– Благодарю, – я поцеловала брата в щеку, при этом кожей ощущая, как его озабоченный взгляд уперся в меня, когда я натягивала синий кардиган. – Саммер, прежде чем мы уйдем, я хочу спросить тебя еще кое о чем, – проговорил он, когда я уже положила руку на дверную ручку. Я нерешительно подняла голову, уже догадываясь, что он хочет знать. – То, что Габриэль сказал тебе… – глаза Ксандера тревожно блеснули. – Ты имеешь в виду момент, где он признается, что разрушил мою жизнь, или тот, где он утверждает, что любит меня? – удивительно спокойно поинтересовалась я, учитывая боль, которая сжимала при этом мою грудь. – Последнее, – сказал Ксандер. – Ты… ты чувствуешь то же самое? Я сглотнула и посмотрела на своего близнеца. – Да, к сожалению, – просто ответила я и вышла из квартиры. Ксандеру понадобилось несколько секунд, прежде чем он догнал меня. Брат больше не поднимал эту тему, но я видела, что он обеспокоен. Я слишком хорошо его знала, чтобы не замечать смесь гнева, замешательства и стыда, от которой напряглись его челюсти. Спустившись в вестибюль, я взяла его руку и нежно сжала ее. Ему не следовало винить себя. Теперь уже ничего не изменишь. В конце концов, мы оба заплатили. За эгоистичное желание хотеть от жизни большего, чем нам положено. Затем двери лифта распахнулись, и нас рывком вышвырнуло из мыслей обратно в суровую реальность. – Черт! – воскликнул Ксандер. Перед стеклянным фасадом здания стояли десятки папарацци. Их оказалось так много, что за ними не было видно дороги. Взгляд Ксандера вопросительно устремился на портье, который, казалось, сам не испытывал восторга от ситуации. – Мистер Прайс, я рад, что вы здесь. Я как раз собирался позвонить. У нас небольшая проблема. – Он указал на сходившую с ума прессу. – Да, я вижу, – выдавил сквозь стиснутые зубы Ксандер. Он встал передо мной, чтобы оградить от фотографов. Я была ему за это более чем благодарна. Он, может, и привык к шуму, но мне просто хотелось убежать. – Жаль, что мы не взяли с собой Джорджа, – пробормотал брат, прежде чем снова обратиться к портье. – Не могли бы вы вызвать нам такси? – Разумеется, мистер Прайс, – кивнул мужчина, явно испытывая облегчение от того, что мог чем-то помочь. Ксандер еще раз осмотрел толпу перед нами, прежде чем повернуться ко мне. – К сожалению, нам придется пойти туда, чтобы добраться до такси. Ты справишься? – Конечно, – выдавила я. Брат мрачно кивнул и, когда портье сообщил, что прибыло такси, мы направились к двери. – Держись за меня и не говори ни слова, – велел Ксандер. Я кивнула, цепляясь за его руку. То, что сейчас обрушилось на нас, было не только страшно и унизительно, но и, самое главное, громко. Ксандер толкнул дверь, и толпа журналистов поглотила нас. Десятки микрофонов держали у нас перед носом. Репортеры осыпали нас вопросами. Ослепительные вспышки мелькали со всех сторон. Несколько папарацци даже зашли так далеко, что схватили меня за руку. Я поспешно вырвалась и последовала за братом, который с невозмутимым видом прокладывал нам путь сквозь толпу. – Саммер? Саммер Прайс, что происходит между вами и Габриэлем Блейзоном? – Мисс Прайс, что вы думаете о заявлениях о том, что ваш брат не сам писал свои песни? – Мисс Прайс, вы сами пойдете в шоу-бизнес? – Саммер, пожалуйста, улыбнись нам! – Прайс-Икс, вы отказываетесь от карьеры диджея? – Мистер Прайс, у вас и вашей сестры один и тот же любовник? – Вы собираетесь подать в суд на своего брата, мисс Прайс? Вопросы становились все более странными, и пробиваться сквозь толпу оказалось все равно что плыть против течения в вязком сиропе. Рев разрывал мои уши, и каждый выкрикнутый вопрос, на который у меня не было ответа, больно стучал по барабанным перепонкам. Беспомощно дрожа, я прижалась к брату. Что, если он отпустит руку? Журналисты просто растопчут меня. В ушах у меня звенело все громче. Перед глазами начало расплываться. – Дайте нам пройти, черт возьми! – услышала я крик своего брата. Но мы застряли. Мы не могли двинуться вперед и не могли вернуться назад, погребенные под потоком микрофонов. Я отчаянно вертела головой, ища, чтобы кто-нибудь пришел нам на помощь. А потом неожиданно уловила, что кто-то зовет меня по имени. Не жадно и агрессивно, как журналисты, а полным беспокойства голосом. Но я не могла быть уверена в этом, потому что у меня в ушах стоял пронзительный свист. – Саммер! Дайте мне пройти. Прочь! – ревел голос, и журналисты нерешительно уступали ему место. – Саммер! Ксандер! – снова крикнул голос, и на короткое, нереальное мгновение я представила себе, что Габриэль стоит передо мной и тянет в свои объятия. Но на самом деле это оказался последний человек, на которого я могла рассчитывать. – Итан? – недоверчиво