполноценной почве… В подростковом возрасте, на фоне явлений психического инфантилизма, выявились нарушения головного развития, которые выражались в нарушении биологической "базы сексуальности (ослабленное половое влечение, недостаточность эрекций) и ретардации психосексуального развития с фиксацией на эротической фазе формирования сексуальности и склонностью к эротическому фантазированию садистского характера. В дальнейшем в Чикатило на фоне явлений нарушения гетеросексуальной адаптации произошло формирование сексуальных перверсий, которые на ранних этапах (до 1978 года) проявлялись частичной реализацией садистских фантазий на педо-эфобофильных объектах, эпизодах фроттажа и визионцзма. В последующем наблюдалась прогрессирующая динамика синдрома сексуальных перверсий с полной реализацией садистического влечения, некросадизмом и каннибализмом… Чикатило А.Р., как не страдавшего каким-либо психическим заболеванием и сохранившего способность отдавать себе отчет о своих действиях и руководить ими, в отношении содеянного следует считать вменяемым…". Экспертиза Чикатило была проведена и в отделении сексопатологии Московского научно-исследовательского института Минздрава РСФСР: "У Чикатило А. Р. выявлена слабая половая конституция на фоне органического снижения порогов возбудимости центров эякуляции… На формирование влечения оказали влияние особенности характера обвиняемого: замкнутость, отсутствие контакта со сверстниками, чувство ущербности, склонность к фантазированию… Задержка психосексуального развития при нарушении общения и неадекватной фиксации на физических «дефектах» (худой, слабый, близорукий) привела к торможению нормального и преобладанию патологического влечения: педофобофилия (влечение к детям и подросткам, как к более слабым и с кем не затруднено общение, как со сверстниками). Незрелое, задержанное на эротической стадии влечение, окрашенное садизмом, трансформировалось в стремлении к манипуляциям на половых органах… Противоречивые действия Чикатило обусловлены особенностями его влечения, и совершал он их ради получения сексуального удовлетворения". Если вам, читатель, теперь все понятно – закройте книгу и дальше не читайте. Мне же выводы ученых-медиков кажутся совершенно неубедительными. Если человека, наносившего детям до пятидесяти прижизненных ножевых ран, а затем разрезавшего мошонку или живот жертвы и пожиравшего яички и матку, называют нормальным и вменяемым, то кто же тогда мы с вами? Не знаю, как вас, а меня перспектива, пусть даже гипотетическая, оказаться в компании с Чикатило, отнюдь не прельщает. Вердикт врачей, по моему мнению, объясняется лишь одним: естественным желанием обезопасить общество от убийцы-каннибала. Если бы медики признали Чикатило больным, он автоматически избежал бы смертной казни и попал бы в спецлечебницу. А значит, теоретически он мог через определенный период оказаться на свободе… Что касается деления пациентов на здоровых и нездоровых, то и сами психиатры с иронией относятся к такой градации. В начале декабря 1996 года Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии имени В.П. Сербского отмечал свое 75-летие. Торжества длились три дня, ученые обменивались идеями, читали и обсуждали доклады, в конце, как заведено, был предусмотрен банкет. Мой хороший приятель оказался участником этого мероприятия и услышал от весьма уважаемого специалиста «Серпов» буквально следующее: «Даже если к нам попадет директор института, мы его все равно разложим на составные и без диагноза не выпустим». Другими словами, мэтр психиатрии дал понять, что «пунктик» есть у каждого, а уж разглядеть его для специалистов центра труда не составит. И последнее о диагнозах и причинах поступков. Если рассматривать феномен Чикатило только как результат воздействия на его личность различных комплексов и сексуальных отклонений, то возникает вопрос: в чем же его уникальность? Тысячи подростков и мужчин в той или иной мере испытывают сложности в сексуальной сфере. Нередко неудачи приводят их к срывам, разрушают личность, травмируют психику. Уж кому другому, а врачам института Сербского это известно очень хорошо. Если же вспомнить об умении медиков отыскивать в подсознании пациентов склонность к перверсиям, фобиям и патологии… Почему же тогда у нас не сотни и не тысячи чикатил? В России зарегистрировано 3 миллиона 600 тысяч людей, страдающих психическими заболеваниями. Примерно 500 тысяч проживает на территории Московского региона. Среди них немало больных, имеющих склонность к насилию, в том числе сексуальному. Когда сыщики убеждаются в начале очередной «серии», одним из методов поиска маньяка является проверка лиц, состоящих на учете в психдиспансере. Однако, как показывает практика, этот путь далеко не всегда приносит результаты. Судите сами. Сливко, Ионесян, Суклетин, Китаев, Цюман, Чикатило, Головкин, Чайка – никто из этих классических маньяков-убийц