Кроули резко остановился и обернулся, раздраженно посмотрев мне в глаза: – Опытная, говорите? – усмехнулся он. – Только у этой выгоды есть и обратная сторона медали, аббатиса. Теперь весь Локшер считает, что его убил я. И мне это ни черта не выгодно. – Не упоминайте дьявола, – вспоминая о своей роли, вставила я. – А вы тогда помолчите о Боге, аббатиса. Мне нужно подумать. Глава 7 В карете трясло нещадно. Кроули приказал свернуть с основного тракта, чтобы заехать к источнику Правосудия, а дорога к нему оставляла желать лучшего. – А ничего поближе не нашлось? – спросила я, когда колесо наехало на очередную колдобину и меня подкинуло макушкой в потолок. – Вы же сами сказали, что желаете побыстрее попасть к королю, а лишний крюк в сорок миль только задержит нас. – Успеем, – упрямо ответил Кроули, возвращаясь к изучению карты королевства. – Это единственный открытый источник для посещения в этой провинции. – Как раз доберемся к обеду. Я устало вздохнула. Спорить бесполезно, да и не в моих интересах. Кроме того, источник Правосудия – это было и в самом деле весьма интересное место. Испивший чудесной воды из кубка отвечал правду и только правду на любой заданный вопрос. Но и минусы у этой «сыворотки правды» были – действовала она буквально полминуты, а после у человека образовывался эдакий «иммунитет» на ее действие, которого в среднем хватало лет на десять. Именно поэтому источником пользовались в основном любопытные паломники да влюбленные парочки, желающие проверить свои чувства. Иногда к нему еще приводили заключенных в попытке выведать правду, но это случалось достаточно редко. Все же за полминуты не слишком многое можно узнать, но для Кроули и этого было достаточно. Жаль только, источник ожоги не лечил. Мне бы сейчас пригодилось. Я с тоской посмотрела на алые пятна на ладонях и на несколько волдырей. Кожа до сих пор горела, а любое движение приносило боль. Пришлось отказаться от идеи дальнейшего изучения Библии, уж слишком больно оказалось даже просто держать ее на весу. – Раз успеем, могу ли я попросить остановить карету на две минуты? – спросила я, приметив на одной из обочин широкие листы прохлад-травы. – Да, пожалуйста, – Кроули постучал в стенку кареты, приказывая вознице притормозить коней. Я выскользнула наружу и, едва сдерживая шипение, нарвала лечебных растений: теперь нужно было приложить их к ожогу – и обычно уже через полчаса становилось легче. – Это еще что за гербарий? – спросил Кроули, когда я вернулась. – Прохлад-трава, – ответила, не обращая внимания на его сарказм, и принялась прикладывать листы к горящей коже. Кроули закатил глаза к потолку. – С тем же успехом можно помолиться, и тогда, возможно, Бог свершит чудо и ожоги пройдут сами, – саркастично продолжал Кроули, склоняясь ко мне ближе. – Покажите, что там у вас. И выбросьте уже эту грязь, еще заразу занесете. И требовательно протянул руку к моей ладони, так будто я ему должна что-то. – Вот еще… – Не дурите, аббатиса, – Кроули буквально поймал меня за запястья, заставляя вывернуть руки ладонями вверх. – Да не дергайтесь, тут работы-то на две минуты. Я застыла, не совсем понимая, что этот гад собирается делать. Но держал он тем не менее крепко, пришлось бы брыкаться ногами, чтобы попробовать выпутаться. Мужчина же прикрыл глаза, сосредотачиваясь, и к моим рукам от его пальцев поползла спасительная прохлада. Едва сдерживая удивление, я наблюдала, как кожа исцеляется, а волдыри исчезают… – Вы еще и целитель? – удивилась я, когда Кроули отпустил мои руки и сел обратно на свое место. – Спасибо, лорд Кроули, – будто передразнивая, ответил он. – Не надо благодарностей, аббатиса. Я вспыхнула от возмущения. Вот же хам! – Ну раз не надо, тогда обойдетесь без «спасибо», - огрызнулась в тон я. – Но на вашем месте я бы задумалась, захочет ли принцесса выйти замуж за человека с такими манерами. – Она выходит не за меня, а за мои деньги… – усмехнулся Кроули. – Зато