спросила я. – Что ты здесь делаешь? – добавил Ксандер. – Спасаю ваши задницы, а вы что думали? Там ждет такси, идем! – Итан положил свою сильную ладонь мне на плечи, прокладывая нам путь из толпы. Мы втроем втиснулись на заднее сиденье, Итан захлопнул дверцу, и Ксандер дал адрес, в то время как журналисты бежали за такси, словно орда зомби. – Уф, это было близко, – услышала я сквозь затихающий свист в ушах. Прошло несколько секунд, прежде чем Итан заметил, что я смотрю на него. С открытым ртом и глазами, которые вот-вот вывалятся из орбит. Затем я растерянно заморгала. – Привет, Саммер. Давно не виделись, – пробормотал он. – Итан… – только и сказала я. Снова мой брат произнес слова, застрявшие у меня в горле: – Какого черта ты здесь делаешь? Губы Итана ненадолго сжались. Он посмотрел мне в глаза, а потом глубоко вдохнул. – Я здесь, чтобы исправить ужасную ошибку, – сообщил он, смущенно потирая затылок. Мы не виделись так давно, что казалось немного странным видеть его сидящим рядом со мной здесь и сейчас. В моей голове произошло короткое замыкание из-за перенапряжения. – Как ты узнал, где я? – наконец выдавила я. Уголки рта Итана осторожно приподнялись. – На самом деле просто нужно читать побольше сплетен в интернете. Кроме того, я не забыл, насколько сегодня важный день. Я знал, что ты пойдешь на прослушивание. Вне зависимости от происходящего. – По… почему ты здесь? – повторила я вопрос брата. В черной дыре в моем сердце что-то шевельнулось, выпрямилось и начало рычать. Итан прикусил нижнюю губу. – Я… – вдруг запнулся он. – Я звонила тебе. Десятки раз. Ты не ответил, – произнесла я чуть громче. – Тебя не было в Далласе. Я ждала. Несколько часов! Ты не пришел, – сказала я еще громче. Мой голос заполнил все такси и заставил всех присутствующих вздрогнуть. – Я знаю, – сокрушенно пробормотал Итан. Ксандер благоразумно молчал и старался сидеть как можно незаметнее. Я фыркнула, и вся моя злость и печаль вылились в единый яростный звук. Вспышка, которую Итан, к сожалению, испытал в полном объеме. Или нет, на самом деле я не испытывала сожалений. Было приятно наконец выплеснуть все, что медленно съедало меня изнутри. – Ты знаешь? – завизжала я. Мой голос при этом чуть не сорвался. – Я думала, что потеряла лучшего друга! И почему? Из-за дурацкой фотографии, которую ты даже не позволил мне объяснить! Потому что ты ревнуешь! – Итан смотрел на меня большими глазами. Но я еще не закончила. – Ты думаешь, я не в курсе, что ты спишь с Шейлой? Серьезно, продолжайте трахаться, если хотите. Но как, по-твоему, я себя чувствую, когда мой лучший друг признается мне в любви и тут же тащит в постель другую девушку в качестве утешения? Я все время мучилась угрызениями совести, стоило ответить взаимностью на улыбку другого парня. Знаешь что? Мне надоело так себя чувствовать! Вы все можете идти в задницу! Ты, Ксандер и Габриэль. Что бы вы ни воображали, я начну жить своей жизнью, и для этого мне не нужен дерьмовый мужчина! Все в такси уставились на меня, а я дышала так прерывисто, словно пробежала марафон. – Э-э-э, мы на месте, мисс, – осторожно сказал таксист. – Хорошо! – крикнула я и вылетела на улицу. Стуча каблуками, я направилась к концертному залу. Дикий зверь внутри меня все еще ревел слишком громко и слишком гневно. Но все это было лучше молчаливого горя. Что угодно лучше пустоты. Приветствуя гнев, я ворвалась в здание, в котором находился концертный зал. Ксандер и Итан нерешительно последовали за мной. Более разумная часть меня понимала, что нельзя винить Итана во всем. Я знала, что и он должен получить возможность объясниться. Только не здесь и не сейчас. Мои эмоции наконец нашли выход, и я буду изливать их все, пока снова не почувствую себя человеком. В вестибюле уже стояла группа людей. Большинство уже надели бейджики с именами, держали в руках ноты и, казалось, мысленно настраивались на прослушивание. Но в тот момент, когда я вошла в комнату, все глаза оказались устремлены на меня, и по толпе прошел шепоток. Я гордо вздернула подбородок. Пусть пялятся сколько угодно. Сделав несколько шагов, я оказалась у входа. – Я здесь для прослушивания, – сообщила я, не позаботившись о том, чтобы быть особенно любезной. Парень посмотрел на меня. – Саммер Прайс, я полагаю? – сказал он и сунул мне бейджик с именем. – Верно. Теперь это, вероятно, знают здесь почти все. Парень кивнул с улыбкой. – Практически невозможно не знать это. Но ты опаздываешь. Прослушивание уже началось. – Меня задержали, – коротко пояснила я, надевая совершенно бесполезный бейдж. – Все в порядке, но у тебя не останется времени на разминку. Через пять минут твоя очередь. – Великолепно, – мрачно проговорила я и развернулась.