Санто и Джованна ужинали с легендарным испанским гигантом ритейлинга Гервасио Дельгадо в «Чарльз» — самом известном ресторане Нью-Йорка на Парк-авеню. Управляемый знаменитым шеф-поваром Чарльзом Фортье, ресторан славился изысканной европейской кухней, винным погребом мирового уровня и любезным гостеприимством. Джованна согласилась, что это один из красивейших ресторанов города. Высокие кессонные потолки, элегантная неоклассическая архитектура, хрустальные люстры, классическая белая цветовая палитра и красочные произведения искусства на стенах. Санто в темно-синем костюме, голубой рубашке и темно-синем галстуке был предельно сосредоточенным. Если Дельгадо сделает обувь «Элевейт» ключевым товаром своей чрезвычайно популярной розничной сети «Дивертидо», это будет колоссальный успех. По словам Санто, Гервасио, которому было чуть за шестьдесят, бросил школу в пятнадцать лет и стал работать помощником портного. Он точно так же, как Нико, помогал своей семье. Ему явно понравился «Суперсоник». Но в основном, по мнению Джованны, Гервасио нравились именитые спортсмены, участвующие в рекламной кампании. Его заинтересовала концепция «Элевейт». Сегодня вечером Санто предстояло убедить Гервасио, что «Суперсоник» — его лучший стратегический выбор. Было интересно наблюдать за Санто в деле. Его харизма и энтузиазм были заразительны; он разговорил печально известного интроверта Гервасио, и тот тянулся к нему, как мотылек на огонь. Пока Санто занимался Гервасио, Джованна разговаривала с его элегантной красавицей женой Алисией. Алисия страстно интересовалась дизайном интерьера, потому что это влияло на модные тенденции, которые она создавала для «Дивертидо». Она также перестраивала свой дом в Марбелье. Они с Алисией обсуждали цветные тенденции, когда что-то привлекло внимание Гервасио у главного входа. Он моргнул. — Это Стефано Кастильоне? — спросил Гервасио. Джованна застыла, потом обернулась и проследила за взглядом Гервасио. Она увидела отцовские темные волосы с проседью и его высокую и элегантную фигуру. Он разговаривал с Чарльзом, который пришел из кухни, чтобы поприветствовать его и элегантную блондинку рядом с ним. Это была его любовница. Джованна вцепилась пальцами в спинку стула. И услышала, как Санто что-то пробормотал в ответ Гервасио. Ее отец оглядел посетителей ресторана, и она поняла, что одновременно любит и ненавидит его. Пока другие девочки в школе обсуждали супружеские измены своих отцов и их работу на Уолл-стрит, Джованна задавалась вопросом, кого ее отец убил прошлой ночью. Отец Джованны рассмеялся над чем-то, что сказала блондинка, а потом мельком взглянул на свою дочь, словно почувствовал ее присутствие. Округлив глаза, он горделиво поднял голову и направился в ее сторону. — Джованна? — спокойно произнес он и остановился напротив нее. — Прости, я не знал, что ты будешь здесь сегодня. Твоя мать недавно говорила, что ты вернулась в Нью-Йорк. Джованна глубоко вздохнула и встала, чтобы поздороваться с отцом, смутно осознавая, что Санто сделал то же самое. Она схватилась рукой за спинку стула. — Я вернулась недавно, — пробормотала она. — Все произошло неожиданно. — Понятно. — Душа Джованны ушла в пятки, когда ее отец повернулся к Санто и протянул ему руку. — Санто? Я надеялся встретиться с тобой. Нам надо поговорить о делах. Санто пожал руку ее отцу. — К сожалению, не получится. Мы заключили эксклюзивный контракт с Далилой Ротшильд на розничную торговлю нашими товарами на ближайшие годы. Глаза ее отца сверкнули. — Понятно, — протянул он, наклонив голову. — Но если ты передумаешь, я готов встретиться с тобой. — Он вывел вперед свою красивую светловолосую спутницу. Ей было не больше тридцати. Вкус Стефано ничуть не изменился. — Джулианна, это моя дочь Джованна Кастильоне. — Ди Фиоре, — тихо уточнил Санто. Выражение лица Стефано стало ледяным. — Конечно. Простите. Старая привычка. Джулианна, — продолжал он, — руководит художественной галереей Деррингер в Верхнем Ист-Сайде. Я собираюсь купить одно из ее произведений. У Джованны сдавило грудь, когда Санто знакомил ее отца с Дельгадо. Гервасио смущенно смотрел на Стефано. Наступило мучительное и долгое молчание. Стефано вдруг уставился на Джованну. — Джулианна только что сказала, что ей надо в дамскую комнату. У нас с тобой будет несколько минут, чтобы поговорить. Мы давно не виделись. Санто напрягся, и Джованна коснулась ладонью его руки. — По-моему, это хорошая идея, — тихо сказала она отцу и посмотрела на супругов Дельгадо за столом. — Извините, я отлучусь на несколько минут. Санто прищурился, наклонил голову и прошептал ей на ухо: — Пять минут. Джованна вышла на освещенный двор позади ресторана. Ее