— Принято. Я без сожалений вырвал кабель из терминала, не дожидаясь окончания последней загрузки. Хватит с Годуновых и шестерых демонов. — В темпе, парни, двигаем обратно! Наверное, это можно было назвать не иначе, как чудом — но мы успели на перрон до того, как спустившиеся по шахте лифта охранники вырезали дверь тяжёлого механизма. Слава богу, они не могли воспользоваться взрывчаткой в таком небольшом помещении, и им, судя по всему, пришлось пользоваться плазменными резаками. А нам, в свою очередь, необходимо было разнести к чертям нейрочипы новеньких, посланных вместе с нами Леем. Несколько выстрелов в голову обоим трупам решили эту проблему. Грязно, неприятно, мерзко — согласен. Но времени копаться в портах ребят и доставать оттуда малюсенькие платы у меня не было. Когда мы пробегали мимо шахты, дверь была вырезана уже наполовину. Не сбавляя хода, я пронёсся мимо неё и, уже спрыгнув на рельсы, велев омуо активировать все турели и дронов — с одной маленькой поправкой. Теперь они будут считать охрану корпов своими врагами. И пока царит эта неразбериха — мы как раз успеем выбраться в канализацию. Расчёт оправдался — когда я последним залезал в наш подкоп, мне послышалось, что в хранилище снова раздались выстрелы. Глава 18 — Повернись ко мне лицом Я не могу, теперь жить так, как раньше, Повернись ко мне лицом, иначе я умру! Время больше не залечит раны, Повернись ко мне лицом, иначе я умру! Что ж, пожалуй, можно было себя поздравить. За три визита в особняк Годуновых удалось добиться аудиенции с главой семьи. Сейчас, удобно устроившись в дорогом кресле, обтянутом натуральной кожей крокодила, этого не было видно, но на самом деле я улыбался. Хозяин дома ещё не появился, и стоящий в тени слуга предложил мне выпить. Отказываться не хотелось, поэтому я попросил вина. Дождавшись бокала с напитком гранатового оттенка, сделал небольшой глоток, оценив букет. Прекрасно. Рядом с креслом стоял небольшой кейс. Его я не стал отдавать ни дворецкому, ни «Атласам», ни кому бы то ни было ещё. К счастью, никто не настаивал — хотя в этот раз охрана досмотрела и просветила меня ничуть не менее тщательно, чем обычно. Пять нейродемонов, прибывших прямиком из Пекина, я намеревался отдать Сергею Валерьевичу Годунову лично. Быстро вернуться в Москву не получилось. Когда корпораты поняли, что их хранилище обнесли и узнали о том, что именно похитили — словно с цепи сорвались. Развернувшаяся ситуация напомнила мне те события, когда омуо взял моё тело под свой контроль. Перекрытые дороги и законсервированные станции гиперпетли. Полный запрет на исходящий воздушный и водный трафик. Рейды, облавы, массовые задержания. Улей, который мы разворошили, оказался куда больше, чем я предполагал. У «Мими» оказались очень обширные связи. Впрочем, учитывая, что они хранили под землёй — ничего удивительного. Если бы я знал всё, во что впутываюсь, заранее, даже не стал бы соглашаться на подобную сделку, и попробовал бы найти другой путь к Годуновым — благо, контакт с Алисой уже был налажен. Но случилось то, что случилось, и слава богу, что мне удалось пережить такой вояж без последствий. Пришлось целых две недели перебираться из одного логова в другое, менять убежища, транспорт, и постоянно оставаться начеку. К счастью, Лей и Ливэй всё подготовили заранее, и от большинства сложностей в подобной ситуации удалось избавиться. Впрочем, трудностей хватало, и полностью отключенные нейрочипы были лишь самой малой из них. Удивительно, насколько сильно в современном мире люди оказываются привязаны к технологиям. Для нас они являются неотъемлемой частью жизни, обыденностью. Но стоит исчезнуть одной — и кажется, что что-то не так. Карты, переводчики, учебные программы, связь с внешним миром, новости, социальные сети, возможности выйти в интернет — стоит человеку отключить и вытащить нейрочип, как всё это куда-то исчезает. Дополненная реальность, реклама, появляющаяся в воздухе, интерфейс, прогноз погоды, будильник, да даже самые обычные часы — представьте, что перед вашими глазами этого больше нет. Просто мир. Такой, каким люди видели его раньше. Казалось бы — ничего особенного. Но на самом деле отличия кардинальные. И большая часть людей в наше время просто неспособна нормально жить, лишившись всего этого технологического