— У нее муж художником был. Это его картины, — Макар обернулся, разглядывая летний пейзаж со старой дачей. — Я тебе хотел сказать, что тот гном, который… — Макар погладил по спине прикорнувшего ребенка. — Этот тип его испортил, — проговорил едва слышно. — Ох… — Сима заметно расстроилась, а потом упрямо сжала кулаки. — Я его починю, вот увидишь! Знаешь, когда Амалия Яновна сказала эту фразу про седьмого гнома, я ведь подумала, что она повредилась рассудком… — Седьмого гнома? — Ну да. Какой такой седьмой гном? Ерунда какая-то… — Мама, — Илюша поднял голову, а затем обхватил ее лицо ладонями, — мама, ну гномов же семь! Ты что, забыла? — Ну что ты, милый, разве я могу забыть об этом? Благодаря нашим любимым гномам, ты научился считать. Покажешь нам, как ты умеешь это делать? — Да! Смотрите! Вот один гном! Вот два гном… — мальчик поднял палец и стал водить им от картины к картине. — Вот три… Макар и Сима переглянулись, а затем поднялись и уставились на пейзажи. Илюша продолжал считать, а они, словно завороженные, смотрели на садовых гномов, которые улыбались им из разных уголков нарисованного сада… Эпилог …- Жила-была принцесса. — Это ты была? — К ней пришла любовь…. — И давно пришла?.. * Сима на цыпочках подошла к приоткрытой двери и заглянула в комнату. — Нет-нет, совсем недавно. Но зато навек! Принц такой прекрасный добрый человек. — Он большой, красивый? Он высок? Силён? — На всём белом свете нет таких, как он… — Он признался сразу или ты ждала? — Я ему навеки сердце отдала… * Дети сидели на кровати и, не отрываясь, смотрели на экран. Дима расположился посередине, а по бокам примостились Света и Илюша. Заметив Симу, Чихун поднял голову и завилял хвостом. Серафима улыбнулась и отступила назад, а потом так же на цыпочках вернулась на кухню. — Все спокойно? — Валечка Андреевна приподняла крышку кастрюли и убавила газ. — Мультик про Белоснежку смотрят. Илюшка его очень любит, — кивнула Сима и надела фартук. — И Светка моя мультяшница! Димка совсем взрослый стал, а сидит с ними, терпит. Наелись, напились, теперь только следи, чтобы не уснули. — Ничего страшного, Валечка! Мы тихонечко посидим. А потом Макар разнесет всех по домам. Или, хочешь, пусть у нас остаются! Отдохнешь от них, выспишься. — Да ты что, даже не уговаривай! Когда дети дома, мое сердце спокойно. — Так и есть! Хорошо, когда все дома! — Сима срезала несколько зеленых стрелок у луковицы, добавила к ним веточки укропа и петрушки, и занесла руку над столом. — Так, куда бы вас пристроить… Посреди стола возвышалась гора пирогов, тут же стояли мисочки с салатами и селедка "под шубой". В кастрюльке варилась картошка, и кухня была наполнена такими сытными теплыми запахами, что от них щекотало в носу. Сима воткнула стрелки в красно-белый горб селедки и полюбовалась полученным результатом. — Рассказывай дальше, не томи! — взмолилась Валечка, когда Сима стала мыть посуду, оставшуюся после детей. — Я два дня ждала, когда смогу с тобой толком поговорить. Как ни посмотрю в окно, — вы в машину и уезжаете, а вечером… ну, вечером я и так не пошла бы… — хитро улыбнулась она. Сима покраснела и опустила голову. Глядя на пенные пузыри, она сказала: — Мы в полицию ездили. Столько разных вопросов, протоколов. Не знаю, как бы я перенесла все это, если бы не Макар… Может, меня бы и в живых-то уже не было… — Сима дотронулась до шеи и судорожно перевела дыхание. — Что ты такое говоришь! Типун тебе на язык! — перекрестилась Валечка. — Господи, носит же земля таких нелюдей… А ведь мы этому Околышеву Димкин телефон ремонтировать носили. Правильно ты его сковородкой огрела! А Макар твой хорош! Как представлю, как он тебя спасал, мама дорогая, это же как в кино! — она задумчиво посмотрела в окно. — Вот как бывает… Я когда его в первый раз увидела, сразу подумала: принц! Ей-богу, принц. Пирожные эти… А потом, когда он про тебя спрашивать начал и всякие вещи говорить, не сдержалась, выдала по всем фронтам. Потому что, то, о чем он говорил, это не про тебя! — Спасибо тебе огромное, Валечка! Макар рассказал о том, как у вас все получилось. Если бы не ты, возможно, он и не поверил бы в мою невиновность. И где бы я сейчас была? — С ума сошла? Ты добрая, безотказная, трудолюбивая. Даже не думай! Все бы встали на твою сторону! Соседи наши сразу мне позвонили. Я и прибежала, когда квартиру вскрывали. А Чердынцев ошибся, потому что не знал тебя так, как все мы. То есть знал, да не в том смысле! — Валечка округлила глаза и прыснула в кулак. — Извини, вырвалось! Если честно, не ожидала я от тебя такого, Серафима! Сима приставила палец к губам и быстро посмотрела на дверь. Щеки ее в этот момент стали просто пунцовыми. — Ну а чего? — не отступалась Валя. — Романтично же! Мистер икс и дама игрек! Артисты… Светке