– Ты и так знаешь. В конце следующей недели. Роберт слез со стула и театрально прошагал к двери – голова поникла, плечи опущены. Через пару секунд появился Грейтли. Он подставил ногу, чтобы распашная дверь за ним не захлопнулась. Я убрала газету, чтобы ему было проще забрать у меня тарелку. – Мистер Браун уже здесь? – Да, с семи утра, мэм. – С семи? – переспросила я с удивлением. – Да, мэм. Но я просил его подождать, пока вы позавтракаете. Мистер Браун ждал у черного входа. Одежда на нем была та же, что и вчера. Я извинилась, что заставила ждать, хотя меня не покидало чувство, что, даже если бы я вышла на пару часов позже, он бы все равно не ушел. Утро выдалось прекрасным: солнце уже вовсю проглядывало сквозь облака. Мы снова отправились к курганам. Правда, на этот раз я предложила пройти через корт для сквоша. Там я прихватила поисковый щуп. Это стержень длиной в пять футов, заостренный с одного конца. По виду и размеру напоминает копье, только с круглой ручкой. Браун предложил понести его за меня, но я сказала, что прекрасно справлюсь сама. Он кидал в мою сторону заинтересованные взгляды, но в свои намерения посвящать его я пока не стала. Когда мы приблизились к кургану, кролики кинулись врассыпную. Их, наверное, было с сотню. Целая куча белых хвостиков неторопливо пробирались через высокую траву прямиком к лесу. Уильям Спунер, наш егерь, отстреливает их как может, и отдает мистеру Триму, мяснику в Вудбридже. Сейчас, правда, Трим сказал, что больше кроличье мясо он брать не будет – видимо, нет спроса. Посоветовал нам отсылать тушки на местные псарни. – Миссис Претти, вы не думали, с какого кургана вам бы хотелось начать? – Думала, – ответила я и указала на самый крупный. Тот, что мы уже осматривали. Мистер Браун посмотрел на меня, а затем покачал головой: – Я бы не советовал. И дело не в том, что мне просто не хочется. – Вы бы не советовали? – Нет, – ответил он. – А почему? – Наверху почва рыхлая, посередине какое-то углубление. Его явно уже успели разграбить. В восемнадцатом веке грабители опускали туда древко – так называемая «флейта грабителя», – надеясь добраться до центра, прорывали туннели. Лучше попытать счастья с курганами поменьше. И быстрее будет, и не так затратно. – Тогда какой курган лучше выбрать? Он подошел к самому маленькому. В высоту – не больше пяти футов, хотя и с необычайно плотным папоротником, растущим прямо сверху. Браун похлопал ладонью по насыпи: – Можно попробовать этот. Мне потребовалось какое-то время, чтобы обдумать его предложение. Я-то думала, что мы начнем с самого большого. Мы это обсуждали еще с Фрэнком, и оба об этом мечтали. – Как скажете, – ответила я. – Но для начала можно вас кое о чем попросить. Я протянула Брауну щуп: – Можете пройтись этой штукой по кургану. Посмотрим, может, мы на что-то наткнемся. Мистеру Брауну удивительно хорошо удалось скрыть удивление – брови его почти не пошевелились. Он сказал только: – Прямо сверху, миссис Претти? – Да. Он поднялся наверх и, оказавшись в центре, поднял руки над головой, после чего с силой воткнул щуп в землю. На первые три фута он вошел легко, затем послышался приглушенный стук, и дальше щуп не шел. Браун приложил усилие, лицо его приняло еще более серьезное выражение, чем прежде, но тщетно. – Там что-то есть, – сказал он, спустившись ко мне. – Что именно – не знаю, но да, что-то точно есть. Он отдышался, а затем внимательнее оглядел щуп: – Никогда не видел подобного инструмента. – Мой покойный муж сделал его на заказ у кузнеца в Бромсвелле, – сказала я. – Конструкцию придумал сам. – Сам? – переспросил Браун, крутя щуп в руках. – Серьезно? К нам кто-то шел – голоса становились все слышнее. Спунер и Джон Джейкобс. Джейкобс – плотный мужчина с седыми бакенбардами. Спунер помоложе, у него аккуратно уложенные темные волосы и длинная борода. Он кажется очень скромным, а моя горничная Эллен говорит, что местные девушки от него без ума. Я представила их мистеру Брауну. Пожав друг другу руки, мужчины остались стоять в нерешительности и ничего не говоря. Предположив, что я их несколько смущаю, я пошла обратно, чтобы они могли наконец начать работу. Насчет мистера Брауна я ошибалась. Никакой он, конечно, не лосось, а самый настоящий терьер. Когда днем я вновь вышла к курганам, то увидела, как в воздух подлетела целая куча земли. Папоротник вытащили, а на склоне кургана образовалось клиновидное отверстие. Было что-то поразительное