– Кстати, о скорпионах, – мрачно произнес Максимон. – У нас не так много времени. Уходим. Он взмахнул рукой, земля пошла трещинами, в которые провалились шкуры змей, скрываясь от чужих глаз. Потом посмотрел на Ичтли. Тот кивнул и поднял руки ладонями вверх. Сверху донесся радостный бой в барабаны, а потом хлынула вода, смывая всю заразу. Небесные ичтланы вновь опрокинули горшки. Глава 14. Ритуал и совет Замди Я сидела в плетеном кресле-качалке и бездумно смотрела в окно. Случилось. Роза ди Муэртос все же продала своего подопечного. Я поморщилась, захватила горсть орехов из стоящей на подоконнике миски. Мама Замба позаботилась обо мне, принеся потрясающую выпечку с ягодами, орехи, шоколад… В общем, гору сладостей, которые должны помочь зарядить организм энергией. Я покатала орешки между пальцами. Разрази гром этого Собирателя Крови! Из-за него я не могу появиться дома уже сутки! Чочу там, должно быть, сходит с ума от беспокойства. Ну и немного от голода. Потому что конец света – концом света, а пожрать – святое. Нганг и Таонга запретили мне вообще покидать дом. В принципе. И хоть мне отчаянно хотелось к себе, умом я прекрасно понимала: колдуны правы. Заявиться туда в любой момент могут не только потусторонние твари, но и… тоже твари, но вполне обычные. Вряд ли Фернандес примет с радостью, что его швырнули в стенку. Столь преданные псы обычно будут стараться перегрызть глотку попавшейся в их руки жертве, нежели искать врага. Враг может быть опасен, а тот, кто слабее, не даст толкового отпора. Я была слабее. За мной не стоял закон. И не стоял мэр. Зато имелись пропавшая Росита, пропавший, мать его, Тиош и взорвавшийся скорпион. Даже захочешь сказать, что тебя оболгали – выйдет весьма криво. Ладно, первое и последнее, но вот Тиош… Сеньорита, у вас пропал подопечный? Надо же… А вы заявили? В смысле, было некогда? И все. В Оутле не смотрели сквозь пальцы на тех, кто оставлял подопечных без присмотра. Я сделала глубокий вдох и стиснула зубы. Попала, так попала. Отправила в рот орехи и захрустела ими. Чочмо со всеми вами! Теперь нет цели следовать правилам и условностям. Дура, правда. Надо было сразу послушаться Максимона. Вероятно, этот мерзавец что-то знал. Но теперь уже поздно… Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза. Ничего. Теперь у меня есть вугу. Я щелкнула пальцами, понимая, что слабо представляю, что делать дальше. Все это время практически проспала. Организм дал понять, что он хочет восстанавливаться и ему глубоко плевать, что там вокруг: ритуалы, кровавые жертвоприношения или дом мамы Замбы и ее деток. Дом, кстати, был презанятнейшим. И меня сюда пустили без всяких колебаний. Дали доступ к самому сердцу жилища вугу. Это одновременно подкупало и располагало. А еще дом был… уютным. Даже несмотря на то, что мне тут многое казалось непонятным. Эти книги на языке вугу, эти статуэтки неизвестных духов, эти выдолбленные тыквы, в которые клали подношения духам. – Скучаешь? – поинтересовалась мама Замба, протискиваясь в дверь с подносом, на котором было полно еды. Я еле слышно застонала. – Ваша стряпня божественна, но если я буду так есть, то просто, выйдя на улицу, не смогу идти и покачусь. – Отлично. Ты задавишь Собирателя Крови своим весом и избавишь от массы проблем. Я рассмеялась: – А в этом что-то есть, вы правы. На подносе был великолепный ужин: мясо с овощами, завернутое в кукурузные лепешки, салат, грибы с сырной крошкой и что-то еще, что сразу так и не определишь. – Бедный Собиратель Крови, – подвела я итог. Мама Замба только пожала плечами: – Знаешь, в ночь ритуала всякое может быть. Но скажу тебе одно: мои мальчики знают, что делают. И уж если у них не выйдет вызвать твоего Тиоша, то значит, его нет в Оутле. Я сжала губу в упрямую линию. Не хочу об этом думать. Тиош есть! Есть и все тут! Просто скрылся с наших глаз… на время. Думать о том, что за такой призыв ему придется выполнить какое-то поручение вугу, не хотелось. Но именно это и было ценой за проведение ритуала. Правда… был еще один вариант… Кровь девственницы и ночь с колдуном вугу. Только была загвоздка. Ночь-то можно, чего уж там. Все братья как на подбор. Со средним я еще не познакомилась, он