– Туда! – махнул куда-то, непонятно куда, рукой деда Гера. – Я бы тебе ни в жисть не рассказал. Сам понимаешь… Но тут твой Аббас-Карабас объявился. Просекаешь мантифолию?.. Вижу, что просекаешь. Никуда не деться было, а только тебе рассказать. Он откуда-то явно знает то, что никому не положено знать. Будь настороже, Александр! Может, он как раз Царь-пушку зарядить задумал. А может, что похуже. Тут бы и свалить деду Гере домой. Оставить меня на месте растерянным и в бесплодных размышлениях о том, как бы избавиться от дяди Аббаса, который уже присосался к нашему городу всеми щупальцами, как осьминог к добыче… Но деда Гера решил дать своему рассказу эффектный финальный аккорд. Эпилог. И это была его вселенская ошибка! Он еще раз глубокомысленно вздохнул и проговорил: – Вот такие, значит, пироги, Сан Палыч! Снова достал ту радиолампочку из кармана и добавил: – Трудно во все это поверить, понимаю. Но ты ее потрогай, чтобы хотя бы помнить, что наяву ее видел, на ощупь осязал. Ну, я и взял ее пальцами… И тут как полыхнет! Вокруг радиолампы вспыхнул золотистый ореол, похожий на северное сияние. Микросияние такое… Но главное – на моей кисти все жилы под кожей тоже засветились золотисто. Горячие ручейки побежали вверх по руке… и лицо вдруг у меня загорелось все. Как деда Гера оказался другом сэра Пола Маккартни Деда Гера охнул и подскочил так, будто скамейка его катапультировала! Он, уже стоя, выхватил у меня из пальцев радиолампу и стал подбрасывать ее на ладони, как горячую печеную картошку. Но она уже погасла и, видно, совсем не горячая была. Деда Гера сжал ее в кулаке и стал таращиться на меня. – Ты как, Александр? Во мне тоже все погасло, и жар пропал. Что я теперь мог ответить? – Норм, – говорю. И вижу на лбу у деда Геры крупные капли пота. Он дух перевел. – Ядрены пассатижи! – пробормотал он. – Чуть инфаркт не заработал. Он посмотрел на то место, где сидел рядом со мной, но туда не вернулся. – Ты бы на себя посмотрел – сам, как лампочка, светился, – совсем на шепот перешел деда Гера. – Ну, теперь мы точно оба все про все знаем. Радиолампа паранормальная! И кровь этих близнецов оттуда, – указательным пальцем другой руки он указал в постепенно темневшее небо, – в тебе точно есть… дело свое делает… Ну, ты не дрейфь только! Генерал сказала, что эта кровь не вредит, а даже наоборот… как прививка… не знаю, от чего. Ладно, я пойду. Если что, заходи… звони. И вообще, сообщай мне про этого Аббаса, если что странное заметишь. Ладно? Я доносить не прошу, но сам понимаешь, дело керосином пахнет. Я на каждую его фразу только глазами хлопал. – Ну, бывай! – И деда Гера пошел в сторону своего дома, стараясь ускориться на своих больных ногах, что ему не слишком удавалось. Даже руку на прощание не подал. Но понятно, почему! Я смотрел ему вслед… и тут весь пазл под моей снесенной крышей сложился! Солгал мне деда Гера! Как пить дать, солгал! Этот приемник прикопан где-то у него дома… А кровь спасенных детишек-пришельцев, которая соединилась с моей и Санькиной, каким-то образом способна этот приемник включить! И у меня нет никакого желания, никакой мечты, чтобы Царь-пушка в Кремле пальнула. Зато есть сейчас одно неизбывное, мучительное желание, наполненное до отказа страшной энергией моей вины. Вины за то, что я не остановил сестренку! И это значит… это значит… Я выдернул из кармана смартфон и набрал номер Славки. Оказалось, они с Артурчиком еще в больнице, у постели моей дражайшей сестренки. Я потребовал, чтобы Славка отошел на пару шагов и только слушал, пока не позволю ему говорить. Голос мой, наверно, убедил Славку, что так и надо сделать. Я потребовал, чтобы друг срочно позвонил своей маме и уговорил ее как-то, чтобы она позвала деду Геру к себе что-нибудь починить или смастерить. – Потом объясню, зачем это. Вопрос жизни и смерти! – горячо дышал я в микрофон. И стал ждать, не подгоняя. Тишина недолго стояла. Но секунд пять-шесть стояла. Славка заговорил