и странным образом печальное в этой картине, в этой выдернутой траве и открывшейся взору влажной земле. Холм казался голым, как будто над ним чуть ли не надругались. В качестве места для чаепития я предложила мужчинам сторожку пастуха – домик на колесах, обитый рифленым железом, который обычно стоял в огороде. Мы хранили там садовые инструменты. Домик перевезли на ровный участок возле леса. Только увидев его на новом месте, я поняла, насколько же он старый. Боковые стенки отходили от каркаса. Неподалеку тихонько догорал костер. Подойдя ближе, я почуяла запах еловых шишек. Джейкобс и Спунер разговаривали, навалившись на свои лопаты. Заметив меня, они тут же замолчали. Мы трое встали в линию, а мистер Браун тем временем продолжал раскидывать землю, при этом лишь только часть ее оказывалась в тачке, стоявшей за его спиной, остальное разлеталось в стороны. Как только тачка наполнилась, Джейкобс покатил ее к лесу и вытряхнул содержимое на уже довольно приличный холмик земли. Разбрасывать землю, как вздумается, было нельзя, поскольку курган после окончания раскопок должны были вернуть в первоначальное состояние. Браун еще пару минут продолжал выкапывать землю, не замечая ничего вокруг. Затем он выпрямился – колени выпачканы, на кепке тоже грязь. – Хотела узнать, не нужно ли вам чего? – Спасибо, миссис Претти, ничего не нужно. Да, ребята? Спунер и Джейкобс заулыбались. Понятное дело, что Браун произвел на них такое же сильное впечатление, как и на Роберта. И стоило мне только об этом подумать, как из пастушьей сторожки вышел сам Роберт. Он размахивал из стороны в сторону бамбуковой палочкой и старался не смотреть на меня. – Вот ты где, Робби. – Я тут недолго, мама, – сказал он отрывисто. – Мистер Браун мне тут рассказывал всякое… – Что же он рассказывал? – Ну, вот ты знаешь, какая часть тела самая важная для археолога? – Нет, не знаю. – Нос! Да, мистер Браун? Браун засмеялся, а через мгновение к нему присоединились Джейкобс и Спунер. – Робби, давай ты не будешь приставать. – Да он не мешает, – сказал Браун. – Даже помогает. Да, молодой человек? Роберт покраснел от гордости и смущения. – Мистер Браун говорит, что все надо вынюхивать. И еще он рассказывал, что делает. Сначала он прорубил отверстие, а потом начал копать, чтобы понять, есть там что-то или нет. – И что же говорит ваш нос, мистер Браун? – спросила я. Браун нагнулся, взял пригоршню земли и растер ее пальцами. – Видите, какая рассыпчатая. Это от первоначальной копки – смешали землю и песок. Так что сначала мы пойдем вширь, потом опустимся на первоначальный уровень – все как сказал господин Роберт. От двух до восьми футов. Там будет понятно по цвету земли. Думаю, она будет темнее, если ее не трогали. Вот там, наверное, и будет погребальная камера. Такой прямоугольник более светлой почвы, что-то вроде люка. – Не знаете, курган уже вскрывали? – Пока рано судить. Но мы уже кое-что нашли. Он отошел к чему-то длинному и серому и пнул его ногой. – Что это такое? – Камень, миссис Претти. На него-то я, видимо, и наткнулся этим вашим… инструментом. Начало положено, но будем надеяться, что нам удастся обнаружить что-нибудь посущественнее. Я пошла обратно в дом. Обернулась, но Брауна не увидела. Видимо, он продолжил копать. Я заметила только блеск лопаты и землю, подлетающую в воздух. В семь часов я поднялась наверх, чтобы переодеться к ужину. В спальне меня ждала Эллен – крупная девушка с необыкновенно бледными пальцами. Видно, дело в плохом кровообращении. Зимой ей вечно холодно. К нам в дом она устроилась два года назад, и тогда она показалась мне какой-то нерасторопной. Но на деле она оказалась весьма шустрой и внимательной. Одна беда: недавно она начала пользоваться весьма крепкими духами – сладкими и резкими. Она стояла возле открытого шкафа. Внутри – множество платьев, многие из которых до сих пор висели в своих муслиновых чехлах. – Что хотите надеть сегодня, мэм? Я указала на одно из платьев без чехла. Особенно наряжаться необходимости у меня не было. – Снова зеленое шелковое, мэм? Да, вы его любите. Эллен помогала мне надеть платье и заодно рассказывала о делах прислуги. Поначалу я боялась, что буду уставать от ее болтовни, но наши разговоры мне нравились, и я с нетерпением их ждала. Да и к тому же от Эллен я узнаю гораздо больше, чем смогла бы выведать сама. И нет, она не сплетница, просто искренне интересуется людьми и очень чутко подмечает их особенности.