не состоял на учете как больной. И никто после обследования психиатрами не был признан невменяемым. Конечно, трудно требовать от психиатрии, занимающейся столь тонкой и неосязаемой материей (к тому же сформировавшейся как отрасль знаний менее двух столетий назад), лаконичной взвешенности и незыблемости формулировок, присущих точным наукам. Но и согласиться с традиционными в таких случаях объяснениями нельзя. Может быть, предположить, что мы используем неверный инструмент для оценки явления? Ведь нелепо же делениями термометра измерять длину предмета или лакмусовой бумажкой определять степень токсичности раствора? Хотя в обоих случаях мы достигнем результата, он не будет иметь никакого практического значения. Маниакальное убийство – явление хорошо известное. Но масштабы, которые оно принимает сегодня, требует от ученых-психиатров, криминологов и сыщиков принципиально новых совместных оценок и решений. Привычными мерками и методами с проблемой уже не справится. Сотрудник МВД России Ашот Айрапетян занимается серийными преступлениями не первый год. Мнение опытного оперативника, изучившего самые громкие дела последних десятилетий, представляет особый интерес: «Мы долго молчали, не хотели признаваться, но в нашем обществе есть звери в человеческом обличье. Настоящие охотники на людей. Они могут быть нормальными или психически ущербными, суть от этого не меняется. Их цель – охота на себе подобных». Айрапетян приводит реальный факт – эпизод из дела ленинградского маньяка Александра Лешонка. Преступник убивал детей, причем «механизм» убийства включался в тот момент, когда ребенок спрашивал: «А что вы со мной сделаете, дяденька?». Лешонок в своих показаниях так и пишет: «Увидев кровь, услышав треск разрываемых тканей и покровов тела, я понял – что совершил сильный поступок». Еще одно подтверждение охотничье-звериных инстинктов потрошителей: никто из них не нападет на мужчин, не бросается на того, кто может дать реальный отпор. Отсюда и печальная закономерность. Жертвы серийников, как правило, погибают, ничем помочь следствию не могут, а убийцы остаются на свободе и продолжают охоту. Евгений Самовичев, к чьим исследованиям криминалисты грядущего века будут относиться с таким же вниманием, как к трудам Чезаре Ломброзо, предполагает, почему маньяки систематически убивают людей. Для них это жизненно необходимо и является как бы способом существования. В момент гибели жертвы, деструкции ее организма и выброса энергии убийца получает то, ради чего он готов идти на любое преступление. Происходит его «энергетическая подпитка» за счет агонизирующей жертвы. Ценностью для маньяка является само преступление и все, что с ним связано, – манипуляции с жертвой, обстоятельства поиска объекта, мельчайшие сопутствующие детали. Отсюда и удивительная память, которой отличаются серийники. Иногда они много лет спустя воспроизводят подробности настолько ярко и образно, словно преступление имело место вчера. Объяснение этого явления в особенностях психики серийников. Сначала они представляют несуществующий эпизод в своих фантазиях, затем реализуют в жизни, а позже многократно «прокручивают» возбуждающие их детали преступления по памяти. По этой же причине они нередко возвращаются на место преступления, как это делал Ряховский, или выбирают для «охоты» одно конкретное место. Чикатило, например, оставил несколько трупов в ростовском парке Авиаторов и в конкретных районах лесополосы вдоль железной дороги Ростов-на-ДонуШахты. Многие маньяки берут на память вещи, детали одежды и даже фрагменты тел своих жертв. Научный сотрудник ВНИИ прокуратуры Софья Богомолова изучила дело уже упоминавшегося в начале книги Роберта Берделлы. Оказывается, садист хранил дома архив объемом более двухсот фотографий, где были запечатлены жертвы в различных стадиях «эксперимента». Он же вел подробнейший дневник, которому позавидовал бы любой врач-исследователь. В документе фиксировался день и час каждого физического контакта с жертвой. Берделла записывал способ сексуальных манипуляций с объектом «эксперимента», отмечал время и состав вводимой инъекции и физиологическую реакцию жертвы. Своеобразный журнал сексуально-медицинских пыток. Дневник Берделлы, так же как два черепа и мешочек с зубами жертв, фигурировали на суде в качестве вещественных доказательств. Это очень напоминает историю Сливко, чьи любительские фильмы, запечатлевшие эксперименты пионервожатого-душегуба над детьми, стали самым красноречивым доказательством многолетней преступной деятельности серийника. О необъяснимой мистической тяге убийц к созерцанию плодов собственной деятельности рассказал Евгений Самовичев. В оперативных интересах он встречался с приговоренным к расстрелу серийником Кашинцевым. Маньяк был подавлен, безучастен, вяло отвечал на вопросы, рассеянно глядел по сторонам до тех пор, пока не взял в руки… фотографию жертвы. На снимке была изображена