- В процессе меандрирования русло меняет очертания… Движение палочки, и прямая линия чуть изменилась. Почувствовав мое непонимание при слове меандрирование, Елизавета подняла взгляд. - Русло меняет очертания, - повторил я ее последние слова. Что такое меандрирование не знаю, но спрашивать не стал - понятно по смыслу. - …русло меняет очертания, в пределах поймы. Линия реки еще более изменялась. - …и, иногда, при возникновении петляющего изгиба, во время половодья или паводка русло может промыть новый путь, соединяя близкие излучины. И образуется… - ...мертвый рукав, mort-bras délaiseé, да как же это по-русски… Вспомнила! Старица, вот! - Старица? - Да, старица. Часть старого русла реки. - Э… слово на «р»? - Ну да. Старица же, старое русло, - даже не заметила подвоха Елизавета. - Эм. Ну да, логично. Но вообще я такого слова даже не знаю. «Тем более на «р»» - подсказал внутренний голос. - Теперь знаешь. Вот смотри, - вновь вернулась Елизавета к прямой линии реки: - Река меняется из-за внешнего воздействия, допустим паводка. Но и река времени, в которой живет наш мир меняется также… - А на реку времени что действует? - Как часто ты ускоряешь время, входя в скольжении? - Хм. Часто, - кивнул я. - Есть и иные ситуации. Я знаю о двух, когда время возвращалось назад в пределах сразу огромного промежутка - до десяти секунд. - Я тоже знаю такие ситуации - кивнул я, теперь понимая, о чем речь. Действительно, было же возвращение времени назад и в усадьбе Юсуповых-Штейнберг по время нападения, и в Санкт-Петербурге во время убийства Анастасии, и - далеко ходить не надо, - сегодня в Хургаде я прожил в несуществующим больше отрезке течения времени почти целую минуту. Может быть в моем старом мире на время ничего не воздействует, но здесь - с возвышением одержимых, на самом деле внешнее воздействие на течение времени может быть велико. Тем более (если отставить за скобки действий архидемонов), что происходит в большинстве это воздействие со стороны Тьмы - ведь именно одержимые умеют ускорять время, входя в состояние скольжения. Елизавета между тем увлеченно продолжала: - …старица — это часть старого русла реки, которое постепенно, или сразу, закрывается наносами, и этот мертвый рукав превращается в озеро, а после вообще в болото…. - Болото, - с удивлением прервал я ее. - Точно! - вспомнил я свои ощущения от нахождения в темных местах этого мира, где стоячий воздух вызывал ассоциации с сердцем гиблой топи. - Да, болото. Мы сейчас находимся в мертвом рукаве реки времени, который оказался отделен от нашего мира. - Но река времени же течет, а здесь как понимаю время стоит на месте. Я к тому, что я-то перемещаюсь сюда из двадцать первого года. - Этот мертвый рукав находится в состоянии покоя, может быть ты хотел сказать? - улыбнулась Елизавета. - Ну да, если я сижу без движения, это не значит, что я нахожусь в неподвижности, - согласился я, - особенно если я сижу в движущемся поезде. - Именно. Отделившись от реки, этот мертвый рукав замер, но… река времени, она может выглядеть и вот так, - закрутила Елизавета спираль вокруг мертвого рукава. - И мертвое отражение одного единственного мига, где мы сейчас с тобой находимся, двигается вместе с потоком общего времени, но… в общем, не знаю, как это на самом деле выглядит, но думаю суть моего предположения ты понял. - Да. Как ты… «…здесь выжила?» - не закончил я вопрос вслух, просто обведя взглядом окружающий светлый дворец темный конус. Но Елизавета и без слов прекрасно поняла, что я хотел спросить. - Я оказалась здесь в момент возникновения этого мертвого рукава. Тогда здесь не было ни Тьмы, ни одержимых, ни черной травы, ни крыс, ни гончих… Никого. Правда, не было здесь и света, небо уже начало… - Темнить. - Да. Темнить. Я оказалась здесь одна. В этом застывшем во времени отражении. И этот мертвый рукав реки времени наполнялся тварями постепенно - словно с каждым половодьем наносило мусор. Сюда с самого первого дня начали попадать души безвозвратно одержимых, на второй год завелась