Странное чувство. Такое же всепоглощающее, как и ярость, но приносящее наслаждение и новую пелену перед глазами. Подросток не ожидал такого поворота, попытался отбиться, но… Я не боялся покалечить и не боялся убить. Я просто об этом не думал. А именно отсутствие страха за последствия позволило мне использовать гораздо больше ресурсов и отключило все барьеры… Превосходство. бить. бить… – Заткнись! – окончательно потеряв контроль над собой и не понимая, что делаю, я занес руку вновь. Удар вышел сильнее и точнее. Хлынувшая из разбитого носа кровь заливала щеки ублюдка и смешивалась с его слезами. Мне хотелось еще. Боль соперника лишь раззадоривает. Бесконтрольное состояние… Я бил снова и снова, а удары были все быстрее и жестче… Сокрушительное поражение… Этот… Этот… Мой одногодка, чуть крупнее меня… Лежит и скулит, закрывается руками, что покрылись кровью и налипшей грязью… Но я все равно нахожу «дыры» в защите и бью в открытые места. Скула. Висок. Ухо. «Прямой» в сломанный нос. Ухо. Ухо. Висок. Челюсть. Беспомощность. Жертва. бить. бить. бить. бить… – Крис! Не надо! Хватит! – просьбу испуганной сестры я услышал, но не обратил должного внимания… – Мужчина, с вами все в порядке? Мужчина! Я часто моргаю. Глаза горят. Рядом со мной стоит женщина средних лет и тормошит за плечо. Галлюцинация исчезла. Но в памяти все продолжается: еще два удара, отец подбегает и стаскивает меня за шкирку, а глаза сестры полны страха и восхищения. – Мужчина! Да ответьте же! – женщина беспокоится не на шутку. Несколько человек оглядываются, двое замедляют шаг. Хоть я и живу в Петербурге с самого рождения, но отзывчивость его жителей не перестает меня удивлять. – Все хорошо, спасибо… Просто задумался, – выдавливаю я из себя и вытираю слезы, продолжая часто моргать. – Вы уверены? Вы что-то бормотали! У вас слезы… – Мысли вслух, а это просто… Аллергия, – я пытаюсь улыбнуться. Женщина с недоверием смотрит на меня, отпускает плечо и, оглянувшись пару раз, уходит. Наконец-то биение сердца возвращается к нормальному ритму, боль отпускает виски. – Не надоело? Голос меня осуждает. – Нет. После того случая отец записал меня в бойцовский клуб «Мясорубка», а позже к тренировкам присоединился и Артем. * * * Я выхожу на Дворцовую площадь и слышу, а затем и вижу уличного музыканта – мужчина лет тридцати с короткими темными волосами, в черной футболке и куче кожаных браслетов на татуированных руках. Расположившись рядом с Александровской колонной, он настраивает аппаратуру, а в это время вокруг него постепенно собирается народ. Как это обычно и бывает летом, многие садятся или даже ложатся прямо на прогретую солнцем плитку. Отличная возможность отвлечься и переключиться с воспоминаний на более позитивную волну. – Раз… Раз… – мужчина проверяет исправность микрофона и улыбается. – Рад всех вас видеть в этот прекрасный день! Люди аплодируют. Харизма из него бьет ключом. Новое лицо в рядах уличных музыкантов Питера… Во всяком случае, здесь, на Дворцовой площади. Можно по пальцам посчитать, сколько ребят посменно берут эту точку для выступлений. – Не все могут себе ее позволить. Уличную романтику омрачают подпольные «Девяностые». Хочешь играть – плати. Хочешь торговать – плати. Хочешь просить милостыню – плати. Хочешь бизнеса без проблем – плати. Хочешь жить – плати. Новое лицо… – Дадим ему шанс… Может, он не так плох? – Ну-с, не будем тянуть! – произносит «не так плох». Я выбираю место поодаль, кидаю рюкзак под голову и ложусь, вслушиваясь в слова незнакомой песни… Твой плач приносит боль и смерть Для всех, кого любила ты, И крик разрушит стены те, Где были сёстры рождены…