Часто снилась Лалит — смешливая индуска, с которой он познакомился в Дубай. Она-то и уговорила его перебраться на Восточное побережье Индии. Однажды приснился неунывающий Сашка Семено́вич. На террасе роскошной виллы в дорогом восточном халате и с кубинской сигарой в зубах. Снились беззаботный Джим и деловитая Анжела. И Риши звонко горланящий: — Let's go Van! Ип-дь-йом! Ип-дь-йом! Один раз приснилась Брижит. Она стояла у трапа самолёта в своей тёмно-синей юбке, но теперь без форменного жакета бортпроводницы. Шарфа нет, белоснежный воротник блузки расстёгнут, и сверкает на ярком ченнайском солнце, подчёркивая нежность восхитительной девичьей шеи. На лице улыбка, отчего ямочки на щеках выглядят обворожительно. Девушка в упор смотрит на Ивана. Грациозно склоняет голову, щурит карие глаза, от чего лицо её становится лукавым и невероятно притягательным. Её алые губы приоткрываются, и с них срывается вопрос-предложение: — Хочешь меня? Я рожу тебе замечательных детей. Наверное, сон с Брижит был последним перед пробуждением, поскольку его Иван запомнил в мельчайших подробностях. Когда он проснулся, было утро. Почему-то он был уверен, что время пробуждения пришлось между шестью и половиной седьмого утра. Белая простынь, на подушке белая наволочка. На нём белые парусиновые штаны и такая же белая безрукавка. Он лежал и смотрел в потолок. Сны рассеивались, память возвращала события последних дней. Он ощупал своё лицо. Шея и подбородок гладко выбриты. Пальцами он надавил на бока и грудную клетку. Рёбра целы. На руках пониже локтей небольшие почти рассосавшиеся гематомы. Пошевелил ногами. Правая отдала лёгкой болью. Приподнявшись на локтях, он осмотрел её. Штанина по колено завёрнута, на икре эластичный бинт. Он спустил ноги на пол и сел на кровати. Расправил плечи и сделал полный вдох. Глубоко вдохнуть не вышло из-за колющей боли в лёгких. Какие-то внутренние повреждения всё-таки имелись, но степень была не ясна. Он осмотрелся. Комната похожа на больничную палату. Стены окрашены в светло-голубой цвет. Единственное окно плотно зашторено. С потолка льётся мягкий люминесцентный свет. Из мебели ничего. Единственная кровать посреди комнаты с привинченными к полу ножками. У изголовья аппарат искусственной вентиляции лёгких, стойка с капельницей и ещё какие-то неизвестные ему медицинские приборы. Рядом с подушкой покоится кислородная маска. Что это за место? Как он сюда попал? Он помнил случившееся на берегу. То как тварь душила его своими смертельными объятиями. Как он колол её самодельным тесаком. И как ему не хватило ни воздуха, ни сил. Он осмотрел ладонь. На тыльной стороне приклеена полоска широкого пластыря с катетером. На локтевых сгибах следы от инъекций. Вероятно, ему вводили внутривенно какие-то препараты. Что это за место такое? Время шло, а он всё сидел на кровати и искал ответы. Ни единой мысли. Ни одного предположения. Открылась дверь и в палату вошёл мужчина в белом халате. Высокий и очень худой, таких называют жердями. Из-под халата выглядывали тёмно-зелёные галифе, заправленные в до блеска начищенные сапоги. На носу квадратные роговые очки, какие носили лет пятьдесят назад. Выпуклые линзы говорили о низком зрении. Конусовидная лысая голова. Над ушами пучки русых волос с пробивающейся проседью. На безволосом лице два таких же пучка бровей. Горбатый нос и впалые щёки подчёркивали худобу вошедшего. Длинными пальцами-палочками он сжимал чёрную планшетку для записей и простой карандаш. — Почему вы сидите? — без предисловий спросил он. Незнакомец говорил по-английски с едва уловимым центрально-европейским акцентом. Иван не нашёлся, что ответить на этот довольно странный вопрос. — Вы нормально воспринимаете меня? — незнакомец говорил отрывисто, оперируя сухими чёткими словоформами. — Вы нашли мальчика? — в ответ спросил Иван. Вопрос этот не родился в его голове, он появился из ниоткуда, но был более уместен, чем странные вопросы человека в халате. В ответ молчание. — Его имя Питер Крофт, — пояснил Иван. — Он американский подданный, — уточнил вдогонку, словно информация эта была достаточно весомым аргументом, чтобы мужчина в белом халате стал разговорчивей. Бесполезно. