— Кто — она?.. — спрашивает тот растерянно. — Вы кого-то ищете? — Девушку с косами. Вы ее знаете? — А она не местная, кажется, с окраин. Она вроде хотела купить зерно. Поищете ее там. — Торговец показывает дорогу. Я иду в указанном направлении и надеюсь на то, что мне почудилось, и я с ней не знаком. Почему она в плаще в такую жаркую погоду? Скрывается, как я? Зачем? Неужели это она… Черт знает, чего я хочу больше: увидеть ее или понять, что обознался. Я обхожу весь рынок, ее нет. Я уже думаю, что мне вправду показалось, как замечаю ее в паре шагов от себя. Она положила на землю повязку с продуктами и пересчитывает монеты. Плащ прикрывает ее лицо и только изредка обнажает тонкие губы и маленький нос. Не успеваю я разглядеть ее получше, как замечаю, что на меня уставилась пара круглых карих глаз. Она роняет горсту монет на землю. — Нора?.. — спрашиваю я почти одними губами. — Ее больше нет, — отвечает она испуганно. — Я тоже так думал. — Я делаю шаг навстречу. — Это правда ты?.. — Норы больше нет. У меня другое имя и другая жизнь. — А как же письмо? Ты писала: «Лучше умереть и забыться, чем отравлять свою жизнь памятью о тебе». — Ты помнишь все дословно?.. Я не обманывала тебя. Я правда не хотела жить, но в последний момент кое-что изменилось. — Я рад, что… Вернее, мне очень жаль. Я последняя сволочь. Ты ведь счастлива? — Да. Вдруг к ней подбегает мальчишка лет десяти, очень похожий на нее, и кричит: — Мам, ты где была? Мы тебя ищем. Ой, а кто это? — Он смотрит на меня. — Мой давний знакомый. Я скоро буду, подождите меня вон там. — Она кивает в сторону выхода. Мальчик убегает. Там, в стороне, его ждут трое детей помладше. Самому маленькому, наверное, шесть. — Твои монеты, ты их уронила. — Их уже подобрал кто-то из прохожих, и, пока Нора смотрит на детей, я достаю из кармана мешочек с деньгами и кладу ей в руки. — Но здесь слишком много. — Считай, что нашла. Или отдай нуждающимся. Прощай. Я оборачиваюсь только когда сливаюсь в потоке людей — Нора все еще стоит на месте, сжимая в руках мой кошелек. Жаль, мы не поговорили, зато теперь я знаю, что на моих руках нет ее крови. Знать бы еще, как она и с кем, счастлива ли в действительности… Она всегда хотела большую семью, и ее мечта сбылась. Должно быть, счастлива. Надо заглянуть в мастерскую, пока не стемнело. Ее владелец, мой давний знакомый, встречает меня с распростертыми объятиями. Мы с Мэтом служили вместе, но он оставил Орден из-за слабого здоровья, основался на Востоке и теперь промышляет кузнечным делом. Он старше меня на семь лет, и поэтому в свое время мы не общались, однако в последние годы я стараюсь навещать его во время визитов в столицу. Человек он честный и добродушный — с такими даже мне легко найти общий язык. — Извини, что поздно, — говорю. — Ты уже один? — О, ты как раз вовремя. Я только что отпустил помощников. В мастерской беспорядок. В воздухе запах металла и жар печи. На стенах висят несколько готовых образцов мечей, а на рабочем столе молот, наковальня и разные инструменты. Сам хозяин выглядит измотанным, но довольным: дело свое он любит. — Как все идет? — спрашиваю. — Как и обычно, заказов хватает. — Он садится напротив, подливает масла в маленькую лампаду, и мастерская становится чуть светлее. — А сам как? — Старший в университет поступил недавно, живет теперь на Западе… — Археология? — Да. — На лице Мэта гордость за сына. — В последнее время молодые меньше интересуются науками. Им только меч в руки подай. — Знаю, как никто другой. — Он показывает рукой на стену, обвешенную оружием. — Это все печально. — Ты помнишь Нору? — Да. А что? — Не знаешь, что с ней сейчас? — Хм. — Он чешет затылок. — Какое-то время она жила здесь, на Востоке, потом пропала надолго. Совсем недавно я видел ее с мужем. — Кто он? — Добытчик с Цейдана. Странный немного. Узнал, что я из Ордена, чуть не набросился с кулаками. А почему ты спрашиваешь? По всей видимости, Нора рассказала мужу обо мне, и тот обознался, приняв Мэта за меня. — Да вот увидел ее с детьми, — отвечаю. — Ладно, это все неважно… Дело есть. Я хочу заказать кинжал для королевича. — Ты хочешь, чтобы я… для господина? Ох… — Мэт протирает рукой запотевший лоб. — Это на совершеннолетие? — Да. — Зубной или из металла? — Ну, если найдется подходящий… — Это без проблем! — Он достает из-под стола большой мешок. — Не зря у меня сын археолог. Зубов тут на любой вкус, выбирай. Значит, у меня двадцать четыре дня? А какими камнями украсить? — Изумрудами, но чтоб не сильно бросалось в глаза. *** На утро после мастерской я возвращаюсь во Дворец и спускаюсь вниз. Айрона нет, и я захожу в комнату к Ларрэт. — Встретился с мастером? — спрашивает она, сидя у зеркала и расчесываясь. — Да. — Что-то случилось? Ты сам не свой. — Поражаюсь ее умению мгновенно считывать мое настроение. — Я встретил кое-кого еще. — Заэллу? Говорят, она к тебе заходила. — Ее тоже, но я не о ней. — А о ком? — Ты не поверишь, но я видел Нору. — О, тебе не показалось?.. — Она кладет расческу и оборачивается. — Нет, это она, я с ней разговаривал. — И где она пряталась тринадцать лет? — Поменяла имя и переехала на окраину, вот мы ее и не нашли. Замужем за добытчиком, у них четверо детей. — И что же это значит? В письме она врала? — Говорит, что нет, но осталась жива. — Я сажусь на край кровати. — Говорит, что счастлива. Я рад. Лар, я тут подумал. Знаешь, чем вы отличаетесь? Когда мы расставались, Нора обвиняла меня, сравнивала с Лайсэном, она думала, что оставляю ее ради ранга. А ты… Ты узнала о заговоре, но сразу поняла, что дело в другом. Ты догадалась про Мерт. — Никакие ранги не затмили бы тебе глаза. Сестра единственная, ради кого ты мог пойти на убийство. — Я счастлив, что ты меня понимаешь. — Я тоже.