К концу недели она окончательно вымоталась. Уложив Лео спать, она налила себе бокал вина и вышла на террасу. Великолепный розовый закат осветил Манхэттен золотистым сиянием. Можно было принять предложение Кьяры выпить по бокальчику, но Джованна не могла притворяться живой, счастливой и безумно влюбленной. Санто не прикасался к ней несколько недель. Она любила своего мужа и боялась, что он никогда не ответит ей взаимностью. Ей казалось, что ее брак рушится, и ничего не могла с этим поделать. Наконец она взяла свой мобильный телефон и позвонила мужу в Мюнхен. Он ответил после десятого гудка. Он хрипло смеялся. — Ди Фиоре слушает! Джованна замерла, застигнутая врасплох чувственностью в его голосе. На заднем плане слышалась громкая музыка с пульсирующими ритмами. Он был на вечеринке. Она с трудом сглотнула. — Это Джованна. — Джованна? — сердито произнес он. — Все в порядке? — Да, я… — Она забыла, что хотела ему сказать. — Джованна? — Он заговорил суровее. — Что случилось? Зачем ты звонишь? Потому что она хотела услышать его голос. — Санто! — пропел мелодичный женский голос, и Джованна решила, что он принадлежит какой-нибудь красотке, держащей Санто под руку. — Я хочу кое с кем тебя познакомить. Мы выпьем шампанского в баре. Душа Джованны ушла в пятки. Она узнала этот голос. Он принадлежал Эбигейл Райт. Она сразу вспомнила слова своего отца о том, что неспособность Санто хранить верность женщине хорошо известна. — Джованна? — Голос Санто стал громче. Он явно ушел в другую комнату подальше от музыки. — Поговори со мной. В чем дело? — Ни в чем. — Она пришла в ярость. Пока она терзается сомнениями и сожалениями о том, что ей не удается наладить отношения с Санто, он развлекается на вечеринке со своими друзьями. И с женщиной, которая больше подходит ему в жены. — Со мной все хорошо, — спокойно произнесла Джованна. — Лео передает тебе привет. Разговор окончен. — Джованна… Она повесила трубку и бросила телефон на стол. Она стояла и смотрела на горизонт, обхватив себя руками, пока ее мобильный телефон звонил трижды, а потом замолчал. Пусть побесится. И почувствует хотя бы одну десятую того, что чувствует она. У нее так сдавило грудь, что ей стало трудно дышать. Упершись ладонями в перила, она глубоко вздохнула. Когда она начала верить, что ее брак с Санто удастся? Что она станет хотя бы немного напоминать Санто идеальную женщину? Зачем она строила эти глупые иллюзии? На ее глазах выступили слезы. Она сморгнула их и рассердилась на себя. Она думала, у нее все получится. Что ей удастся быть счастливой в браке по расчету ради Лео. Но теперь она знает, что это невозможно. Ее сердце разрывается на части при мысли о том, что Санто женился на ней только ради Лео. А она всегда будет его выбором по умолчанию. Джованна легла спать на рассвете. И проснулась утром, когда веселый Лео забрался к ней в кровать. — Мама! — закричал он и поцеловал в щеку. И тут у Джованны сдали нервы, и она расплакалась. Ошеломленный, Лео обнял ее. — Мама хорошо себя чувствует? Она кивнула. Поцеловала его в макушку, глядя на него сквозь слезы. Она крепко обнимала сына, пока не успокоилась. Она уже собиралась встать с кровати и позавтракать, когда на тумбочке загудел ее мобильный телефон. Взяв его, она уставилась на экран, задаваясь вопросом, уж не звонит ли ей Санто. Но ее ждало разочарование. Ей звонили из Лас-Вегаса. Джованна ответила на звонок. И побледнела, услышав голос тети Карлотты. Та сказала ей, что ее мать увезли в больницу с болями в груди. Сердечный приступ. Насколько все серьезно, еще неизвестно. Джованна откинулась на подушки, ее душа ушла в пятки. У ее матери никогда не было проблем с сердцем, но стресс последних недель ее доконал. Она отвела от глаз растрепанные волосы. Санто запретил ей ездить в Лас-Вегас. Если она туда поедет, то нарушит их соглашение. Но она не могла не поехать. Заболела ее мать. Джованна помрачнела и решила послать Санто ко всем чертям. Она отнесла Лео вниз — на завтрак. Бенисио готовил кофе на кухне. — Вы в порядке? — спросил он, глядя на ее красные глаза. — На самом деле я плохо себя чувствую, — солгала она. — Я думаю, мы с Лео останемся дома и посмотрим фильмы. Вы можете идти, если у вас дела. Какое-то время он разглядывал Джованну, потом кивнул и ушел. Джованна, понимая, что ей представился редкий шанс, покормила и одела Лео в рекордно короткое время. Мальчик вытаращился на нее, когда