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Вероятно потому, что там нечему было шевелиться. Облик незнакомца было настолько иссушенным, точно кожу ему натянули на череп, сэкономив на подкожной прослойке. — Как вы себя чувствуете? — игнорируя слова Ивана, задал он вопрос. — Его дед, Грегори Крофт, известный богатей, — Иван решил зайти с другого боку. — Получите внушительную награду, если отправите нас обратно на материк. — Ваше имя? Создавалось впечатление, что планшетка в руках незнакомца содержит тестовую таблицу, которую он во что бы то ни стало, обязан заполнить. — Иван, — пораженчески ответил Иван. Пора было заканчивать бесполезное пикетирование безответными вопросами. — Если позволите, я буду звать вас Йохан, — сказал мужчина, поправляя очки. Он сделал ряд пометок, подошёл к пациенту вплотную, пальцами в перчатках бесцеремонно раздвинул его веки и внимательно осмотрел зрачки. — Где я? — спросил Иван. Незнакомец привычно пренебрег вопросом. Не особо хотелось идти на поводу у этого неприятного типа, но Иван был в некотором замешательстве от бессмысленного и неконструктивного диалога. Будто они разговаривали на разных языках. — Что до мальчика, с ним всё хорошо, — неожиданно произнёс незнакомец. — Он под присмотром. Но как я сказал, нас больше интересует состояние вашего здоровья. Волна облегчения прокатилась у Ивана в душе. Приятное известие придало малосимпатичной особе в белом халате немного позитивных красок. Теперь он не выглядел чёрствым сухарём. — Как вы нас нашли? — спросил Иван. Незнакомец снова молчал. Стоял истуканом и писал в планшетке, будто в палате не было никого кроме него. Да он издевается! Ивана подмывало вскочить и сделать что-нибудь, чтобы обозначить своё присутствие. Ударить этого глухаря, что ли? Без тени смущения незнакомец осмотрел Ивана с ног до головы. Цепким профессиональным взглядом обследовал грудную клетку и шею. Легонько постучал костяшками пальцев по почкам. Прощупал под ушами, подбородок и затылок, время от времени методично записывая результаты в планшетке. Впечатление будто, контактируя с пациентом, он выполняет свою ежедневную работу. Рутинно, отрешённо. В которой противоположной стороне отведена роль подопытного кролика. — Вы нашли остальных? — Иван слегка повысил голос, предав тону настойчивые нотки. Может, «сухарь» плохо слышит или вовсе тугодум? — Нас было шестеро и два члена экипажа. Двое мертвы — один из пассажиров и лётчик. Но остальные могут оказаться живы… что с ними? Вы меня слышите? В палату вошла медсестра. Высокая белокурая женщина лет сорока. На рукаве широкая белая повязка с красным крестом. — Всё готово, гер Кунц, — обратилась она к незнакомцу. Тот одобрительно кивнул, повернулся и сказал несколько фраз по-немецки. Так вот оно что!? Гер Кунц! Теперь понятно, почему такой холодный приём. Что это за место? Женщина подошла к Ивану и безмолвно подставила локоть. — Попробуйте встать, — предложила она. Иван опёрся на предложенную опору. Рука женщины оказалась на удивление крепка. Если не считать небольшого дискомфорта в правой икре, его ноги были в полном порядке. Голова не кружилась. Кровоток бодро курсировал по сосудам. Гер Кунц молча пересёк палату, раздвинул штору и посмотрел вниз на залитый солнцем простор. Жестом пригласил подойти. — Забудьте о ваших спутниках, — произнёс он. — Вам не стоит тревожиться об их судьбах. Сейчас ваш организм пребывает в стадии деконтаминации. Негативные мысли лишь замедлят процесс. Вам нужны здоровый сон и положительные эмоции. Взгляните туда. Придерживая за спину, хотя в этом не было нужды, медсестра подвела Ивана к окну. Сухое лицо Кунца не выражало ровным счётом ничего. С замиранием сердца Иван заглянул в окно. У прямоугольного бассейна, скорее походившего на трассу для спортивного плавания, стояла девушка. На голове оранжевая резиновая шапочка для плавания, белая кожа блестит влагой. По бирюзовому купальнику стекают струйки воды, и ярко-оранжевый платок туго обвивает шею. Иван не поверил своим глазам. Внизу у бассейна стояла Брижит. * * * Иван нёсся по коридору не чувствуя боли в икре. За спиной слышался истеричный вопль медсестры и грозные окрики гера Кунца, призывающие не делать глупостей. Тусклый коридор освещали электросветильники, выполненные в виде средневековых факелов. В какой стороне выход? В конце коридора маячил массивный силуэт. Широкоплечий чёрный охранник, вероятно вдвое старше Ивана и выглядел гораздо внушительней. Мужчина откровенно скучал, и появление бегущего по коридору пациента стало для него нежданным сюрпризом. Здоровяк запоздало пытался схватить беглеца за ворот, но тот умело вывернулся, оставив крепыша с носом. Коридор заканчивался ступенями вниз. В три шага преодолев лестничный пролет, Иван оказался в овальной оранжерее с застеклёнными стенами, плетёной мебелью и множеством развесистых горшочных цветов на полу и на потолке. С внешней стороны трёхметровых окон блестела голубизной и отражалась в стёклах тихая вода бассейна. Брижит сидела на плетёном лежаке, отрешённо прикрыв глаза. Иван бросился к двери, дёрнул за ручку. Заперто! — Брижит, я здесь! — заорал он, ударяя кулаками в стеклянную стену. Ничего не произошло. Обращённое к ласковому солнцу красивое лицо Брижит сохраняло вселенскую умиротворённость. Казалось, разделявшая их стена была монолитна и абсолютно звуконепроницаема. За спиной раздавались быстрые шаги. Кто-то сбегал по лестнице.