Дикий… Это же мальчишка. На голову ниже меня, со школьным рюкзаком за плечами и висящими на шее большими наушниками он скалится и прыгает. Успеваю выставить предплечье – вгрызается в намотанные футболки, пытается разорвать, прокусить… Сила его челюстей колоссальная. – Бей! Это уже не ребенок! Голосу не нравятся мои сомнения. «МЯ-Я-ЯСО!!! МЯСО, МЯСО, МЯСО!» Не ребенок… Перед глазами появляются образы двух мальчиков. Один задушен под раковиной… Второй зарезан в ванной… У них не было шанса выжить. Ни единого… Вчера я осуждал и ненавидел детоубийц, а сегодня могу стать одним из них… – Крис! Это не ребенок! Оно не живое! БЕЙ! Мальчишка-Дикий хрипит, бросает на меня голодный взгляд и выпускает изо рта предплечье. Шаг назад – прыгает, брызжа слюной. Но я отталкиваю его к машине… – БЕЙ!!! Артем и Ева… Их еще можно спасти. Я в два шага сокращаю дистанцию между нами, хватаю Дикого ладонью под нижнюю челюсть, слегка приподнимая вверх. Глаза в глаза. Он смотрит, дергает ногами, пальцами вцепляется в мою руку… Тянет к себе и клацает челюстями. Бей… Нож в правой руке. Секунда – клинок входит в шею. Так легко… Никакого сопротивления нож не встречает… Как в растаявшее масло. Я отшатываюсь от Дикого. Изойдя кровавым кашелем, он часто открывает свой безгубый рот и старается вдохнуть, но это лишь провоцирует новые приступы. Долго ему не протянуть… Вряд ли погонится, значит, можно не добивать… Еще раз ударить я бы и не смог… Резкое движение слева заставляет меня выставить левое предплечье – как раз вовремя. Налетевший на него зубами Дикий впивается пальцами в мое плечо, сильно его сдавливая. Хочет повалить на землю, хочет сожрать. «МЯСО! МЯСО! МЯСО! МЯ-Я-Я-Я-ЯСО!!!» Нет уж… Нож – шея. Нож – шея. Нож – шея. Мое лицо забрызгано его кровью. Он хрипит и падает замертво. А теперь бежать. Бежать! Ноги сами несут меня в нужном направлении. Пистолет доставляет крайнее неудобство… Сейчас бы кобуру… Когда до подземки остается буквально пара секунд, то за спиной раздается чей-то крик, тонущий в бесконечной стрельбе солдат. Сколько они выпустили пуль? Хватило бы уничтожить население небольшого поселка. – Парень! Стой! Постой же! – кто-то зовет, но я уже, перепрыгивая через одну ступеньку, спускаюсь в переход. Крик за спиной повторяется и вдруг обрывается… Тишина. Абсолютная тишина. Я перевожу дыхание и оцениваю подземку протяженностью не больше сотни метров. Разлагающиеся трупы – все, что здесь есть. Пол усеян вздутыми телами с выпученными глазами, губами, языками… Копошатся личинки. Жужжат полчища мух. Немного жалею, что Голос вернул обоняние. – Ты сам захотел. Голос по-доброму усмехается. Раз уж захотел, то справлюсь. Напрягает не запах, а отсутствие Диких. Ходячих Диких.