Молчание затягивалось, чувствовалась враждебная напряженность между нами. Чтобы разрядить обстановку предложил: – Давай поиграем в игру: «Правда или действие!» Знаешь такую? – Мне в детстве не до игр было! – резко ответила Настя. – Никогда не поздно начать, – не унимался я. – Сейчас объясню правила. Они несложные. Я спрошу у тебя: «Правда или действие?» Если выберешь первое, то должна будешь честно ответить на поставленный вопрос! При отказе, выпьешь бокал шампанского до дна. Если ответишь: «Действие», то соответственно выполнишь предложенное задание, или снова выпьешь алкоголь. – Я поняла, – сказала она с прищуром. – Ты хочешь напоить меня! Но так даже лучше! Может, отключусь и ничего не почувствую. Давай, я согласна! – Я первый. Правда или действие? – Правда. – Как тебе больше нравится, чтобы тебя называли: Настя или Ева? – Ну, это легко, – выдохнула она с облегчением. – Настя, конечно. С чего ты взял, что мне должно нравиться имя Ева? – Я просто подумал, что ты хочешь забыть… м-мм…произошедшие события и начать жизнь с чистого листа? – Может, и хочу… – сказала Настя, задумчиво глядя в окно. – Но только не имя. Это мама меня так назвала. Она мотнула головой, прогоняя воспоминания, и с фальшивой улыбочкой продолжила: – Теперь я задаю вопрос. Правда или действие? – Правда! – Ты любишь будущую жену? Я задумался. Если бы у меня это спросили три дня назад, то однозначно ответил бы «ДА», а сейчас не мог. – В каком-то смысле люблю, – сказал после небольшой паузы. – Это как? – Понимаешь, – ответил я, тщательно подбирая слова. – Мы, как две половики целого. Пять лет вместе – это достаточно большой период! Я знаю, что скажет она в той или иной ситуации, а Лиля чувствует, что отвечу я. Нам просто и комфортно вместе… – Ах, да, вы из одного общества, и, как там еще, забыла? А, вот, вспомнила: одного сорта ягоды! – закончила за меня Настя, сморщив хорошенький носик и специально исковеркав мое недавнее высказывание. – Да, ты права, – продолжил спокойно, сделав вид, что не заметил шпильки в свой адрес. – Знаешь, как говорят: всякому горшочку своя крышечка. Нет, ты не думай о ней плохо. Не смотря, на ее влиятельного папу, она всего добилась сама. У Лили было сложное детство. Когда ее мать заболела раком, отца рядом не оказалось, он налаживал бизнес заграницей. Она рано повзрослела, и в то время, когда другие дети в двенадцать лет гуляли и играли в куклы, Лиля впахивала за троих: кухарку, уборщицу и сиделку, взвалив на свои хрупкие плечи все обязанности по дому и в том числе уход за любимым человеком. На тот момент они не могли позволить себе иметь обслуживающий персонал. Недолюбленный ребенок… Она не дала мне договорить: – Ой, сейчас заплачу, – и театрально потерла кулачками глаза. – А ты оказывается злая, – разочарованно протянул я. – Не мы такие – жизнь такая… – Банально, Настя! – Пусть так, но это правда! Давай опустим биографию твоей будущей жены. Теперь твоя очередь спрашивать. – Хорошо! – постарался быстро перестроиться, хотя осадок от предыдущего разговора остался. – Правда или действие? – Правда! Я пристально посмотрел на Настю. Что у нее на душе? Лицо, как всегда не выражало никаких положительных эмоций, взгляд колючий, ледяной. Фраза слетела с губ прежде, чем успел подумать: – Я тебе нравлюсь хоть немного? Она задумалась и, склонив голову набок, стала оценивать меня, словно дорогой антиквариат по-деловому, с холодным расчетом в глазах и усмешкой на устах. – Если только внешне. Я же не мазохистка, и не влюбляюсь в того, кто заставил меня сделать то, что я явно не желала совершать. Как серпом по одному месту проехалась. Глотнул виски. Кровь побежала быстрее по венам, почувствовал давно забытый азарт. Она снова меня заводила. «Не