Глава 40 Солнце низко стояло в небе, когда Имоджен, Миро и Перла доехали до реки Кликатар. Всю дорогу Имоджен то и дело оглядывалась, проверяя, нет ли за ними погони. Но если Марк и отправился на поиски детей, он либо ехал слишком медленно, либо вообще в другую сторону. Похоже, им всё-таки удалось сбежать. – Странно, – сказала Перла. – Моя карта указывает, что здесь должна быть переправа. Она взяла с собой столько рисунков, сколько смогла унести, – в основном это были изображения Низинного королевства, Кустошей и земель, лежавших за ними. Имоджен огляделась по сторонам. Река была широкая и очень быстрая. Возле воды росли красно-бурые деревья, воздух дрожал от гудения насекомых. И никакого намёка на мост. Значит, карты Перлы всё-таки были скорее фантазией, чем реальным изображением… – Дай-ка мне взглянуть, – попросил Миро, беря карту из рук Перлы. Имоджен слезла с пони и пошла в сторону реки. Она устала, ссадины, натёртые седлом, горели огнём. На середине реки вода бурлила и закручивалась в водовороты, а возле берегов бежала тише. Если смотреть вдаль вниз по течению, то можно было различить какие-то высокие камни – судя по виду, не природного происхождения. Для этого у камней были слишком гладкие стороны и чересчур ровные углы. – Эй! – позвала Имоджен. – Идите сюда! Смотрите! Из камыша торчала каменная арка, а чуть поодаль из воды выступала ещё одна. Видимо, это было всё, что осталось от переправы. – Это и есть наш мост, – раздался позади голос Перлы. – То есть был. Конья обнюхала груды камней. – Что будем делать? – спросил Миро. – Должен быть другой путь в Водниславию, – сказала Перла. – Что показывает карта? Миро впился глазами в лист бумаги. – Можно перейти севернее, но это ещё несколько дней пути. – У нас нет столько времени! – закричала Имоджен. Перла приподняла брови, и Имоджен стало стыдно. – Простите… я не хотела орать. Дети привязали лошадей и молча сели перекусить. Никто из них не знал, как развести костёр, поэтому они жались друг к дружке, чтобы согреться, а Конья втиснулась между ними. Имоджен вытащила часы и прислонила их к дереву, но звёзды и стрелки не давали никакого ответа. Когда солнце село, появились кусачие насекомые. Одно из них с гудением зависло над ухом Имоджен. – Хорошо, что Марк нас не видит, – прошептала она. – Только сбежали – и сразу застряли. – Я могу сказать то же самое про Подхализля, – усмехнулся Миро и заговорил смешным тоненьким голоском: – Короли не сидят на земле! Короли не едят руками! – Он покосился на Перлу. – А что сказали бы твои родители? – Наверное, что-нибудь насчёт лютомужей. Когда над рекой сгустилась ночь, тишину прорезал низкий громкий звук. Он был похож на голос сломанного фагота, бесконечно повторяющего одну и ту же ноту. – Что это? – удивилась Имоджен. Миро потянулся к ножу. Но Перла только тихо рассмеялась. – Неужели там, откуда вы пришли, не водятся лягушки? Новые звуки присоединились к лягушачьему концерту. Откуда-то из-под поваленного дерева доносился визг трубы. Над водой гремело ритмичное кваканье. – У нас нет таких лягушек, – сказала Имоджен. – По крайней мере, в Англии. Перла сдвинула брови. – Что такое Англия? Ой, вот и проговорилась. Она же сказала Перле, что она из Ярославии… Имоджен стала лихорадочно подыскивать подходящий ответ, но её спас новый звук. – Добрый вечер, малёчки, – прошелестел шелковистый голос. Трое детей вскинули глаза. Из камышей на них смотрело лицо… лицо женщины, ноги которой скрывались в воде… или это были не ноги, а хвост? Имоджен вскочила. – Осторожнее, – предупредила Перла, а Конья зашипела. Даже лягушки вдруг смолкли. – Речные духи очень опасны… У вас дома они водятся? – Нет, – покачал головой Миро. – У нас их нет. Но Имоджен не собиралась упустить этого духа! Женщина оперлась локтями о берег. По всей видимости, она нисколько не боялась испачкаться. Зелёные волосы густым плащом укрывали её плечи. – Здравствуйте, – сказала Имоджен. – Вы не подскажете, как мы можем переправиться через эту реку? Женщина моргнула. Веки у неё сдвигались сверху и снизу, как заслонки. – Это легко, – ответила она. – Вплавь. – Течение слишком сильное, – заметила Перла. – Я ей не доверяю, – еле слышно прошептал Миро. Речная фея поймала языком муху. Где-то вдали раздался топот копыт. – Мы не поплывём, – сказала Имоджен женщине. – Есть какой-нибудь другой способ? Женщина раздвинула камыши, открыв взорам детей три огромные кувшинки. Каждый лист этих кувшинок был гигантского размера, с восковым блеском и загнутыми вверх краями. – Я могу вас перевезти, – сказала она, сладко улыбаясь детям. Зубы у неё были белые, как жемчуг, и острые, как иглы. Миро стал нервно крутить свои кольца, как он всегда делал, когда волновался или боялся. Топот копыт становился всё громче и громче, а потом в свете полной луны Имоджен увидела двух приближающихся всадников. В том, кто скакал впереди, она узнала отца Перлы, второй был похож на Марка. Кровь отхлынула от лица девочки. Мужчины их не заметили… пока. Но это был лишь вопрос времени. – Я жду, – пропела речная фея, покачивая гигантский лист кувшинки. Глава 41 Король Водниславии встретил свою давно потерянную дочь с распростёртыми объятиями и приказал устроить пир в её честь. Аннешка же хотела немедленно увидеть водяного дракона, но благоразумно рассудила, что находится в замке короля Чтибора, а значит, какое-то время ей придётся играть по его правилам. – Всё ли хорошо, любовь моя? – спросил Чтибор, обращаясь к Аннешке со своего трона во главе стола. – У меня нет аппетита, батюшка, – ответила Аннешка. – Я переволновалась. Она никогда не любила рыбу, а теперь перед ней на тарелке красовалась целая жареная форель в окружении груды бурых моллюсков. Глазки форели превратились в мерзкое белёсое желе. Мари, по всей видимости, испытывала те же чувства. – Я вегетарианка, – прошептала она. Аннешка понятия не имела, что это значит.