– Брось. Чтобы добраться до наших верфей, ему сначала нужно войти в лагуну через охраняемые проливы. Даже если его пушки настолько хороши, как говоришь ты, их дальнобойности для этого явно не хватит. – Надеюсь, что я ошибаюсь. – А я в этом не сомневаюсь. Кстати, а что это за интересная такая повозка? Ход мягкий, как будто я плыву на лодке, а не еду по земле. – Она на рессорах. Новинка, которую производят в императорских мастерских. Кстати, тоже изобретение Романова. Этот молодой русич просто фонтанирует различными идеями, неизменно приносящими прибыль. – Дорогая игрушка? – И не спрашивай. Но престиж требует соответствовать новым веяниям. – А повторить такое возможно? – Сложного ничего нет. Но в империи их можно купить только в императорской мастерской. Хочешь присоветовать своему кузену? – Думаю, что он сумеет наладить изготовление таких повозок. – Не сомневаюсь в этом. Как и в том, что тот, кто первым возьмется за это, получит наибольший доход. Только тогда уж тебе следует поторопиться. Михаил вздохнул полной грудью и потянулся. Ночь выдалась ясная и прохладная. Вот только из-за нервного напряжения проделал он это без удовольствия. Скорее просто чтобы расправить затекшие члены и встряхнуться. Вместо облегчения по телу пробежал холодный озноб. Сказать, что его затея была рискованной, это не сказать ничего. Причем волновала его не столько опасность, грозящая исполнителям, сколько реальная возможность потери пищалей. Даже одна единица, оказавшаяся в руках противника, может привести к катастрофическим последствиям. Венецианцы – ушлые ребята и уже подбивают клинья к Михаилу по поводу передачи им секрета. В гавани Китиона его навестил один вельможа-купец, представитель Большого совета республики, с предложением продать им разработку. Мало того, в обмен он обещал скупать товары Романова по выгодным ценам. Но Михаил предпочел отказаться от его предложения. Вместо этого он решил дать этим торгашам по сусалам, чтобы они, так сказать, прониклись честной конкурентной борьбой. Одной из болевых точек Венеции были верфи. К сожалению, их тут несколько, и они разбросаны по островам Венецианской лагуны. В качестве целей он выбрал пять самых крупных, где одновременно строилось до шести судов. Кораблестроительную отрасль это конечно же не убьет. Но на какое-то время серьезно подорвет. А если следом подловить парочку конвоев, то удар выйдет хотя и не смертельным, но весьма болезненным. Вообще-то нападение на венецианцев Романову сейчас никаких особых выгод не несет. Ну, разве только то, что ему удастся захватить в качестве добычи. Однако в личной беседе Комнин высказал просьбу серьезно насолить торгашам. Уж больно они его раздражали. Окончательно с ними разобраться он собирался сам. Внезапным и сокрушительным ударом на будущий год. А потому нужно, чтобы факт передачи пушек ромеям как можно дольше оставался в секрете. Ну что тут сказать. Вполне резонно. Что же до Михаила, то добрые отношения с Византией ему были куда дороже таковых с Венецией. Ввиду чего он ответил Алексею согласием. И вот теперь выполняет договоренность. Правда, говорить императору о том, что все одно собирался подсыпать купцам перца под хвост, не стал. Посчитал лишним. – Воевода, все в сборе, – доложил полусотник. – Иду, Дорофей. Романов подошел к правому борту, у которого сейчас собрались пятнадцать легких лодок. В десяти из них по паре пищалей, два дополнительных гребца и рулевой. В оставшихся пяти шесть гребцов и рулевой. Задача артиллеристов – обстрел верфей. Остальные – силовое прикрытие. Пять групп по три лодки, которыми командуют безопасники. Во многом успех операции зависит от того, насколько хорошо собрана информация. И тут уж им и карты в руки. – Братцы, про то, как вам следует жечь ворога, я говорить не буду. Тут вас учить только портить, – повысив голос, заговорил Михаил. – Я скажу о другом. Помните, ни одна пищаль не должна достаться врагу, даже случись вам всем погибнуть. Потому как если такое случится, то беда придет к нам домой. Если не будет возможности уйти, топите их только в глубоких местах. Так, чтобы было не донырнуть. Ну все. С богом! Андрей глянул на Михаила. В свете полной луны черты лица особо не рассмотреть. Но ему все же показалось, что воевода смотрел на него, да еще и подмигнул. И он ответил легким кивком, мол, все сделаю в лучшем виде и непременно вернусь с победой. После чего, подчиняясь команде, налег на весло. До берега далековато, так что придется поработать. – Эка ярится волче солнышко, – недовольно вздохнул сидевший справа Антон. – Ты бы не каркал. А то и впрямь приметит еще кто. Да тревогу не ко времени поднимет, – одернул Андрей друга. – Да ладно. Коли суждено, так тут хоть каркай, хоть не каркай. А мне вернуться надо до зарезу, – вздохнул тот. – А чего так-то? – поинтересовался один из дружинников. – Так матушка ругаться станет. Она мне уж и