она вытащила один из дорогих чемоданов Санто из шкафа, положила его на кровать и принялась бросать в него одежду. Его глаза загорелись. — Путешествие? Самолет? — Да, — подтвердила она. — Полетим к папе? — взволнованно спросил он. — Нет, — сказала она. — К бабушке. Возьми Рудольфо и свое одеяло. Лео стремительно схватил своего плюшевого мишку и одеяло. Джованна закончила собирать вещи, пока бронировала билеты на самолет по мобильному телефону. Менее чем через час она и Лео катили чемодан к входной двери. Ее сын посмотрел на нее в замешательстве: — А Бенисио? — У Бенисио выходной, — спокойно сказала Джованна. Санто вошел в пентхаус примерно в полдень, когда в Нью-Йорке ярко светило солнце, а небо было голубым. Его глаза саднило, в голове кружились беспокойные мысли. Он устал после напряженной четырехдневной командировки в Европу, которая прошла успешно, как всегда. Он организовал встречу с крупнейшим ритейлером Германии, затем провел несколько совещаний и завершил конференцию программной речью, которая привлекла тысячи молодых людей. Потом, несмотря на усталость, он отправился в Мадрид, чтобы уговорить Гервасио. К счастью, он его уговорил. В конце концов испанец согласился сотрудничать с Ди Фиоре, выслушав бизнес-аргументы Санто и зная безупречный послужной список «Суперсоник». Это затмило любые сомнения, которые могли возникнуть у испанского генерального директора, связанные с личными отношениями Санто с семьей Кастильоне. После того как Гервасио передал Джованне привет, они с Санто пожали друг другу руки, и Санто отправился домой. Однако он предвидел, что его возвращение будет нелегким, потому что последние две недели он занимался только делами. Он поставил чемодан в мраморном фойе. Он не мог позволить себе полноценно общаться со своей прекрасной, энергичной женой и уступать страсти, которую они разделяли, потому что все в его бизнесе зависело от того, как он справится с делами на следующей неделе. Ему надо было с холодной головой готовить запуск «Элевейт». Но сегодня он принес с собой оливковую ветвь в виде букета красных роз. Он вошел в гостиную, и там его встретила тишина. Вероятно, Джованна и Лео отправились гулять. Желая поскорее увидеться с женой и сыном, он порылся в кармане, нашел свой мобильный телефон и позвонил Бенисио. — Привет! — произнес Санто. — Где ты? — Возвращаюсь в квартиру, — сказал его сотрудник службы безопасности. — Джованна плохо себя чувствует. Сегодня она осталась дома. Санто нахмурился. — Ее здесь нет. На другом конце линии наступило молчание. — Я сейчас приеду. Санто позвонил Джованне, но его вызов переключился на голосовую почту. Может быть, она пошла в аптеку за лекарством? Но почему она не предупредила Бенисио? И почему она не отвечает на звонки? Санто снова позвонил ей. Тот же результат. Сдерживая дрожь беспокойства, он сказал себе, что у Джованны и Лео все в порядке. Но он не мог игнорировать тот факт, что нашлись бы люди, которые использовали бы любые рычаги воздействия на Стефано Кастильоне перед тем, как он начал давать показания. Джованне и Лео угрожала опасность. Он позвонил Джованне в третий раз. Теперь она наконец ответила. Почувствовав облегчение, он нахмурился, услышав эхо голосовых объявлений на заднем плане. — Где ты? — В Лас-Вегасе, — сказала она, и он резко выпрямился. — У мамы инфаркт. Состояние стабильное. Врачи сделают ей анализы и выяснят, насколько все серьезно. Он провел рукой по волосам. — Слава богу, все обошлось. Какого черта ты мне не позвонила? Многозначительное молчание. Санто округлил глаза. — Твоя мать в больнице, Джованна. Как бы я, по-твоему, поступил? — Я думала, ты запретишь мне ехать к ней. Я знаю, что нарушаю наше соглашение, Санто, но мне нужно это сделать. Кроме нее, у меня никого нет. — В той семье, — рассеянно уточнил он. — В нашей семье у тебя есть Лео и я. — Засунув руку в карман, он подошел к окну и посмотрел на горизонт. — У меня срочные совещания утром и презентация в среду. Я не смогу к тебе приехать. — Все хорошо, — пробормотала она. — Ты мне здесь не нужен. Она произнесла эти слова таким унылым тоном, что на его руках приподнялись волоски. Словно стены, которыми она отгораживалась от Санто, стали в десять раз прочнее. — Джованна, — тихо сказал он, — перед моим отъездом мы с тобой немного повздорили. Но я очень торопился, ты же знаешь. — Он взглянул на часы. — Я смогу прилететь к тебе на пару часов.