должен был вот-вот приехать из Чичен-Ацы, где разбирался с местными духами по вызову мэра. Но девственница… Ее надо было срочно разыскать. Когда я это озвучила, Таонга хохотал как ненормальный и все же любезно пояснил, что нельзя, чтобы кровь была от одной девственницы, а ночь с колдуном с другой… не девственницей. Признав свое поражение, я только развела руками. Придется отдуваться за все Тиошу. – Ну-ну, – мама Замба ободряюще похлопала меня по руке. – Не печалься. Все будет хорошо. Это не первая беда, свалившаяся на Чилам. Мы еще покажем зубы, нас просто так не проглотить. Как ни странно, это подняло настроение. – Вы правы, – кивнула я. – И еще выиграем конкурс нарядов на День Урожая. Она подняла вверх указательный палец: – Именно. Поэтому не думай о плохом и попытайся сосредоточиться на Тиоше. Тут будет очень нужна твоя ментальная помощь, когда мальчики нарисуют круг и начнут приносить дары духам. Ты будешь нашим проводником. *** Поздний вечер выдался темным и душным. Небо затянуло бархатом тьмы, звезды светили ярко и, кажется, пронизывали хрустальными лучами каждую клеточку тела. Я стояла возле двери черного входа и наблюдала, как во внутреннем дворе Экандэ чертил круг призыва. Высокий, плечистый и поджарый средний брат. Он влетел в дом красно-коричневым ураганом, сгреб в охапку маму Замбу, покрутил в воздухе, словно хрупкую куколку. Та для порядка шлепнула его полотенцем по руке, но при этом улыбалась во весь рот. – О, какая очаровательная гостья в нашем доме, – улыбнулся он. – Познакомишь? – Роза, это Экандэ, мой средний сын. Экандэ, это Роза, моя начальница, хозяйка «Сахарного черепа». – О… – Экандэ чуть приподнял брови, потом уважительно кивнул. – Наслышан о вас, сеньорита ди Муэртос, очень рад познакомиться лично. – Взаимно, – улыбнулась я, с интересом разглядывая его. Надо же… Все дети мамы Замбы, а такие разные. Нганг суров и циничен. Таонга улыбчив и обаятелен до безобразия. А Экандэ… яркий, смешливый, энергичный, не упускающий возможность над чем-то подшутить. Чего только стоит его прическа! Черные жесткие пряди заплетены во множество кос и переплетены красными нитями. Да и одежда не уступает: все расшито массой амулетов, бусин, костяшек, монеток, которые звенят при каждом шаге. И сейчас все трое делали… Нет, описать словами даже не получится. Это уже была магия. Экандэ чертил круг, сложный, странный. Включая в него неизвестные символы. За ним следовал Таонга, проводя ладонью над линиями и что-то шепча. Линии зажигались ярко-голубым светом. Нганг в центре возводил алтарь. Я смотрела на происходящее, закутавшись в цветастую шаль мамы Замбы. – Чует мое сердце, сегодня будет весело, – прокомментировала стоящая рядом мама Замба. – Именно сегодня? – осторожно уточнила я. Она хмыкнула: – Я не колдун вугу, но я очень много за ними убираю, дорогая. И атмосферу чувствовать научилась. Мальчики готовятся серьезно. – Кто будет вести ритуал? – спросила я. Насколько мне известно, призывает всегда кто-то один. Остальные должны поддерживать и… если что – перехватить инициативу. И играть на барабанах. Духи и покровители вугу любят ритм. Не знаю, сколько еще времени шла подготовка. Просто в какой-то момент Таонга остался в круге и замер. Нганг и Экандэ взяли в руки барабаны. Это была странная мелодия. Казалось, она пришла из тех времен, когда земля Оутля была еще раскаленной, а единственными обитателями мира были только дикие ящеры. Таонга зажег белые свечи на алтаре. Взметнулось колдовское голубоватое пламя. Потом набрал в рот рома и распылил его в четырех направлениях. «Как и четыре стороны света у эс-калавера, – поняла я. – Везде должно быть испрошено благословение». Барабаны застучали увереннее, звякнули колокольчики на пальцах Таонги. – Папа Замди, открой Врата для нас! Открой врата, Папа Легбэ, Великий Барон, чтобы мог пройти тот, кого я жду! Едва его нога коснется этой земли, я отблагодарю тебя и всех духов! Глаза Таонги стали белыми. Со стороны алтаря донесся странный звук: словно ворочалось огромное животное. Стало холоднее. Я невольно сделала шаг назад, но сжавшиеся на предплечье пальцы мамы Замбы не дали сбежать. Таонга тем временем повернулся на запад: