— Вы же…ну…Олег сказал, в комнату ушли. В свою, в смысле. — Я прижал штаны к себе, прикрывая не очень подходящий для беседы вид. Стою, как дурак, в трусах, носках и рубашке. — Да. Просто подумал, надо кое-что уточнить. Так и знал, в твоей голове непременно возникнет мысль, будто ты и есть — верх эволюции. — Романовский усмехнулся. Выглядел он, кстати, ещё хреновее, чем десять минут назад. Такое ощущение, будто полковник прямо на глазах, каждую минуту теряет силы. — А что, нет? — Спросил я Ликвидатора с вызовом. Вообще, меня это очень устраивает, на самом деле. Но слова Романовского прозвучали немного обидно. Типа, как это я, дурак и простофиля, могу вообще иметь отношение к эволюции. — Давай вот что… Дабы всякая чушь не лезла в твои мысли… Ты — доказательство того, что моя теория верна. Что псионики — лишь промежуточный вариант. Будет еще и тот, о котором говорил, стопроцентный. И это тоже лишний раз подтверждает, Особый отдел занимается крайне важным делом… — Класс…– Я пнул рюкзак, который лежал рядом, в угол. Раздражает. Валяется под ногами. — То есть теперь надо мочить псиоников с удвоенным рвением? — Нет. — Ликвидатор отрицательно покачал головой, чем, признаться, меня сильно удивил. Я-то именно так и понял его слова. Мол, псионики — это зараза. Их непременно необходимо истреблять. Ну, а самых талантливых, как и говорил Романовский, собирать в кучку. Пригодятся. — Видишь ли, чем активнее мы работаем, тем чаще стали рождаться эти одарённые дети. Знаешь…Такое чувство, будто природа упорно пытается не только компенсировать баланс, но и преумножить его. А теперь еще ты… Псионик практически с полным набором способностей…Надо думать. Надо искать варианты. Как раньше уже, выходит, нельзя. Десять лет назад псионики рождались каждые три-четыре года. Пять лет назад — через год. Скоро, подозреваю, мы просто не будем успевать. В общем…Нам нужно сотрудничать, Антон. Действительно сотрудничать. Представь, что начнется, когда произойдёт то, о чем я говорил. Это же…боги. Не люди. А нам только этого не хватало, конечно… Романовский медленно, с большим усилием поднялся из кресла. Он даже руками оперся о подлокотники, чтоб помочь самому себе. — В общем, думай. И да… — Ликвидатор остановился, глядя на меня с улыбкой, — Насчет Корпораций — все в силе. Это не прикрытие для того, чтоб с твоей помощью ловить псиоников. На всякий случай говорю, дабы и такая чушь тебе в голову не лезла. Я сделал удивлённое лицо. Мол, о чем речь⁈ Хотя, пока поднимался в лифте, именно об этом и размышлял. Зачем Ликвидатору Корпорации, если вполне возможно, скоро весь мир полетит в тар-тарары. В очередной, кстати, раз. Невольно задумаешься над теорией этих ненормальных, которые верят в инопланетян. Может, мы реально — какой-то очень хреновый эксперимент. — Корпорации начали свою игру. — Выдал вдруг Романовский, — У меня нет доказательств пока, но знаю точно, это так. Они начинают потихоньку рыскать по Империи, в поисках псиоников. И мне это сильно не нравится. Есть подозрение, каким-то образом бенефициары узнали о моих исследованиях. Сам понимаешь, прищучить капитально Корпорации не имею возможности даже я. На законном уровне, имею в виду. И сам понимаешь, если кто из них сможет раздобыть псионика, способного перейти на следующую ступень, либо того, кто рождён для высшей стадии эволюции… — Империи трындец. — Закончил я вместо Ликвидатора. — Конечно. Пока Корпорации объединяли общие интересы, бенефициары способствовали процветанию страны. Но когда речь идёт о настоящей власти…А поверь, возможность создавать и разрушать целые миры — это самая большая власть…Никто не подумает об Империи даже на секунду. Поэтому…Как говорил один человек в прошлом, если не можешь предотвратить революцию, возглавь ее… — Вы слишком верите тому, что когда-то кто-то говорил. — Я, не удержавшись, сыронизировал. — А что поделаешь? — Он развёл руками. — Умные были люди. Так что, наш план все тот же. Необходимо полностью взять под контроль все Корпорации. Это на сегодняшний день — главная задача. С этими словами Ликвидатор, наконец, вышел из моей комнаты. Естественно, после столь охранительного продолжения и без того не очень томного вечера, ни о каком списке я больше не вспомнил. Сходил в ванную, принял душ, а потом завалился в постель и вырубился. Впервые мне снился сон. Он был очень короткий. Уже перед пробуждением. Но яркий, словно все происходит в реальности. Я сидел на высоком