– Неужели? – Краль обнажил в улыбке треугольные зубы. – Всё, что хочу? – Да… всё. Кровь снова потекла по щеке Миро, в глазах стало темнеть. – Скажем, Сердце горы? Вот чего я хочу! – Но у нас нет твоего дурацкого сердца! Мой дядя – честный человек! – Твой дядя – вор и предатель. Миро сделал несколько нетвёрдых шагов вперёд. Здесь было слишком жарко, нестерпимо… Последнее, что он увидел перед тем, как грохнуться на пол, была стена огня. Глава 70 – Мне жаль, что я не попрощался с мальчиком, – сказал король Дракомор, зажигая факелы в библиотеке. – Почему ты о нём вспомнил, любовь моя? – спросила Аннешка. – Я не ожидал, что всё произойдёт так скоро. – Ты сам велел отослать его… Дракомор провёл пальцами вдоль корешков книг. – Есть ли новости о сбежавшей лесной воровке? Стражи уже выследили её? Аннешка пожала плечами: – Пока ничего не слышно. Король взял с нижней полки блестящую чёрную книгу и принялся рассеянно перелистывать страницы. – Ненавижу мотыльков! – Он брезгливо поморщился при виде засушенной бабочки с бахромчатыми крылышками, закреплённой на странице. – Никто не просит их любить, – отозвалась Аннешка. – Я прошу лишь использовать их. Ни один человек не согласится отправиться в горы, а нам во что бы то ни стало нужно доставить Модри Кралю приглашение на свадьбу. Дракомор продолжил листать страницы. – Кто они, эти люди, у которых будет жить Миро? – спросил он. – Понятия не имею, – ответила Аннешка, не поднимая глаз от книги. – Это же твоя родня, а не моя. – У меня нет никакой родни. – Мальчик будет жить у родственников матери, далеко за горами. Не беспокойся, я всё устроила. И дала ему охрану, как ты просил. – Что ж, в таком случае я надеюсь, что они успеют благополучно перебраться через горы. Первые снегопады уже на подходе. – Вот она! – Аннешка расправила страницу. Её острый ноготок остановился под надписью, сделанной нетвёрдым почерком: «Мотыльки-посланцы». – Так-так, здесь сказано, как призвать мотылька. Когда ты делал это в последний раз? – Никогда, – признался Дракомор. – Этим всегда занимался мой брат. Насколько я помню, в этом нет ничего сложного. Дракомор и Аннешка внимательно прочитали руководство и вышли на балкон библиотеки. Они стояли очень высоко, на уровне шпиля кафедрального собора. Под ними лежала прекрасная Ярославия: посеребрённые луной черепичные крыши, изящные шпили и островерхие башни. Король откашлялся. – Лети быстро, отважно, по веленью светил… И посланье моё поскорей отнеси. Ничего не произошло. Аннешка нахмурилась. – Может, повторить ещё разок? – предложила она. – Возможно, мотыльки тебя не услышали. – Они меня услышали. Два скрета карабкались на собор, ловко взбираясь по контрфорсу. – Смотри, – прошептала Аннешка, указывая на их уродливые фигуры. Казалось, они смотрели прямо на неё. – Они могут нас увидеть? – еле слышно пролепетала она. – Не думаю, – ответил Дракомор. – И могу с уверенностью сказать, они до нас не доберутся. – Но они всё время пытаются это сделать, не так ли? Они знают, что Сердце горы спрятано здесь. Дракомор не ответил. – Нужно поскорее разобраться с ними – раз и навсегда! – сказала Аннешка и вдруг ахнула: – Что это? Порхающая тень влетела в открытое окно. Аннешка вытянула ладонь, и чёрный мотылёк, немного покружив, опустился на её пальцы. – Всё получилось! – воскликнула Аннешка. – Что теперь? – Теперь мы передадим ему наше послание, – ответил Дракомор. Глава 71 Было уже очень поздно, когда Имоджен, Мари и Лофкинья добрались до обугленного дерева, сражённого молнией. Ствол дерева был расщеплён до середины, уцелевшие голые ветки белели, как мёртвые кости, а первые вечерние звёзды висели вокруг, словно призрачные листья. – Вы только посмотрите, сколько звёзд! – воскликнула Имоджен. – Я никогда столько не видела, – заворожённо протянула Мари. – Наверное, хотят посмотреть, что будет с маленьким принцем, – сказала Лофкинья. Позади мёртвого дерева в склоне горы прятались две низкие пещеры, скрытые зарослями кустов, защищающими их от непогоды. Лофкинья провела мечом по кустам и земле возле них, проверяя, нет ли там гадюк. Змеи не показались, только большая красная сколопендра выбежала из укрытия. Усталые путники сняли свои мешки и ботинки и сложили их в меньшую из двух пещер. Сами они заползли во вторую пещеру и повесили мокрые шубы над входом, чтобы защититься от ветра. Голая пещера не шла ни в какое сравнение с уютными домиками на деревьях, где они ночевали раньше, но здесь, по крайней мере, было сухо. Лофкинья зажгла свечу, и они поужинали сухарями и ягодами, которые удалось набрать утром. Пальцы Имоджен вскоре сделались фиолетовыми от сока. – Я всё думаю, – сказала она, вытирая руки о штаны, – почему лесным запрещено охотиться? – Королевские стражи говорят, что в лесу стало мало диких животных, – ответила Лофкинья. – И это, конечно, правда, только не вся. Потому что для лесных одни законы, а для местных – совсем другие. Но если мы не будем охотиться, нам будет нечего есть. – Лофкинья вздохнула. – Ладно, хватит болтовни. Сегодня у меня нет настроения рассказывать истории. Девочки и охотница расстелили на земле шкуры и завернулись в одеяла. Они положили Мари в серединку и тесно прижались друг к дружке. Мари уснула мгновенно, несмотря на неудобства. Имоджен тоже устала – так, как никогда в жизни, – но почему-то не могла заснуть. Она смотрела на пламя свечи и думала о Миро. Где он сейчас и почему на земле была кровь? Приподнявшись на локтях, Имоджен наблюдала, как Мари мерно дышит в темноте. Лофкинья не спала. Её тёмные глаза сияли так ярко, словно вбирали в себя свет свечи. – О чём думаешь? – спросила Имоджен. – Правда хочешь знать? Я думаю, что это случилось по нашей вине. Мы не должны были позволять маленькому принцу так сильно отстать. Имоджен сглотнула. Это было совсем не то, что ей хотелось услышать. – Он сам виноват, – привычно пробурчала она. – Мог бы попросить нас идти помедленнее! – Он не должен был об этом просить, – неожиданно резко ответила Лофкинья. – Людей нельзя бросать в горах – это закон. Мы его нарушили. Шубы, висящие над входом, всколыхнулись под ветром, и на мгновение в пещеру заглянула любопытная звезда. – Между прочим, он спас мне жизнь, – продолжала Лофкинья. – Меня собирались казнить. Если бы он не освободил меня из Хладоморной ямы, сейчас я была бы мертва. Имоджен не нашлась, что ответить. Миро ведь и ей спас жизнь – он впустил их с Мари в замок в ту страшную ночь, когда они впервые попали в Ярославию. Но Имоджен не хотелось говорить об этом вслух. Какой в этом смысл?