невесту присмотрела. Сговорились с половцами одними. Они на ярмарку приезжали. По осени опять будут, тогда и окрутят. – А ты чего же, как телок пойдешь? – не унимался дружинник. – Да мне-то чего. Девка справная. Так чего нос воротить. – Так а вдруг тебе другая глянется, а ты уж женатый будешь? – Да, ладно. Стерпится, слюбится, перемелется, мука будет. – То ерунда. Ты лучше скажи, как тебя матушка ругать станет, коли тут сгинешь? – вмешался в разговор другой. – Нешто ты мою мамку не знаешь? Она же с того света достанет и розгами отходит. Эвон когда в стрелки подался, едва уши не оборвала. Чуть не самому воеводе вмешиваться пришлось. Не женюсь, точно в аду мне будет куда лучше, – под общий хохот вздохнул он. – А ну, тише вы, кони стоялые! – оборвал их Данила, старший из безопасников в эскадре. – Все. Хватит болтать. Идем молча. Молча так молча. Только в тишине, под мерно струящуюся вдоль бортов воду в голову начинают лезть разные дурные мысли. Одна краше другой. Опять же одно дело степь. Там не врежешь кочевникам по сусалам, они припожалуют к тебе и принесут горе. Про этих торгашей Михаил Федорович тоже так же сказывал. Вот только степняки да Русь под боком. А до этих уж больно далече. Иное дело, что люди они служилые. К тому же плата за поход обещает быть богатой. А Андрея матушка также решила оженить на сиротке Варе, что растят они в своей семье. Сама под себя невестку воспитывает. Только, согласно закону, Андрею все одно надлежит сладить свой дом и жить отдельно. Наследовать Зосиме он не может, потому как у того есть кровный сын. Флотилия из пятнадцати лодок подошла к косе, что отделяет лагуну от моря, так и оставшись незамеченной. Длина у нее больше десяти километров. Охраняется конными патрулями, что несут службу ни шатко ни валко. Давно уж никто не тревожил венецианцев, вот и расслабились. Помимо того, по берегу разбросаны рыбачьи деревеньки. Но Данила вывел отряд точно к намеченному месту. Высадившись на берег, подхватили лодки за ручки и понесли на берег. С учетом пищалей и припасов весу получилось изрядно. Но не так, чтобы вышла неподъемная ноша. Даже бежать с ней могли. Спасибо постоянным тренировкам на службе. Дождь, снег или зной, командирам разницы нет, каждое утро бегают по три километра. А в субботу так непременно в полном облачении и забег на все пять. Словом, есть закалка, чего уж там. В ширину коса метров двести, которые они преодолели одним махом. Спустили лодки на воду уже в лагуне. Безопасники сошлись вместе, чего-то там обговорили. Ударили по рукам и разошлись по своим группам. – Правьте за мной, братцы, – приказал Данила командам двух лодок, устраиваясь на корме у руля. Налегли на весла. Время уж к рассвету. Обстрел решено проводить при солнечном свете. Так, чтобы видеть, куда мечут стрелы. В ночи, даже лунной, ведь не больно-то и разберешь, каков результат. Андрей понятия не имел, куда они направляются. Но Данила, похоже, точно знал, что делает. И вел лодку как по нитке. Две другие шли за ними, будто привязанные. Остальные группы разошлись веером, каждая к своей цели. Вскоре они пристали к пляжу небольшого островка. Подчиняясь приказу безопасника, дружинники скользнули в ночь. Чуть в стороне в лунном свете едва угадываются очертания домиков небольшой рыбацкой деревеньки. Вот к ней они и направились. Стрелки же начали раскладывать свои пищали, устанавливая их на треноги. Оборотистое получилось оружие. И если бы лодка была попрочнее, то можно было бы стрелять прямо с нее. Но они прибыли на легких. Вот если бы им не нужно было преодолевать песчаную косу, то вполне подошла бы и тяжелая. Хотя-а… Им ведь еще и убегать придется. А лодка в берестяном корпусе куда резвее. При опытных гребцах за ними никакая галера не угонится. А там опять переправа через косу и дальше в море. Пока возился с установкой пищали, Антон спешно переносил из лодки боевые припасы. Запаслись они на славу. Досталось и силовому прикрытию. Заряды это дело такое, их много никогда не бывает. Опять же прихватили на все случаи жизни. Даже картечь. А то мало ли, как оно обернется. Правда, сейчас их интересовали только зажигательные стрелы. Присоединил баллон с газом. Он будет поменьше, чем у пушки, и даже с учетом более мелкого калибра пищали хватает его только на десять выстрелов. Но это нормально. Зато оружие получилось компактное и оборотистое. А что до перезарядки, то процесс этот недолгий, по времени занимает не больше перезарядки орудия, то есть двенадцати секунд. – Первая пищаль готова, – наконец доложил Андрей. Вторя ему, отрапортовали остальные трое стрелков. Данила продолжал хранить молчание, оглядывая цель в подзорную трубу. Разве только скосил взгляд на песочные часы, что были подвешены у него на груди. Обождал, пока последняя песчинка упадет в нижнюю колбу, и перевернул их. Пошел последний отсчет. Со стороны деревни поначалу слышался только