– Давай! Бегом!!! Прошло не больше минуты, а все рабочие как по команде высыпали на улицу. Кто-то смотрел в небо, кто-то кивал на Боннера, другие стояли с округлившимися от страха глазами. Сначала я не поняла, что происходит, а потом заметила – все в округе стихло. На чистое небо стали набегать черные тучи, где-то рядом громыхнуло, вдали сверкнуло сразу несколько молний. Работники бросились к пикапу, спешно накрывая брезентом доски, что еще не успели перенести в дом. Дождь хлынул внезапно, обжигая холодом. А я все сидела в открытом авто и смотрела на Адама, вокруг которого клубилась тьма, расползаясь в стороны. Когда он наконец поднял взгляд, мужчины решили закончить работу позже, судя по их лицам – в следующей жизни. Набившись в авто, они уехали не попрощавшись. А я, стоило им проехать мимо, отмерла. Выбежала из машины и поспешила к дому, чувствуя, как дрожу всем телом не то от холода, не то от ужаса. И Адама попробовала увести с собой. Он даже поддался на мои уговоры. Только стоило переступить порог, отпустил мою руку, сел на пол и обхватил голову руками, бросив записку рядом. Я не хотела ее читать. Все мое существо противилось тому, чтобы глубже влезать в то, что сейчас происходило. Но разве был у меня выбор? Строчки плясали, расплывались перед глазами. Уже не от дождя, от моих слез. «Мари уехала со мной, а у тебя моя жена и украденные ею вещи. Я жду Кэтрин вечером в доме, адрес которого ты знаешь. Одну, без любовника. Это дело только нашей семьи». Вот и все. Перечитав записку несколько раз, я вдруг поняла, что даже здесь Роджер проявил осторожность. Ни слова об артефактах или похищении девочки… Меня затрясло сильнее. Поук нашел слабое место Боннера. Шантажировал его своей собственной дочерью, не изменяя своей гадской натуре даже в этом. А бедная девочка сама приехала в дом, не догадываясь, какие ужасы ее могут ждать. Потому что никто и никогда ей не рассказывал про отца. – Стэфани Кирк, – хрипло проговорил Адам, не поднимая головы. – Она была в «Гнезде», чтобы передать Мари весточку. От папы. Представляешь, как мелкая была счастлива? Всегда считала, что ему на нее плевать, а тут такая радость: объявился и жаждет увидеться. – Стэф не могла. – Я прижала письмо к себе, посмотрела на то, как льет дождь за дверью, и всхлипнула. – Она никогда не стала бы так поступать. – Стала. И уверяла, что он не причинит Мари зла. Но ты не понимала, о чем эта стерва толкует. Как и я. – Он резко вскинул голову, и я отшатнулась, увидев его окаменевшее лицо. В глазах плещется тьма. Кожа испещрена замысловатыми линиями. Щеки, лоб, скулы… – В дом он не смог войти, – продолжал говорить Боннер, даже не замечая моего ужаса. – А во дворе защита слабее. Поук ждал в саду. Кидал камешки в мое окно, видимо, заметив Мари. Я нашел один на подоконнике… Адам поднялся на ноги, подкинула маленький серый камень и, поймав, сжал его в кулаке. Потом посмотрел на меня и тихо попросил: – Иди наверх, Кэти. Закройся сегодня в доме и никого не впускай. Даже Донну. – А ты? – Мне нужно уйти. – Но ведь в письме написано, что Роджер ждет меня вечером, – прошелестела я. Мне не хотелось спорить с Адамом и тем более не хотелось идти в ловушку, устроенную супругом. Но ведь он ясно написал, кто должен прийти. – Придется ехать в Глемшир, разве нет? – Нет. Тебе не придется. – Что ты задумал? – Я шагнула к нему навстречу и наткнулась на холодную черноту его глаз. – Адам, пожалуйста, не геройствуй. Давай обдумаем вместе, что делать дальше. Может, стоит обратиться в полицию? Или действительно отдать ему артефакты – пусть подавится, тварь. – И что потом? – Голос некроманта хлестнул меня, заставив выпрямиться и обхватить себя руками. Хрипловатый, бесцветный, он пугал до дрожи. – Я расскажу тебе, что будет. Ты умрешь. И Стэфани Кирк умрет. А Поук исчезнет с артефактом времени, пытаясь самостоятельно довести его до ума. Теперь тебе стоит задаться вопросом, хороши ли предложенные тобой варианты? – Пусть так. – Я шагнула к двери и жадно вдохнула прохладный воздух, потому что в доме мне стало душно. Опершись на дверной косяк, посмотрела на сурово сжавшего губы Боннера и продолжила: – Пусть я не знаю, как быть, но ты что-то придумал. И я прошу рассказать, что именно. Ненавижу неведение, Адам. Пожалуйста, не отворачивайся от меня. – Разве я отворачиваюсь? – Он дышал шумно и часто, а татуировки на его коже проступали все отчетливей. – Напротив, хочу сохранить тебе жизнь, Кэтрин. – Убегая от меня? Единолично принимая решения? Вы с Донной уже пытались уберечь Марианну, старательно пряча от нее детали, казавшиеся вам лишними. Но ей уже десять лет, и она имела право знать. – Я понимала, что именно сейчас не стоило говорить об этом. Понимала, но уже не могла молчать. – Не делай выбор за меня. Это неправильно. Прошу, дай и мне возможность решать, как поступить, Адам. Мне показалось, что удалось достучаться до него, что он вот-вот сдастся и поделится своими мыслями, но, увы, этого не произошло. Боннер развернулся и, ловко огибая вскрытые участки в полу, прошел к лестнице, метнувшись наверх. Меня он не звал, поэтому я не спешила покидать свое место, тоскуя вместе с домом. Дождь и не думал прекращаться, щедро поливая сухую землю, а иссиня-фиолетовые тучи держали в заложниках солнце, не позволяя тому показаться из заточения и согреть продрогшую дурочку, стоящую на пороге и все еще на что-то надеющуюся. В такую погоду ни одному нормальному человеку не придет в голову покидать дом. Только вот Адам нормальным не был. Он прошел мимо меня, сжимая в руках кожаный рюкзак. Бросил на ходу: – Переоденься, простудишься. Еще минута – и заревел двигатель автомобиля, салон которого вымок насквозь. Боннер даже не озаботился тем, чтобы поднять крышу, развернулся, разбрызгивая грязь из-под колес, и умчался прочь, так и не сказав, куда и зачем. И не позвал. Я даже не плакала – с чего бы? Все слезы были пролиты раньше. Скупо ухмыльнувшись, пошла на кухню, чтобы насильно впихнуть в себя немного еды. Но стоило выложить на стол продукты, как на кухню ворвалась Донна. Растрепанная, в одежде, перепачканной грязью, с глазами на пол-лица. – Где он? Адам. – Уехал, – ответила тихо, подумав про себя, что Адам просил никого не пускать, даже его сестру. Но я не закрыла двери, а она не спрашивала разрешения, чтобы войти в дом, что считала своим. – А Мари? Мне позвонили из «Гнезда». Она уехала сюда, сказав, что я разрешила. Солгала. Раньше никогда такого не было. – Может быть, она поехала к тебе? Не сюда. – Стараясь говорить спокойно, я выдвинула ложное предположение. Никак не могла определиться, стоит ли говорить о том, что произошло. Но Донна помогла сделать выбор. – Ты меня за идиотку принимаешь?! – закричала она. – Рабочие сбежали отсюда, потому что испугались Адама. Они отказались делать в доме ремонт. И они видели здесь Мари. С кем она уехала?! С кем?! – С Роджером, – слетело с моих губ. – Нас не было в доме. И я не знаю подробностей, Донна. Но Адам все узнает и найдет способ… – Ни черта он не найдет! – Она схватилась за голову, тяжело осела на стул и завыла в голос: – Моя девочка… Он же ее не отдаст. Теперь, когда