— Вы не знаете, живут ли апачи и индейцы пино на южном склоне? — Мы встречали их, когда проезжали через этот район. Она и не подозревала, с какой тайной радостью я слушал ее ответы. С совершенно равнодушным видом я задавал вопросы, на которые она отвечала доверчиво и непосредственно, без малейшего затруднения или колебания. — Это довольно глухие места, — продолжал я. — Сомневаюсь, что Хантер найдет дорогу туда без вашей помощи. — Я поеду вместе с ним. — Вы?! Разве он по-прежнему живет здесь, в Новом Орлеане? — Ну конечно же, нет. Мы условились встретиться в другом месте. Насколько я поняла, он ожидает двоих своих друзей, которые тоже поедут с ним в замок. — Вы их знаете? — спросил я, будучи совершенно уверен, что речь идет об отце и дяде Джонатана. — Нет, не знаю. — По-моему, непредусмотрительно посвящать их в вашу тайну. — Хантер заверил меня, что они его самые лучшие и верные друзья!.. Один из них — его слуга, который все время при нем. — Ах вот как! Оба они сейчас в отъезде вместе с Хантером? — Нет, каждый путешествует в одиночку, пока все дело не уляжется. Они встретятся в условленном месте. — Это рядом с Нью-Мексико. — Да, у известного там всем мистера Пленера, который владеет большим салуном и гостиницей. — В таком случае условия для них будут действительно превосходными. Но вы?.. Почему вы до сих пор находитесь здесь? Почему вы все еще не с ними? На ее лице появилось до смешного важное выражение, и она ответила так: — Я должна еще некоторое время оставаться здесь ради собственной безопасности. — Вы?.. Ради безопасности? Дело принимает все более интересный оборот. — Еще какой интересный! У меня допытываются, не спрятался ли здесь сеньор Хантер, мой жених, не выполнив условий соглашения, вместо того чтобы ехать в Индию. — Правда? Кто же проявляет такую заинтересованность? — Один родственник, который только в этом случае получит наследство вместо Хантера. — Только этого не хватает! Значит, есть человек, который может стать вам серьезной помехой. Как его зовут? — Один немецкий охотник, который вместе с англичанином и индейцем разыскивают Хантера. — Как зовут этих троих? — Этого я не знаю. Я не спрашивала об их именах. — В таком случае зачем вы сидите здесь, как часовой, если даже не знаете имен людей, за которыми должны следить? — Это не так уж и важно. Для наблюдения в городе есть другой человек, который должен передавать мне все сведения. Если он не появится через неделю, то я должна буду выехать в Альбукерке[82]. — Но вы, по крайней мере, должны знать человека, который принесет вам известия. — Я его еще не видела. Он какой-то торговец, который живет недалеко отсюда. Один из друзей Хантера жил у него и дал ему это поручение, — извините, сеньор, звонят! Я тоже слышал звонок: она поднялась с дивана и вышла за портьеру, отделявшую комнату, в которой мы сидели, от передней. Индианка открыла дверь и произнесла имя нового гостя, но я не расслышал его. — Пожалуйста, входите! — сказала Юдит, проходя между тем вперед и закрывая за собой шторы. Слух мой был напряжен до предела. — Мы одни? — после короткого приветствия спросил мужской голос по-английски. — Конечно! — перебила Юдит. — Я должен сообщить, миссис Сильверхилл, что те трое, которых вы ждете, уже в городе. Мой сын только что передал мне это. Они здесь расследуют дело о наследстве. — Расследуют?.. Они обратились к адвокату? — Именно так. — Чтобы узнать, действительно ли Малыш Хантер уехал в Индию? Он замешкался с ответом и затем весьма многозначительно произнес: — Сеньора, я могу назвать вам имена этих людей, хотя они, вероятно, вам и без того хорошо знакомы. — Я их еще не знаю. — Итак, индеец — это вождь апачей Виннету. — Виннету? — переспросила она с удивлением. — Я знаю его очень хорошо. — Далее, англичанин по имени Эмери Босуэлл. — Это имя мне незнакомо. — Третий — немец, охотник по прозвищу Олд Шеттерхэнд. — Олд Шет… тер… хэнд! — прошептала она, останавливаясь после каждого слога. — Это… Это… Это… Пожалуйста, давайте выйдем отсюда быстрее! Послышался звук открывающейся двери, и все стихло. Юдит провела посетителя в другую комнату, чтобы я не мог понять, о чем они говорят. Итак, моя песенка спета. Человек, с которым она только что говорила, был скорее всего торговец, у которого проживали Мелтон и его дядя. Когда он произнес мое имя, она сразу же поняла, что это я. Она видела меня однажды вместе с Виннету, а теперь она еще знала и то, что наследство Хантера достанется мне в случае, если он не уедет в Индию. А она так опрометчиво рассказала мне, что у него