многообразия. Мне же, после отсидки в «Лесной цитадели» и последующих скитаний, это ощущение было знакомо довольно хорошо. Так что после ограбления я не особо переживал, и полностью сосредоточился на задаче стать как можно более незаметным. Хотя, не скрою, был один момент, слегка выбивший из равновесия и меня — невозможность пользоваться омуо. Оказалось, что я привык к демону куда сильнее, чем думал. Находясь на регулярном контакте в повседневной жизни, даже не заметил, насколько стал от него зависеть. В первую очередь потому, что за всё время использования, научил его массе полезных вещей, которые теперь делали мою жизнь куда удобнее. Поиск информации, к примеру, для меня выглядел совсем не так, как для других людей. Вместо кучи линейных запросов в сеть, я формировал чёткую задачу с опеределёнными критериями, а омуо уже сам отсеивал ненужное. Через некоторое время после того, как удалось отладить эту систему, демон выполнял мои указания предельно точно. Или взлом. Тут и рассказывать ничего не надо — ключи или доступ к чему бы там ни было, мне теперь не требовались в девяноста процентах случаев. И это изрядно упрощало жизнь. Составление макросов для торговли, мощнейшая защита, банковские операции, составление номинальных контрактов — на всё это теперь приходилось обращать внимание лишь в редких случаях. В основном демон адаптировался к моим потребностям и действиям, и вкупе с машинным обучением, стал в фоновом режиме вести изрядную часть дел, на которые раньше требовалось бы уделять массу времени. И самое главное — он беспрекословно мне подчинялся, при этом… Умея импровизировать, наверное, будет правильнее сказать так. Находить лазейки и обманывать «обычные» компьютеры, если говорить ещё проще. Ну, учитывая информацию, которую я узнал перед налётом — можно было не удивляться. Да, не будь у меня собственного омуо — и весь план, включающий кражу других демонов, полетел бы к чертям. Но мне в очередной раз везло — расчёт Ливэя и его хакерский талант помогли провернуть всё так, что и комар носа не подточит. Демоны из хранилища последовали за слепком моего омуо. Увидев в нём потенциального носителя, вцепились в проекцию с нейрочипа, и оказались в ловушке. Мало того — пока мы скрывались на «конспиративных» квартирах, к нам присоединился и Ливэй. Старик имел свой собственный интерес в этом ограблении — за его помощь я пообещал хакеру одного из демонов. Не то, чтобы это было неожиданностью — цифровой бродяга выказывал интерес к этим сущностям ещё в прошлый раз, так что теперь, когда я изложил цель своего визита в Пекин, сразу же поставил такое условие. Я не был против. В конце концов именно старый хакер позволил мне пользоваться омуо безо всякого риска, и продумал технологию, позволившую провернуть похищение шести демонов из хранилища. Он без труда вычленил из своей ловушки одну сущность, и блеск в глазах старика говорил о том, что в ближайшее время ему будет не до остального мира. Но прежде, чем он с головой погрузился в изучение цифрового демона, я попросил его ещё об одной услуге. Идея пришла мне в голову уже после ограбления. Я не особо рассчитывал, что получится её реализовать, но несколько тестов показали, что это вполне возможно. Если по-простому — я попросил Ливэя подсадить в каждого из пяти оставшихся демонов «жучки». Какие-нибудь программы или алгоритмы, которые позволят мне знать, где они находятся, что делают, или что-то в подобном духе. Хакер, поначалу посмеявшийся над моей идеей, всё же решился на несколько экспериментов, и к нашему всеобщему удивлению, один из них увенчался успехом. Оказалось, что у демона в симбиозе с человеком (точнее — с его нейрочипом и приоритетом в принятии решений) есть преимущество перед демонами, так сказать, в «свободном плавании». По какой причине было так — непонятно, однако я, по сути, мог стать чем-то вроде «хоста» в сети из нескольких нейродемонов. Они могли выполнять все приказы, транслируемые моим личным омуо, и полностью ему подчинялись, а значит — подчинялись мне. Это было невероятно и удивительно, но каким-то образом ограничения, наложенные в своё время на моего омуо Ливэем, оградили его от внешнего воздействия других демонов. Так что ни один из них теперь не мог захватить управление моим нейроипом, и каждая из сущностей считала