он узнал о ней, не отдаст. Что он сказал? Куда увез ее? – Я не знаю. – Куда?! – закричала Донна, вскакивая и опрокидывая стул. Миг – и она оказалась рядом со мной. – Ты не понимаешь! Он увезет ее, сделает своим подобием! Марионеткой. Необученного некроманта с сильным даром. Его нужно найти немедленно, сейчас же. – Она упала передо мной на колени, цепляясь за майку и глядя с ужасом: – Я умоляю. Что хочешь сделаю, только скажи, если знаешь что-то. Я предложу ему себя, если нужно. Я убью эту падаль! Нельзя медлить, Кэтрин… Умоляю тебя! Меня бил озноб. Эмоции, разрывающие душу Донны, расплескались через края ее безумных глаз. И попали на меня. Не просто запятнали – затопили. Я погрузилась в них с головой. Вспомнилась та девочка – тонкая, хрупкая, в черном платье. Одинокая, и без того лишенная родительской ласки… Доверчивая. Она приехала в дом Адама, обманув всех, чтобы увидеть того, кто разрушает жизни окружающих. Моего мужа. Мне было искренне жаль девочку, и, если бы могла, то сделала бы все возможное, чтобы помочь. Но что я могла? Донна еще раз тонко всхлипнула и медленно поднялась на ноги, глядя на меня в упор и всем своим видом показывая, что без ответов не уйдет. Что ж, хорошо… Глава 18 – Набрать Дорэна ит Хапински, – рявкнул в визофон, все-таки подняв крышу и закрыв салон авто от проливного дождя. Мысли рвали голову на части, давая слишком много воли тьме. А еще перед глазами то и дело всплывали образ Кэти и ее взгляд, полный непонимания и обиды. Но проще все объяснить ей потом, чем рисковать сейчас. В доме она в безопасности, а у меня слишком много дел и совершенно нет времени на объяснения… – Объект не найден, – ответила система. – Гаденыш! – прокомментировал, обгоняя очередное авто. – Объект не найден, – донеслось безэмоциональное из визофона. Если бы не знал, что система лишена интеллекта, решил бы, что издевается. – Юлиан Роул, – дал новую команду. Пошли гудки. – Да! – Как всегда, он не в духе. – Я ведь сказал, что сам позвоню. – Поздно. У меня больше нет времени ждать, – ответил холодно, – разрешение и комиссия нужны сегодня. Через час я буду на месте. И начну, с вами или без вас. – Ты в своем уме, Боннер?! – заорал Юлиан. – Что такое час?! – Это шестьдесят минут, – подсказал, снова обгоняя чью-то тачку. – И это то время, что у тебя есть, чтобы вернуть мне долг. – Ну ты и тварь, Боннер. Экран погас, я удовлетворенно кивнул. Если Юлиан взбесился, значит, из кожи вон вылезет, но постарается выполнить мою просьбу. – Фил Гуни. Северный континент, – бросаю в визофон, прикладывая указательный палец. Тишина. И снова гудки, после которых на экране возникает лицо скупщика. – Адам. – Он приветствует меня кивком. – Привет, мне нужна информация о человеке. – Я на миг задумываюсь, вспоминая имя. – Гордон Морти. Он работает в Отделе по борьбе с незаконными магическими изобретениями. На юге. Фил нахмурился: – Попробую что-нибудь выяснить, Адам. Кстати, твоего клиента, Хапински, обнаружили мертвым этой ночью. И тебя искали уже, чтобы допросить. – А я при чем? – В кармане его пиджака была записка, где упоминалось твое имя и просьба о встрече. Я нервно повел плечом, вспоминая, как покидал кафе после разговора с Каирой. Записку, написанную мной, просил передать Хапински, тот уже наверняка выяснил, где прятался Поук. – Как он умер? – спросил чуть хриплым от накатившей злости голосом. – От ножа в спину. – Фил отвел взгляд, помолчал и добавил: – Его видели перед смертью с красивой блондинкой. По описанию, очень похожей на… – Стэфани Кирк, – кивнул я. – Его новая игрушка.