– До ночи здесь провозимся, – ворчит Барди, берет нож в зубы и перепрыгивает через баррикаду тел. – Стой! – кричит Хёрд, но слишком поздно: на Барди налетает первый Дикий. Мы бросаемся на подмогу и успеваем перехватить двух тварей, рвущихся к нему. Сбивая с ног своего Дикого, я краем глаза замечаю движение слева – еще один. Сердце колотится. Руки будто наливаются силой, слегка дрожат, и я, ударив Дикого ножом в шею и решив, что половины вошедшего клинка вполне хватит, сразу вытаскиваю его и переключаюсь на почти схватившую меня вторую тварь. Увернувшись от ее рук, бью кулаком в висок, перехватываю финку острием вниз и вонзаю в шею до самой гарды. В этот момент за мою ногу кто-то хватается и резко тянет в сторону, выводя меня из равновесия. Я спотыкаюсь о невесть откуда взявшийся стул и с грохотом падаю на пол. Финка теряется – до нее не дотянуться. За ногу крепко держит тот первый Дикий, которого я не добил – будет мне уроком – и, закашливаясь кровью, пытается подтащить к себе. Звон разбитого стекла и озлобленный рык – на Барди набрасываются две твари, впечатывая его в книжный стеллаж со стеклянными дверцами. Хёрд же сцепился с одной особо прыткой тварью, которая вот-вот доберется до него зубами. Но, извернувшись, он отталкивает ее от себя, бьет под дых и перерезает глотку… – Сзади! – выкрикиваю я, предупреждая Хёрда о Диком. Уклониться он успевает в последний момент. Барди тем временем откидывает в сторону одну тварь и вбивает голову второй в деревянный стеллаж. Я хватаю стул, о который споткнулся, и обрушиваю его на Дикого – теряет сознание. Урок усвоен… Нож – шея. Нож – шея. Нож – шея. Кровь на лице… Спешу к Барди и сцепляюсь с тварью, которую он откинул. Рукой за волосы, оттягиваю голову назад, и, вдавливая лезвие в горло, резко отвожу руку в сторону. Дикий дергается, хрипит и плюется кровью. Секунда, две… Его тело обмякло. Сердце колотится, воздуха не хватает. Дрожь в руках не прекращается. Барди и Хёрд стоят молча, но на их лицах нет ни обеспокоенности, ни усталости, ни страха. Им будто пришлась по нраву эта бойня. – Давно мы так не дрались, – Барди ухмыляется, глядя на мертвых Диких. – Да уж. Прогресс… Теперь-то все воюют огнестрелом. Воевали… – Хёрд с сожалением вздыхает, вытирая кровь с лица, и обращается ко мне. – Ты это сам? Я киваю, замечая, что сердцебиение приходит к нормальному ритму и дышится гораздо легче. – Молодчик! Эх, повоюем еще! – Барди явно приободрился после драки. – Я наблюдал. Помог бы если что… – Не сомневаюсь, – несмотря на то, что он участия не принял, я ему все равно благодарен. Его присутствие ощущается намного сильнее, чем раньше. Это придает уверенности. – Выдохнули? Идем дальше, но давайте постараемся без таких шумных побоищ, – Хёрд вновь косится на меня и хлопает по плечу возбужденного Барди. – Ладно… – отвечает тот, недовольно хмыкнув. * * * Пустой зал. Пустой зал. Пустой зал. Пустой зал… Скучные залы с минимальным количеством предметов интерьера былых времен плюс мертвецы. Наконец, мы добираемся до «Темного коридора», по всей длине которого на стенах висят огромные шпалеры. Но вдруг затылок разгорается жгучей болью, в миг помутнившей зрение. Ноги подкашиваются, руки скользят по двери, но ни за что не могут зацепиться. – Крис! Эй! А ну-ка не падать! – Хёрд стоит совсем рядом и хватает меня за плечи. Его голос звучит будто издалека, повторяясь эхом по несколько раз. – Что со мной… – бормочу я, обращаясь к Голосу. Хёрд понимает, кому адресован вопрос, и молчит. – Слишком долго ютимся в одной голове… День-два и ты умрешь. Заметная тревожность Голоса только добавляет беспокойства. – Умру? Что это значит? А ты? – И я тоже. Нам надо разъединиться, тогда мы выживем… – Как… Как?! – Ты должен убить себя. – Издеваешься…? – я с трудом верю в услышанное. Убить себя, чтобы выжить? Что за бред… – Нет, Крис. Поверь, дальше будет только хуже. Приступ может начаться в самый неподходящий момент. Головная боль начинает отступать, и я уже самостоятельно держусь на ногах. – Что ты предлагаешь?