теперь я точно знаю, почему вы, аббатиса, за сотню-другую лет так и не нашли семьи лучше, чем монастырь. Похоже, только там могут стерпеть ваш адский характер. – Побойтесь Бога! – возвысила я голос от возмущения. – Вот еще! – фыркнул лорд. – Бояться нужно людей, особенно тех, что в белой одежде. Они имеют обыкновение скрывать под ней черные дела. Договорил и отвернулся к окну, ясно давая понять, чью белую рясу имел в виду и что разговор окончен. К источникам, как и планировалось, доехали к обеду. Я ожидала увидеть грандиозное сооружение вроде помпезного храма с колоннами, уходящими в небо, и кучей людей вокруг, приехавших поглазеть на диковину. На деле все оказалось куда более прозаично – колодец, вымощенный камнем, посреди леса и старик-привратник с ведром для монет. Вид у него был скучающим, отчетливо говорящим: «Опять какие-то идиоты приехали». – Десять монет, – произнес он, когда мы с Кроули подошли ближе. – Доброго дня, – попытался проявить уважение лорд. – Десять монет… – все тем же тоном ответил старик, явно показывая, что плевать ему – день сейчас или ночь, добрая или злая. Деньги на бочку – и точка. Кроули достал из кармана золотой и бросил в ведро к медякам. Стоило только стихнуть денежному звону, как старик оживился. – Чем могу служить, милорд? – встрепенулся он, лихо вскакивая на ноги. – Сгинь! – приказал Кроули. – Чтобы духу твоего здесь не было в ближайшие полчаса. – Слушаюсь, милорд. Старика и след простыл, мне оставалось только удивляться скорости сверкания его деревянных истоптанных башмаков… Я первой подошла к колодцу, заглядывая внутрь. Вода плескалась где-то на самом дне и по виду ничем не отличалась от любой другой воды в луже или колодце. Может, тут и не было никакого источника правды? А все лишь россказни, чтобы один старик собирал свои десять монет с каждого любопытствующего? Кроули тоже подошел, но заглядывать внутрь не стал, сразу потянулся к журавлю с ведром на цепи. А после я наблюдала, как мужчина в дорогущей одежде поднимает воду, не боясь замарать рук и костюма, чтобы поставить ведро на край колодца и позвать меня. – Теперь ваша очередь, аббатиса. Пара глотков, и я задам вам вопрос. – Что, прямо из ведра? – удивилась я. – Ну, извините, бокалов для вина тут не предусмотрено. Смелее. Она не отравлена. – Откуда знаете? Признаться, моей уверенности поубавилось с тех пор, как я пообещала Кроули пройти сие маленькое испытание. Одно дело бахвалиться, сидя за столом в гостинице, а другое – смотреть на воду из волшебного источника и действительно выпить ее. А если Кроули задаст какой-то другой вопрос? Не тот, который планировал? Или вода и вправду окажется ядовитой? – Не отравлена. Я был тут пятнадцать лет назад, – ответил Кроули. – И как видите, жив. В этом месте вообще ничего не изменилось с тех пор, даже старик тот же самый. – А что вы здесь делали? – попыталась я потянуть время новым вопросом. Кроули ехидно улыбнулся. – Отвечу на этот вопрос сразу после того, как вы ответите на мой, – лорд постучал пальцами по ведру. От страха я даже перекрестилась, в очередной раз звякнув жемчужинками. – Не поможет, – будто назло, усмехнулся стервец. – Пейте уже, а то зря теряем время. Сжав челюсти, я сделала решительный шаг вперед. Кроули пообещал мне ответ на мой вопрос, а ради этого стоило рискнуть. Ледяная вода обожгла горло так, что свело зубы, а я закашлялась, совершенно не ожидая, что окажется настолько холодно. Казалось, мороз пробрал меня от желудка и до самой последней клеточки тела, от ногтей и до кончиков волос. Я будто сама стала льдом, и все мои мысли тоже покрылись инеем. – Что замышляет духовенство? – будто из ниоткуда раздался голос. – Вас послали расстроить свадьбу? Я потеряла уверенность, что со мной говорил Кроули, этот голос был явно другим. Милым, теплым, хорошим, согревающим. К нему хотелось тянуться, чтобы весь мороз как можно скорее ушел из тела, а для этого нужно всего лишь ответить правду.