– О-о-о, – протянула я, обнимая себя за плечи. – Ты думаешь… – Я знаю. Почти наверняка. Но проверю, само собой. И ты будешь наживкой, Кэтрин. Надевай свое лучшее платье, будем соблазнять инкуба. – Ничего себе у тебя развлечения. – У нас, радость моя. Скорее даже – у тебя. Я только понаблюдаю со стороны. – И как я должна его соблазнять? – Это второй вопрос. Первый – где он сейчас? – Купим информацию у стюардов? – Самая бестолковая трата денег. Хапински, судя по внешнему виду, давно был на голодном пайке. И если он вышел на охоту, то может быть в любой каюте. – Этот старик? – Я засмеялась. – По-моему, ты сильно преувеличиваешь его мужские способности. Да и настолько неудовлетворенных женщин еще поискать нужно. – Посмотрим. – Боннер присел рядом с моим чемоданом, открыл его и скептически осмотрел ворох одежды. – Надевай красное платье. – Там же декольте огромное. Я вообще его случайно положила… – И губы накрась, – словно не слыша меня, продолжал некромант, – красной помадой. Яркой. Есть у тебя такая? – Допустим. – Я сложила руки на груди. – Может, еще чулки? Чтобы немного из-под платья виднелись? С подвязками. – Это будет слишком вызывающе, – отмахнулся увлекшийся собственными размышлениями Адам. – И пуговицу не забудь. Я пока кое-что проверю. Он вышел, не оглядываясь, а я осталась посреди его номера у открытого чемодана. Значит, красное платье и соблазнять инкуба? Хорошо. Почему бы и нет, собственно? Посмотрим, с чего Боннер так хвалит старичка Хапински, даже любопытно! Быстро приняв душ, я сделала укладку и накрасилась, только после этого надев выглаженное платье. Думала понервировать Адама долгими сборами, но, уже приготовившись, накрасив ярко-алым губы и даже надев серьги с рубинами, поняла, что ждать придется его. Боннер заявился спустя минут десять. Злой, раздраженный и кровожадный. – Нашел! – с порога заявил некромант. – Скорее, а то упустим. До посадки осталось меньше часа. Вздохнув, поднялась с дивана и, выключив визофон, пошла за Адамом, по пути бросив взгляд в зеркало. Отражение говорило, что все инкубы будут моими, а вот Боннер, хамло, молчал. Не было ни комплиментов, ни похвалы, ни объяснений. Как всегда, только гримаса недовольства и спешка неизвестно куда неизвестно зачем. – Мы идем на первый этаж? – только и уточнила я. – Нет. – Адам… Я собралась уже высказаться по поводу вечных недомолвок, когда некромант поднял руку и, обернувшись, проговорил: – К бару у перехода к первому классу. Дорэн там. – Я все еще не понимаю, зачем мне нужно его соблазнять и каким образом это делать. Подойти и предложить выпить? И потом, что будет дальше? Вдруг он меня своей магией зачарует? Боннер хмыкнул: – Мы этого и добиваемся. Пусть чарует. А я буду снимать на визофон. Мы летим на дирижабле, принадлежащем Северному континенту, где его магия под запретом. И если он ею воспользуется… – Ты же его только на днях защищал! – не смогла промолчать я. – А сегодня готов посадить. – Не посадить, а шантажировать, чтобы узнать ответы. Это разные вещи, согласись? Пришли. Ложись. – В смысле? Я замерла, глядя на широкую лестницу, ведущую на этаж первого класса. Рядом была неприметная серая дверь, а чуть дальше – вход в некое заведение под названием «Путевая звезда». – Падай, – «уточнил» Боннер, предлагая мне местечко напротив неприметной двери. – Здесь почти никто не ходит, все предпочитают лифт. Так что лежи и жди нашего парня. – Ты с ума сошел? Он, может, ушел давно. – Нет, я чувствую его магию. Она голодна, пожирает его изнутри. А ведь еще вчера дела обстояли гораздо лучше. Значит, он потратил на кого-то часть своей и без того скудной энергии. – На меня? – Возьми с полки пирожок! – Адам приблизился и подтащил меня к стеночке. – Ложись. Сделаем вид, что тебе стало плохо. Конечно, он может понять, что это ловушка, но сил у бедолаги слишком мало, чтобы отказаться от риска. – Это безопасно? – усаживаясь на пол, я расправила юбку и чуть сползла спиной по стене. – Встреча с голодным инкубом… Про беременность я поняла, но как насчет заболеваний? – Если предохраняешься – вполне. Еще и удовольствие испытаешь, – ответил Адам, присаживаясь рядом на корточки. – Боннер, – зашипела я, – ты обязан прервать наше общение с этим Хапински в самом начале. Иначе я очнусь и убью тебя лично. Обещаю. Некромант оскалился: – Как скажешь, только потом не реви и не лезь