своей, я бы, конечно, за такое руки-ноги бантом завязала, а вот тебя слушаю и млею! — расхохоталась Валя. Вытирая выступившие слезы, она добавила: — Все, что ни делается, к лучшему… Знать бы только, где оно, это лучшее. Где его встретить? — На скамейке? — улыбнулась Сима. — А что? Или в кафе… А может, просто на улице, да? Идешь такая за хлебушком, а оно мимо тебя проплывает… И в твою сторону посматривает. — Так и есть, Валюша! Теперь я это очень хорошо понимаю. Только мне даже страшно подумать, что я могла и дальше жить без Макара… Он же такой… такой… Принц, да! — Ах, если бы можно было загадать себе такого же сказочного товарища! — Валя надломила пирожок и отправила кусочек в рот. — А ты загадай! Я вот загадала! — Глаза Симы радостно заискрились. — Хочешь верь, хочешь нет! Если бы я не представляла, каким он должен быть, то никогда бы не встретила его, понимаешь? — Тогда не надо было отпускать его еще тогда! — стукнула по столу кулаком Валентина. — Как он на тебя смотрит, а? Обзавидуешься! Виноваты вы оба — едва мимо своей судьбы и счастья не прошли. — Виноваты… — кивнула Сима. — Кто же знал, что Илюша родится, и что вот так все закрутится-завертится… — Ну, по поводу рождения детей я бы тебе лекцию прочитала в свое время. А теперь считаю — и слава богу, что случая не представилось. Я вон выбирала, а толку? Эх, я тут подумала: а какого мужчину я хочу? — Валечка мечтательно закатила глаза и стала загибать пальцы. — Чтоб ценил, помогал. И добрым был… Но не мямлей! Мне, знаешь, серьезные мужчины нравятся, чтобы делом был увлечен, не шлялся. Детей любил, животных… Еще Чихуна бы мне такого же до кучи. Или кота… Хоть самого завалящего! — Валя выключила газ под кастрюлей. — Не видела бы твоего Чердынцева, не поверила бы, что такие существуют… — Мам! — Илюша влетел на кухню и залез коленками на табурет. — Когда Макар придет? Я без него спать не пойду! — он погрозил кулачком своему отражению в темном окне. — Ты только глянь! Орел прилетел на вершину Кавказа! — Валя придержала мальчика и потрепала его по макушке. — Придет твой… — Поймав быстрый Симин взгляд, добавила: — Придет скоро! — Я пока не говорила, что Макар его отец, — объяснила Сима, когда Илюша убежал обратно в комнату. — Чуть попозже… Как только представится подходящий случай. — Ждет его, — улыбнулась Валентина. — Ждет! После того, что случилось на этой даче, они просто не разлей вода! Следователь Ерохин говорит, что Илюше медаль следует выдать за раскрытие дела! Мы, взрослые, даже не догадывались о том, что у нас под носом, а ребенок заметил! — Так вы, окромя друг друга, ничего и видеть не могли, Сима! Это же любовь. Она людям глаза застит. Но старуха, конечно, выдумщица, — покачала головой Валентина. — Можно сказать, карта висела на стене. Заходи и бери… — В прямом смысле! Только представь, как оперативники бродили по пояс в снегу и искали садовых гномов! Вот где, действительно, кино… — Серафима вновь коснулась горла и поежилась. — Представляю, — завороженно прошептала Валя. — А клад ты видела? — Краем глаза. Там потом такое началось! Околышев как увидел ожерелье, аж позеленел! Кричал, что оно принадлежит ему, что это наследство деда. Кидался на всех, словно бешеный. Макар меня и Илюшу в город повез после осмотра врача. Мне, и правда, так хотелось домой, что я больше ничего не хотела ни видеть, ни слышать, ни знать… Трясло, будто в лихорадке. Он меня всю дорогу за руку держал, чтобы я успокоилась. Хотя сам на взводе был. — Еще бы! Ужас! Илюшка отошел от потрясения? — Слава богу, он всего не видел. Как только Околышев пнул нашего Чихуна, я закричала: «Беги!». Вот он и побежал… А там Макара встретил. Не знаю, о чем я думала тогда. Просто верила, что он спасется. Но ведь мог не послушаться, остаться… И тогда… Валечка снова перекрестилась и тяжело вздохнула. — Слава богу, закончилось все… — Ох, да. Главное, что мы вместе! И Макар с нами… Ночью проснусь, и страшно становится — а вдруг приснилось все? И нет его рядом? А он здесь, со мной… Глупая я, Валечка! А еще, мне очень стыдно… — Стыдно? О чем ты? — Понимаешь, я ведь у Амалии Яновны полгода работала, а так и не поняла, что она за человек… И ожерелье это видела на портрете, и тоже не спросила. Может, если бы я была внимательнее, то поняла бы все раньше, и она бы не умерла? — Ой, Сима, даже не знаю… Вот ты рассказываешь про Горецкую, а мне все же кажется, что она была не очень хорошим человеком, — осторожно сказала Валентина. — Как бы тебе объяснить… Послышался звук открывающейся входной двери, и тут же топот ног и крик Илюши: — Макар пришел! Ура! Сима вскочила, радостно всплеснула руками и прошептала: — Валя, картошку ставь! И зелень! И холодец не забудь! — Иди уже, встречай! — отмахнулась соседка. — Сейчас все будет!