– Сейчас и проверим. Но наемниками повезло: кабина лифта висит на несколько этажей выше. – Быстрее!!! – кричит Егерь, увидев, как по лестнице бегут Зараженные. Их скрюченные пальцы тянутся к потенциальной добыче, а откинутые донельзя нижние челюсти двигаются из стороны в сторону, изнемогая от желания скорее впиться в чью-нибудь плоть. Трансформация происходит уже не так медленно, как на полигонах. Не по дням и не по часам. По минутам. Тарас хватается за трос первым и скользит вниз. Муром и Егерь следуют за ним. Напротив дверей первого этажа они тормозят, перебираются на выступ и, раздвинув створки, выбираются из шахты. – Кэп, прием! Мы взяли паренька… Бурый! Не отставай! Да едрить тебя!!! Беги! – в наушниках звучит сбивчивый голос Поповича. – Что у вас там?! – Егерь выскакивает из парадной, держа наготове автомат с новым магазином, и жестом командует бежать на точку сбора. – Да все нормально! Просто за нами увязалась гребаная куча этих тварей. Что-то они совсем с катушек слетели… Бурый, мать твою! Ты решил им автограф дать?! Шевели задницей! Кэп! Мы парочку сенсорных кинем! Так что…Фуф… Блин, тяжелый-то паренек, – Попович, пыхтя, продолжает. – Взорвем гадов. – Если совсем хреново будет – бросай парня. Он того не стоит, – Егерь дорожит своими бойцами никогда не разделяет группу, если не уверен в успехе каждой по отдельности. Сейчас ситуация подбирается к грани, которую он ни за что не переступит. Деньги – всего лишь деньги. Возьмут еще парочку заданий на крайний случай. За два года совместной работы он ко всем привык. Не подчиненные, но друзья. Конечно, порой командир напоминает о своем статусе, сохраняя необходимый уровень дисциплины. – Понял. Все, отбой. Будет шумно! Бурый! Давай, давай, давай!!! – У вас пять минут! – кричит Егерь, и Попович переключается на другую частоту. – Надеюсь, что вертушка будет вовремя, – Тараса всегда раздражает, если кто-то опаздывает, и он мог часами бухтеть по этому поводу или вообще начать заранее. – Опять ты за свое! На пенсии наворчишься! – у Мурома аж ноги зачесались отвесить Тарасу пендаля, но он продолжает бежать, уповая на будущие спарринги. – Тихо! – командует Егерь, останавливается и прислушивается. – Вертолет! Раньше прилетел… Зараза! Погнали! * * * Черные автоматы плотно прилегают к спинам Поповича и Бурого, уступив место пистолетам. Легкий «Вектор» больше подходит для такой стремительной погони, нежели АК-400, занимающий обе руки. Наемники ныряют в подземку, куда минуту назад спустился Крис. Не удивившись количеству мертвецов и стараясь не вступить берцами в чьи-нибудь внутренности, они не сбавляют темп и отвлекаются только на свежий труп, рядом с которым валяется оторванная до колена нога. – Надеюсь, это не его, – Попович не хочет, чтобы эта беготня оказалась напрасной. – Скоро узнаем, – хмыкает Бурый, выходит на лестницу, ведущую на поверхность, но тут же отскакивает обратно. – Назад! Назад!!! Шестеро Диких будто ждали их. Трое сразу бросаются на наемников, раскрыв рты с такой силой, что кожа на впалых щеках должна вот-вот лопнуть от натяжения. Попович реагирует моментально и, вскинув пистолет, валит первую тварь. Выстрел нарушает покой подземки. Бурый не заставляет себя ждать, и уже второй труп падает на бетонные ступени. Третий Дикий, проигнорировав молодого бойца, бросается к Поповичу, но тут же получает пулю. Остальные двигаются крайне медленно. Три выстрела – три обмякших тела. – Давай быстрее. Этот придурок явно смерти ищет. Додумался куда сунуться! Там, небось, этих тварь хренова куча, – подгоняет товарища Попович. – Может, парочку мин оставить на обратном пути? Мало ли кто увяжется, а времени на отстрел не будет. – Здравая мысль, – Попович одобрительно кивает. Больше он ничего не успевает сказать. К ним приближается темноволосая женщина в потрепанном платье. – Помогите! Умоляю!!! – Стоять! СТОЯТЬ!!! – Бурому приходится выстрелить один раз над ее головой и, видя, что результата это не дало – два раза под ноги. Он старается отключить эмоции и не поддаваться на заплаканные глаза, полные отчаяния и надежды. – Что вы… – начинает она. – Вали отсюда! – Попович обрывает женщину на полуслове. Ей сложно разобрать приглушенную речь из-под противогаза. – ВАЛИ ОТСЮДА! – громче и четче кричит наемник, подкрепляя свои слова двумя выстрелами под ноги. На этот раз она понимает и, захлебываясь слезами, в страхе убегает прочь. – Нельзя же так… – сердце Бурого сжимается от ненависти к себе. – Скольким мы уже отказали? Неправильно это… – Мы ничем не можем помочь. На базе их просто пустят на корм, а бегать с ними и сюсюкаться… Сам понимаешь. Не то время сейчас… – Попович хлопает по плечу Бурого, хотя и у самого на душе паршиво. – Пойдем, а то упустим паренька. У дверей супермаркета наемники обнаруживают подготовленный велосипед, аккуратно заглядывают внутрь помещения, но, увидев четырех Диких, с жадностью пожирающих чье-то тело, решают не шуметь и уходят. – Здесь он точно не пройдет. Четырех не потянет. Должен быть черный ход, вот там и будем его ждать, – соваться в супермаркет Попович не хочет, да и время есть, чтобы покараулить. Нужную дверь они отыскивают быстро, но едва успевают подойти, как из нее буквально вылетает Крис. – А вот и он, – Бурый, решивший пока что вооружиться автоматом, не теряется и бьет ему прикладом в лицо. Крис пошатывается, бьет наотмашь ножом, получает еще удар и вырубается. – Крепкий паренек, – хмыкает Попович, подбирая выпавший из рук парнишки нож. Морок и ложь Оглушительный грохот вокруг. Что-то дрожит, что-то дребезжит… Вибрация по всему телу. Переносица и затылок болят. Терпимо…. Только этот шум… Ощущение, что по барабанным перепонкам вот-вот пойдут трещины. В воздухе висит запах пороха, но более резкий, чем после выстрелов в моей квартире. Я не открываю глаза – выжидаю, лежа спиной на чем-то холодном и жестком, когда ко мне полностью вернется сознание. Рюкзак и пистолет отсутствуют. Финка, естественно, тоже. Обыскали, все забрали, и даже футболки сняли с руки. Странно, что не связали меня. К горлу подкатывает тошнота. Сотрясение? Или… – Укачало тебя. Мы в вертолете, летим на их базу, но скоро сменим курс… Голос успокаивает и отвечает на немые вопросы. Живой и пока что не Дикий – хорошо, но плен – катастрофа. – Один к тебе подходит, не дергайся. Чей-то ботинок утыкается в мое плечо, а на голову надевают наушники.