приказы, исходящие оттуда, приоритетными. Но самое прекрасное, это то, что автономности и самостоятельности, похищенные мной демоны, не потеряли. Они справлялись с любыми задачами, и при должном старании их мог подчинить другой опытный хакер. Однако стоило мне связаться с такой сущностью напрямую и пойти наперекор приказам хозяина — и слушаться они будут меня, а не его. Такой вот парадокс. И это, кстати, была одна из причин, по которой невозможность сразу покинуть Пекин сыграла мне на руку. Времени на подготовку к возвращению хватило с лихвой, и объяснять, почему я задержался, не пришлось. В том, что Годуновы узнали о происходящем, я нисколько не сомневался. Так что сейчас, сидя в логове своих заклятых врагов, я готовился вручить им оружие. Оружие, которое, как они думали, поможет им получить ещё больше власти, но на деле… На деле оно их и убьёт. В общей сложности мне пришлось прождать Годунова-старшего почти целый час. Я подозревал, что сделано это было специально. Ходили слухи, что Сергей Валерьевич очень любит «мариновать» своих гостей, компаньонов, просителей и партнёров, в томительном ожидании. Чтобы потом было проще вести диалог с позиции силы. Что ж, ничего. Я ждал много лет, и подождать какой-то час — не проблема. Дверь за моей спиной отворилась в тот момент, когда я лениво изучал новостные заголовки столичных изданий. Свернув все окна, я закрыл интерфейс, встал, и повернулся. Человек, которого я помнил, довольно сильно изменился. Это был всё тот же отец Пети — коренастый и грузный человек с тяжёлым взглядом, способным придавить собеседника к стулу. Вот только, несмотря на этот грозный вид, несмотря на дорогую одежду и запах дорого парфюма, всё равно было видно, что Сергей Валерьевич устал. Едва живое, бледное лицо с застывшими мышцами. «Идеальная» походка, выдающая запрограммированные в нейрочип действия. Чуть подрагивающие пальцы. Неестественно гладкая для такого возраста кожа. Ничего такого, что натолкнуло бы на мысли о тяжёлой болезни или старости — вот только для знающего человека все эти признаки говорили о том, что глава семьи Годуновых всячески делает вид, что он полон сил. На деле же я сильно сомневался, что это так. Множество процедур генного омоложения клеток «истрепали» их — потому кожа и выглядела как резина. Ещё несколько раз — и Сергею Валерьевичу придётся делать пересадку эпидермиса. Походка и пальцы — следствие нейротического расстройства, сдерживаемого искусственным путём с помощью программного обеспечения «Нео-протезиса», установленного на нейрочип. Мёртвое лицо — также признак перенесённых операций. Для того, чтобы всё это определить, мне даже не потребовалась помощь демона. Всё было ясно и так. Теперь я понимал, почему Годунов-старший старается не появляться на публике — просто не хочет, чтобы другие люди видели, как он страдает. А он наверняка страдал. Человек, у которого нет недостатка в деньгах и власти, не мог ничего поделать с собственным телом, умирающим от старости и неспособному выдержать регулярное омолаживание. Как это… Иронично. По большому счёту, я только что понял, что могу вообще ничего не предпринимать на счёт Сергея Валерьевича. Он скоро умрёт сам. Через несколько месяцев, год или два — но это случится, и ждать, судя по всему, придётся недолго. Но, разумеется, я не собирался поступать именно так. Этот человек будет страдать, чего бы мне это ни стоило. Теперь пазл сложился окончательно, и стало понятно, зачем Годунову потребовались омуо. Просмотрев всю информацию о них и те воспоминания, отец Пети и Алисы наверняка рассчитывал, что подобная технология поможет ему оцифровать сознание и переместить его в новое тело. Эти мысли вихрем пронеслись в голове, и я тут же заметил ещё кое-что. Система защиты Годунова в корне отличалась от тех, что я видел у других людей. Даже на моего демона она была непохожа. Цифровой бастион, возведённый вокруг нейрочипа Сергея Валерьевича, мог вызвать зависть у любого хакера — столь монолитным и прочным он был. Никаких цифровых следов в сети и вокруг Годунова не было — файервол намертво отгораживал его от окружающего мира, и как можно пробраться внутрь — я даже предположить не мог. Оставив двух охранников за дверью, Годунов-старший подошёл ко мне и протянул руку. — Добрый вечер, Марк. Рад познакомиться с вами лично.