ко мне в кровать. Я не такой. Фыркнув, отвернулась, делая вид, что снова поправляю платье. – По-моему, на такое купится только идиот. – Представив картину со стороны, я посмотрела снизу вверх на Адама и предложила более эффективное решение: – Может быть, мне просто пройти мимо, соблазнительно покачивая бедрами? – Милая, нашего инкуба манят не твои бедра. – Он поправил пару локонов, отчего я моментально стихла, и, переместившись к ногам, чуть отодвинул левую ступню в сторону. Вроде как я ее подвернула перед падением. Затем поднялся, осмотрел меня критически и выдал: – Прелестно. Мало того что неудовлетворенная, слабая и беспомощная, так еще и туфли на шпильках. – Туфли-то при чем? – совсем озадачилась я, старательно не обращая внимание на слово «неудовлетворенная», все чаще звучащее в мой адрес. – Он еще и фетишист. Я разве не говорил? – Боннер поиграл бровями. – Обожает стройные женские ноги на высоких каблуках. Когда ты лежишь, они еще и длинными кажутся. Ну, все. Прикрой глаза и постанывай. Я послушно выполнила и это поручение. – Кэтрин, – Адам щелкнул перед моим носом пальцами, – стон должен выходить таким, будто болит голова, а не третий оргазм накрывает. – А в чем разница? – сердито пробормотала я. – Третий оргазм – это всегда уже через силу, все стерто к чертям. Боннер потрясенно моргнул, затем ухмыльнулся и хотел сказать что-то, но тут встрепенулся и бросился к неказистой двери, за которой обнаружилась кладовка. – Работаем, – шепнул он, скрываясь внутри маленького помещения и оставляя небольшую щель для просмотра действа под названием «Инкуб и дева в беде». Дверь «Путевой звезды» приоткрылась, и оттуда вышли коричневые кожаные ботинки. К сожалению, большего мне видеть было не дано, так как, прикрыв глаза практически полностью, я усиленно стонала, держась одной рукой за голову, а второй опираясь на пол. Ботинки приблизились, и стали видны еще и джинсы. Синие, выцветшие от времени, а не вытертые по моде. Из нижнего шва местами торчали нитки. И только я подумала, что привлечь этот старик в своих потрепанных шмотках сможет только бабушек за семьдесят, как он заговорил. Голос у него был низким и тихим, с легкой хрипотцой. – Вам плохо, мисс? Я замолчала. Забыла, что должна стонать. Распахнув глаза, вскинула голову и уставилась на молодого парня лет двадцати двух. Его светлые волосы достигали плеч, а ясные голубые глаза смотрели с теплом и пониманием. Овальное лицо было настолько знакомо, словно этого человека я видела каждый день и все равно бесконечно скучала. – Позвольте, я помогу вам подняться. – Он галантно протянул руку и помог встать, при этом я заметила на запястьях молодого человека очень знакомые рисунки-тату. Точно такие же я совсем недавно видела у Боннера. – Мы встречались раньше? – спросила я напрямую, безуспешно силясь его вспомнить. – Вам виднее, Кэтрин. – Взгляд голубых глаз завораживал, а руки мягко поглаживали тыльную сторону моих ладоней, продолжая удерживать их. – Вы знаете мое имя, а я ваше – нет. Это нечестно. – Отняв руки, я отступила от мужчины и нахмурилась. – Представитесь? – Не думаю. – Что ж, тогда благодарю вас за помощь. В любом случае. И прощайте. Мне вдруг стало неуютно в присутствии незнакомца. Очарование момента прошло, и вернулись воспоминания о том, ради чего, собственно, задумывался фарс. Мне ведь нужен был старик Хапински, и он мог появиться в любой момент. – Прощайте, – с нажимом повторила я. На лице молодого человека отразилась растерянность, а затем, клянусь, его глаза изменили цвет. В мгновение ока. Только что они были голубыми и вот стали черными. Губы искривились в нахальной усмешке. Сознание снова заволокло туманом. Я не понимала, что происходит, только чувствовала, что проваливаюсь в омут из самых разных эмоций. – Не отталкивай меня, Кэтрин, – попросил незнакомец голосом Адама Боннера. Его губы приближались к моим, а руки мягко легли на талию, поддерживая и обнимая одновременно. – Ай-ай-ай, Дорэн! – Хлопок в ладоши, и меня будто холодным душем окатило. – Мы же обещали дяде судье, что ты будешь вести себя хорошо. Я моргнула. И снова. Перед глазами еще плыл туман, а ноги подкашивались, но теперь была четко заметна разница между моим адвокатом, вышедшим из подсобки, и инкубом, пытавшимся преобразиться в кого-то очень похожего. – Кэтрин, как ты? – уточнил Адам, предлагая руку помощи.