темная трава, появились летающие твари, крысы… Этот забытый богом участок отделившегося русла реки все больше превращается в гиблое болото. - Почему именно Брауншвейгцы? - кивнул я на стоявших в отдалении черноглазых штампов. - О, это было непросто, - засмеялась Елизавета. - Передо мной после попадания сюда был целый неизведанный мир, так что я даже не знала что делать и за что хвататься. Мне повезло в том, что мой отец работал в Тайной канцелярии. А еще повезло, что он будучи ретроградом не доверял электронным носителям. В его документах я нашла достаточно информации, чтобы оживить бессмертных и создать себе личную гвардию и свиту. - Так почему именно Черный Корпус? - Потому что мой отец работал во внешней разведке, - снова улыбнулась Елизавета. - Информации по месту хранения российских штампов я не нашла, пришлось совершить путешествие в Альпы. После того как появились помощники, все было проще. Вот, - показала в сторону «Генриха Прусского» Елизавета, - мой новый-старый дом. Очень удобно иметь в распоряжении штабной корабль. - Ты за ним в Занзибар летала? - Нет, в две тысячи пятом он очень удачно в Киле стоял, на модернизации. Я сначала хотела яхту себе найти, но когда увидела Меркурий, поняла что это самое оно. - Меркурий? - Меркурий. А что? - Это же «Генрих Прусский». - Это там он «Генрих Прусский». Здесь корабль мой, название тоже мое. - Ну да, логично. - Он для меня самая удачная находка - твари по воде не перемещаются, так что вопрос с безопасностью решила уже в первый год. - А здесь тогда… - Пока ждала тебя, обжила несколько мест. Не все же на железной лодке сидеть. А теперь, прошу тебя, расскажи мне о… - О чем? - О том, как мир изменился, пока меня там не было. Несмотря на то, что меня сейчас занимала сразу куча серьезных вопросов, я сдержался. Елизавета ждала здесь почти пятнадцать лет в одиночестве, и я уж не переломлюсь подождать столько, сколько потребуется на то, чтобы утолить ее любопытство. И начал рассказывать о том, как мир изменился к 2021 году, периодически прерываемый наводящими вопросами Елизаветы. Рассказывал очень долго - принцессу интересовали часто незначительные на мой взгляд мелочи, и многие подробности. Растянулся импровизированный допрос больше чем на три часа, за время которых Елизавета жадно впитывала полученную от меня информацию. Судя по всему, она и дальше могла спрашивать и спрашивать - и я ее понимаю. После пятнадцати лет одиночества я сам бы был счастлив любому живому общению. Но Елизавета была все же принцессой, поэтому «допрос» решила прекратить сама. Так и сжимая мою руку, словно не желая отпускать, она откинулась на спинку скамейки и с легкой улыбкой смотрела на меня из-под полуопущенных век. Я видел, как девушка наслаждается моментом, поэтому молчал несколько минут, давая ей возможность просто отдохнуть от одиночества. - Можешь спрашивать, - через некоторое время произнесла Елизавета, вздохнув. - Ты ответила, что это за место. Но о том, как сюда попала, так и не сказала. - Что ты знаешь обо мне? - Очень мало, - ответил я, и под ожидающим взглядом Елизаветы заговорил: - Как маска - девица Надежда Иванова, одна из самых способных в мире одержимых. Лучшая в выпуске школы Аврора. Венчана с Георгием Романовым, погибла после того, как не смогла справиться с даром одержимости. Предположительно, это уже из обрывков знаний, принесла себя в жертву, чтобы наложить на меня слепок сознания. - И это все? - Да. - А теперь расскажи пожалуйста, как, когда и при каких обстоятельствах ты обо мне узнал. Это важно. Кивнув, я подумал немного, вспоминая, а после рассказал Елизавете о том, как узнавал информацию о ней сначала от Демидова и Безбородко сразу после воскрешения, от фон Колера, после от Ольги, а потом и от герцогини Мекленбургской. - Начнем с того, что я не была одержимой, - удивила меня Елизавета. - Оу, - только и смог сказать я. - Но ты ведь смогла наложить слепок души, а это… - Да, звучит нереально. Но факт. - Подожди… Но мне фон Колер говорил, что ты была его ученицей.