Позвонив по домофону, я прошла в подъезд и поднялась на четвертый этаж. Дверь в квартиру уже была приоткрыта: видимо, Чайник так обрадовался возможности хоть как-то подработать, что мысль об осторожности ему даже в голову не пришла. Я толкнула дверь и, быстро пройдя в прихожую, закрыла ее за собой, повернув замок и задвинув шпингалет. Таким образом, мы с Чайником оказались запертыми лицом друг к другу. «И теперь только я решаю, как скоро нам придется расстаться!» – подумала я про себя. – Здравствуйте, – выйдя из дальней комнаты, поприветствовал он меня. Чайник выглядел как типичный, классический программист: субтильное телосложение, потертые джинсы, русые волосы, небрежно собранные в хвост, взгляд умных глаз – несколько рассеянный. Но мне показалось, что для этой рассеянности имеется и другое объяснение, что еще больше укрепило мою позицию. – Привет! – пропела я, не снимая обуви и подходя к нему почти вплотную. Станислав, кажется, уловил исходившую от меня скрытую опасность, потому что непроизвольно попытался отступить назад, но я не позволила ему этого сделать. Резко и сильно дернув его за руку на себя, я подставила ему подножку, и через секунду он уже растянулся на полу, уткнувшись носом в ковер. Я быстро уселась верхом ему на спину и связала его руки за спиной прихваченным заранее скотчем. – Ты что?! – взвыл он, дергаясь всем своим худым телом в тщетных попытках вырваться. Я быстренько заклеила ему скотчем рот, потом рывком подняла Чайника на ноги и втолкнула его в комнату. Быстро оглядевшись по сторонам, я подтолкнула его к батарее центрального отопления и, связав его ноги в районе лодыжек, примотала его к батарее остатками скотча. – Вот так! – с удовлетворением произнесла я, поднимаясь с колен и отряхивая руки. – Теперь, милый Стасик, ничто не отвлечет нас от содержательной беседы! Стасик выпученными глазами от страха смотрел на меня, но сказать, естественно, ничего не мог. – Слушай сюда, – прошипела я, достав из сумочки ствол и направив оружие прямо ему в лицо. – Я церемониться с тобой не собираюсь! То, что ты балуешься наркотой, я поняла по твоему неадекватному поведению и по твоей реакции на увольнение из фирмы «Абсолют», а также и по некоторым другим признакам. Ты никак не можешь устроиться на другую работу, совсем опустился и выглядишь жалким, потрепанным типом. Деньги, заработанные на мошенничестве, разошлись – ясно куда и на что – за очень короткое время. У тебя характерный взгляд человека, употребляющего наркотики. Увидев тебя, я сразу поняла, что не ошиблась в своем предположении – твои глаза красноречиво свидетельствуют об этом пагубном пристрастии. Я не добавила, что уверенности мне придало также предсказание моих гадальных костей, Стасику знать об этом было совершенно необязательно. Я достигла главного – он перепугался. Оставался последний штрих, чтобы окончательно деморализовать его. – Думаю, что, если я тщательно обыщу твои вещи, то обнаружу небольшую заначку. Не сидеть же тебе совсем «без ничего», верно? Я весело подмигнула ему, мысленно прикидывая, с чего мне начать шмон. Подойдя к столу, я с грохотом выдернула ящик и вывалила все его содержимое на пол. Методично перебрала это барахло и убедилась, что ничего, похожего на наркотики, там нет. – Ничего, ничего, – спокойно приговаривала я, принимаясь за второй ящик. – Времени у меня много, так что обыск я проведу дотошно, тем более что навык у меня в этом деле огромный! А в случае чего, вызову и милицейскую бригаду с экспертами. Анализ крови даст точный результат… Мне, конечно, крайне невыгодно было бы доводить ситуацию до подобного конца. Разумеется, Мельников среагировал бы правильно на мой сигнал, но мне не хотелось ронять свой авторитет в глазах Чайника, следовало лично довести всю