- Тебе нужно оставить здесь твой нож и перстень, - произнес сэр Галлахер. «Да реально блудняк!» - внутренний голос уже кричал. - Нож? Почему? - Это… не другой мир, это отражение нашего. Для того, чтобы вернуться сюда, тебе не нужно будет никуда лететь, и прорезать бесконечное пространство реальности. Нужно просто сделать шаг назад, а нож и перстень послужат якорями. Но! - вдруг поднял палец, и пристально посмотрел на меня единственным глазом магистр, — это мое предположение, не принимай его как единственно верную данность. И действуй по обстоятельствам. - То есть я сейчас иду не знаю куда, и что мне там делать - тоже непонятно. - Да. Поменьше слов, побольше дела, пожалуйста. В ответ я произнес емкую и короткую фразу. Тоже на «П», как Юра в преддверии своего путешествия в неизведанное. Только я сэкономил одну букву, уложился в шесть, а не в семь, как в его оптимистическом «Поехали». Одновременно с восклицанием заставил клинок кукри материализоваться и бросил его Валере. - Не потеряй, - поймал я его взгляд, а мгновением позже снял с пальцев левой руки сразу три перстня. Мой личный, и два подчиненных - Иры и Ады, с по-прежнему пульсирующими мотыльками душ. Перстни полетели Эльвире, которая поймала их один за другим. Перстни Иры и Ады она убрала в карман, а мой сжала в руке. - Как с подкреплением? - обернулся я к Николаеву. Не мог уйти в другой мир, не поинтересовавшись, прибыли ли на плато дополнительные силы - о чем мы договорились еще во время полета, когда я рассказывал ему о бое у портала. - На месте, - коротко ответил Николаев. - Отлично. Ну теперь… поехали, - произнес я все же полагающиеся и подходящие к моменту слова. Сэр Галлахер, который пределы круга пока не покинул, немного поправил меня, выставляя над телом Саманты. В том же самом месте, но направляя лицом в противоположную от той сторону, куда смотрела она в момент атаки. - Так будет проще, - пояснил он негромко, вымеряя расстояния и явно прокручивая в мыслях предстоящие действия. После чего жестом потребовал от меня вытянуть руки. Вот это самая неприятная часть процесса - для которой мне еще и рукава пришлось закатать. Два быстрых взмаха, полоснувших по запястьям вдоль, и из разрезанных вен хлынула кровь. Магистру темных искусств даже нож не потребовался - резал он удлинившимся ногтем, превратившимся в длинный и острый коготь. Причем коготь без тени Тьмы - управляемая трансформация тела, я к такому умению еще даже близко не подошел. Порезы оказались глубокие, качественные. Вот только кровь из них не хлынула на землю - повинуясь силе магистра темных искусств, тягучая багряная жидкость выливаясь из раны парила в воздухе, левитируя. Почти сразу потянувшись тонкими, будто живыми переплетающимися ниточками к стоящим в нижних углах пентаграммы Эльвире и Валере. Они, каждый, вытянули руки навстречу багряной паутине, и перехватили паутинки нитей моей крови. Которые, став еще больше похожими на живые, обвились вокруг их ладоней и запястий. Также уже взрезанных - но не так щедро как у меня, без вскрытых вен. И сразу, как слабым электрическим разрядом, меня ударило ощущением усиления нашей кровной связи. - Готов? - спросил сэр Галлахер. - Как пионер, - на русском ответил я. Фразу магистр определенно не понял, но интонацию услышал. И размахнулся для удара. При этом мне по коже повело отзвуком невероятной силы - сконцентрированной вокруг его ладони. Причем природу этой силы я даже близко бы не сказал — это было что-то прежде мне неизвестное. Приготовившись и сконцентрировавшись для удара, сэр Галлахер глянул над моим плечом. - Триста… начал отсчет стоящий позади меня Николаев, - тридцать… три! На счете «тридцать» я вошел в скольжение - первого уровня, без фанатизма. И шагнул в Изнанку, полностью инициируясь в астральной проекции и разумом покидая пределы мира. Сэр Галлахер, который сейчас двигался гораздо быстрее, наблюдал и контролировал все мои движения. И, поймав тот же самый миг полупозиции, в котором оказалась Саманта, ударил. Ощущения такие, как будто в меня стоящего прилетел огромный молот; или, даже, разогнавшийся скоростной поезд. Обычный человек вряд ли в данном случае почувствовал бы что-либо, кроме мгновенной краткой вспышки. Но это обычный человек - а я находился в состоянии скольжения. И это было больно. Очень медленно и очень больно. Когда пришел в себя, и когда в груди закончился воздух рвущегося из груди неконтролируемого крика, увидел покатые булыжники пола, и устилающую их солому. В средневековых замках раскиданная по полу солома, хорошо впитывающая влагу и нейтрализующая запахи, использовалась для того, чтобы скрыть продукты жизнедеятельности человека и населяющих замки животных. Особых манер тогда не знали, мусор до урны не доносили, а слуги солому просто меняли. Или же даже не меняли, а старый