играй с огнем, девочка, обожжешься!» – Теперь я, – произнесла Настя, входя в кураж. Видимо, накал страстей ей тоже пришелся по душе. – Тебе понравилось видеть, как я унижаюсь перед тобой? Ого-го! Вопросы пошли горячее. Она даже забыла спросить: «Правда или действие?» Решил не акцентировать на этом внимание и удовлетворить ответом ее любопытство. – Нет! Никогда до того дня не позволял себе ничего подобного! – Отлично,– презрительно фыркнула она. – За что же, интересно, я удостоилась такой чести? – Это уже второй вопрос! – перебил я. Куй железо, пока горячо, поэтому без перехода спросил: – Сколько у тебя было мужчин? Она подавилась салатом, который в тот момент ела. – Это нечестно! – пропищала Настя. – Ты не спросил: «Правда или действие?» – Хорошо, – быстро согласился я. – Правда или действие? – спросил, зная наперед, что она теперь выберет. – Действие! Она явно съезжала с темы. «Возможно, Настенька, тебе лучше было бы выбрать первое!» – Потанцуй со мной. – Хорошо, и только потому, что быстро пьянею и не люблю пить в принципе. Я сейчас ощущаю дежавю. Ты прямо король танцпола. – Поверь, я раньше не питал особой любви к танцам, алкоголю и сигаретам, но это было до встречи с тобой. Ты как-то пагубно на меня влияешь. Играл Джо Дассен. Я взял ее за руку и повел в центр комнаты. Обнял и провел пальцами вдоль позвоночника. Настя вздрогнула и судорожно вздохнула. Ее кожа была нежна, как у младенца, хотя она, по сути, ребенком и являлась. Я почувствовал себя старым развратником. Она, как будто прочитав мои мысли, спросила: – Сколько тебе лет? – Тридцать восемь. – Вот это да! – присвистнула Настя. – Да ты мне в отцы годишься! И не стыдно тебе детей совращать? – Ты давно уже не ребенок! Ты себя в зеркале видела? За содеянное стыдно, немного, но я уже извинился! Но ты тоже не цветочек аленький! Сама знала, на что шла… – А у меня был выбор? – спросила она, глядя в мои глаза своими бездонными голубыми морскими глубинами, затягивая в них, словно в омут. Я не выдержал, наклонился и поцеловал ее. Секунду она не двигалась, потом робко ответила. У меня от этого крышу сорвало окончательно. Я подхватил ее под ноги и, скинув со стола весь ужин к чертям собачьим, посадил ее туда прелестной пятой точкой. Начал судорожно целовать, дико, жестко, с неистовым напором. Откуда он только взялся? Чувствовал себя желторотым юнцом, в голове зашумело. Казалось, позабыл, как обращаться с девушками, кусал, сжимал, делал ей больно. В какой-то момент она, задыхаясь, оттолкнула меня, слезла со стола и, грациозно опустив задравшеюся в процессе любовных утех юбку, сказала: – Зачем весь этот цирк, Вадим Сергеевич? Хотите заполучить меня в содержанки? Обговорите расценки с моим работодателем. Мы же взрослые люди, и понимаем, что жизнь не сказка и не кино, и я не Джулия Робертс, а ты не Ричард Гир. Тебе нужна такая, как Лиля: успешная, самодостаточная женщина. А мне нужен кто-то попроще, без закидонов. До свидания, и больше без оплаты прошу меня не вызывать. Мне сестру не на что лечить. Я кувыркаюсь с тобой бесплатно, а время утекает сквозь пальцы. Чем раньше ей начнут проводить дополнительные процедуры, тем выше шансы на выздоровление. И она, взяв со стула клатч, направилась в сторону выхода. – Подожди, – схватил ее за запястье, рукав задрался, и свежие шрамы мгновенно начали кровить. – Что это? – А ты сам не видишь? – закричала она, выдергивая руку. – Отпусти меня! Я еще сильнее схватил ее и, прижав к себе, прошипел прямо в лицо: – Ты что, офанарела? Зачем это сделала? Ты нужна здесь… – Кому, кому я нужна? – заорала Настя в ответ. – Я спрашиваю тебя: кому я, на хрен, нужна, а?! Слезы полились градом из ее глаз. А я первый раз в своей жизни не знал, что ответить.