— Оно восстановит всего лишь 4000 очков жизни. Но так ты сможешь сражаться. Если хочешь защитить Селину, самое время. — Вы что делаете? — округлив глаза, воскликнул принц. — Проявляем милосердие, — произнес я, в руках появились гранатомет и граната, коротко сказал Ласке: — Кумулятивными. Демон, частично излечившись, взмахнул крыльями, зарычал, а мы с Лаской извлекли гранатометы. — Убить их! Воины подняли щиты, в этот миг мы выстрелили. Двое бойцов подставили щиты, заряды ударились о них, раздались мощные взрывы. Воины с криками повалились на пол, у обоих в погнутых щитах по дыре, пробиты и наручи с руками и даже нагрудники. Но противники все еще живы, пусть и повалились израненные. Мы же переключились на двух других. Феистол с рыком понесся к последнему противнику. Я видел ужас в глазах рыцаря, а затем демон атаковал. * * * Принц валялся с оторванной головой. Феистол лично оторвал ее ему. Мы с Лаской дышим с тяжестью. Бой дался нелегко, но имея в союзниках пусть и раненого, но все же демона хаоса, это оказалось не так сложно. Он налетал на врагов, отвлекая и помогая, а против моей магии защита противников оказалась бессильна. К тому же я часто использовал заклинания льда, обездвиживая и не давая подойти. Феистол обернулся к нам. На миг у меня екнуло сердце, но демон не стал атаковать. Впрочем, думаю, мы бы справились с ним снова. Он опустился на колено и склонил голову. — Спасибо, что дали возможность защитить ее. — Говори, — сказал я, извлекая зелье лечения — кулдаун закончился, так что можно опять его использовать. — Что теперь будешь делать? Мы с Лаской восстановили жизни. Девушка стерла пот со лба, выпила зелье, восстанавливающее выносливость, я же принял зелье маны и только после всего этого почувствовал себя уверенней, теперь демон точно с нами не совладает. — Просто жить, если вы позволите. — Мы не можем оставаться на этом острове и не можем следить за тобой. — Как уже сказал, я чувствую в вас хаос. А значит ты, будучи заклинателем, можешь освоить магию хаоса. Я научу тебя заклинанию подчинения. Это особое заклинание, которое мы используем на демонах, чтобы они не могли предать нас. Лорд-демон считается априори лояльным Богам хаоса, так что на нас таких печатей нет. И в целом такая возможность как предательство невозможна, по крайней мере, так считалось ранее. — И ты, влюбившись в Селину, смог пересечь эту линию и предал Богов хаоса? Когда они узнают, то не обрадуются. — Это случится нескоро. А потом, мы всегда можем сбежать в другой мир. — Или просто умрем вместе, — произнесла Селина. Я глянул на Ласку. — Значит, как только это заклинание будет на тебе, ты будешь мне всецело подчиняться, так? — Да. И где бы вы ни были, я приду на ваш зов. — Интересно. Почему ты такое предлагаешь? — Это последняя надежда. Либо смерть, либо подобное. К тому же, вы могли отдать Селину этому мерзавцу, а меня убить, ведь дела этой страны — не ваша забота. Но все же вы выступили против него и даже дали мне возможность поучаствовать в этом. Ласка слабо кивнула, я вздохнул. И правда — я самолично дал ему зелье, так что теперь как-то убивать его и нехорошо. К тому же он не врет. Жители острова так и не стали пораженными хаосом, хотя в домах горел зеленый огонь. Да и Селину он любит по-настоящему. Наверное, это все же и есть отличительная черта воинов порядка. В отличие от хаоса мы способны на подобное. На милосердие. — Хорошо. Я согласен. Заклинание оказалось простым, но вся его фишка в том, что наложить его можно только с согласия того, на кого оно накладывается, причем добровольного. Я начертил в воздухе над рукой демона чуть ниже запястья знак. По мере того как я водил, знак зеленым огнем начерчивался на коже. Я испытывал странное ощущение, словно что-то подобное уже делал. Перед глазами предстала формула заклинания, после чего я влил ману. Огонь на руке Феистола вспыхнул и погас. Остался лишь символ в виде круга, внутрь которого вписан треугольник с оком на вершине. В этот миг я почувствовал слабую связь с Феистолом. Было чувство, что если даже он зайдет за стенку, то я прекрасно буду видеть его, словно стена станет прозрачной. — Теперь я полностью подчинен вам, — произнес демон. — Что ж в таком случае наша миссия здесь закончена, — сказал я и обернулся к графине. — Нам пора покидать остров, но нужен корабль. — Осталась одна каравелла в портовом городе на востоке, только вот там все еще кракен. — Я уберу его, — сказал Феистол. — Этого не требуется. Мы уже уничтожили его, — сказал я. Брови демона и графини поднялись в удивлении. — И еще, я устал и проголодался. — Я распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату и еду, — произнесла Селина. — Благодарю. Пока Селина отправилась за слугами, мы остались с демоном. — Скажи, как так получилось, что вы сошлись? — внезапно спросила Ласка. Демон сел на пол, сложив ноги в позе лотоса, чуть откинулся назад и уперся рукой в пол. — Она была подавлена, что неудивительно после того, что с ней сотворили. А еще жаждала мести. Я подумал, что через нее можно будет установить контроль над островом. Я пришел в облике сына священника, но потом раскрыл свою личность. Сказал, что можно будет отомстить. Селина отказалась. Я мог бы ее разорвать в тот же момент, как бесполезную, но что-то меня остановило. Такая хрупкая, слабая женщина, но в то же время не испытывающая и капли страха. То, что с ней случилось, не сломило ее. Но я подумал, что Селина является идеальным кандидатом для захвата власти. Устроить