– Неважно, – пожал плечами Артем. – Главное, что они у меня были. – И ты их… – Я подложил две такие звездочки Маринке под передние шины. Так что далеко бы она от нас при любом раскладе не уехала. – А ты – молоток! – пристально и с восхищением посмотрела на него Кира. – Откуда ты узнал, что надо это сделать? – Не первый год с Мариной под одной крышей обитаем. Она всегда так – чуть почует, что жареным запахло, вскакивает и «Пока! Пока! У меня дела! Мне некогда, потом поговорим!». Да, Артем хорошо изучил свою мачеху. И вообще парень оказался далеко не так прост, как можно было предполагать. Он тщательно спланировал свою беседу с мачехой и добился того, чтобы она ударилась в панику и бегство. – Видите, Маринке есть что скрывать, – продолжал Артем. – Я специально на нее при вас надавил. Хотел, чтобы она затрепыхалась. Если бы она не брала ключи от «БМВ», то ей и дергаться было бы не нужно. А она задергалась. Значит что? – Значит, она виновата! – Приятельниц у Маринки много, – как-то задумчиво произнес Артем. – Она перед ними выпендривается по полной программе. Хочет впечатление произвести. Комплексы у нее. – Комплексы? – Ну, вы же видели, Маринка росточка совсем малюсенького. А все ее подружки – дылды долговязые. В их кругу быть ростом ниже метра семидесяти просто неприлично. Вот Маринка и старается, из кожи вон лезет, чтобы доказать своим приятельницам, что она такая же крутая, как и они. В голосе Артема слышалась какая-то затаенная печаль, словно ему было искренне жаль свою мачеху, которая пыжилась, прыгала, старалась изо всех сил произвести впечатление, но все равно была в третьем сорте у своих напыщенных длинноногих приятельниц. – Маринка сама виновата, – неожиданно сказал он с совсем недетской рассудительностью в голосе. – Сколько раз отец ей говорил, не дружи с этими кобылами. Не доведут они тебя до добра. Из них всех ты одна замужем официально. У тебя у одной жизнь сложилась. А все они в лучшем случае в любовницах состоят. А у некоторых так и вовсе постоянного мужика нету. То с одним они трутся, то с другим. Сами шлюхи и тебя за собой тянут! – И ты тоже так думаешь? – Так ведь я не слепой! Маринка перед ними выеживается, а они на нее плевать хотели. Пользуются ею, да еще втихомолку над нею же и посмеиваются. Мол, какая она замужняя и степенная, дома сидит, по тусовкам не лазает. Завидуют они ей, а Маринка этого не понимает. Все старается на них впечатление произвести. Определенно Артем для своего возраста очень хорошо разбирался в людях. Или он хорошо понимал только одну вполне определенную женщину? И понимал ее хорошо потому, что очень много думал о ней? Кира повнимательней взглянула на парнишку. Уж не влюблен ли он в свою мачеху? Вполне возможно, учитывая запанибратское обращение самой Марины с пасынком. Обращение, которое молоденький парнишка мог принять за что-то большее. – Ты что, втюрился в свою мачеху? – вырвался у нее вопрос. И судя по тому, как покраснел и энергично замотал головой Артем, предположение Киры было очень близко к правде. – Вот еще! – пробурчал паренек. – Она же старая! Ну, не такая уж и старая. Вот отец Артема, тот был для Марины староват. А сам пасынок был мачехе в самый раз. Немножко наивный, немножко беспечный, но в целом хороший мальчик. Избалованный, конечно, отцовскими деньгами. Но кто из нас без изъяна? – И знаете, если уж начистоту говорить, то лично я думаю, что машину взяла одна из Маринкиных приятельниц, – внезапно произнес Артем. – Только не знаю, какая именно. Но зато это очень хорошо знала сама Марина. Потому и нервничала, потому и суетилась. Потому и помчалась сломя голову предупреждать о возможности разоблачения. Между тем мастера закончили латать пробитую резину на Маринкином авто, и девушка снова запрыгнула за руль. Теперь она гнала еще более отчаянно, выжимая из мотора все, что он мог дать на коротком промежутке улицы от одного светофора до другого. Маринки разгонялась до ста двадцати, неслась с такой скоростью, а потом резко тормозила, если впереди у перекрестка был затор. – Вот несется! Сумасшедшая! – Как бы не убилась! – Типун тебе на язык! – Маринка всегда так, когда припечет, о своей безопасности совсем не думает. – Лихая, да? – Выпендривается. Артем следил за выкрутасами своей мачехи на дороге со все возрастающим напряжением. – А если вы говорите, что на отцовской машине еще и убийца катается, то совсем плохо, – переживал Артем. – Маринка знает, кто брал