обрыве, свесив ноги, и смотрел вниз, на реку. Просто тупил, как бывает иногда. Река выглядела удивительно чистой. Синяя-пресиняя. И луг возле нее — тоже красивый. Зелёный… Никогда не встречал настолько зеленой травы. — Умирать не страшно. — Раздался совсем рядом голос Феди. Того самого, который уехал в специальном пакете в лабораторию особистов. — Ничего себе…– Я повернул голову и уставился на пацана, сидевшего рядом, почти плечо к плечу. — Откуда ты здесь? — Да вот…не попрощался. — Он усмехнулся, а потом вдруг со всей силы толкнул меня с обрыва вниз. Я проснулся, вытаращив глаза в потолок. И почти сразу запищал будильник. — Только этого не хватало… — Провел ладонями по лицу. Мне сны не снятся почти никогда. Ну, может, в детстве что-то было. Сейчас, не скажу точно. Однако Федю и обрыв я видел очень четко. Может, чувство вины, конечно… Совесть. Вот эта вся хреновина? Потому что, несмотря на слова полковника, будто пацан был обречен и его тело просто не готово к такой нагрузке, я все равно где-то в глубине души думал, а вдруг? Ну, реально. Вдруг, если бы я помог ему сбежать из доков, процесс пошел бы вспять. И сумасшествие тоже отступило бы. Естественно, на фоне всего происходящего, вообще не вспомнил про список Бутурлина. Поэтому сейчас, когда Романовская задала свой вопрос, тоже не сразу сообразил, о чем идет речь. — Ты его не читал? — С недоверием спросила Лина. Она просто офигела от этого факта. Видимо, в понимании подростков, Бутурлина, девчонки, сидевшей сейчас рядом — я кроме их дурацкого спора вообще ни о чем думать не должен. Долбанные самовлюбленные эгоисты. — Нет. — Развернул бумажку и уставился на пять пунктов, которые там были написаны. — Ну, ты и…– Девчонка помолчала, а потом продолжила. — Ну, ты и странный тип…А я думала, молчишь мне назло. Чтоб подразнить. Ждешь, пока начну тебя пытать. — На хрен ты мне сдалась. — Ответил я, не отрывая взгляд от списка. Потом все-таки посмотрел на девчонку и спросил. — Он издевается? — Что там? Что? — Лина буквально подпрыгивала на месте от нетерпения. — Да вот. Фигня какая-то…– Я швырнул листок Романовской на колени, а сам уставился в окно. Мне еще надо ухитриться сегодня сбежать от Ангелины и встретиться с Настей. А этот шутник решил поглумиться. — Да что там⁈ — Романовская припарковалась, схватила листок, а потом уставилась на него, перебирая губами. Прочитала она несколько раз. Тоже, наверное, пыталась понять, чем руководствовался Бутурлин, придумывая эти пункты. Затем отложила список в сторону, повернулась ко мне и с выражением, от души произнесла. — Это — мандец. Будущие товарищи и сегодняшние враги — Только не трогай его. Не трогай… Не надо больше драк. Хватит уже. Только не трогай… Лина скакала следом за мной, находу повторяя одно и то же. Как заведенная, честное слово. Будто у нее других слов и предложений в запасе не имеется. Причем, Романовская реально не шла, а скакала, пытаясь не отставать. Она, похоже, опасалась, сто́ит ей отвернуться, не уследить, и я сбегу. Разыщу ее Макса, а затем откручу ему голову. Поэтому Ангелина, не успевая за моим широким шагом, семенила рядом, но старалась делать это быстро. Получалось у нее не очень успешно. Я из машины выпрыгнул чуть ли не на ходу, как только девчонка начала парковаться. И сразу, не дожидаясь, пока она заглушит мотор, отправился на поиски Бутурлина. Сильно хотелось получить некоторые объяснения. Даже, наверное, не так. Объяснения мне его даром не нужны. Хотелось просто взять этот чертов список и заставить Бутурлина его сожрать. Шутник хренов… Шел быстро, широким шагом. Романовская, в своей школьной форме и в туфельках на небольшом каблучке, с трудом успевала. Поэтому я шел, а она практически бежала, пытаясь ухватить меня за рукав блейзера. Я сразу же отбрасывал ее руку и продолжал целенаправленно топать вперёд. На причитания девчонки внимания не обращал вообще. На улице возле школы, в коридоре, в кабинете — нигде Наследника не было. При том, что до урока оставалось каких-то пятнадцать минут. Будто специально исчез, гад. Прячется он, что ли? Теперь по крайней мере понятно, зачем Бутурлин так настойчиво хотел, чтоб я прочел список сразу. Жаждал, похоже, увидеть мою реакцию. Ну, ничего. Я покажу ее сейчас. С огромным удовольствием покажу. — Антон, прошу тебя…За прошлый случай ведь уже собирали учительский совет. Если ты опять исполнишь что-то подобное, тебя уже никто не оправдает. В тот раз прокатило только потому, что