рослый отец стоял, прислонившись к каменной колонне. Его гнев всегда проявлялся одним из двух способов: либо как шторм, сметающий все на своем пути, либо как угрожающее безмолвие. — Я даже не знаю, с чего начать, — пробормотал он. — Ты ушла, не сказав ни слова, вышла замуж за Санто Ди Фиоре. Джованна провела языком по пересохшим губам, расправила плечи и встретила разъяренный взгляд отца. — Мне надо было встать на ноги. И ты знаешь, почему я ушла, папа. Я испугалась после того, что случилось с Франко. Я не чувствовала себя в безопасности. Лео не был в безопасности. Я обо всем написала в своей записке. — Записка? — заорал он. — Ты думаешь, достаточно просто оставить записку и уйти из собственной семьи? Ты разбила сердце своей матери. — Он махнул рукой. — Ты думала о ком-нибудь, кроме себя? Выпрямившись, Джованна решила противостоять ему до конца. — Я думала о ком угодно, только не о себе, когда выходила замуж за нелюбимого человека. Когда распрощалась со своими мечтами и со своим будущим. Я выполнила свой долг. Я выполняла его всю свою жизнь. А потом я наблюдала, как моего мужа убивают у его казино. — Она покачала головой. — А если бы на его месте оказался Лео? А если бы в него попала шальная пуля? Отец махнул на нее рукой. — Этого бы никогда не случилось. Тебя охраняли. — Моего мужа тоже охраняли? — От страха за своего сына у нее похолодело в груди. — Ты постоянно воевал с Бьянки. — Война окончена. — Стефано поджал губы. — Не говори о том, чего не понимаешь, Джованна. — А какой ценой? — Она крепко обхватила себя руками. — Какой ценой, папа? Я бы сделала то же самое сотню раз, если бы мне пришлось. Лео ни за что не будет расти в этом мире. Он никогда не займет место Франко. Я видела, что стало с Томмазо. Этого никогда не случится с моим сыном. Стефано оценивающе посмотрел на нее: — Где ты была до того, как вернулась в Нью-Йорк? Джованна насторожилась. — Тебе не нужно это знать. — Она не желала подставлять Далилу или свою мать под удар. — У Санто ты жить не могла, — подытожил он. — Его неспособность хранить верность женщине хорошо известна. Значит, ты была с другим мужчиной. Она поджала губы. — А Лео? — спросил Стефано. — Где он? Ломбарди будет интересно узнать его местонахождение, потому что они скучают по внуку. Для меня это очень выгодное партнерство, Джованна, если ты забыла об этом наиважнейшем факте. Она съежилась, ей стало тошно. Пора сказать правду. — Лео не сын Франко, — выпалила она. — Он сын Санто. Санто сидел за столом, считая минуты и пытаясь сосредоточиться на том, что говорит Гервасио, но ему это не удавалось. Все его внимание было приковано к Джованне, которая вышла во двор. К тому, что происходило на улице. Джованна выглядела настороженной. Стефано был в ярости, хотя старательно это скрывал. Санто не желал, чтобы тот находился рядом с его уязвимой женой. Суматоха в ресторане не утихала. Самый разыскиваемый представитель организованной преступности мира находится в здании. Стефано, по-видимому, решил дать показания в конгрессе на следующей неделе, а элегантное заведение Чарльза Фортье стало идеальной ареной для легендарного Стефано Кастильоне, который хотел восстановить свой имидж. Гервасио что-то сказал, но Санто пропустил его слова мимо ушей и поставил бокал на стол. — Извините, — тихо сказал он. — Я отвлекся. Я отлучусь на минутку. Мне надо проверить, как дела у моей жены. — Конечно. — Испанец кивнул. — Я бы на вашем месте сделал то же самое. Санто бросил салфетку на стол и встал. Прошагав по залу, он вышел во внутренний двор на теплый знойный воздух и увидел, что его жена и ее отец стоят под портиком и тихо разговаривают. Джованна, по крайней мере, говорила тихо. Стефано отвечал ей резко. Она рассказывала отцу правду о Лео. Аристократические скулы ее отца при свете лампы заострились. — Как я понимаю, той ночью ты забыла о моральных нормах, которым тебя учили. Ты отказалась уважать не только своего мужа, но и меня. И вела себя как обычная шлюха. Перед глазами Санто встала красная пелена. Но Джованна выглядела неустрашимой, она расправила плечи. — А как насчет тебя, папа? Ты неуважительно относишься к маме каждый раз, когда появляешься на публике с любовницей. Ты унижаешь ее и относишься к ней как к человеку второго сорта. — Это нельзя сравнивать, — огрызнулся ее отец. — То, что ты сделала, непростительно, Джованна. — Хватит, — тихо произнес Санто, подойдя к Джованне и обняв ее. Она дрожала как осиновый лист. Стефано удостоил его убийственным взглядом: — У меня личный разговор с дочерью. — Он закончен. — Санто выдержал взгляд Стефано. — Теперь вы знаете правду, и я расскажу вам, что будет дальше. Стефано выгнул бровь. — Дальше?