Взгляд Егеря устремляется на Криса, который немного медлит, откидывает назад бросившегося на него Дикого и, подскочив, втыкает нож ему в шею, уворачивается от еще одной твари и точно так же убивает ее. Пару секунд он стоит, а затем мчится прочь. – Во дает, – присвистывает Тарас, не переставая нажимать на спусковой крючок. Пуля – лоб. Пуля – лоб. Пуля – лоб. – Может его к Храмцову? Он же вроде говорил насчет таких вот прытких. Как их там… Нулевые, точно! – подает идею Муром. – Ладно. Попович, дотащишь тело? – прикинув расстояние, на которое может отдалиться новая цель, спрашивает Егерь. – Конечно, Кэп, – без колебаний соглашается Попович, отправляя на тот свет двух Зараженных. – Бурый, пойдешь с ним. Что случится – пускайте сигналку, и мы мигом будем у вас. Смените частоту, но как заберете парня, то переключайтесь обратно. Через тридцать минут встречаемся здесь. Все ясно? – Так точно! * * * В связи с новыми обстоятельствами наемники разделяются на две группы. Найти записи Храмцова в его старой квартире, служившей микробиологу уединенным уголком для работы – основная задача, которую перед ними поставили. А вот за поимку людей нулевой стадии дополнительно платит сам ученый. Для чего они ему понадобились, никто не интересовался. За такие вопросы неуравновешенный и вечно психованный Храмцов мог сослать на дальний полигон с одним лишь ножом и банкой тушенки. И пока что этот «щедрый» набор не спас ни одной жизни. У намеченного здания Тарас достает из рюкзака и активирует разведывательный дрон, пока Егерь и Муром отстреливают редких Диких и не подпускают гражданских. Последние, приняв наемников за военных, решают, что пришло их спасение, и лезут из своих квартир на улицы, размахивая руками и крича о помощи. Увеличение числа людей излишне будоражит тварей, и они, совсем обезумев, рвут каждую жертву на части. – Тарас! Ну что там? – Егерь понимает, что ситуация накаляется с каждой минутой из-за внезапной смены поведения агрессора, и медлить нельзя. Дрон с жужжанием поднимается на достаточную высоту для сканирования улиц и подбора маршрута с минимальным риском. – Придется дворами. Напрямую никак, – Тарас закрепляет пульт управления на поясе, телефон, на который передается изображение, на предплечье, следя за всеми передвижениями с зависшего над районом дрона. Наемники обходят многоэтажку, оставив за спинами обезумевших Зараженных и вопящих людей, которым уже не до «военных». В первом дворе оказывается шесть тварей. Они стоят без единого движения, упершись лбами в металлические прутья забора. – Не трогать. Идем дальше, – приказывает Егерь, чтобы лишний раз не шуметь. В следующем дворе находится нужный им дом, но парадную преграждают десятка два Зараженных. – Приехали… – вздыхает Муром, поправляя раздражающий противогаз. – Не ссы. Попробую их отвлечь, – Тарас перекидывает автомат на спину и соединяет пульт управления с телефоном. – Прикройте меня. – Давай шустрее только. У нас осталось двадцать пять минут, – Егерь озабоченно смотрит на часы. Тарас не отвечает. Дрон под его контролем опускается до уровня восьмого этажа и через несколько секунд зависает в нескольких метрах над поднятыми головами Диких. Жужжание привлекает их внимание, и некоторые усиленно тянутся руками, желая схватить неизвестный шумный объект. – Ну что ребятки, за мной… за мной… Вот так… – бормочет Тарас, манипулируя джойстиками и отводя толпу тварей все дальше и дальше. – Как дети, ей-богу. Покажи им шумную штуку, и они тут же пойдут за ней, – усмехается Муром. – Покажи тебе сисястую бабу в короткой юбчонке, и ты тут же пойдешь за ней, – Егерь смеется, вспомнив главную слабость своего бойца. – Если найдешь нормальную бабу, а не ту, что сожрет мое хозяйство на десерт, то я за ней вприпрыжку побегу! – Да было б там что сжирать, – не отвлекаясь от экрана, язвит Тарас и продолжает, прежде чем Муром успевает парировать его ответ. – Кэп, можем идти. Дрон их выведет на главную улицу. – Отлично. Пойдем