утоптанный слой закрывали новой, свежей. В этом замке, на той части пола которую я мог наблюдать, никаких признаков средневековой жизни не было. А вот солома была; как дань, предполагаю, аутентичной картине. Хотя какая может быть аутентичность у замка, находящегося в межмировом пространстве, судя по звездному пейзажу открытого космоса, проглядывающему в узкие отверстия бойниц? - Я умер? - привычно поинтересовался я, поднимаясь. Только вот говорил очень осторожно и негромко, даже сдавленно. При этом состояние было… отличное. Ощущение полного и абсолютного здоровья. Дискомфорт, заставляющий сгибаться и говорить осторожно и шепотом, приносило только эхо испытанной совсем недавно боли. И страх ее возвращения. - Мне отвечать с эссенциальной точки зрения? Или экзистенциальной? Или вовсе начнем с вопроса «что есть сущее?» - позволил себе покровительственную полуулыбку Астерот. Как и во время наших предыдущих встреч здесь архидемон щеголял в пиджаке, потертых джинсах и кедах. Вот только в прошлый раз кеды были синего цвета, до этого ярко-красного, а в этот раз он переобулся в старую черно-белую классику. Это было особенно заметно сейчас - архидемон сидел на краю массивной дубовой скамьи, закинув ногу на ногу. - Мне бы попроще объяснение, - не сдержался, и выдохнул я в расстройстве. Видимо, сэр Галлахер все же напутал со своим предчувствием железной уверенности и что-то определенно пошло не так. – Чай, кофе? Может быть что покрепче? - по-прежнему не убирая гостеприимной улыбки с лица, поинтересовался Астерот. - Морковный сок, если можно, - очень осторожно проговорил я. Эхо прошедшей боли было настолько сильным, что не верилось в ее уход - казалось, одно неосторожное движение и медленно выворачивающая нутро мука моментально вернется. - Можно, отчего же нет? - между тем произнес Астерот. Еще до того, как он закончил говорить, я увидел на столе высокий стакан с оранжевым густым соком. Который, как я только сейчас понял, стоял там еще до того, как архидемон задал вопрос, а я выбрал напиток. И этот самый стакан, как сейчас вижу в картинке воспоминаний, стоял на столе еще в тот момент, когда я обратил внимание на черно-белые кеды архидемона. Игры со временем, ну да, ну да. Вот только… если эти ребята так умело играют со временем, осознавая его не как мы - лишь только миг между прошлым и будущим, а наблюдая и даже воздействуя на реку времени гораздо выше или ниже по течению, почему у них тогда происходят столь серьезные ошибки? Как у Баала со мной, когда он не смог меня отвлечь от меча бурбона, или у Люцифера (если это был он), который даже не смог организовать раскраску вторжения демонов в черный цвет одержимости? - У нас с тобой сейчас бесконечность времени, - прервал мои мысли Астерот, - но исчезающе малое количество возможностей. Поэтому буду краток. Мир, в котором ты сейчас проживаешь свою истинную жизнь, обречен. При этих словах Астерот поднял руки и сгибая пальцы показал жест кавычек. - Почему он… «обречен»? - жест повторять я не стал, а вопрос по необходимости кавычек озвучил интонацией. Мне, впрочем, ни интонации ни жесты в беседе с архидемоном не нужны - он ведь мои мысли как открытую книгу читает. - «Обречен», - снова показал кавычки Астерот, потому что кое-кто из находящихся в этом кабинете, может, как ты выражаешься, втянуть. Вернее нет, не вытянуть, а как это по-русски… - пощелкал пальцами Астерот. - Может затащить, вот. - Мир… обречен. Это его естественное состояние? - поинтересовался я, намекая на ситуацию для мира во время нашего первого разговора, когда мы с архидемоном подписывали контракт. - Скрывать не буду. Вследствие некоторых событий, к которым оказался причастен в том числе и ты, состояние «обречен», - вновь поднятые руки и характерный жест, - наступило на сотню-другую лет раньше. Так. Приплыли. Чтобы собраться с мыслями, глоток вкусного и душистого морковного сока оказался весьма кстати. Вопрос - не совершил ли я ошибку, соглашаясь на подписание контракта? Если цена моей жизни - судьба целого мира, вдруг ставшего обреченным? - Совсем обречен? Бахнут так, что весь мир в труху? - Именно так. Бахнут, - даже поднял палец Астерот. - Так, что весь мир в труху. Но… прошу, не переживай. Ты, конечно, в фокусе внимания происходящего, но непростые процессы с этим миром начались, так скажем, задолго до твоего появление. А лишние сто-двести лет? Капля в океане времени. Этот мир и был обречен, у него не было хороших вариантов развития. Просто их было много больше - плохие, очень плохие, и даже ужасные. Астерот, положив подбородок на кулак, вдруг изобразил самую настоящую дьявольскую улыбку. - Я вижу, о чем ты думаешь. Даже пытаясь скрыть от меня свои мысли. Но не волнуйся, я перед тобой сейчас не лукавлю, говорю правду и одну только правду. - Было бы удивительно, если желая