задушенная им женщина. Причем внешне это был маловыразительный фрагмент фототаблицы из уголовного дела. Что Кашинцев нашел в этом снимке, непонятно, но едва он взглянул на него, как глаза заблестели, плечи расправились, ответы зазвучали четко и уверенно. Самый большой опыт работы по изучению серийных преступлений накоплен в США, где в 1978 году на базе ФБР был организован специальный отдел. Обобщены сотни дел, накоплен огромный банк данных, изобретены методики, позволяющие выявить маньяка по неполным поисковым признакам (правда, наши сыщики, особенно в больших городах, весьма скептически оценивают эффективность таких разработок). Но несмотря на усилия ФБР и полиции решить проблему не так-то просто. Как правило, до своей поимки серийник успевает расправиться не с одной жертвой. В Англии маньяки появляются гораздо реже (кстати, некоторые криминологи считают серийных убийц чисто американским явлением). Тем не менее преступления, вызывающие шок в обществе, случаются в Старом Свете достаточно регулярно. Один из примеров – убийства в северо-восточной части Лондона, которые совершались вблизи железной дороги. Это дело принесло славу психологу Дэйвиду Кэнтору, сумевшему по характерным деталям преступлений воссоздать психологический портрет убийцы и тем самым облегчить полиции его задержание (в чем-то его успех перекликается с работой Александра Бухановского в Ростове по изобличению Чикатило). Кэнтор, получивший известность благодаря «железнодорожному убийце», высказал очень важные мысли. По мнению английского психолога, криминалистика топчется на месте, а работа ведется в основном теми же методами, что и сто лет назад, во времена Шерлока Холмса. Как и прежде, преступления раскрываются благодаря тяжкому и неблагодарному труду детективов и констеблей. По предположению Кэнтора, совместные усилия полиции и науки должны привести к появлению нового направления криминалистики – «психологии расследования», без которого сегодня невозможно успешно бороться с преступностью. Примерно такая же ситуация сложилась в России. Хотя по числу маньяков и их кровожадности мы поспорим с США и уж тем более с любой из европейских стран, работа по раскрытию серийных убийств ведется дедовскими методами. Отчасти это объясняется отсутствием юридических или научных нормативов, где бы четко формулировались понятия «маньяк» или «серийник». С другой стороны, трудно ожидать больших успехов от правоохранительной системы, задыхающейся из-за роста преступлений всех категорий. Хотя серийные преступления раскрываются (в чем легко убедиться ознакомившись с этой книгой), часто оперативные службы бывают бессильны прервать цепь кровавых убийств, не имеют надежных способов вычислить потрошителей. Почему так происходит? По мнению заместителя Главного управления уголовного розыска МВД России Леонида Втюрина, проблему результативности поиска маньяков нельзя рассматривать отдельно от сложности раскрытия убийств в целом. За прошедшие годы резко возросла нагрузка на сотрудников уголовного розыска. В 1996 году общее число убийств с покушениями составило почти 30 тысяч. Для сравнения: в 1990 году этот показатель по России чуть превысил 15-тысячную отметку. Между тем оперативный состав милиции увеличился лишь на 20 процентов. "Теми же силами, – говорит Леонид Втюрин, – успешно решать стоящие перед нами задачи практически невозможно. Поэтому часть преступлений остается нераскрытой. Сотрудники розыска по многим из них успевают только выезжать на место происшествия, фиксировать обстоятельства, а по-настоящему работать по делам времени не хватает. Другая сложность – ухудшение качественного состава оперативных подразделений. Опытные сыщики, получив двадцатилетнюю выслугу лет, уходят на пенсию и устраиваются в коммерческие и банковские структуры. Понять людей можно. По сравнению с началом девяностых годов реальная оплата труда в милиции сократилась в два с лишним раза. Результат таких кадровых перемещений – омоложение личного состава угрозыска и усиление тех, кто нередко преступает закон. Речь идет не о том, что вчерашние сыщики, уволившись из органов внутренних дел, совершают преступления. Но они дают консультации, советы, используют весь свой потенциал и знания, порой не зная, кто и как этим воспользуется". По словам генерала Втюрина сегодня в уголовный розыск вынуждены принимать людей, не имеющих юридической подготовки – вчерашних военнослужащих, педагогов. Юристы же охотнее идут в бизнес, где получают за спокойную работу в комфортных условиях как минимум в пять раз больше, чем в органах правопорядка. Еще одна трудность – недостаточное техническое обеспечение уголовного розыска. Нынешнее оснащение оперативников осталось на уровне семидесятых годов, а их главные «инструменты», как и раньше, – ручка, блокнот и собственная голова. Тактика, методы и формы работы из-за отсутствия современных технических средств, практически не