процедуру до конца. Надо найти наркотики, тем более что я была уверена – они здесь есть! Я огляделась и двинулась в сторону прихожей, где на вешалке висела черная «аляска». Чайник замычал и принялся извиваться всем телом, напоминая дождевого червяка. – Не дергайся, не дергайся, – я вернулась в комнату с курткой и, натянув резиновые тонкие перчатки, вывернула один из карманов. На пол полетели ключи, флешка, денежная мелочь и надорванный пакетик с орешками. Внутренний карман порадовал меня больше: я извлекла из его недр целлофановый пакетик, наполненный белым порошком… – Ну что? – с улыбкой повернулась я к Чайнику. На его лице появилось злобное выражение. – Поговорим тет-а-тет или в компании милиционеров? Только не вздумай орать, или я тебя просто покалечу! Подойдя к нему, я дернула за край скотча, освободив уголок его рта. – Ты… что?.. Ты кто?! – отплевываясь и вращая округлившимися от страха глазами, забормотал Чайник. – Тебе чего надо-то?! Ты меня не пугай, ты сама непонятно кто… Ты ворвалась ко мне – это вторжение в частные владения! Сам я на тебя в милицию могу заявить! Я, присев рядом с ним на корточки, подперла кулаком подбородок и с улыбкой слушала его гневную тираду, то и дело кивая в знак согласия. – Все сказал? – ласково обратилась я к нему, когда Чайник исчерпал весь запас своих аргументов. – Хочешь, прямо сейчас позвони в милицию, я даже для этого дам тебе свой телефон и сама наберу ноль-два. Ну? Чайник затравленно молчал, взгляд его суетливо метался из угла в угол. – Что же ты молчишь? Не хочешь беседовать с представителями органов охраны правопорядка? Ай-яй-яй! А вот они с удовольствием бы с тобой поговорили. Вот, смотри сюда, – я открыла в своем сотовом телефонный справочник и ткнула пальцем в одну запись. – Видишь, написано – Мельников? Знаешь, кто это? Это подполковник убойного отдела Кировского РУВД! И мой хороший друг, по совместительству. И если я сейчас приглашу его приехать сюда, то чуть позже, в управлении, куда тебя отвезут его подчиненные, ты станешь гораздо разговорчивее. Порошочек-то – вот он, а, Стасик? И даже если ты попробуешь там лепетать что-то на тему, что это якобы я тебе его подкинула… лучше подумай сам: кому из нас поверят? Из тебя еще прошлая доза не выветрилась! Чайник молчал, он лишь предпринимал вялые и бессмысленные попытки освободиться, дергая ногами. – Да не мучайся ты зря, потом только мышцы заболят, – «пожалела» я его. – Можешь, кстати, сам позвонить по этому номеру и поинтересоваться, действительно ли это номер подполковника. Он хоть и убийствами занимается, но возможности разоблачения наркомафии тоже очень обрадуется. – Кто наркомафия?! Я – наркомафия? – вдруг быстро забросал меня словами Чайник. – Один пакетик – и сразу наркомафия? Да я вообще иногда только балуюсь, что я, не знаю, по-вашему, до чего наркота людей доводит? – Ты это в милиции расскажи, – посоветовала я. – Они проникнутся! – Да чего ты хочешь-то от меня?! Чего тебе надо?! Денег? У меня все равно их нет! Говорила, работу дашь, заплатишь, а сама мозги мне крутишь! И он грязно выругался. – Ну вот, – вздохнула я. – А в «Абсолюте» мне сказали, что ты – вежливый, воспитанный мальчик. Вот до чего наркотики доводят, Стасик! Не только до сквернословия, а и до похищения человека! До убийства! – Чего? – Чайник смотрел на меня совсем уж ошалелыми глазами, но я намеренно тянула время и не переходила к сути, чтобы он окончательно стушевался. – Что слышал! – жестко ответила я и продолжила, чеканя каждое слово, будто читала криминальную сводку: – Второго декабря, около восемнадцати ноль-ноль вечера бесследно исчезла гражданка Ирма Генриховна Линдгардт. Вышла с работы и не вернулась домой. Милиция бросила все силы на ее поиски… Чайник непонимающе смотрел на меня. Потом