обмануть, ты бы меня об этом заранее предупредил. Астерот в ответ на это только рассмеялся. Искренне и заразительно - Да, выбора у тебя в общем-то нет. Ладно, вернемся к нашим титанам. Сейчас, если не учитывать фактор моего вмешательства… да-да, не учитывать именно тебя, вбитого вовремя клином в колесо предназначения, у твоего нового мира только лишь два варианта. Первый - власть Тьмы, в первозданном ее виде, чего пытается добиться Люцифер. В случае, если у него получится, это будет очередной гиблый мир без людей. Хранилище, так скажем, материи. Если же все пойдет по сценарию Баала, то, как результат - стерильный фашизм власти технократического общества… - Это же не совсем ужас. По крайней мере, не для всех. - Для всех, - отрезал Астерот. - Если ты о вершине социальной пирамиды, то это будут уже не люди. И этот вариант, пожалуй, для населения даже похуже будет. Лучше, как говорится, ужасный конец, чем ужас без конца. И мир этот, если пойдет по плану Баала, станет, так скажем, хранилищем не материи, но материала. - Этот мир не относился к тем, где у тебя было серьезное влияние, - произнес я, вспоминая наши прежние беседы. - Более того, он был тебе недоступен. А теперь… - Да-да. Но некоторые события довольно сильно провернули колесо возможностей. Причем, - уважительно поджал губы Астерот, - происходящее стало удивительным не только для меня, но и для других игроков. Эффект бабочки, если ты понимаешь о чем я. - И по итогу происходящего Баал и Люцифер, которые разыгрывали партию за власть над этим миром, в результате возникшего хаоса решили объединится для его уничтожения? - поинтересовался я, теперь понимая подноготную совместных действия других архидемонов. - Вот поэтому, за умение видеть самую суть событий, я тебя и выбрал, - улыбнулся Астерот.- Да, именно так. Им обоим теперь выгоднее этот мир погасить. - Чтобы не пустить тебя туда? - Нет, отнюдь. Чтобы не выпустить этот мир из своих рук. Сейчас я тебе объясню. Представь себе… допустим, в некоем сферическом вакууме расположился южный приморский город. В городе все отлично и прекрасно. За исключением всего одной серьезной проблемы - проблемы уличных кошек. Кошек в городе любят, но в какой-то момент их стало слишком много. Им не хватает еды, некоторые приюты переполнены, больных кошек все больше, а жителям не нравятся и страдания бедных животных, и бездействие властей по этому поводу. У мэра города, причем у мэра, который еще не пришел к власти, сейчас есть только два пути. Первый - банально потравить всех кошек. Не забывай, - отреагировал на мой взгляд Астерот, - мы сейчас смотрим на ситуацию высоко сверху. Поэтому я рассказываю тебе все утрировано. При этом, ты сейчас поймешь, все утрировано, но верно до мельчайших деталей. Итак, вариант первый заключается в том, чтобы просто взять, - щелкнул пальцами Астерот, - и выключить всех кошек. Люди пошумят, но быстро забудут. И проблема кошек будет решена навсегда - мы в вакууме, им больше не откуда взяться. Либо, кошек можно не травить, но убрать с улиц целиком и полностью. Стерилизовав, так скажем, от них весь город. Всех животных лишить свободы - выловить, загнать в приюты, поголовно кастрировать и рассадить по пронумерованным клеткам доживать свой век. При этом ввести строгие нормы, чипирование и полный контроль животных. По глазам вижу, что второй вариант не вызывает у тебя сильного отторжения. Но представь, что ты рыжий уличный кот, гроза голубей, повелитель двора и хозяин задворок магазина. Ты привык лежать на солнышке, лизать, допустим, заднюю лапу, и в марте-апреле гоняться за симпатичными кисками. Проблемы остальной популяции котов тебя не сильно волнуют. Как тебе перспектива кастрации и пронумерованная клетка? О, я вижу, что ты хочешь что-то сказать. - С «кошками», - теперь уже я не удержался, и жестом показал кавычки, - можно провести работу и без геноцида, и без концлагеря. - Именно. Exactly! - улыбнулся Астерот, выглядящий донельзя довольный. - Я ждал от тебя именно этого. Теперь говори, как. - Н-ну… да хоть модель Зеленоградска, - просто сказал я, подразумевая курортный город в Калининградской области моего мира, прозванный городом кошек за особое к ним отношение. Причем и на уровне городской администрации. Не думаю, что архидемон был в «том» Зеленоградске, но о чем речь, естественно понял. А может и был, чем черт не шутит. - Да, все верно, - кивнул Астерот. - Проблему с бродячими кошками можно решить. Но! Если, при этом, выйти за границы двух озвученных вариантов. Причем решить проблему можно гораздо более лучшими методами. Вот только возникает вопрос… кто это будет делать? Совсем недавно, в начале разговора, ты подумал, что как можно ошибаться так, как совсем недавно ошибся Баал, или мой хороший друг Люцифер, который не смог закрасить черным вторжение. Было такое?