совершенствуются. Леонид Втюрин уверен: если мы хотим гарантировать неотвратимость наказания за тяжкие преступления, серийные убийства, вызывающие особый резонанс в обществе, нужны затраты, необходимы новые решения задач оперативно-розыскных подразделений. Не обойтись и без серьезных научных исследований, привлечения ученых, лучших специалистов в этой области и сбалансированной государственной программы. На сегодня в России зафиксированы серии в нескольких регионах. Вот их краткое описание, чтобы читатель мог понять степень опасности и жестокость преступников: " Московская область Серия убийств женщин в период ноября 1994 по март 1995 года на территории Раменского района. Все пять потерпевших были задушены собственными шарфиками. Имеются признаки совершения насильственных половых актов в естественной и извращенной форме. Трупы обнаружены недалеко от железнодорожных платформ. В ряде случаев у потерпевших отсутствовали личные вещи. Саратовская область В период с 1989 по 1995 год на территории Саратова и области совершено более двадцати умышленных убийств женщин. Анализ материалов дел позволяет предполагать причастность к этим убийствам одного или нескольких человек. Способ действий преступников: в вечернее или ночное время чаще с привокзальной площади, главных транспортных магистралей города подсаживают в машину женщин, имеющих привлекательную внешность. Некоторые из потерпевших находились в нетрезвом или неуравновешенном состоянии, имели при себе модные дорогие вещи, ювелирные украшения. Жертвы задушены удавкой или петлей, сделанной из предметов одежды потерпевших. Часть женщин изнасилована. Некоторые трупы впоследствии сжигались. Обнаружена сперма, изъяты отпечатки пальцев. В одном из эпизодов преступник пользовался автомобилем «Жигули». Красноярский край За период с января 1988 по апрель 1992 года на территориях Рыбинского и Бородинского районов зафиксировано 37 нападений на девочек и женщин с целью изнасилования. Преступник выслеживает жертвы, ожидая в укромных местах. Перед нападением обнажается полностью или частично, надевает маску, иногда шарф или шапку. Нападает чаще всего сзади, иногда преследует убегающую жертву. Используя словесные угрозы, захватывает рукой шею, закрывает рот, придает потерпевшей выбранную им позу, закрывает ей лицо. Половой акт совершает всеми способами, иногда мастурбирует рукой жертвы, раздевая ее полностью или частично. Если появляется посторонний фактор, насильственные действия прерываются, преступник уходит или убегает. С потерпевшими нередко заводит разговоры. Омская область На территории Омска с сентября 1993 по май 1994 года совершена серия нападений на женщин в квартирах. Способ действия: преступник заранее выбирает жертву, изучает режим ее жизни. В день нападения точно знает, что потерпевшая находится дома одна. «Ведет» жертву до места жительства или ожидает неподалеку. После чего звонит в квартиру, входит, разворачивает девушку к себе спиной, связывает ей руки и ноги, укладывает на пол лицом вниз. После этого в течение полуторадвух часов осматривает квартиру, ищет золотые изделия, деньги, ценные вещи. Перед тем, как уйти, насилует потерпевших, иногда в задний проход, закрывает дверь на замок, ключ уносит с собой. На вид – 25-30 лет, рост 170-175 сантиметров, среднего телосложения. Волосы темные, прямые, короткие, нос с горбинкой, голос грубый. Может быть ранее судим. Имеются отпечатки пальцев. Омск В период с 25 сентября 1993 по 7 февраля 1995 года на территории Ленинского района на Староюжском кладбище и рядом с ним совершены убийства пяти женщин. Все преступления имеют признаки серийности: тесная локализация, время совершения, способ убийства и детали нападения (удар тупым предметом по голове, затаскивание в кустарник, срывание и разбрасывание одежды, половой акт с потерявшей сознание жертвой). Есть примеры глумления над трупом: опаливает волосы на лобке, откусывает соски, вводит палки или бутылки во влагалище или анальное отверстие. Уходя, прикрывает труп одеждой. У потерпевших похищаются ценные вещи – деньги, часы, ювелирные украшения. По некоторым данным возраст преступника 30-35 лет, рост около 180 сантиметров. Астрахань, Ростовская область В период с января по апрель 1995 года на территории Ростовской области (Шахты, Усть-Донецк, Новочеркасск), а также в Астрахани в многоэтажных домах совершено около двадцати квартирных грабежей, сопряженных с изнасилоованием малолетних девочек. Преступник под видом электрика входит в квартиру, где находится девочка 10-11 лет, и требует показать, где родители прячут ценности. Забирает их и, уходя, запирает ребенка в ванной. Если ценность похищенного его не удовлетворяет, то закрывает ребенку лицо и насилует. Может оставлять записки. Преступления совершаются в перчатках. Среди похищенного – деньги, золото, видеотехника. Челябинск
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!