– Ну что? – спросила Аннешка. – Договорились? – Ладно, – ответила Мари. – Договорились. Если пообещаешь меня отпустить, я проберусь в личные покои королев. – Хорошая девочка, – хитро улыбнулась Аннешка. – Обещаю. Значит, всё решено. Глава 72 Солнце уже садилось, когда Миро, Имоджен и Перла подъехали к Валкахе. Они направили пони в объезд колючих зарослей, после чего влились в поток людей, втекающий в каменные ворота города. Здесь были телеги, гружённые товарами, пешие странствующие торговцы и стайки детей на запятках экипажей. Имоджен невольно смотрела на них во все глаза. Она уже давно не видела столько детей сразу – тем более на улице. Неужели не боятся лютомужей? Миро и Перла тоже не сводили с них глаз. Стражи при входе собирали пошлину. – С путешественников по три кроны, – объявили они. Имоджен вытащила из кошелька монеты – это были деньги, которые Зуби позаимствовал у короля Чтибора. – Неудивительно, что Валкаха такая богатая, – пробурчал Миро, – если они берут деньги только за то, чтобы в неё попасть! Дети проехали под каменной аркой, и Имоджен невольно восхитилась. Валкаха казалась скульптурой, вырубленной из единого куска скалы, – светлые, сияющие здания, стройные серебряные шпили, каменные улочки, истёртые подошвами до стеклянной гладкости. Перла заворожённо смотрела на этот сверкающий серебряный город. Её губы сложились в изумлённую букву «О». Люди в Валкахе одевались с нарочитой роскошью. Они щеголяли в круглых головных уборах и платьях, богато расшитых серебром. Птицы с остроконечными крыльями проносились над головами людей, мчались по узким улочкам, как по воздушным трекам. Слишком проворные, чтобы Конья могла на них поохотиться, поэтому она провожала их жадным взглядом. – Думаешь, Валкаха красивее, чем Ярославия? – спросил Миро. – Она… больше, – сказала Имоджен, стараясь быть тактичной. Теперь она понимала, почему Аннешка считала это королевство самым великим. По сравнению с Валкахой Лондон выглядел очень скромно. А Водниславия была всего-навсего болотной кочкой. Где-то здесь, среди этих извилистых светлых улочек, её сестра… Имоджен с трудом в это верила. Что, если король Чтибор солгал? Что, если Мари увезли в какое-то другое место? «Но нас привели сюда часы, – напомнила себе Имоджен. – А часы до сих пор никогда не ошибались». Перла развернула карту лютомужа. – Валкаха построена террасами, – сказала она, указывая на верхние ярусы города, где крыши зданий подпирали облака. – Я подумала – может быть, пятна и линии разных оттенков означают уровни города? – Интересно, – пробормотал Миро. – Это объяснило бы, почему карта выглядит как мазня. – Тогда получается, что самое тёмное синее пятно – это вершина Валкахи, – продолжала Перла, – где стоит дворец пяти королев. А самое светлое – это уровень, где мы с вами сейчас стоим. «Вполне возможно», – подумала Имоджен. Но в этой головоломке всё-таки не хватало одного кусочка. Если карта принадлежала лютомужам и если Валкаха была местом, куда они направились, то почему их здесь нигде не видно? Лютомужи не из тех, кого можно не заметить в толпе! Дети направили пони по широкой улице. Имоджен всё время была начеку, выискивая чудовищ, но люди вокруг выглядели совершенно спокойными и безмятежными. Они явно не ожидали нападения лютомужей… Взгляд Имоджен упал на вывеску: Таверна «Подворье». Пуховые перины. Крепкое пиво. Горячая еда. На вывеске была нарисована улыбающаяся женщина с широко раскинутыми руками. Пиво Имоджен совсем не интересовало, но ей очень хотелось выспаться на нормальном матрасе, к тому же они съели все припасы. – Уже поздно, – сказала