бунт, помочь с победой, а затем засесть в ее тени и творить свои дела — это было то, что я собирался делать. — Ты мог не заморачиваться и захватить все силой. — Не совсем. Население острова больше ста тысяч. Без установки кристаллов я мог рассчитывать только на помощь Цербера и Бьерльда. Ты сам видел, что даже у принца личные телохранители были довольно сильны. Да, это элитнейшие воины, облаченные в лучшие доспехи. Но если бы мы силой все же свергли короля, то оказались бы в войне со всем островом. Ты же видел, что у них есть хорошо развитая промышленность. Да, в этом противостоянии мы бы убили многих, но, в конце концов, проиграли бы. Так что я решился на медленную «осаду» этой женщины. Но чем больше мы общались, тем сильнее я проникался к ней симпатией. В какой-то момент я поймал себя на том, что не перестаю думать о ней, а образ Селины то и дело появляется перед глазами. Забавно все получилось. Я понял, что не хочу превращать ее в тварь хаоса, потому что обычно при таком превращении человек сильно меняется и лишается рассудка. А это было бы неизбежно на последнем этапе захвата острова. Более того я возжелал ее любви. Возможно, это из-за того, что я долго имитировал тело человека и жил в мире порядка, возможно еще из-за чего-то, но я сильно изменился. Я пришел к Селине с предложением просто сместить власть без условий, чтобы она, наконец, смогла отомстить, и обещанием, что не стану подчинять остров полностью хаосу. А в тот момент она, уже не имея сил смотреть на страдания народа, готова была согласиться на любые условия. Так странно все совпало. А потом я признался ей в любви. В общем, если вкратце как-то так и получилось. Естественно, Бьярльд не знал о нашей связи. В зал вернулась Селина со служанкой. Та все еще дрожит, но парализующего страха, что был ранее, уже нет. — Господа, призванные Солом, прошу сюда. Ваша комната готова. * * * От камина идет ровное тепло, что касается кожи ног, поднимается вверх. Усталость и боль уходят из тела. Сквозь шторы в окне проникают оранжевые лучи заходящего солнца, легкий теплый ветерок чуть качает их. Я пригубил бокал. Красная чуть щиплющая язык жидкость наполнила рот, я одним глотком протолкнул ее по пищеводу. На столике передо мной пустые тарелки. Напротив сидит Ласка, также аккуратно попивая из бокала. На ней нет доспехов, только легкое платье белого цвета. От люстры, что висит под потолком, исходит яркий зеленый свет десятков магических свечей, что могут гореть месяцами. Конечно их, чтобы продлить срок службы, днем тушат, так что в реальности эти свечи не меняют почти год. По крайней мере, по словам Селины. Кристалл мы так и не стали уничтожать. Он нужен для прикрытия, а раз набор силы его ограничен — то ничего страшного не произойдет. Феистол уже передал сообщение Абаддону о том, что на остров проникли приспешники Сола и разрушили несколько кристаллов, но заверил, что разобрался с ними, и ситуация взята под контроль, а теперь придется восстанавливать потерянное, и на это потребуется время — как минимум год. Желудок довольно урчит, неспешно переваривая ужин. — Не думала, что все закончится именно так, — произнесла Ласка, откинувшись на стуле, так что грудь слегка натянула платье. — Главное, что это закончилось. Результат мы получили — остров фактически освобожден от хаоса, старые элиты, вернувшиеся к власти, не будут тиранить местное население, моря вокруг острова тоже безопасны, и мы, наконец, можем уплыть. — Угу, — со вздохом произнесла девушка. Наступила тишина, я осушил бокал, заметил, как Ласка косится в сторону кровати — большой, двуспальной, с занавесками. По мне пробежала легкая дрожь. Наши взгляды встретились, девушка тут же опустила глаза, на щечках появился румянец, губы ее, кажется, даже стали ярче и больше. Дыхание участилось. Я и сам ощутил волнение, сердце забилось быстрее. Я встал, подошел к окну, чуть отодвинул штору. Взгляду предстал сад, а еще ниже открылся вид на остров. Вдалеке видна столица, окруженная стенами. Лучи солнца сбоку освещают ее, от чего город наполовину наполнен светом, а наполовину тьмой. — Красиво, — прошептала Ласка, встав рядом со мной. — Этот мир, такой красивый — чистый и светлый. А ведь и наш когда-то был таким же. — Страшно представить, во что он превратится, если Боги хаоса захватят его. — Угу. Я обернулся, девушка опустила взгляд, медленно повернулась, а затем подняла голову. Наши взгляды встретились. Словно под гипнозом мы приблизились друг к другу. Мои губы коснулись ее губ, девушка чуть вздрогнула, но я двинулся вперед, и мы слились в поцелуе. Руки обхватили девушку за талию, словно придерживая и не давая упасть, я сильнее задышал через нос, Ласка тоже — нам как-то быстро перестало хватать воздуха, но мы не решались прервать поцелуй. В голове появился туман, мир заходил ходуном. Выпитое ранее вино никак не повлияло на меня, но вот этот поцелуй опьянил, задурманил в сто раз сильнее, чем самый крепкий алкоголь. Наконец, наш поцелуй прервался, девушка задышала сильнее, хватая воздух ртом, я же наклонился, поцеловал в шею, услышал над ухом слабый стон, прижал Ласку к себе сильнее, стал покрывать лицо поцелуями. — Тим, я люблю тебя, — услышал сквозь стоны ее такой слабый истончившийся голос. — И я тебя. Наши губы вновь слились в долгом поцелуе, но еще более страстном, более безумном. Я не помню, как мы переместились к кровати, как упали на нее, как стал снимать с Ласки одежду, целовать плечи, груди, живот, шептать нежные слова и слышать в ответ такие же.