по лестнице. Глядеть в оба! Наемники друг за другом устремляются вперед и, перешагнув кучку тел в проеме двери, поднимаются на шестой этаж. – Пятьдесят первая, пятьдесят первая… – повторяет Егерь, в поисках нужной квартиры, которая оказывается самой дальней. – Как-то тихо и пусто… – Тарас с подозрением оглядывается и вслушивается, нет ли где движения. – Насрать, заходим, – Егерь поворачивает в замочной скважине ключ, данный ему Храмцовым, и переступает порог первым. – Электричества нет. Включайте фонари. Три тихих щелчка – три круга света разрывают кромешную тьму прихожей, скользят по обувнице и огромному шкафу. За дверью слева скрывается ванная комната с грязной одеждой на полу и зубной щеткой в раковине. Проем в виде арки – кухня, столы которой завалены коробками из-под заказной еды и пивными бутылками, а окно заклеено темной пленкой. – Давайте сюда, – Муром нарушает тишину, зайдя в единственную комнату. – Вот же старый извращенец! – Тарас не в силах скрыть своего омерзения к Храмцову, увидев на кровати труп девушки в нижнем белье. – Давно лежит… – Что ж он с тобой делал… – Егерь подходит ближе к телу со связанными за спиной руками, рассматривая многочисленные гематомы и порезы на грязно-зеленой коже, а затем, будто забыв о трупе, срывает плотные шторы с окна. – Ищите сейф. Он должен быть где-то здесь. – Нашел! – почти сразу же отзывается Тарас, обнаружив его в шкафу. Егерь вводит нужную комбинацию цифр. Внутри беспорядочно лежат какие-то бумаги, несколько пачек с деньгами, с десяток закупоренных пробирок с непонятной жижей, и только на самой нижней полке обнаруживается то, ради чего наемники сюда прибыли – три толстенные тетради, перемотанные скотчем. – У нас гости! – предупреждает Муром, услышав быстрые шаги и хрипы. – И как… Чуют, что ли? – Как они меня уже задрали… – Егерь кладет в рюкзак найденные записи, а вместе с ними и все деньги, которые нашел в сейфе. – Маленький бонус? – усмехается Тарас. – Не такой маленький, как десертик Мурома, – вновь смеется Егерь и отбивает «пять» товарищу по шутке. – Очень смешно. Может, свалим отсюда? Или вы нашли себе подружку и решили остаться? – огрызается Муром, махнув рукой на мертвую девушку. – Отставить язвить, – Егерю и самому хочется поскорее вернуться на базу, получить награду и денек-другой отдохнуть. – Сколько их там? – Не вижу. Плотно прижались, мрази, – Муром пытается хоть что-то рассмотреть в глазок, но головы Диких перекрывают весь обзор. – Ладно. Сделаем так: я ослеплю, – Егерь легонько похлопывает светошумовую гранату на своем жилете, – и открою дверь… Так… Тарас, опрокинешь шкаф сюда… Муром, на тебе первая линия, а там и мы подключимся. Все понятно? – Так точно, – отзываются бойцы. Тарас, громыхая содержимым шкафа, двигает его на указанное место и наклоняет так, что тот при падении должен заблокировать вход. Муром пятится к комнате, прицеливается, твердо уперев приклад автомата в плечо, и замирает в ожидании. – Начали! – Егерь зажимает скобу, выдергивает чеку и, приоткрыв дверь, бросает гранату под ноги Диким. Не успевают те понять, что произошло, как дверь захлопывается. Пара секунд – взрыв. – Давай!!! – Егерь резко дергает за ручку и отскакивает в сторону. Шкаф с грохотом падает на бок, оставляя глазам наемников лишь верхнюю часть ошеломленных тварей, стоящих на входе. Муром выдыхает и нажимает на спусковой крючок. «Один… Два… Три…Четыре…Твою мать! Четыре…» – на четвертом Диком он мажет, но тут же выпускает следующую пулю, исправившую положение, и продолжает счет. Его напарники не заставляют себя ждать и открывают огонь, освещая вспышками выстрелов мрачное помещение. – Вроде все… – Тарас, опускает дуло разрядившегося автомата. – Не все. На такой шум сейчас все этажи сбегутся, – Егерь озабоченно качает головой. – Давайте к лифту. Спустимся по тросам. – А если лифт застрял ниже? – Муром озадачивает командира, с безразличием ступая по уродливым телам, которые заполонили собой проход.