Имоджен. – Может, снимем комнату? Перла и Миро согласно закивали. Даже пони, и те выглядели уставшими. За стойкой таверны стояла сама хозяйка. На ней было надето не меньше десяти серебряных ожерелий. Она очень походила на женщину с вывески, только, в отличие от неё, совсем не улыбалась, а руки держала скрещёнными на груди. – У вас есть свободные комнаты? – спросила Имоджен. Женщина перегнулась через стойку, ожерелья громко зазвенели. Её цепкий взгляд скользнул по детям, одетым в платье Низинных королевств, по белой снеголике у их ног. – Свободные? – переспросила женщина. – У нас в Валкахе ничего свободного нет. Свободно только птички поют. Если вам нужна постель, вам придётся за неё заплатить. – Конечно, мы заплатим, – сказала Имоджен, высыпая на стойку оставшиеся монеты. Только теперь женщина улыбнулась и распахнула руки – точь-в-точь как её копия с вывески. Глава 73 Этой ночью в Валкахе было свежо. Ветерок пробежал по дворику таверны «Подворье», легко скользнув по лицам трёх спящих детей и ласково взъерошив белую шерсть снеголики. Ветер промчался по городу. Покружил вокруг шпилей и колоколен. Прошелестел по крутым каменным улочкам. Потом он взлетел на вершину холма и зашуршал юбками Аннешки. Несмотря на поздний час, она стояла снаружи и прижималась ухом к двери. Это была дверь для слуг, ведущая в покои пяти королев. Разумеется, дверь была заперта изнутри. Суровец стоял рядом с Аннешкой, привалившись к стене. Его алый плащ перекинут через плечо. – Ваш самодовольный вид совершенно неуместен, – раздражённо прошипела Аннешка. – Вы пока ничего не сделали! – Не будете же вы винить меня за то, что мне нравится моя работа, – невозмутимо отозвался Суровец. За дверью послышались шаги. Аннешка быстро отступила. Дверь открылась. Там, за порогом, стоял призрак. На самом деле это было совсем не привидение, а девочка, с ног до головы обсыпанная мукой. – Я пробралась внутрь через лоток для муки, – сказала Мари. – Я же не знала, что он окажется полный. Аннешка вытаращила глаза. – Глупая девчонка! Ты же оставишь следы! – Ты сама сказала, что тебе безразлично, как я туда проникну! Аннешка принялась лихорадочно отряхивать платье Мари, злобно шипя себе под нос. Затем она тихо вошла в личные покои королев. Суровец последовал за ней, быстрый и бесшумный, как тень. Королеву Свитлу они нашли спящей в её комнате. Роскошный головной убор стоял на подставке. Драгоценности висели на стене – ожерелья, кольца, серьги, чётки. Некоторые кольца были такой толщины, что больше напоминали пальцы, торчащие из стены. Аннешка заперла дверь изнутри и на цыпочках подкралась к изножью кровати. Мари застыла у порога. – Что мы делаем? – шёпотом спросила она. – Цыц! – шикнула Аннешка. – Ты её разбудишь! Без своих камней и жемчугов королева Свитла выглядела обычной женщиной – хрупкой, беззащитной и немного нелепой, с седеющими волосами и мертвенно-бледной кожей. Глубокие складки залегли вдоль опущенных вниз губ. Она вдруг напомнила Аннешке мать. Суровец достал кинжал. – Не трогайте её! – закричала Мари, бросаясь в комнату, но Аннешка легко её перехватила. Королева Свитла что-то забормотала во сне. – Давайте же побыстрее! – приказала Аннешка. – Нет! – закричала Мари. Суровец наклонился, сжимая в руке нож, – и тут королева Свитла проснулась. Пожилая женщина подняла глаза на убийц. Вопрос не успел сорваться с её губ, как Суровец ответил на него одним быстрым взмахом ножа. Мари завизжала, и Аннешка закрыла ей лицо руками. Зачем она это сделала? Хотела ли она заглушить крики Мари или пыталась защитить её от увиденного? Но Мари укусила её за палец.