ты, вроде, вступился за преподавателя. Если тебя исключат через несколько дней после поступления, отец меня убьет, что я не уследила. И вообще… Ты опять его покалечишь. Макса покалечишь. Лина откровенно нервничала и психовала. Причем, не совсем понятно, что пугало ее сильнее. Гнев Ликвидатора или, что Бутурлин снова отхватит. — Обоссышься с тебя. — Я резко остановился, повернулся к девчонке лицом. Она замерла рядом, заглядывая мне в глаза. — Значит то, что твой папаша собирается сделать из Бутурлина послушную марионетку, этакое растение без собственного мнения, тебя не волнует, а то, что могу разбить ему морду — оказывается, крайне нежелательный факт. Люблю тебя, но странною любовью? Так у тебя к нему? — Это не твое дело! — Ангелина моментально «завелась». — Что за глупость? Никто никого не любит! Зачем ты опять говоришь эту чушь⁈ Придумал ерунду! — Ну, вообще-то… — Я аккуратно, двумя пальцами, смахнул с плеча девчонки несуществующие пылинки, затем поправил брошь, приколотую к отвороту ее пиджака, и только после этого посмотрел ей прямо в глаза. Пауза вышла отличная, выдержанная. — Он тоже тобой увлечён. Бутурлин. Это так, на всякий случай. Чтоб в момент, когда ты особо сильно будешь его «не любить», непременно вспомнила мои слова. Выплеснув таким образом хотя бы часть раздражения и злости на Лину, я снова двинулся по школьному коридору. Как назло, ни Лопухиной не видно, ни Влада. Этот тоже обо всем в курсе. Мог бы подсказать, где носит старосту класса. — Козел! — Крикнула мне в спину Романовская и, судя по звуку, топнула ногой. Но потом все равно опять побежала следом. — Стоять! — Я ухватил за ворот пацана, проходящего мимо. Он точно не из моего класса и даже не из моей параллели, но, вроде бы, видел его вчера, среди активно делающих пари школьников. — Чего ты⁈ Эй! Чего хватаешь⁈ — Начал было брыкаться пацан, однако потом рассмотрел, кто его так беспардонно тормознул, и застыл с открытым ртом. Смотрел он на меня с нескрываемым восхищением. Даже с восторгом. Мда… После заданий Макса реакция на мое появление будет совсем другая. — Бутурлина случайно не видел? — Я выпустил блейзер парня, за который его хапнул в первую минуту, чтоб удержать на месте. — Ну, что ты пристаешь ко всем подряд? Отстань от человека. — В этот момент подбежала Лина. Она попыталась плечом оттеснить пацана и пролезть между нами. Это, честно говоря, вызывало серьёзные подозрения, что девчонка знает, где надо искать ее ненаглядного Макса, но сильно не хочет, чтоб и я знал. А уж тем более, чтоб нашёл. — Так на улице ваш Бутурлин. Они с пацанами за школой курят. Как всегда, перед уроками. — Сообщил бедолага. А потом обиженно добавил. — Сколько раз их ловили, хоть бы что. А я только разочек встрял, отцу сразу написали. Не успел он договорить до конца, как от Романовской ему прилетел очень выразительный взгляд. Странно, что пацан этот на месте не упал и не задёргался в корчах. Девчонка явно именно такого ему сейчас и желала. — Что ты вот… Лезешь, со своими разговорами. — Набросилась она на парня. — Прям очень надо было стучать. Кто, где… — Хорошо. Свободен. — Махнул я рукой и даже слегка подтолкнул случайного информатора в спину. Пока его не прибила Лина, которая, судя по всему, последние десять минут, пока я, как идиот, искал Бутурлина, разыгрывала из себя невинность, а из меня — дурака. Потом развернулся и двинул обратно к выходу из здания. — Да блин! — Романовская снова догнала меня и схватила за рукав уже крепко, настойчиво. — Ну, перестань. Что уж теперь? Была договорённость. Пять пунктов без нарушения закона. Ты сам так сказал. — Слушай… — Я резко дернул руку, чтоб эта двуличная особа от меня уже отцепилась. — Он не пять пунктов расписал. Он расписал пять способов сделать из меня посмешище. Унизить. И вообще…Иди в жопу. Хорошо? И по возможности там, в жопе, определись, хорошо ты относишься к Бутурлину или плохо. Я папаше доносить про твои сердечные дела не буду, не ссы. Но на двух стульях, госпожа Романовская, вряд ли получится усидеть. Тем более, когда они оба сломаться могут. Обошел девчонку, которая пыталась загородить мне дорогу, и, ускорившись, рванул к двери. — Не могу в жопу, Антоша! Там — занято! — Крикнула Лина мне вслед. — Там уже ты! Я не стал оборачиваться и что-то ей отвечать. Пусть бесится, сколько угодно. У меня сейчас лишь одно желание, разыскать долбаного Наследничка. Выскочил на улицу, сбежал по ступеням вниз. За школой, значит…