шепотом: – Аль, ну не станет мама звать его к себе на ночь глядя… Сегодня – точно облом. Но завтра утром можно… Я ей сегодня скажу, что вроде появились эти кролики, о которых она давно мечтала. Породы роджер суперрэббит. Им особая подсветка нужна. Как цветам. Короче, надо пару срочно брать. Вечером завтра смогу принести. А подсветки еще нет. Ну, она к деду с утра и ломанется за этим… А потом скажу ей, что с теми суперкролями облом вышел. Она, конечно, расстроится. Так что, надеюсь, у тебя там не шутки. – Вопрос жизни и смерти, Слав! – повторил я. – Ладно, не пугай, – ответил верный друг. – Сделаем! Привет сестре передашь?.. Павлинам я в тот вечер старался на глаза не показываться. Присмотревшись ко мне, они бы сразу просекли, что я не в себе, и принялись бы докапываться… Спал ночью вполглаза… вернее, «короткими перебежками». Встал раньше, чем обычно, сказал начавшим собираться на работу родителям, что у нас типа утренник, поэтому ухожу пораньше, маханул кефирчику, отмахнулся от требований поесть поплотнее, закинул рюкзачок на плечо – и смылся. Выскочил на улицу, сделал вокруг деревни фирменный «крюк Александра Большегруздева», то есть зашел к участкам со стороны задворок, укрылся за поленницей около дома тети Веры и стал ждать. Утро было недождливое, но сыроватое – все звуки были хорошо слышны. Деда Гера пришел аккурат в 8.30 – именно в это время я засек его фирменный кашель старого курильщика на участке тети Веры Черновой. Стремглав я продвинулся дальше – уже к дому деда Геры. Я еще накануне прикидывал, где деда Гера может прятать баснословный приемник явлений, отражавших какие-то странные мечты людей, его включавших. Дома? Тогда наверняка в подвале… А сверху на крышке половичок такой брошен, коврик… Подвал наверняка в сенях, как у всех. Или особый есть? Когда проник на участок через заднюю калитку, меня осенило! У деда Геры солидная баня, а при ней еще есть пристройка – на вид капитальный сарай: в отличие от срубного дома деда Геры и его бани, сарай был сложен из кирпича. А окошко сарай имел очень узкое, под самым скатом крыши. И именно на этом строении была установлена антенна, отличавшаяся от обычной телевизионной, что торчала на жилом доме. Ага! До сарая путь был куда короче и скрытнее, чем до дома… но дверь была заперта. Я, конечно, не телепат… хотя… в общем, я сразу догадался, где искать. Дверь самого дома оказалась незапертой, и это еще больше укрепило меня в догадке. В доме у деда Геры красть нечего. Под ковриком на крыльце ключей не оказалось… Зато под самим крыльцом на гвоздике… ага! Взрослому надо было исхитриться, чтобы дотянуться. Но деда Гера, видимо, знал цену мучениям. Ключ там висел всего один. И не от дома… Я, между прочим, вздохнул с облегчением, поняв, но не надо будет вламываться в чужое жилище… а только типа в хозблок. Через минуту я оказался в том подозрительном строении. В нем были крохотная прихожая и две комнаты с капитальными утепленными дверями. В одной было чуть светло: широкий стол, на нем смолкшая радиостанция деды Геры. Книга типа бухгалтерской. Аппаратура на полках. На одной стене – карта мира с пометками. На другой – какие-то таблицы. Еще справа от старого, сильно продавленного и потертого кресла, стояла низенькая этажерка с книгами и подшивками – журналы «Радио» и какие-то зарубежные, на чужих языках, явно той же тематики. Обведя обстановку фонариком смартфона, я в этом рабочем кабинете не задержался: интуиция уже с того момента, как я заглянул сюда, твердила, что таинственный приемник не здесь… Значит… Я тихо закрыл дверь и открыл другую – в совсем маленькую комнатушку, вернее темную кладовку… Чего тут только не было! Рыбацкие снасти стояли массивным снопом… И – да! Всякие старые радиоприемники на многочисленных полках. Приемники допотопных домашних радиоточек. Транзисторные приемники наших дедушек. Несколько «спидол». Старые бобинные магнитофоны – «Кометы» и «Астры». Старые кассетные магнитофоны – «Электроника» и