лай собак, вскоре сменившийся их визгом. Потом испуганные голоса. Грозные окрики. У дружинников приказ кровь понапрасну не лить. Но и никого не выпускать с островка. Так что, если придется, рука у них не дрогнет. Андрей подумал об этом как-то походя. Война – штука грязная и кровавая. – Что там? – поинтересовался Данила у вернувшегося десятника. – Рыбаков повязали. Двоих пришлось убить. Остальные отделались тумаками. По берегу расставил посты на случай, если кто притаился. – Хорошо. Ну что, стрелки, готовы? – вновь взглянув на песочные часы, поинтересовался безопасник. Вообще-то вопрос пустой. Все уж давно готовы. Пищали заряжены, прицелы выставлены, благо рассвело, и цель видна хорошо. Огнива заряжены, запальные факелы готовы. Ожидают только сигнала на открытие огня. Но тем не менее прошел дружный доклад. – Начали, – наконец скомандовал Данила. Антон запалил факел. Поднес его к керамическому наконечнику стрелы, обмотанному пропитанной топливом паклей. Андрей пустил в меха газ, после чего закачал его в генератор. Заранее пищаль не зарядить, газ улетучится. И после того, как изготовили к стрельбе, тянуть нельзя. Так что о дружном залпе говорить не приходится. Пищали ударили вразнобой, и стрелы полетели по крутой траектории, забираясь все выше в небо. До цели около тридцати секунд. За это время можно сделать еще два выстрела. И расчеты старались изо всех сил. Андрей не смотрел по сторонам. Его волновали только две вещи: быстрая перезарядка и верность прицела, который после каждого выстрела приходилось подправлять. Уж больно велика дистанция и разброс стрел. Единственно, что он еще мог наблюдать, это постепенно истаивающие множественные дымные шлейфы, на смену которым приходили все новые и новые. Так что вскоре между двумя островами появилась эдакая дуга, словно радуга. Только цвет у нее был бурый. А вот над верфью, подвергшейся их обстрелу, поднимались клубы уже густого черного цвета. Древесина так не горит. Но кораблестроение это не только дерево. Смола, пенька, парусина и много чего еще. – Прекратить обстрел! Уходим! – наконец скомандовал безопасник. Прежде чем приступить к сборке орудия, Андрей бросил на верфь более внимательный взгляд. Потушить полыхающий там пожар было попросту невозможно. И люди это прекрасно понимали, стремясь как можно быстрее покинуть остров. Еще немного, и он полностью будет объят пламенем. Сжечь верфь, не уничтожив прилегающий поселок и усадьбу владельца, было попросту невозможно. К тому же наверняка сказался разброс стрел, и некоторые из них прилетели на крыши домов. Пушку пришлось заворачивать в сложенную в несколько слоев парусину. Иначе нагревшийся металл было не взять. Хорошо хоть не раскалился и парусина не занялась. Да и сталь могла бы прослабнуть. Вообще-то столь высокий темп и подобная продолжительность не рекомендовались, так как могли сказаться на качестве стали. Но стрельцам все же удалось выдержать баланс и не загубить стволы. Погрузившись на лодки, они дружно налегли на весла, быстро разгоняясь до возможного максимума. Часть лодок и галера, отчалившие от острова с верфью, направлялись как раз в сторону диверсантов. И гадать об их намерениях не приходилось. Так что стимул для работы веслами на пределе возможностей у них был весомый. До места сбора на косе добрались куда быстрее, чем до острова. Что в общем-то и неудивительно. Правда, не обошлось без проблем. Галера была вынуждена остановиться перед мелководьем, едва на нее не сев. Венецианская лагуна имеет глубоководные каналы, но основная ее акватория не отличается большими глубинами. Так что лодки продолжили свой бег по водной глади без старшего брата. – Многовато. Не меньше десятка. Да еще сейчас парочку спустят с галеры, – почесав кончик носа, заметил Антон. Данила наблюдал это ничуть не хуже. Но он так же понимал, что они прибыли к месту перехода первыми. Две группы оттеснили в сторону, и они воспользуются другим маршрутом. Не беда. Зато другие две отходили как раз в их сторону. И если погоня им не угрожала и не была способна угнаться, то вот эта небольшая флотилия из дюжины лодок могла выйти наперерез. Пересекать косу напротив их нынешнего местоположения нельзя. Там неподалеку находятся крепость и галеры, стерегущие проход. Одно хорошо – погоня, увлекшись преследованием их группы, две другие пока не замечала, продолжая упорно сокращать дистанцию. – Ставьте пищали. Цель – лодки венецианцев. Пошевеливайтесь! – наконец принял решение Данила. На установку пищали ушло не больше пятнадцати секунд. Еще с полминуты – на заряжание. Преследователи уже совсем близко. Подчиняясь приказу Андрея, Антон закатил в ствол ядро. Греков тщательно прицелился. Хлопок! Керамический шар ударил точно в правую скулу, разворотив верхнюю доску и брызнув осколками. Двое сидевших на банках ближе к носу повалились как снопы. По всему видать, осколки прилетели знатно.