у отца машину. Чем угодно готов в этом поклясться! – Мы тоже так думаем. – И во что же Маринка влипла? Может быть, ей тоже угрожает опасность? – А ей-то с какой стати? – Ну, она же свидетельница, – пожал плечами Артем, и подруги разом примолкли. И как это они сами не уразумели такой простой вещи? Просто стыдно. Ведь действительно, если Маринка знала о том, кто брал машину ее мужа, то это могло закончиться для нее лично очень и очень скверно. И как знать, уж не неслась ли сейчас Марина прямиком навстречу своей смерти? – Как, говорите, выглядела та баба, которая была во дворе? – Высокая, стильная, волосы темные. – Ну, таких приятельниц у Маринки полный вагон. Вика, Софи, Марлен. Или хотя бы даже ее самая близкая подружка – Танька – Танча. Каланча длинноногая. – Высокая? – А то! Метр восемьдесят девять. – А у этой Таньки есть знакомый горбун? – Каких у нее уродов только не водилось! – отмахнулся Артем. – Может быть, и горбуну среди них местечко нашлось. Танька вообще не брезгливая. Если у мужика бабки есть, все! Он у нее в списке! – В каком списке? – Ну, типа, женихов. У Таньки заветная мечта – выйти замуж за богатого папика. У нее от этой мечты прямо крышу сносит. Ей уже неважно, урод он или просто дебил. Важно, есть ли у мужика деньги и сколько их. Она всех своих мужиков только с позиции денег и рассматривает. Ни за что за бедного замуж не пойдет, только за богатого. И чтобы обязательно богаче моего отца. Чтобы, значит, Маринке нос утереть. За все годы унижений отплатить с лихвой. Да, отношения в этой среде были в высшей степени запутанными и пугающими. Не хотели бы сами подруги так жить. Это ведь и с ума сойти недолго, если все время думать о том, как бы утереть нос другим. Но чем дальше пробиралась по стихийно возникающим городским пробкам Маринка, тем больше нервничал ее пасынок. – Ну, точно, к Таньке своей намылилась. Ее район. Я тут бывал. – У подруги твоей мачехи отдельная квартира? – Пока Каланча за своего миллиардера не вышла и не разбогатела, она в двушке, которая ей от бабки осталась, обитает. Гнусное местечко. Хотя тут власти ремонт в доме бесплатный сделали. Типа, стены побелили, трубы поменяли. Получше, конечно, стало, не спорю. Но знаете, если из какашек цветок слепить, он все равно розой пахнуть не будет. Тем временем юркая машинка Марины остановилась возле одного из подъездов облицованной новенькими панелями «хрущевки». Видимо, это и был тот самый ремонт, который затеяли власти с целью привести старые здания в более или менее божеский вид. – По мне, так снести бы все эти халупы, а на их месте построить новое жилье. Тем более что место неплохое. Метро в двух шагах. И зелень. Но власти распорядились иначе. И старым домам после ремонта предстояло простоять на своем месте еще много-много лет. А ведь свежая краска на стенах подъезда никак не могла компенсировать низких потолков, крохотных кухонь-клетушек и совсем уж крохотных уборных, где нормально усесться на стульчак взрослому мужчине нечего было даже и думать. Маринка выскочила из машины и подбежала к подъезду. Оттуда как раз выходил маленький мальчик с дедом, они и пропустили красивую девушку внутрь дома. – Ой! – дернулся следом за мачехой и Артем. – Что же мы сидим? Вдруг Маринку прямо сейчас убивать станут? Подруги сомневались, что это случится прямо сейчас. Но Артем никаких доводов слушать не хотел. Он рвался из машины – спасать свою драгоценную мачеху. – Скорей! За ней! Родной сын так не трясется за свою мать, как Артем трясся за свою мачеху. Определенно парень был влюблен в нее. Но, похоже, скрывал свои чувства даже от самого себя. Артем подбежал к дверям подъезда, но ему не улыбнулась удача в лице выходящих жильцов. Дверь была закрыта, и Артем напрасно дергал ее за ручку. – Ты знаешь номер квартиры? – Номер? – Номер квартиры Каланчи, – пояснила Кира. – Нет, номер не знаю. Как пройти, я помню, а номер не знаю. Третий этаж, первая же дверь, а номер… Нет, не помню. – И извиняющимся тоном Артем прибавил: – Я только один раз был у нее дома. Не запомнил. Не знал, что это может пригодиться. – Никто тебя ни в чем и не обвиняет. Сейчас разберемся. Путем несложных подсчетов был вычислен номер нужной квартиры. И девушки набрали цифру на домофоне. – Никого нету дома. – Странно. А куда же подевалась Маринка? – Значит, просто не открывают. Артема затрясло еще сильней. – Мне надо в подъезд! – бормотал он, дергая за ручку двери без всякого результата.