— Человек, собирающийся захватить рынок роскошных кроссовок, — заметил Лаззеро, — не должен быть таким унылым. Санто пожал плечами. — Я просто волнуюсь. Загадочная улыбка коснулась губ его брата. — Не стоит. Я только что получил отчет о первых продажах. Они огромные. Санто немного воодушевился. Но только совсем немного. Нико наполнил бокалы шампанским и предложил тост: — За «Элевейт»! И долой всех конкурентов! Санто отпил отличного шампанского. И попытался проследить за разговором, когда Нико отпустил чисто мужской комментарий по поводу красивых танцовщиц, которых он старательно игнорировал по приказу своей жены. А Санто взглянул на них только один раз, чтобы убедиться, что они выполняют свою работу. Нико уставился на него: — Что с тобой? Сегодня твой триумф. — Ее имя начинается буквой Д и заканчивается буквой A, — сухо произнес Лаззеро. — По-моему, это становится дурной привычкой, — протянул его брат, — но тебе надо обернуться. Санто повернулся на каблуках и увидел Джованну у входа в клуб на верхней площадке лестницы. В длинном и облегающем алом платье, с волосами, заправленными за уши, она выглядела восхитительно. Видимо, Санто был не единственным, кто это заметил, потому что куча мужчин остановилась и уставилась на нее. Джованна выглядела очень самоуверенной. У него сжалось сердце, а потом в душе затеплилась надежда. Она с честью выдержала шторм событий последних недель. Без сомнения, она была самой сильной и смелой женщиной, которую он знал. И в этот момент Санто все понял. Он говорил себе, что ему нужна послушная жена, которая идеально впишется в его цельную, размеренную жизнь. Но на самом деле ему нужна Джованна. Ее страстность и непокорность. Она оглядела гостей и посмотрела в глаза Санто. Он не понял, когда рванул в ее сторону. Он был у основания лестницы, когда Джованна сделала последний шаг, и он, обхватив ее руками за талию, притянул к себе. — Ты пришла, — тихо сказал он. — Ты выглядишь потрясающе. — Сегодня важный для тебя день. Я не хотела его пропустить. — Она нервно заправила прядь волос за ухо. — Извини за опоздание. Мой рейс задержали, потом мне надо было отвезти Лео к Хлое. Потом я не смогла найти подходящее платье и обратилась за помощью к Кьяре… В ее глазах блестели слезы. Его сердце екнуло, когда он прижал пальцы к ее дрожащим губам. — Это не имеет значения. Ты пришла. Как твоя мать? — Почти в норме. Завтра ее выписывают. — Джованна рассеянно посмотрела вокруг. — Где мы можем поговорить? Взяв за руку, он повел ее через толпу завсегдатаев вечеринок в небольшой зал в задней части клуба, в котором журналисты устраивали интервью. Это было маленькое уютное пространство с небольшим баром, парой диванов и журнальным столиком, слабо освещенное лампами. Молчание между Санто и Джованной, когда они повернулись лицом друг к другу, было невыносимым. Не зная, что делать со своими руками, он сунул их в карманы. — Джованна… Она подняла руку. — Нет. Мне надо выговориться. Ему не нравился ее затравленный взгляд. Но так как Санто был виноват в том, что она расстроена, он заставил себя молчать и слушать. — Мне жаль, что я грубо разговаривала с тобой по телефону. Я сбежала, пряча свои чувства. Мне было обидно. Я была в замешательстве. — Она прислонилась к стойке бара и провела рукой по волосам. — Когда ты отстранился от меня после ужина с Гервасио, я решила, что разрушила наши отношения. Мне показалось, будто повторяется мой брак с Франко, и я не знала, что с этим делать. Тем вечером я приготовила тебе ужин, но ты на него опоздал. Потом я позвонила тебе в Мюнхен и услышала голос Эбигейл. Она предлагала познакомить тебя с кем-то. Она говорила так, словно вы с ней вместе. Санто выругался про себя. Он так готовился к запуску новой линии продукции, что даже не обратил внимания, как ведет себя с ним Эбигейл. Он воспринимал ее только как делового партнера. — Между нами ничего не было, — тихо сказал он. — Ты же знаешь меня, Джованна. Она покачала головой. — У меня разыгрались эмоции. Мне было обидно. Ты отгородился от меня, и я снова почувствовала себя неуверенной. — Она посмотрела на сверкающий бриллиант на своем пальце. — После того как мне не удалось зачать ребенка от Франко, он отверг меня. И назвал холодной. Отчасти, — призналась она, — я обрадовалась, потому что он оставил меня в покое. Но я стала сомневаться в своих силах. Я начала верить тому, что он говорит о том, какая я бесполезная. Я и раньше не отличалась самоуверенностью, — прибавила она, — а он подлил масла в огонь. Санто возненавидел себя в этот момент. — Я пытался все наладить, — пробормотал он. — Каждый раз, когда я общался с тобой, нас захлестывали эмоции. Я не мог позволить себе жить чувствами. Она уставилась на него зелеными глазами. — Ты был нужен мне. Он закрыл глаза. — Это связано с моим прошлым. С отношениями моих родителей. — Он выдохнул и открыл глаза, стараясь подобрать правильные слова. — Они постоянно конфликтовали. Все стало намного хуже, когда отец основал собственную компанию. Моя мать этого не хотела. Она желала, чтобы он работал на Уолл-стрит, где получал