до него постепенно дошло, к чему я клоню: он резко выпрямился и привалился к стене в неловкой позе: стянутые скотчем ноги не позволяли ему принять более удобное положение. – Я-то здесь при чем?! – хрипло спросил он. – Не прикидывайся! Твои угрозы в адрес Ирмы слышали все сотрудники фирмы! Ты орал во все горло и брызгал слюной! – Ну и что? – запальчиво откликнулся Чайник. – Говорить – еще не значит сделать, я просто разозлился! Меня с работы уволили! – Ах, какие негодяи! – поцокала я языком. – Просто так, ни за что ни про что, взяли и уволили! – А ей что, больше всех надо было? – огрызнулся Чайник. – Могла бы для начала ко мне подойти, поговорить по-человечески, я бы ей все объяснил! – Да тут и объяснять ничего не надо, и так все понятно! – усмехнулась я. – Очень выгодно получать и зарплату в своей компании, и гонорар за слив информации – в другой! – Можно подумать, вам не нужны деньги! – саркастически произнес Чайник. – Деньги нужны всем, – заметила я. – Но я не собираюсь сейчас обсуждать с тобой более этичные способы их получения. Меня эти дела вообще не интересуют, меня волнует Ирма Линдгардт. – Да я понятия не имею, что с ней случилось! – загорячился Станислав. – Когда ты в последний раз виделся с Лавровым? – А это еще кто?! – вытаращился на меня Чайник. – Менеджер из компании «Абсолют». – Не знаю такого, – мотнул головой Чайник. – Никогда его не видел. И Ирму я не видел уже сто лет! Как уволился оттуда, так и не встречал ее больше! – А вот с Василием Игоревичем ты встречался, и совсем недавно! – напомнила я ему. – С Василием Игоревичем – это другое дело, – сказал Чайник. – Что, Василий Игоревич тоже пропал? Я не стала отвечать на этот вопрос, спросив вместо этого: – Зачем ты к нему пошел? Чайник тяжело вздохнул: – Я вообще не понимаю – какой мне смысл перед тобой распинаться, если ты все равно меня в ментовку отправишь? Вот и разбирайся сама, а мне резона нет тебе помогать! – Ой, какие мы стали смелые! – зло сказала я. – Только вся твоя бравада – лишь до стен камеры! А уж каким ты станешь покладистым на следующий же день своего пребывания там! А резон у тебя простой: если ты расскажешь мне всю правду насчет Ирмы – что ты с ней сделал, и вообще, где она, я умолчу о наркотиках. При тебе же могу спустить этот пакетик в унитаз. Таким образом хотя бы одно обвинение с тебя снимут. Статья за наркотики, знаешь ли, не менее серьезная, чем за убийство. – Да никого я не убивал! – взвился Чайник. – Тогда тебе тем более нечего бояться, – развела я руками. – Говори, что знаешь. Чайник задумался. – Если докажу, что я ни сном, ни духом, точно про наркотики не насвистишь? – Обещаю! – серьезно кивнула я. – Вот только чем доказать… – задумчиво проговорил Чайник и взглянул на меня. – Короче, я тут ни при чем, сразу говорю! И на себя это не возьму, даже если за наркоту повяжут! Да, я ей угрожал, потому что ненавидел, и сейчас ненавижу! Выдра длинноносая! Вечно на всех свысока смотрела, как будто мы – грязь у нее под ногами! Так ей и надо, что ее похитили! – Тише, тише! – остановила я этот поток эмоций. – Оставь свои чувства при себе. Так мы до сути не доберемся. – В общем, я, конечно, погорячился тогда, не скрою, – качая головой, продолжал неудавшийся программист. – Поначалу долго зубы на нее точил, даже мечтал встретить ее где-нибудь и по башке ей настучать – просто так, чтобы не выпендривалась. Но сама подумай: зачем бы мне было ее похищать? – Чтобы убить, к примеру, – невозмутимо предположила я. Чайник закатил глаза: – Да сдалась она мне, еще срок из-за нее получать! Что я выигрываю от ее смерти? Что, меня сразу обратно на работу примут, с распростертыми объятиями, да? – Месть не предполагает материальной выгоды, она ищет морального удовлетворения, – парировала я.