Он указал пальцем наверх: – Можно, да? – Да, конечно. Размахивая локтями, он взбежал наверх по холму. Добравшись до вершины, он остановился, огляделся и быстро исчез. Через пару секунд я поняла, что он, видимо, сел на корточки за папоротником. Затем мистер Браун выпрямился и топнул ногой. Сначала одной, потом другой. Еще несколько минут он постоял на холме, а потом вернулся ко мне, качая головой. – Что такое, мистер Браун? – У вас там кролики, миссис Претти. – Да, я в курсе. – Кроличьи норы, – сказал он. – Для раскопок это плохо. Очень плохо. Они портят почву. – Да? Я не знала. – Настоящая напасть. Мы обошли вокруг каждого кургана. Браун делал замеры и что-то записывал тупым карандашом в старом ежедневнике. Внезапно над нами пролетела стая диких гусей – шеи вытянуты вперед, крылья хлопают. Браун, глядя им вслед, поднял лицо к небу, и я обратила внимание на его тонкий и четкий профиль. К тому времени как мы закончили, сумерки уже сгустились. В Вудбридж, помигивая светом ламп, все еще возвращались лодки, моторы их шумели. Слышались чьи-то голоса и окрики. Слов не разобрать – до нас долетали едва различимые обрывки фраз. Мы вновь оказались в гостиной. Браун потянулся к карману пиджака, но вдруг замер. – Курите, пожалуйста, мистер Браун. – У меня трубка, – предупредил он. – Ничего страшного. Он достал трубку и мешочек с табаком. Засыпав, поджег его и примял большим пальцем, который тут же стал черным. Из трубки донесся низкий, булькающий звук – он затянулся. И тут произошло кое-что необычное: все его лицо переменилось. Щеки втянулись, будто вот-вот коснутся друг друга, а затем он выпустил дым, и лицо его снова надулось. – Работы много, – сказал он, туша спичку. – Могу выделить вам одного человека, – ответила я, подумав о Джоне Джейкобсе, помощнике садовника. – Может быть, двух. – Лучше двух. И совочки. – Какие совочки? – Лопатки для работы. – Этого у нас достаточно. Облако синего дыма поднялось и зависло над его головой. – Миссис Претти, – сказал он, – я должен быть с вами откровенен. Эти курганы наверняка давным-давно разграбили. Те, что находятся поблизости, к примеру, обчистили в семнадцатом веке. Не хочу, чтобы вы на что-то особенно рассчитывали. – Но вы возьметесь за работу? – Возьмусь… Если мы обо всем договоримся. – Конечно. Вы можете остановиться у Лайонсов. Мистер Лайонс – мой шофер, а миссис Лайонс – главная кухарка. У них есть свободная комната над гаражом. Что касается оплаты: один фунт, двенадцать шиллингов и шесть пенсов в неделю вас устроит? Он резко и несколько грубовато кивнул. – Я все организую: оплату будете получать еженедельно в магазине «Футмэн Претти» у кассира. Это в Ипсвиче. Если будут еще какие-то траты, дайте знать. Когда меня нет, можете обращаться к дворецкому – мистеру Грейтли, он все передаст. Как думаете, сколько времени уйдет на все про все? – Недели четыре или пять. Шесть максимум. – Так долго? – Я постараюсь как можно быстрее. Но в таком деле спешка ни к чему. – Понимаю. Только переживаю, что так много времени у нас может и не быть. – Тогда надо начинать без промедлений. – Верно. Когда сможете начать? В следующий понедельник получится? – Вполне. Распахнулась дверь, и в комнату вбежал Роберт. Он пошел было ко мне, но остановился в центре ковра: – Фу! Что за ужасный запах, мама? Опять сено горело? – Робби, это мистер Браун, – сказала я. Браун встал. Голова его пронзила дымчатое облако. – Это мой сын Роберт, – сказала я и тоже встала. Было ясно, что мистер Браун удивлен: он смотрел то на меня, то на Робби. Но вскоре на смену легкому замешательству пришло вежливое внимание – он взял себя в руки. – Добрый вечер, молодой человек. Роберт ничего не ответил, а только продолжил на него смотреть. – Мистер Браун – археолог, – продолжила я. – Он займется нашими курганами. Роберт снова повернулся ко мне: – Курганами? А зачем? Мои руки лежали у него на плечах, и, когда он шевелился, я чувствовала, как под кожей двигаются его костяшки. – Будет искать сокровища. В понедельник в газете появилась реклама того, что называли «консервированным хлебом»: В ответ на широкий спрос населения компания «Ривита» объявляет, что их всемирно известные хрустящие хлебцы теперь продаются в специально запечатанных формах – воздухо- и газонепроницаемых. Питательный хлеб насущный из непросеянной муки, который так высоко ценится врачами и стоматологами, – идеальный продукт, который можно отложить про запас. Изучая объявление, я краем глаза заметила какое-то шевеление. Я глянула через стол – Роберт все никак не мог доесть яйца и бекон. Вилка и нож в его руках казались огромными, было ощущение, что еще немного, и он их выронит. – Ты точно справишься, дорогой? Роберт продолжил есть, ничего не ответив – так он был занят. Закончив, он отложил приборы, а затем аккуратно промокнул губы салфеткой. Он зажал ее между пальцами и уставился на пятно от желтка, которое осталось на ткани. – Я могу идти? – спросил он. – Если ты доел, то конечно. Роберт кивнул. Подбородок у него был таким же белым, как тарелка. – Что будешь делать? Он помолчал, а затем сказал: – Хотел посмотреть, здесь ли мистер Браун. – Робби, не надо его отвлекать, он работает. – Но, мама, можно я просто посмотрю? – Голос его стал выше, он начал слегка растягивать слова. – Попозже. А пока не мешай ему. Давай ты пойдешь к себе и поиграешь со своими паровозиками? Хочешь, позовем мистера Лайонса? – Я не хочу опять играть с мистером Лайонсом. – Робби, не канючь. Что я тебе говорила? – А когда вернется мисс Прайс?