действительно было намерение остаться здесь, в Америке! Я был чересчур любопытен, что поделаешь! Прошло почти четверть часа, прежде чем она вернулась. Ее лицо было мертвенно-бледным, а глаза горели яростным, угрожающим огнем. — Сеньор, вы слышали часть разговора, который происходил в соседней комнате, не так ли? — спросила она меня. Ее голос дрожал. Юдит приходилось сильно напрягаться, чтобы гнев не был заметен. — Да, — ответил я спокойно. — Значит, вы подслушивали! — Это мне и в голову не пришло. Вы так любезно и спокойно разговаривали с тем господином, что только совершенно глухой человек не смог бы ничего понять. — Ладно, положим, я была непредусмотрительна. Но вы меня обманули! Вы назвались не своим именем! — Это уж мое дело. — Но ведь вы — Олд Шеттерхэнд! — Этим именем меня тоже называют. — Вы мне солгали. Знаете, как это называется? Обмануть даму таким образом… это… — Замолчите немедленно! — резко перебил я ее. — Не желаю слушать ни одного оскорбительного слова от вас. Вы — невеста мошенника. Что мешает мне сдать вас полиции? — Кто или что помешает? Я скажу вам это. Подождите минуту, сеньор. Я должна дать посыльному чаевые, мой кошелек лежит в спальне. Я схожу за ним, а потом вы услышите все, что я хочу вам сказать. Она вышла из будуара через дверь, находящуюся между мною и диваном. Я слышал тихую возню, как если бы задвигался засов. Я быстро подскочил к двери и позвонил, она не открыла. Тогда я на цыпочках прошел назад в будуар и через него в соседнюю комнату. Эта комната была тоже закрыта. Для того чтобы Юдит вернулась через нее ко мне, нужно было, чтобы индианка повернула с той стороны ключ. — А, она заперла тебя, чтобы удрать! — улыбнулся я сам себе. — Ну что ж! Пусть бежит! Я открыл окно и стал смотреть вниз, но так, чтобы меня нельзя было увидеть с улицы. Не прошло и пяти минут, как они вышли из дома… Она одевалась в большой спешке, и уж наверняка при ней все ее деньги и драгоценности. Ее фигуру скрывал серый плащ, на голове была очень простая шляпка. За ней шла одна из индианок, неся в руке саквояж, затем следовал чернобородый мужчина, держа маленький черный чемодан. Скорее всего, это и был тот самый посыльный, с которым она разговаривала. Проходя мимо дома, они все вместе подняли головы и посмотрели наверх. Я быстро спрятался. Когда я через несколько секунд снова высунулся из окна, они были уже далеко. Я видел лишь исчезающие в толпе фигуры. Будь на моем месте кто-нибудь другой, он бы, возможно, высадил дверь и помчался за ними в погоню, я, однако, не стал этого делать, поскольку мне было абсолютно ясно, какие планы у Юдит, хотя я и знал наверняка, что она немедленно покинет Новый Орлеан. Прежде всего я еще раз попробовал открыть двери: они были крепко заперты. Тогда я как следует осмотрел обе комнаты, доступ в которые был для меня свободен. На маленьком столике в будуаре лежал альбом с фотографиями. Я открыл его и перелистал. Так я и думал! Там была спрятана фотография Джонатана Мелтона размером с визитную карточку. И кроме того, там лежала сложенная вчетверо записка. Я прочитал ее. Прекрасным каллиграфическим почерком там было выведено следующее: «Сим объявляю, что испросил согласие на брак у госпожи Сильверхилл. Подлинность данной записки и нерушимость его слова закрепляю собственной подписью. Малыш Хантер». Тот, кто знает строжайшие законы Соединенных Штатов относительно обещаний жениться, понимает, что могут означать эти строчки. Да, холодный, бесчувственный и расчетливый мошенник попал в сети женщины, и я был совершенно уверен, что обязательно найду его, если не в Альбукерке, то уж наверняка в ее замке. Я тщательнейшим образом исследовал обе комнаты, но не нашел ничего такого, что могло бы быть для меня полезным. Взяв с собой фотографию и записку, я подошел к двери и осмотрел замок. Не нужно было быть взломщиком, чтобы открыть его. Я попробовал открыть замок при помощи небольшого карандаша, который лежал на столе. Там же я заметил нож и, манипулируя им, как отверткой, снял четыре маленьких шурупа, на которых держался замок. Дверь была открыта, и я прошел в коридор. С дверью, выходящей на лестницу, я поступил точно так же. Итак, я спустился на первый этаж к вдове и рассказал ей в общих чертах только то, что посчитал необходимым. Попрощавшись, я покинул ее, но отправился не прямо к Эмери и Виннету, а вниз по улице, в тот дом, в котором, как сообщил мне адвокат, жил его «начальник канцелярии». Я не стал преследовать Юдит, потому что надеялся узнать от торговца несколько больше того, что уже услышал и увидел.