гарантированный доход. Но мой отец стремился к независимости. Они скандалили так, — вспоминал он, — что на доме едва не слетала крыша. Вместо того чтобы заниматься бизнесом, отец все время пытался угодить моей матери. Сделать ее счастливее. Он заключил солидный контракт и вложил в него все свои деньги, а потом его бизнес рухнул, и он разорился. В карих глазах Джованны читалась обида. — Значит, ты боялся, что то же самое случится с нами? Что я разрушу тебя? — Я боялся, что ситуация выйдет из-под контроля, — тихо сказал он. — Нас связывала сильная страсть. Поэтому я решил отгородиться от тебя. Но это было неправильно, — признался он. — Жаль, что мне не повернуть время вспять. Я не хотел тебя обижать, Джованна. Она погрустнела. — Что? — спросил он. Она глубоко вдохнула и прерывисто выдохнула. — Боюсь, ты никогда не позволишь себе снова относиться ко мне так, как ты относился прежде, — нерешительно произнесла она. — Я сломала наши отношения, когда ушла с Лео. И я не уверена, что ты когда-нибудь позволишь себе снова принять меня полностью. Ты постараешься, чтобы наш брак был нормальным, но я никогда не стану твоим идеалом. Ты будешь жить со мной из чувства долга. Он моргнул, услышав ее откровение. Она вздернула подбородок. — У тебя есть представление об идеальной женщине, Санто. Ты говорил мне об этом бесчисленное количество раз. Она должна быть умной, с безупречной родословной, уметь вести интересный разговор за ужином с твоими деловыми партнерами, но не быть карьеристкой, потому что семья должна быть для нее важнее всего. И еще она не должна иметь темного прошлого, потому что прошлое всегда провоцирует проблемы. Он помнил собственные слова. Но они не касались Джованны, потому что рядом с ней он забывал о рациональности и просто чувствовал. Он открыл рот, чтобы ответить, но она взглядом запретила ему говорить. — Боюсь, — тихо сказала она, — что я всегда буду для тебя только твоей ответственностью. Слабым звеном, каким твоя мать была для твоего отца. Мое прошлое не позволит нам создать ничего хорошего. И рано или поздно ты решишь, что я тебе надоела. Он видел душераздирающую беспомощность в ее взгляде, и у него стало тяжело на душе. Быстро подойдя, он остановился напротив Джованны и уперся рукой в стойку бара. — Во-первых, — произнес он, — никакие слова или поступки твоего отца не сломают нас. Это я тебе обещаю. Я подписал контракт с Гервасио в Мадриде; он сегодня здесь. Он спрашивал о тебе. И если в будущем возникнут проблемы, а они возникнут, — признался он, — мы решим их вместе. Во-вторых, — тихо сказал он, прижимая ладонь к ее груди и чувствуя, как быстро бьется ее сердце, — меня волнует только то, что ты чувствуешь ко мне и что ты из себя представляешь. Ты всегда значила для меня больше того идеала, который я создал у себя в голове. Поэтому мы снова и снова возвращаемся друг к другу. Она широко раскрыла глаза, и они стали похожи на сияющие изумрудные сферы при свете лампы. — И наконец, — хрипло произнес он, — я влюбился в тебя в тот день, когда увидел, как ты одна сидишь за столиком в столовой. Ты была сильной и волевой, ты отказывалась сдаваться. А потом, — прибавил он, — я наблюдал, как ты превращаешься в удивительную женщину и становишься все самоувереннее. Я говорил себе, что ты для меня под запретом. Что ты обещана другому мужчине. А потом ты поцеловала меня в лифте, и все мои благие намерения улетучились. Он провел большим пальцем по ее щеке, не в силах запретить себе прикасаться к ней. — Я влюбился в тебя, Джованна. На следующее утро после нашей ночи я собирался пойти к твоему отцу и сказать, что ты выйдешь замуж за меня, а не за Франко. Но я этого не сделал, потому что ты ушла от меня, не обмолвившись ни словом. Душа Джованны ушла в пятки. Санто собирался пойти к ее отцу? Он любит ее? — Я не знала об этом, — прошептала она и погладила рукой золотистую щетину на его подбородке. — В ту ночь мы не разговаривали. Он усмехнулся. — Мы были слишком заняты, зачиная нашего прекрасного сына, который для меня дороже всего на свете. Джованна почувствовала прилив тепла, вспоминая их жаркую и страстную ночь. Какой прекрасной она была. И как изменила их отношения. Но прошедшие недели Санто к ней не прикасался. Он догадался, о чем она думает. — По-твоему, я тебя не люблю? — хрипло спросил он и обхватил руками ее щеки. — Ты думаешь, я не схожу от тебя с ума, Джованна? Ты не догадываешься, что я хочу тебя каждую минуту, пока мы вместе? Увидев тебя на той вечеринке в Нассау, я понял, что между нами еще ничего не закончилось. Зачем еще я появился на твоем пороге в полночь, словно разъяренный бык? Потому что меня всегда влекло к тебе, Джованна. У нее задрожали колени, и она прислонилась спиной к стене. Ей казалось, что ее сердцебиение слышится в комнате. — Я люблю тебя, — прошептала она. — Так сильно люблю, что мне страшно. Он припал к ее губам в горячем и решительном поцелуе. Она обвила его шею руками и прильнула к нему, запустила пальцы в его волосы и поцеловала в ответ. — Нам надо вернуться на вечеринку, — неохотно пробормотала она. — Ты ее хозяин. — Позже.