После того, как мы закончили, пришёл другой специалист. Он провёл пару психологических тестов, после чего сообщил о том, что мне сильно повезло. Оказывается, тот вирус, что напоследок натравил на меня Петя, фактически, выжег мой чип — вместе с омуо и всеми воспоминаниями Марка Линдена. Из-за этого произошёл нейротический шок, который повредил небольшую часть коры головного мозга. К счастью, меня вовремя нашли и доставили в ближайшю клинику, где удалось локализовать травму. Правда, повреждения окзались в таком месте, где обычно устанавливают нейрочип — и теперь использовать это устройство так, как это делают другие люди, я уже никогда бы не смог. Но по сравнению с сохранённой жизнью и моей настоящей личностью это была такая малость, что расстраиваться подобному исходу было бы просто глупо. Когда доктора ушли и вернулась Алиса, я не смог удержаться от волновавших меня вопросов. — Ты… Знаешь, что там произошло? Тогда, в начале ноября? — Да, — девушка отвернулась к окну, — Вы отправились за теми, кто убил моего отца. Попали в засаду, и… Те люди, которые вытащили тебя оттуда, всё рассказали полиции и корпам. — Какие люди? — Твои. Тот старый китаец, Ливэй — он нашёл ещё какой-то след после того расследования, что вы вели с Петей. Понял, что вас заманили в ловушку, и отправил следом Айзека вместе с «Атласами». Они почти опоздали, — глаза Алисы вновь наполнились слезами, и я нежно взял её за руку. — Что случилось с остальными? — Они… погибли. Похороны ты пропустил. Теперь я глава семьи, — она горько усмехнулась, — Семьи, которая едва не спровоцировала локальную войну, и которую теперь все ненавидят. Мы замолчали. Я до сих пор не мог поверить, что всё обошлось. Что мой план на самом деле сработал, и я остался жив после той свиньи, что напоследок подложил мне бывший друг. И судя по реакции Алисы и докторов — никто даже и не подозревает, что это я заманил Годунова и его людей в ту ловушку… Иначе я наверняка очнулся бы в наручниках, а рядом сидела бы не моя блондинка, а наряд охраны. А может, мне бы и вовсе не предоставили возможности снова увидеть белый свет… — Мне жаль… — Мне тоже, Марк. Но я рада, что тебе удалось уцелеть… Господи, ты не представляешь, как я рада… Не представляю, что бы мы делали, если бы ты… — она положила руку себе на живот, и поймала мой вопросительный взгляд. — Ты?.. — Я беременна, Марк. У нас будет ребёнок. Я не помнил, когда плакал последний раз. Наверное, в тот день, когда узнал о смерти Лены и Кристины? Не помню. Но сейчас с удивлением осознал, что сердцу стало тесно в груди, а по щекам текут слёзы И это были слёзы счастья. Конец