даже один Philips 60-70-х годов прошлого, двадцатого века… Неплохая коллекция. Только вся пыльная… А под ногами-то – старая, но плотная такая дерюжка… А под ней-то?.. Ага! Я поднял крышку подвала. Сердце уже стучало, как пулемет, когда я стал спускаться по вполне капитальной лестнице, у которой даже поручень металлический имелся. Подвал был обширным и глубоким… И очень-очень обжитым! Когда я обвел всю наличную темноту фонариком, то заметил на стене белый выключатель и щелкнул им. Засветился круглый светодиодный плафон на стене! Возникло такое впечатление, что здесь деда Гера бывает даже чаще, чем у своей наземной радиостанции. И содержит это место в лучшем порядке. Я в радиоделе – профан, поэтому мне этот подземный бункер показался эдаким дубликатом верхней радиорубки. Тоже стол тут стоял. Только перед ним не кресло, а стул с мягким сиденьем. Тоже какие-то приборы, только числом поменьше… Еще какие-то провода с клеммами, тянувшиеся от приборов к центру стола, на котором… Ага!!!! Прямо посередине стола, явно на самом почетном месте, располагалась какая-то радиорухлядь, но человек, увидевший эту радиорухлядь впервые и знающий, что она из себя представляет, должен был похолодеть и окаменеть. Что я и сделал. Похолодел и окаменел! Но ненадолго. Паранормальная радиолампочка в глаза не бросилась, но найти ее не составило труда. Она пряталась рядом с приемником в жестяной баночке из-под кофе. Ну, еще аккуратно завернута была в вату. Я перевернул баночку на столе, потряс ее, артефакт в вате мягко выпал мне на ладонь… и я развернул вату, стараясь не касаться лампы. Надо сказать, что радиоприемник стоял на столе анатомически обнаженным. То есть он был повернут к стене передом, а к сидящему у стола человеку задом, и задняя его крышка была снята. Интуиция сразу навела мой взор на пустое гнездо, обведенное кольцом золотистой краски. А потом она подсказала мне сделать следующее: повернуть приемник боком – так, чтобы я без особого труда мог видеть и дотянуться левой рукой до колесика, поисковика волн, а другой – правой, той самой, в которой недавно засветилась радиолампочка, – смог бы вставить ее в гнездо и ни в коем случае не отпускать! Ну, и оставалось еще воткнуть вилку со старым проводом в розетку. Я подготовил «железо» к очень, очень опасному эксперименту… а потом изо всех сил постарался подготовить «софт» – мои мысли, мои сокровенные желания. Вернее – одно пламенное, суперпламенное желание! Сел на стул, закрыл глаза, подышал глубоко по системе «четыре секунды вдох – четыре секунды задержка – четыре секунды выдох». Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МОЯ СЕСТРА АЛЕКСАНДРА БЫЛА СОВЕРШЕННО ЗДОРОВА! Я ХОЧУ, ЧТОБЫ У НЕЕ НА ЛИЦЕ НЕ ОСТАЛОСЬ НИКАКИХ ШРАМОВ! И повторяя шепотом эту мантру-заклинание, я пальцами левой руки обхватил колесико поисковика, а пальцами правой взял лампу! Все повторилось, как в первый раз. Радиолампа засветилась ореолом, по моей руке вверх побежали горячие ручейки… И – ага! – я вставил радиолампу в гнездо… Все-таки загадочное устройство – человеческий мозг! Капризное. Часто непредсказуемое… Потом я пытался проанализировать, как и что случилось. Да, я напряженно повторял мечту о том, чтобы сестра восстановилась как можно скорее и полностью, без рубцов и шрамов… но в последний миг, когда поймал волну, я подумал об… ананасах! О том, что сестренка любит ананасы, и хорошо бы ей принести ананас поспелее… Всего секунда-другая. Пара роковых секунд! Понятное дело, что в момент истины на меня посыпался дождь из ананасов! Бум-бум-бум! По столу и полу. Бух-бух! Мне по плечам! Чпонг! Мне по башке. И еще раз – чпонг! Уже теряя сознание, я успел крутнуть колесико дальше, чтобы просто прекратить жуткий ананасопад… И тут ка-ак полыхнет! Наверно, я все же на пару секунд вырубился… – Здоро́во! Давай меняться! Так, именно с такой интонацией, всегда здоровается наш папа Павел. А «давай меняться» было сказано уже совсем по-чужому.